Кармен. Метрополитан Опера. Нью Йорк. 16 января 2010
Новую постановку Кармен ждали уже давно. Любители оперы устали от празднично-нарядной, но порядком запылившейся Кармен в постановке Зефирелли от 1996 года, во-вторых, эта работа - дебют в Мете английского режиссера Richard Eyre (известного не только своими театральными постановками, в том числе Лондонской и Бродвейской Mary Poppins и La Traviata at the Royal Opera House, но и такими фильмами как Iris, Notes on a Scandal, The Other Man), ну и конечно, ожидания подогрелись "скандалом", связанным с отказом от исполнения партии Кармен Angela Gheorghiu (для справки, Анджела подала на развод с исполнителем роли Jose - Roberto Alagna, в связи с чем категорически отказалась принимать участие в одной с ним постановке). Вместо нее в титульной роли выступает латвийское меццо-сопрано Элина Гаранча (Elina Garanca).
С моей точки зрения, эта постановка - несомненный триумф Ричарда Эра. Да, она не настолько "кинематографична" как Мадам Баттерфляй Мингеллы, не насыщенна блестящими спецэфектами как Проклятие Фауста Лепажа, но она не уступает ни одной из них в главном - Эру удалось сделать "другую" Кармен, ему удалось из "привычной", "заезженной" оперы, растасканной на арии и веселые мотивчики сделать глубокий чувственный спектакль о "темной" стороне любви: о ревности, ярости, непокорности и насилии. И это везение, что именно Гаранча, а не Георгию поет Кармен - ибо ей, с ее голосом и артистизмом, без сомнения удалось воплотить в жизнь именно такой "другой" образ (об этом ниже).
Эр перенес действие Кармен из 1830 в 1930 годы, одев героев по моде пред-революционного времени (форма солдат, простые однотонные платьица работниц табачной фабрики, потертые костюмы горожан и бандитов) и минимизировав декорации до огромной раздвигающейся структуры из кирпичей цвета песчанника, то сдвигающейся как стены города, то развигающейся и открывающей пространство для сцены в таверне или в горах, и наконец в последней сцене образующей арену (пресонально мне напомнившую музей Гугенхайма в НЙ). Он убрал из оперы привычную цыганскую пестроту, танцы и "нарядность". Он сделал ее проще, минимальнее и современнее, концентрируя внимание зрителя на сути разворачивающейся трагедии, а не на мишуре вокруг нее. Его Кармен больше не танцует задористые цыганские пляски во время исполения Habanera. Его Кармен - стирает грязный передник, обнажив ноги в провоцирующей наглой позе (вообще ноги у Гаранчи замечательные, хотя с обнажением их из сцены в сцену был, пожалуй, небольшой перебор). Она соблазняет не танцем, а глубокой чуственностью, откровенным вызовом и уверенностью в себе, она соблазняет голосом и взглядом. А разве женщины обычно сооблазняют по другому? В сцене в таверне привычные разухабистые пляски Эр заменил на суровый ритмичный степ. И горы - это опять же раздвинутая бежевая кирпичная декорация, с голубой подсветкой. Последняя сцена оперы - просто потрясет своим реализмом и страстью. На минималистком фоне кирпичной стены арены разворачивается потрясающая по драматическому накалу сцена между обезумевшим от ревности, ярости, собственной слабости Доном Хозе и гордой, даже перед угрозой смерти не жалающей подчиняться, пойти на компромис Кармен. Их физическая и психологическая борьба, кульминацией которой становится убийство Кармен - ни в одной постановке я не видела более "реальной" трактовки этой сцены (представляете, что было бы, если бы Аланье надо было душить, избивать и наконец зарезать не Гаранчу, а Георгию? Впрочем, играет он так, что у меня возникало ощущение - именно о ней он и думал!). Вчера в Мете была не просто опера - был настоящий драматический спектакль! И наконец заканчивается опера на совершенно потрясающем сете - после убийства, сцена раздвигается, часть с Хозе с мертвой Кармен в объятиях, и стоящим рядом лейтенантом с нацеленным на Хозе пистолетом, отъезжает налево, а на переднем плане открывается арена, с торреодором, уткнувшим рапиру в тело огромного мертвого быка. Занавес.
Элина Гаранча. Поклонники Георгию, ждущие в Кармен высокий, большой голос и образ этакой дерзкой, фееричной цыганки-соблазнительницы будут разочарованы. А персонально я счастлива, что вместо нее поет Гаранча. Именно такая Кармен нужна в постановке Эра - с низким глубоким голосом, безошибочно меццо, потрясающим чуством интонации и нюансов, голосом как густая шоколадная патока, Гаранча создала образ не кокетливой манипулирующей кошки, а темный образ уверенной в себе, опытной и опасной хищницы - львицы. Гаранча в этой роли - Марлен Дитрих в кинематографе: умная, чуственная женщина "с прошлым".
Роберто Аланья. Для Аланьи, Дон Хозе - одна из любимых партий, несомненно подходящая его голосу и манере исполнения. И выкладывается Аланья на все сто, хотя был момент в арии цветов, когда голос его "просел" и было несколько других моментов "недотяга" в верхах. Но все это было компенсировано игрой, интонациями, отдачей в роли
Варбара Фриттоли (Barbara Frittoli). Потрясающе красивое сопрано с отличной техникой. Удивительно чистый, хрустальный и при этом большой голос, идеально подходящий к роли Микаэлы - простой любящей девушки из деревни. Мне сразу подумалось, как хотелось бы услышать ее в Дездемоне и Лиу!
К сожалению Мариуш Квичен, которого я так ждала, заболел и на замену вышел Teddy Tahu Rhodes. Как оказывается Родс - это буквально восходящая оперная звезда (хорошо, муж есть, чтобы меня - темную - просветить) из Новой Зеландии. Может быть у него вчера была off-night, не знаю, но в роли Эскамильо он меня никак не вдохновил. Мне нужен в этой роли "соблазнитель" с большим сочным голосом, с хорошем глубоким низом. Родс звучал как очень низкий и маленький бас, зажатый в "горле" (хотя судя по ревью на интернете, голос у него должен быть большой и насыщенный). При таком голосе, да еще будучи очень худым и длинным, кого он мог сооблазнить? Во всяком случае, не Кармен! Кстати, последний раз я видела в этой партии Шротта, лет шесть назад, в Мете - это было настолько гениально, что после арии Торреодора, он получил овацию стоя, которая не утихала минут пять и закончилась анкором.
И наконец дирижер. Эта постановка - дебют в Мете потрясающе талантливого молодого Канадского дирижера Yannick Nézet Séguin (это имя, которое всем любителям музыки стоит запомнить). Как и с Гаранчей, большая находка для постановки Ричарда Эра. Кармен Янника - это открытие нового в том, где казалось бы ничего нового открыть уже нельзя. Это нюансы и оттенки, это мягкость и чуственность мелодии, это страстность без вульгарности, это интеллект вместо бравуры, это "другая" сторона любви и это потрясающая "поддержка" певцов. И один из лучших в мире оркестров, который может все это делать и который очевидно Янника вчера обожал!
Ну и в заключение - если у вас есть возможность посмотреть эту постановку в Мете или в кинотеатре - поверьте, вы получите огромное удовольствие! Как получила его вчера я
С моей точки зрения, эта постановка - несомненный триумф Ричарда Эра. Да, она не настолько "кинематографична" как Мадам Баттерфляй Мингеллы, не насыщенна блестящими спецэфектами как Проклятие Фауста Лепажа, но она не уступает ни одной из них в главном - Эру удалось сделать "другую" Кармен, ему удалось из "привычной", "заезженной" оперы, растасканной на арии и веселые мотивчики сделать глубокий чувственный спектакль о "темной" стороне любви: о ревности, ярости, непокорности и насилии. И это везение, что именно Гаранча, а не Георгию поет Кармен - ибо ей, с ее голосом и артистизмом, без сомнения удалось воплотить в жизнь именно такой "другой" образ (об этом ниже).
Эр перенес действие Кармен из 1830 в 1930 годы, одев героев по моде пред-революционного времени (форма солдат, простые однотонные платьица работниц табачной фабрики, потертые костюмы горожан и бандитов) и минимизировав декорации до огромной раздвигающейся структуры из кирпичей цвета песчанника, то сдвигающейся как стены города, то развигающейся и открывающей пространство для сцены в таверне или в горах, и наконец в последней сцене образующей арену (пресонально мне напомнившую музей Гугенхайма в НЙ). Он убрал из оперы привычную цыганскую пестроту, танцы и "нарядность". Он сделал ее проще, минимальнее и современнее, концентрируя внимание зрителя на сути разворачивающейся трагедии, а не на мишуре вокруг нее. Его Кармен больше не танцует задористые цыганские пляски во время исполения Habanera. Его Кармен - стирает грязный передник, обнажив ноги в провоцирующей наглой позе (вообще ноги у Гаранчи замечательные, хотя с обнажением их из сцены в сцену был, пожалуй, небольшой перебор). Она соблазняет не танцем, а глубокой чуственностью, откровенным вызовом и уверенностью в себе, она соблазняет голосом и взглядом. А разве женщины обычно сооблазняют по другому? В сцене в таверне привычные разухабистые пляски Эр заменил на суровый ритмичный степ. И горы - это опять же раздвинутая бежевая кирпичная декорация, с голубой подсветкой. Последняя сцена оперы - просто потрясет своим реализмом и страстью. На минималистком фоне кирпичной стены арены разворачивается потрясающая по драматическому накалу сцена между обезумевшим от ревности, ярости, собственной слабости Доном Хозе и гордой, даже перед угрозой смерти не жалающей подчиняться, пойти на компромис Кармен. Их физическая и психологическая борьба, кульминацией которой становится убийство Кармен - ни в одной постановке я не видела более "реальной" трактовки этой сцены (представляете, что было бы, если бы Аланье надо было душить, избивать и наконец зарезать не Гаранчу, а Георгию? Впрочем, играет он так, что у меня возникало ощущение - именно о ней он и думал!). Вчера в Мете была не просто опера - был настоящий драматический спектакль! И наконец заканчивается опера на совершенно потрясающем сете - после убийства, сцена раздвигается, часть с Хозе с мертвой Кармен в объятиях, и стоящим рядом лейтенантом с нацеленным на Хозе пистолетом, отъезжает налево, а на переднем плане открывается арена, с торреодором, уткнувшим рапиру в тело огромного мертвого быка. Занавес.
Элина Гаранча. Поклонники Георгию, ждущие в Кармен высокий, большой голос и образ этакой дерзкой, фееричной цыганки-соблазнительницы будут разочарованы. А персонально я счастлива, что вместо нее поет Гаранча. Именно такая Кармен нужна в постановке Эра - с низким глубоким голосом, безошибочно меццо, потрясающим чуством интонации и нюансов, голосом как густая шоколадная патока, Гаранча создала образ не кокетливой манипулирующей кошки, а темный образ уверенной в себе, опытной и опасной хищницы - львицы. Гаранча в этой роли - Марлен Дитрих в кинематографе: умная, чуственная женщина "с прошлым".
Роберто Аланья. Для Аланьи, Дон Хозе - одна из любимых партий, несомненно подходящая его голосу и манере исполнения. И выкладывается Аланья на все сто, хотя был момент в арии цветов, когда голос его "просел" и было несколько других моментов "недотяга" в верхах. Но все это было компенсировано игрой, интонациями, отдачей в роли
Варбара Фриттоли (Barbara Frittoli). Потрясающе красивое сопрано с отличной техникой. Удивительно чистый, хрустальный и при этом большой голос, идеально подходящий к роли Микаэлы - простой любящей девушки из деревни. Мне сразу подумалось, как хотелось бы услышать ее в Дездемоне и Лиу!
К сожалению Мариуш Квичен, которого я так ждала, заболел и на замену вышел Teddy Tahu Rhodes. Как оказывается Родс - это буквально восходящая оперная звезда (хорошо, муж есть, чтобы меня - темную - просветить) из Новой Зеландии. Может быть у него вчера была off-night, не знаю, но в роли Эскамильо он меня никак не вдохновил. Мне нужен в этой роли "соблазнитель" с большим сочным голосом, с хорошем глубоким низом. Родс звучал как очень низкий и маленький бас, зажатый в "горле" (хотя судя по ревью на интернете, голос у него должен быть большой и насыщенный). При таком голосе, да еще будучи очень худым и длинным, кого он мог сооблазнить? Во всяком случае, не Кармен! Кстати, последний раз я видела в этой партии Шротта, лет шесть назад, в Мете - это было настолько гениально, что после арии Торреодора, он получил овацию стоя, которая не утихала минут пять и закончилась анкором.
И наконец дирижер. Эта постановка - дебют в Мете потрясающе талантливого молодого Канадского дирижера Yannick Nézet Séguin (это имя, которое всем любителям музыки стоит запомнить). Как и с Гаранчей, большая находка для постановки Ричарда Эра. Кармен Янника - это открытие нового в том, где казалось бы ничего нового открыть уже нельзя. Это нюансы и оттенки, это мягкость и чуственность мелодии, это страстность без вульгарности, это интеллект вместо бравуры, это "другая" сторона любви и это потрясающая "поддержка" певцов. И один из лучших в мире оркестров, который может все это делать и который очевидно Янника вчера обожал!
Ну и в заключение - если у вас есть возможность посмотреть эту постановку в Мете или в кинотеатре - поверьте, вы получите огромное удовольствие! Как получила его вчера я