Единица жизни
Пару недель назад, Олег и Кирилл спросили, есть ли у меня знакомый врач? Я не долго думая вспомнил про Сашу Патрикеева, с которым мы не то, чтобы дружим, потому как встречаемся по случаю, примерно раз в два года, сколько приятельствуем. Что я знал о Саше, так это то, что он кардиолог, интеллигентный и остроумный человек с совершенно разносторонними интересами, как то и в футбол поиграть и книжку написать, да прочитать, с музыкой то же: можно и послушать и поиграть, между делом родить ребенка и писать диссертацию. Об этом я и поведал моим собеседникам, тут же задав вопрос: а зачем? В один голос они мне ответили: мы хотим взять интервью. Через пару дней после разговора, мы все трое ехали на встречу с Александром Патрикеевым.
Я, честно говоря, не имея какого бы то ни было систематического знания о медицине, слабо представлял себе интервью по его специальности, кардиореаниматология, как и вообще об интервью, потому как последний раз интервью я брал лет десять назад. Я приехал встретиться с приятелем, с которым мы не виделись пару лет, и поболтать о том о сем.
Начать разговор оказалось очень легко. Саша - потрясающе открытый и дружелюбный человек. Мы расположились в его маленьком кабинете, в котором он проводит основную часть времени. На вопрос как живешь вообще он ответил, что в основном на работе. Дома появляется раза три в неделю, а так основная работа, прием в частной клинике, проведение курсов для кардиохирургов из соседнего отделения, написание диссертации и книги по медицине. Еще он отметил, что хотел бы создать школу гипертонии в интернете, хотя бы на платформе Livejournal, где он могу бы рассказывать о профилактике и лечении пожалуй самого смертельного заболевания, а так же отвечать на вопросы интернет пациентов. На что Кирилл и Олег чуть ли не в один голос предложили ему записывать тематические ролики, а в комментариях отвечать на вопросы.
Почему он стал врачом? Попав в аварию в возрасте трех лет, следующие пару лет наш герой буквально провел в больнице. А с четырнадцати лет он осознанно пошел работать в больницу, пройдя все этапы от санитара. Саша сказал, что к моменту поступления на работу у него появилось желание утешить тех, кому больно, помочь, потому что сам знал, что такое болеть.
Понимание того, что человек смертен приходило постепенно. Сейчас Доктор, как его называют друзья, совершенно спокойно говорит о том, что человек должен умереть, а дело врача - помочь пациенту дожить до этого момента, как можно исправить какие-то приобретенные дефекты по мере возможностей. Врачи по-разному приспосабливаются к этой мысли: кто-то при помощи религии, кто-то при помощи скепсиса, кто-то при помощи алкоголя, но это приходится принять в любом случае, потому что это естественное развитие. Для того, чтоб лечение проходило как можно более успешно, Саша определил для себя необходимость объяснять подопечному все действия, чтоб получить максимальное содействие. Эту идею он пытается привить своим коллегам. На мой взгляд, подобного рода объяснения и проговаривания могут, ко всему прочему, предотвращать врачебные ошибки. Но это всего лишь мое мнение.
Я спрашивал у Саши, нужна ли дистанция между врачом и пациентом, тяжело ли лечить "своего". Он сказал, что несомненно они должны быть субординирваны, но не безразличны; ему доводилось лечить родственников. Это было тяжело, потому что всё дистанцированное отношение, а вместе с ним и разумные, лишенные лишних эмоций действия отступают на какой-то дальний план становится второстепенным. Но тем не менее, он рассказал, что у него возникают дружеские отношения с бывшими пациентами, и все же когда они обращаются к нему вновь, срабатывает опыт отношений врача-больного и они оба исполняют свои роли.
Что для врача успех? Это не зарплата, не похвала коллег, не благодарность пациентов, хотя это тоже тешит тщеславие. Самое главное - это осознание того, что ты все сделал правильно и пациент выздоровел.
Наша беседа затянулась настолько, что мы и не заметили как переведенные ночью часы на летнее время сыграли с нами злую шутку, и мы сломя голову помчались, потому что Александра дома ждала его главная единица жизни, дочь Полина.
По дороге, сидя в метро, мы продолжали разговаривать, но, в силу обстоятельств, уже тет-а-тет. Шурик сказал интересную вещь: я вроде говорю и все понятно, а мне не совсем понятно, почему непонятно тем, кому я говорю. Вроде все логично...
А я слушал его и думал: как хорошо, что есть люди, которые думают и делают что-то для других не ради каких-то богатств или выгод, а потому что не могут по-другому.
Я задал еще один вопрос:
- Тебя прет от медицины?
- Да. Меня прет. Мне интересно...
Кирилл и Олег от Александра были в полном восторге! Их версии интервью с кардиологом Александром Патрикеевым можно прочитать здесь: "Интервью с Александром shurwar, кардиологом, для которого реанимация - образ жизни" фотографа Кирилла Кузьмина и "Плохие профессии II. Кардиолог-реаниматолог" в блоге Олега Зорина.
Я, честно говоря, не имея какого бы то ни было систематического знания о медицине, слабо представлял себе интервью по его специальности, кардиореаниматология, как и вообще об интервью, потому как последний раз интервью я брал лет десять назад. Я приехал встретиться с приятелем, с которым мы не виделись пару лет, и поболтать о том о сем.
Начать разговор оказалось очень легко. Саша - потрясающе открытый и дружелюбный человек. Мы расположились в его маленьком кабинете, в котором он проводит основную часть времени. На вопрос как живешь вообще он ответил, что в основном на работе. Дома появляется раза три в неделю, а так основная работа, прием в частной клинике, проведение курсов для кардиохирургов из соседнего отделения, написание диссертации и книги по медицине. Еще он отметил, что хотел бы создать школу гипертонии в интернете, хотя бы на платформе Livejournal, где он могу бы рассказывать о профилактике и лечении пожалуй самого смертельного заболевания, а так же отвечать на вопросы интернет пациентов. На что Кирилл и Олег чуть ли не в один голос предложили ему записывать тематические ролики, а в комментариях отвечать на вопросы.
Почему он стал врачом? Попав в аварию в возрасте трех лет, следующие пару лет наш герой буквально провел в больнице. А с четырнадцати лет он осознанно пошел работать в больницу, пройдя все этапы от санитара. Саша сказал, что к моменту поступления на работу у него появилось желание утешить тех, кому больно, помочь, потому что сам знал, что такое болеть.
Понимание того, что человек смертен приходило постепенно. Сейчас Доктор, как его называют друзья, совершенно спокойно говорит о том, что человек должен умереть, а дело врача - помочь пациенту дожить до этого момента, как можно исправить какие-то приобретенные дефекты по мере возможностей. Врачи по-разному приспосабливаются к этой мысли: кто-то при помощи религии, кто-то при помощи скепсиса, кто-то при помощи алкоголя, но это приходится принять в любом случае, потому что это естественное развитие. Для того, чтоб лечение проходило как можно более успешно, Саша определил для себя необходимость объяснять подопечному все действия, чтоб получить максимальное содействие. Эту идею он пытается привить своим коллегам. На мой взгляд, подобного рода объяснения и проговаривания могут, ко всему прочему, предотвращать врачебные ошибки. Но это всего лишь мое мнение.
Я спрашивал у Саши, нужна ли дистанция между врачом и пациентом, тяжело ли лечить "своего". Он сказал, что несомненно они должны быть субординирваны, но не безразличны; ему доводилось лечить родственников. Это было тяжело, потому что всё дистанцированное отношение, а вместе с ним и разумные, лишенные лишних эмоций действия отступают на какой-то дальний план становится второстепенным. Но тем не менее, он рассказал, что у него возникают дружеские отношения с бывшими пациентами, и все же когда они обращаются к нему вновь, срабатывает опыт отношений врача-больного и они оба исполняют свои роли.
Что для врача успех? Это не зарплата, не похвала коллег, не благодарность пациентов, хотя это тоже тешит тщеславие. Самое главное - это осознание того, что ты все сделал правильно и пациент выздоровел.
Наша беседа затянулась настолько, что мы и не заметили как переведенные ночью часы на летнее время сыграли с нами злую шутку, и мы сломя голову помчались, потому что Александра дома ждала его главная единица жизни, дочь Полина.
По дороге, сидя в метро, мы продолжали разговаривать, но, в силу обстоятельств, уже тет-а-тет. Шурик сказал интересную вещь: я вроде говорю и все понятно, а мне не совсем понятно, почему непонятно тем, кому я говорю. Вроде все логично...
А я слушал его и думал: как хорошо, что есть люди, которые думают и делают что-то для других не ради каких-то богатств или выгод, а потому что не могут по-другому.
Я задал еще один вопрос:
- Тебя прет от медицины?
- Да. Меня прет. Мне интересно...
Кирилл и Олег от Александра были в полном восторге! Их версии интервью с кардиологом Александром Патрикеевым можно прочитать здесь: "Интервью с Александром shurwar, кардиологом, для которого реанимация - образ жизни" фотографа Кирилла Кузьмина и "Плохие профессии II. Кардиолог-реаниматолог" в блоге Олега Зорина.