Снайпер MARSOC и M107 SASR в Афганистане
https://vk.com/@marsoc_raiders-snaiper-marsoc-i-m107-sasr-v-afganistane
В конце декабря 2009 года нашей команде из 14 человек (MSOT) было поручено провести совместную комбинированную операцию по захвату ключевого участка местности в долине реки Бала Моргхаб. Нашими партнерами для этой миссии стали отделение 82-й воздушно-десантной дивизии и небольшой отряд солдат афганской национальной армии. Нашей целью являлась вершина холма, расположенная в восточной части долины Бала Моргхаб (BMG). Это был первый шаг в деле ограничения свободы передвижения талибов с севера и юга через долину. Бала Моргхаб был оплотом талибов с начала войны в 2001 году.
Я был единственным снайпером разведчиком из всей команды присутствовавшей на миссии. Моей конкретной задачей было обезопасить юго-западный угол вершины холма. Куча грязи была обозначена как «Objective Pathfinder», а мы были командой Pathfinder.
Команда Pathfinder покинула базу огневой поддержки и пошла пешком на восток под покровом темноты, не встречая сопротивления при взятии высоты. Солдаты и морские пехотинцы использовали последние часы темноты для того чтобы сделать неглубокие траншеи и боевые позиции до восхода солнца. Мы прекрасно знали, что как только талибы поймут, что коалиционные силы оккупировали этот ключевой участок местности, перестрелка гарантированно разразится. Это был только вопрос времени.
В первый день вражеский контакт впервые произошел около 08:30. Это был долгий день, наполненный множеством волн сражений с противником. Они использовали стрелковое оружие, пулеметы и несколько залпов реактивных гранат (РПГ) с многочисленных боевых позиций в деревнях под холмом. Я использовал полуавтоматическую снайперскую винтовку 7,62, и она хорошо работала против ближних целей, однако, большая часть позиций противника, которую мы могли наблюдать, находилась на расстоянии более 1000 метров и я знал, что для этого мне понадобится мой Barrett M107 SASR по прозвищу «Элвис». Когда тьма опустилась над долиной, дружественные силы были готовы к долгой и холодной ночи. Мы наблюдали за местом битвы с помощью приборов ночного видения. В течение ночи долина нерегулярно освещалась дружественным минометным освещением. Наступил перерыв в бою.
За всю ночь мы спали около 30 минут и к рассвету экономили силы. Мы знали, что бой будет продолжаться. Как по часам, талибы обстреливали нас время от времени. Их целью было проверить и исследовать нашу оборону холма. Из разведывательных сообщений мы знали, что талибы планировали сегодня сделать последнее усилие для изгнания нас с позиции.
Я сканировал деревни на предмет движения, когда началась «пост-молитвенная» заварушка. Талибы начали комплексную атаку на нас. Первоначальный огонь шел с холмов на восток и состоял из пулеметного, минометного и РПГ огней. Ракеты пролетали над нашими головами, в то время как пулеметные выстрелы воздействовали на берму и мешки с песком, которые мы использовали для укрепления наших позиций. За этим последовал вражеский огонь из деревни в южном направлении. Это была хорошо скоординированная атака в форме буквы L. В этот момент я начал поражать вражеские цели на юге, одновременно по нам вели точный пулеметный огонь с восточных холмов. Каждый ствол на «Pathfinder» был в бою, отбивая волны противника на обоих флангах.
Пока мы вели ответный огонь по стрелку с РПГ, который находился в деревне, в шахту магазина моей винтовки M107 SASR попала трассрирующая пуля из ПКМ. Сила удара вырвала у меня оружие из рук. Пуля, поразившая мою винтовку, все еще горела. Из за этого загорелся магазин и внутри винтовки произошел взрыв.
Мой тимлид, Энди, работал над тем, чтобы потушить горящее оружие. Когда огонь был потушен Энди повернулся ко мне и спросил, все ли у меня в порядке. Я ответил, что «да, это напугало меня до усрачки». Со мной все было в норме за исключением нескольких фрагментов пули застрявших в шее, ничего особенного.
Я на мгновение осмотрел винтовку и сразу понял, что не смогу использовать ее до конца боя. Я взял свою М4, которая был рядом со мной, и начал стрелять по бойцу Талибана, он находился на холме примерно в 300 метрах к юго-востоку от моей позиции. Приблизительно после 10 выстрелов я почувствовал, что 5.56 не достает его. Я прополз на животе около 20 футов к месту где находился мой 7,62, и схватил его, продолжая использовать до конца перестрелки. Мы перестреливались около часа, пока наш JTAC не вызвал поддержку в виде 4х JDAM по 2000lbs. Взрывы бомб отразили все оставшиеся силы выживших талибов. Когда бой прекратился я поднял M107 SASR и Энди сделал снимок.
Я пытался манипулировать затвором и не смог заставить оружие пройти цикл автоматики. Используя плоскогубцы я вынул попавшую в него пулю. Из за полученного урона магазин застрял в винтовке. После того как я извлек магазин, получилось отвести затвор назад. В патроннике все еще находился поврежденный патрон. С помощью удара о ствол мне удалось его вынуть. Затем я разобрал винтовку и чистил ее около часа. К всеобщему изумлению, она все еще работала, даже настройки прицела не сбились! Несмотря на то, что было невозможно вставить магазин, я стрелял одиночными, заряжая патрон в патронник более чем 100 раз в течение следующих двух дней. Благодаря этой винтовке я сумел отрезать линии снабжения и подкрепления талибов и удерживал противников в течение нескольких часов. Короче говоря, это оружие и я сеяли хаос над оплотом талибов в течение четырех дней подряд и в течение многих последующих месяцев.
Когда мы наконец вернулись в FOB Todd в канун Нового года, я использовал ручную шлифовальную машину Dremel для очистки поврежденных участков. Когда шлифовка была завершена, я вставил магазин, и винтовка работала так же хорошо, как и в день ее выпуска. Я продолжал использовать эту винтовку в течение следующих четырех месяцев, при этом мой последний бой был 29 апреля 2010 года. В какой то момент наш ротный оружейник отправил мне новый нижний ресивер, но я отказался от замены.
Эта винтовка спасла мою задницу, поэтому я не собирался выводить "Элвиса" из боя.
В конце декабря 2009 года нашей команде из 14 человек (MSOT) было поручено провести совместную комбинированную операцию по захвату ключевого участка местности в долине реки Бала Моргхаб. Нашими партнерами для этой миссии стали отделение 82-й воздушно-десантной дивизии и небольшой отряд солдат афганской национальной армии. Нашей целью являлась вершина холма, расположенная в восточной части долины Бала Моргхаб (BMG). Это был первый шаг в деле ограничения свободы передвижения талибов с севера и юга через долину. Бала Моргхаб был оплотом талибов с начала войны в 2001 году.
Я был единственным снайпером разведчиком из всей команды присутствовавшей на миссии. Моей конкретной задачей было обезопасить юго-западный угол вершины холма. Куча грязи была обозначена как «Objective Pathfinder», а мы были командой Pathfinder.
Команда Pathfinder покинула базу огневой поддержки и пошла пешком на восток под покровом темноты, не встречая сопротивления при взятии высоты. Солдаты и морские пехотинцы использовали последние часы темноты для того чтобы сделать неглубокие траншеи и боевые позиции до восхода солнца. Мы прекрасно знали, что как только талибы поймут, что коалиционные силы оккупировали этот ключевой участок местности, перестрелка гарантированно разразится. Это был только вопрос времени.
В первый день вражеский контакт впервые произошел около 08:30. Это был долгий день, наполненный множеством волн сражений с противником. Они использовали стрелковое оружие, пулеметы и несколько залпов реактивных гранат (РПГ) с многочисленных боевых позиций в деревнях под холмом. Я использовал полуавтоматическую снайперскую винтовку 7,62, и она хорошо работала против ближних целей, однако, большая часть позиций противника, которую мы могли наблюдать, находилась на расстоянии более 1000 метров и я знал, что для этого мне понадобится мой Barrett M107 SASR по прозвищу «Элвис». Когда тьма опустилась над долиной, дружественные силы были готовы к долгой и холодной ночи. Мы наблюдали за местом битвы с помощью приборов ночного видения. В течение ночи долина нерегулярно освещалась дружественным минометным освещением. Наступил перерыв в бою.
За всю ночь мы спали около 30 минут и к рассвету экономили силы. Мы знали, что бой будет продолжаться. Как по часам, талибы обстреливали нас время от времени. Их целью было проверить и исследовать нашу оборону холма. Из разведывательных сообщений мы знали, что талибы планировали сегодня сделать последнее усилие для изгнания нас с позиции.
Я сканировал деревни на предмет движения, когда началась «пост-молитвенная» заварушка. Талибы начали комплексную атаку на нас. Первоначальный огонь шел с холмов на восток и состоял из пулеметного, минометного и РПГ огней. Ракеты пролетали над нашими головами, в то время как пулеметные выстрелы воздействовали на берму и мешки с песком, которые мы использовали для укрепления наших позиций. За этим последовал вражеский огонь из деревни в южном направлении. Это была хорошо скоординированная атака в форме буквы L. В этот момент я начал поражать вражеские цели на юге, одновременно по нам вели точный пулеметный огонь с восточных холмов. Каждый ствол на «Pathfinder» был в бою, отбивая волны противника на обоих флангах.
Пока мы вели ответный огонь по стрелку с РПГ, который находился в деревне, в шахту магазина моей винтовки M107 SASR попала трассрирующая пуля из ПКМ. Сила удара вырвала у меня оружие из рук. Пуля, поразившая мою винтовку, все еще горела. Из за этого загорелся магазин и внутри винтовки произошел взрыв.
Мой тимлид, Энди, работал над тем, чтобы потушить горящее оружие. Когда огонь был потушен Энди повернулся ко мне и спросил, все ли у меня в порядке. Я ответил, что «да, это напугало меня до усрачки». Со мной все было в норме за исключением нескольких фрагментов пули застрявших в шее, ничего особенного.
Я на мгновение осмотрел винтовку и сразу понял, что не смогу использовать ее до конца боя. Я взял свою М4, которая был рядом со мной, и начал стрелять по бойцу Талибана, он находился на холме примерно в 300 метрах к юго-востоку от моей позиции. Приблизительно после 10 выстрелов я почувствовал, что 5.56 не достает его. Я прополз на животе около 20 футов к месту где находился мой 7,62, и схватил его, продолжая использовать до конца перестрелки. Мы перестреливались около часа, пока наш JTAC не вызвал поддержку в виде 4х JDAM по 2000lbs. Взрывы бомб отразили все оставшиеся силы выживших талибов. Когда бой прекратился я поднял M107 SASR и Энди сделал снимок.
Я пытался манипулировать затвором и не смог заставить оружие пройти цикл автоматики. Используя плоскогубцы я вынул попавшую в него пулю. Из за полученного урона магазин застрял в винтовке. После того как я извлек магазин, получилось отвести затвор назад. В патроннике все еще находился поврежденный патрон. С помощью удара о ствол мне удалось его вынуть. Затем я разобрал винтовку и чистил ее около часа. К всеобщему изумлению, она все еще работала, даже настройки прицела не сбились! Несмотря на то, что было невозможно вставить магазин, я стрелял одиночными, заряжая патрон в патронник более чем 100 раз в течение следующих двух дней. Благодаря этой винтовке я сумел отрезать линии снабжения и подкрепления талибов и удерживал противников в течение нескольких часов. Короче говоря, это оружие и я сеяли хаос над оплотом талибов в течение четырех дней подряд и в течение многих последующих месяцев.
Когда мы наконец вернулись в FOB Todd в канун Нового года, я использовал ручную шлифовальную машину Dremel для очистки поврежденных участков. Когда шлифовка была завершена, я вставил магазин, и винтовка работала так же хорошо, как и в день ее выпуска. Я продолжал использовать эту винтовку в течение следующих четырех месяцев, при этом мой последний бой был 29 апреля 2010 года. В какой то момент наш ротный оружейник отправил мне новый нижний ресивер, но я отказался от замены.
Эта винтовка спасла мою задницу, поэтому я не собирался выводить "Элвиса" из боя.