Весна - осень 2. Лесные мотивы
Продолжаю сравнивать фото, сделанные в одних и тех же местах в разное время. Предыдущий пост был про болото, в которое постепенно превратился выкопанный когда-то пруд.
Теперь хочу вернуться воспоминаниями в лес, вернее, в небольшую рощу среди полей и пашен, которая раньше, лет сто назад, была приусадебным парком.
Лес ранней весной не блещет яркими красками и никаких бурных эмоций своим видом не вызывает. Наоборот, он вызывает чувство глубокого спокойствия и уравновешенности - даже несмотря на то, что пласты прошлогодней листвы не дают твердой опоры - проваливаются под ногами, сочась непонятно откуда берущейся влагой, а некоторые деревья, имеющие почтенный возраст, ведут себя странно, я бы сказала, легкомысленно.
Смотришь на таких представителей древесной флоры и понимаешь: чтобы к зрелым годам выглядеть достойно, надо смолоду держать осанку, помнить про то, что сила в корне, и каким бы не было преобладающее направление ветров, нельзя терять вертикаль. Да, конечно, многое зависит от почвы. Если родился среди болота (да ещё и корень неглубок), то надо использовать все возможные противовесы, иначе результат может получиться совсем уж неприличным:
Весенний лес - он не для восторгов, а для философских раздумий о тот о сём - о жизни, смерти и, конечно, о возрождении... нет, не личном, а всего живого на земле.
Что представляешь себе при слове "руина"? Что-то, построенное человеком и разрушенное им же или временем. Но есть и природные руины, такие, как обломки огромного дерева, вернее, целого семейства деревьев, росших из одного корня. Как они умерли - все вместе, разом, или по очереди - неизвестно. Теперь есть только руина, не оставляющая сомнений в одном: чуда, вроде того, что явилось Андрею Балконскому в виде пробудившегося к жизни старого дуба, тут не будет.
Что умерло, то умерло и это насовсем. Но повод для оптимизма, для надежд на продолжение всё же есть: племя, младое незнакомое (с) уже пробилось и тянется к солнцу, включившись в нескончаемый цикл угасаний и пробуждений.
Та же грандиозная руина с "бокового фасада" выглядит так, будто трое отпевают четвертого:
В сентябрьском лесу на угасание пока ничто не указывает, но оно уже рядом, уже близко.
Теперь хочу вернуться воспоминаниями в лес, вернее, в небольшую рощу среди полей и пашен, которая раньше, лет сто назад, была приусадебным парком.
Лес ранней весной не блещет яркими красками и никаких бурных эмоций своим видом не вызывает. Наоборот, он вызывает чувство глубокого спокойствия и уравновешенности - даже несмотря на то, что пласты прошлогодней листвы не дают твердой опоры - проваливаются под ногами, сочась непонятно откуда берущейся влагой, а некоторые деревья, имеющие почтенный возраст, ведут себя странно, я бы сказала, легкомысленно.
Смотришь на таких представителей древесной флоры и понимаешь: чтобы к зрелым годам выглядеть достойно, надо смолоду держать осанку, помнить про то, что сила в корне, и каким бы не было преобладающее направление ветров, нельзя терять вертикаль. Да, конечно, многое зависит от почвы. Если родился среди болота (да ещё и корень неглубок), то надо использовать все возможные противовесы, иначе результат может получиться совсем уж неприличным:
Весенний лес - он не для восторгов, а для философских раздумий о тот о сём - о жизни, смерти и, конечно, о возрождении... нет, не личном, а всего живого на земле.
Что представляешь себе при слове "руина"? Что-то, построенное человеком и разрушенное им же или временем. Но есть и природные руины, такие, как обломки огромного дерева, вернее, целого семейства деревьев, росших из одного корня. Как они умерли - все вместе, разом, или по очереди - неизвестно. Теперь есть только руина, не оставляющая сомнений в одном: чуда, вроде того, что явилось Андрею Балконскому в виде пробудившегося к жизни старого дуба, тут не будет.
Что умерло, то умерло и это насовсем. Но повод для оптимизма, для надежд на продолжение всё же есть: племя, младое незнакомое (с) уже пробилось и тянется к солнцу, включившись в нескончаемый цикл угасаний и пробуждений.
Та же грандиозная руина с "бокового фасада" выглядит так, будто трое отпевают четвертого:
В сентябрьском лесу на угасание пока ничто не указывает, но оно уже рядом, уже близко.