Лютый вымышленный сказочный персонаж. Сказ.
В далекой стране без названья,
в дремучем лесу средь болот,
с разбавленным спиртом в стакане
сидит гомоморфный урод.
Буквально вчера из берлоги,
с куском балалайки в зубах:
а рядом лежат бандерлоги,
с прыщами на жирных зобах.
И каждый: хоть конный, хоть пеший,
узнает в лицо упыря.
Мы звать его будем Евгешей
(его нарекли так не зря).
Выходит с утра на дорогу,
и душит несчастных людей.
И мясо их жрет понемногу,
соскрёбывая с костей.
А стоит закончиться людям -
так дети невинные в ход
идут (под горчицей на блюде)
лишь только займется восход.
И мечется в панике леший,
кикиморы плачут в пруду.
Слыхали? - Лютует Евгеша
и гнутся леса, как в аду.
Внушает медведям тревогу,
и выть запрещает волкам,
залезет под вечер в берлогу -
хрен знает, что делает там.
С утра похмеляется кровью
барашков, овечек, лисиц,
поэтому их поголовье
стремительно падает ниц.
Сверкнул леший в панике плешью,
забился в овраг вурдалак.
Под каждым кустом у Евгеши
запрятан огромный тесак.
Про ужасы этого леса
в округе известно давно.
И санкции шлют из собеса,
Евгеше - пока - все равно.
Упороты люди и звери,
зачахло болото не вдруг.
Евгеша рыгнет - и холере
завидуют все, кто вокруг.
Но, вроде, прислали депешу:
мол, как это так, вашу мать?
И если все правда - Евгеше
недолго еще лютовать.
в дремучем лесу средь болот,
с разбавленным спиртом в стакане
сидит гомоморфный урод.
Буквально вчера из берлоги,
с куском балалайки в зубах:
а рядом лежат бандерлоги,
с прыщами на жирных зобах.
И каждый: хоть конный, хоть пеший,
узнает в лицо упыря.
Мы звать его будем Евгешей
(его нарекли так не зря).
Выходит с утра на дорогу,
и душит несчастных людей.
И мясо их жрет понемногу,
соскрёбывая с костей.
А стоит закончиться людям -
так дети невинные в ход
идут (под горчицей на блюде)
лишь только займется восход.
И мечется в панике леший,
кикиморы плачут в пруду.
Слыхали? - Лютует Евгеша
и гнутся леса, как в аду.
Внушает медведям тревогу,
и выть запрещает волкам,
залезет под вечер в берлогу -
хрен знает, что делает там.
С утра похмеляется кровью
барашков, овечек, лисиц,
поэтому их поголовье
стремительно падает ниц.
Сверкнул леший в панике плешью,
забился в овраг вурдалак.
Под каждым кустом у Евгеши
запрятан огромный тесак.
Про ужасы этого леса
в округе известно давно.
И санкции шлют из собеса,
Евгеше - пока - все равно.
Упороты люди и звери,
зачахло болото не вдруг.
Евгеша рыгнет - и холере
завидуют все, кто вокруг.
Но, вроде, прислали депешу:
мол, как это так, вашу мать?
И если все правда - Евгеше
недолго еще лютовать.