«Химия ревнует вас...» < № 11 (215). НОЯБРЬ 2008 >
О научной деятельности выдающегося русского композитора Александра Порфирьевича Бородина (1833 или 1834-1887)
Текст: Г.Р. Заманова
А. П. Бородин - автор оперы «Князь Игорь» и Второй (Богатырской) симфонии, доктор медицины, педагог, академик Военно-медицинской академии, профессор химии, один из создателей органической химии - впервые в мире получил фторорганическое соединение - фтористый бензоил (1862). Ему принадлежит немало и других научных открытий, позволивших, в частности, позже создать полимеры. Сегодня о нем говорят преимущественно как о композиторе, воплотившем в своих произведениях героические черты характера русского народа. Между тем международная известность к композитору Бородину пришла позже, чем к Бородину-химику. Всю свою жизнь он буквально разрывался между двумя призваниями. «Первоклассный химик, которому многим обязана наука, принес бы еще больше пользы, если бы музыка не отвлекала его слишком много от химии», - писал о Бородине Дмитрий Менделеев. «Равно могуч и талантлив как в симфонии, так в опере и романсе. Но, к несчастью, академическая служба и химическая лаборатория страшно отвлекают Бородина от великого дела - музыки», - сокрушался критик Владимир Стасов. Более противоречивых высказываний современников, пожалуй, не встретишь ни о ком другом. При этом трудно найти в истории второго такого творца, сумевшего многого достичь, казалось бы, в абсолютно несовместимых областях деятельности...
Будущий музыкант и ученый родился от внебрачной связи князя Гедеанова, имевшего татаро-грузинские корни, и при рождении был записан сыном крепостного слуги князя - Порфирия Ионовича Бородина. Настоящую свою мать - мещанку Авдотью Константиновну Антонову - он всю жизнь называл тетушкой. До 10 лет Александр Бородин числился крепостным князя Гедеанова, который лишь перед смертью дал своему сыну вольную. Однако получению образования препятствовало незаконное происхождение мальчика. Это вынудило Авдотью Константиновну дать взятку чиновникам Тверской казенной палаты, чтобы те записали Александра в Новоторжское купечество.
В 1850 году «купец» А. П. Бородин поступил вольнослушателем в Медико-хирургическую академию. Основательно изучая естественные науки, он больше всего увлекся химией, которую читал сам Николай Николаевич Зинин - впоследствии академик, первый президент Русского химического общества. На третьем курсе Бородин попросился к нему на работу в академическую лабораторию, где начинали свою деятельность будущие выдающиеся ученые А. М. Бутлеров и Н. Н. Бекетов. Н. Н. Зинин, вначале недоверчиво отнесшийся к желанию юноши, вскоре убедился в серьезности его намерений и, по словам Александра Порфирьевича, заменил ему отца.
Еще в детские годы А. П. Бородин самостоятельно выучился игре на виолончели, флейте, фортепиано и начал сочинять небольшие произведения. Отношение Зинина к этому было категоричным: «Кто гонится за двумя зайцами, тот поймает дохлую курицу! Не подумайте, что я вас ревную к музыке. Не во мне дело, дело в вас. Будь вы семи пядей во лбу, а начнете разбрасываться, и получится пшик. Химия ревнует вас. Она дама строгая и ни с кем своих служителей делить не собирается. Нужно выбирать: или она, или эти ваши музы». Тем не менее Александр, поглощенный наукой, все же находил время для музицирования и посещения концертов.
По окончании МХА (1856) медика Бородина назначили ординатором Второго военно-сухопутного госпиталя, где он познакомился с находившимся на лечении офицером Модестом Мусоргским - будущим автором оперы «Борис Годунов». В 1858 году Александр Порфирьевич выдержал экзамен на степень доктора медицины, защитив диссертацию на тему «Об аналогии фосфорной и мышьяковой кислоты в химических и токсикологических отношениях». Исследование было медицинским, однако само заглавие выдавало автора с головой: по призванию он - химик, думающий о природе веществ и их превращений. И посему в дальнейшем, рассказывая о нем, мы не сможем обойтись без широкого (в гораздо большей степени, чем нам бы того хотелось) привлечения специальной «химической» терминологии.
Как проявившего особенную склонность к занятиям естественными науками, Бородина оставляют в качестве ассистента при кафедре химии для практических занятий со студентами и с молодыми врачами. В 1858 году по рекомендации Н. Н. Зинина он был направлен в Солигалич Костромской губернии для изучения химического состава минеральных вод лечебницы, основанной здесь в 1841 году купцом В. А. Кокоревым. Бородин доказал целительную силу солигаличских минеральных вод. Отчет об этой работе, опубликованный в газете Московские ведомости» (1859, N 130), представлял собой серьезный научный труд, который принес автору широкую известность. Таким образом, Александр Порфирьевич явился основоположником бальнеологической работы курорта, через несколько лет увековечившего имя ученого в своем названии.
В 1859-1862 годах по распоряжению Российской академии наук А. П. Бородин совершил поездку по Европе с целью ознакомления с работой химических лабораторий. Н. Н. Зинин, напутствуя своего ученика, просил его обращать внимание на то, что может быть полезно не только для передовой русской химической науки, но и для нашей отсталой на тот момент химической промышленности - заводы, фабрики, добычу полезных ископаемых. Университетский Гейдельберг (Германия) был в то время одним из мест притяжения молодых русских ученых. В разные годы здесь стажировались химик Д. И. Менделеев, физиолог И. М. Сеченов, врач С. П. Боткин, биолог А. О. Ковалевский и другие. В одном из своих писем Бородин так характеризовал русское общество в Гейдельберге: «Русские разделяются на две группы: ничего не делающие, т. е. аристократы Голицыны, Олсуфьевы и пр. и пр., и делающие что-нибудь, т. е. штудирующие; эти держатся все вместе и сходятся за обедами и по вечерам». Эти собрания происходили в доме Т. П. Пассек - двоюродной сестры А. И. Герцена. Задушевные беседы, обмен мнениями, жаркие дискуссии, концерты и мечты о будущем... Александр с головой погрузился в научную деятельность. Но не только. Вот его распорядок дня: с 5 утра до 17 вечера - химическая лаборатория, с 17 до 20 - прогулки по горам, с 20 до полуночи - концерты. О музыке мы здесь говорить не будем. Результатом же интенсивных научных занятий явилось открытие, поставившее А. П. Бородина в ряд выдающихся химиков современности. Опубликовав статью (1860) о некоторых производных бензидина, русский ученый сохранил в данном вопросе приоритет за отечественной наукой - ведь к тому времени по той же тематике заканчивал свои изыскания знаменитый А. фон Гофман. Затем появляется интересная работа Александра Порфирьевича «Исследование о действии брома на серебряные соли уксусной, масляной и валериановой кислот». Работать с бромом было нелегко, его красноватые пары вызывали кашель, опыты приходилось вести под тягой. Однако Бородину удалось получить ряд новых соединений. В Париже Александр Порфирьевич участвовал в заседаниях Химического общества, слушал лекции по физике, физиологии и минералогии у видных профессоров, побывал в лаборатории Л. Пастера. В Италии Александр Порфирьевич совершил восхождение на Везувий и собрал коллекцию лав для Медико-хирургической академии.
В 1861 году А. П. Бородин описал реакцию серебряных солей карбоновых кислот с галогенами, дающую в результате галогенозамещенные углеводороды. Но на этом дело и закончилось. Лишь в 1942-м К. Хунсдикер доказал, что «реакция Бородина» представляет собой общий (и очень удобный) метод синтеза разнообразнейших галоидных алкилов. Ныне она носит название «реакция Бородина-Хунсдикера».
В лаборатории Пизанского университета Александр Порфирьевич смог получить первое в мире фторорганическое соединение - фтористый бензоил (1862), сегодня широко применяемый, в частности, как добавка к пластмассам.
По возвращении в Россию А. П. Бородин работал в Медико-хирургической академии: получил должность адъюнкт-профессора (1862), ординарного профессора (1864), руководителя химической лаборатории (1874). В 1877 году его избрали академиком. Вместе со своим учителем Н. Н. Зининым Александр Порфирьевич стал одним из членов-учредителей Русского химического общества (1868), которое не замедлило сделаться ареной самого оживленного обмена мнениями и научными идеями. Площадкой для дискуссий были также съезды русских естествоиспытателей и врачей, собиравшиеся регулярно каждые 2-3 года, начиная с 1867-го. Участвовал в них и Александр Порфирьевич. Так, на IV съезде (Казань, 1873) заседания химической секции по очереди возглавляли А. М. Бутлеров и А. П. Бородин. Кстати, чувство юмора и находчивость Бородина помогли ему в Казани отстоять интересы отечественной науки: зная, что местная городская дума пообещала, но отнюдь не спешила финансировать устройство магнитной обсерватории, он, тем не менее, официально принес ей благодарность за средства как за уже выделенные - якобы по незнанию. Пришлось думцам срочно изыскивать деньги.
Среди свершений Бородина-химика наибольшее значение имеют его многолетние исследования продуктов конденсации альдегидов. 4 мая 1872 года на заседании Русского химического общества он сделал сразу три сообщения о результатах своей работы по этой теме, в ходе которой было открыто новое химическое соединение, ныне известное в органической химии под названием альдоль (то есть альдегид + алкоголь). Примерно тогда же альдоль получил знаменитый французский химик Ш. Вюрц, которому и достался приоритет открытия этого вещества. Когда русского ученого спросили, отчего он уступил приоритет, Александр Порфирьевич со вздохом ответил: «Моя лаборатория еле существует на те средства, которые имеются в ее распоряжении, у меня нет ни одного помощника, между тем как Вюрц имеет огромные средства и работает в 20 рук». Бородин попросту не мог проводить исследования с той же скоростью и в тех же масштабах, что и Вюрц, хотя в ряде направлений все же опередил француза. Если учесть широчайшее применение альдолей в современной промышленности, можно сказать, что в свое время буквально из рук Бородина была вырвана репутация одного из крупнейших химиков XIX века.
В 1876 году на Всемирной промышленной выставке в Лондоне экспонировался большой отдел химических препаратов, среди которых достойное место заняли органические соединения, синтезированные Н. Н. Зининым, А. М. Бутлеровым, А. П. Бородиным и другими русскими химиками.
Нельзя не сказать и о том, что А. П. Бородин был одним из основных организаторов Высших женских врачебных курсов, на которых преподавал в 1872-1887 годах. В 1882 году новый военный министр России П. С. Ванновский счел, что курсам не место в системе военного образования, и «предложил» их различным гражданским ведомствам. Однако, как писал Александр Порфирьевич жене, курсы «никто не брал из-за недостатка средств». Просьбы и ходатайства не помогли: упразднение курсов было объявлено приказом по военному ведомству 12 августа 1882 года. Тем не менее любимое детище А. П. Бородина просуществовало до 1887 года. Более горячего и деятельного сторонника высшего женского образования в России, чем Александр Порфирьевич, трудно найти. Не случайно на его могилу был возложен серебряный венок с надписью: «Основателю, охранителю, поборнику женских врачебных курсов, опоре и другу учащихся - от женщин-врачей десяти курсов 1872-1887».
Бородин был исключительно цельной, горячо увлекающейся натурой. Химия, педагогика... Наконец, музыка! На упреки друзей-ученых, считавших, что Александр Порфирьевич тратит много времени на сочинительство, он отвечал: «Видели ли вы на Литейном близ Невского магазин игрушек с вывеской «Забава и дело»? Так вот для меня музыка забава, а химия - дело». Между тем имя Бородина до сих пор известно благодаря этой «забаве»: опера «Князь Игорь», три симфонии, два квартета, сюита для фортепиано, 18 романсов и многое другое. А. П. Бородин считается одним из основателей классических жанров симфонии и квартета в России. Сколько ему досталось даров: могучий разум ученого, гений композитора, литературные дарования! И в музыке, и в химии Бородин был новатором, прокладывающим путь в еще не исследованные и не освоенные области. Его внезапная смерть буквально потрясла образованное общество России. Благородную миссию по завершению незаконченных произведений А. П. Бородина взяли на себя друзья композитора - Н. А. Римский-Корсаков и А. К. Глазунов.
+ + +
Памятник на могиле А. П. Бородина в Александро-Невской лавре несет на себе знаки обеих ипостасей выдающейся творческой личности этого композитора и ученого: на памятнике помещены нотные фрагменты его музыкальных произведений, а на ограде - венок, сплетенный из формул открытых им химических соединений...
Литература:
Балезин С. А., Бесков С. Д. Выдающиеся русские ученые-химики. М., 1972.
Василенко С. Александр Порфирьевич Бородин. 1833-1887. Краткий очерк жизни и творчества. Л., 1959.
Полищук В. Р. Мастеровые науки (Библиотека журнала «Химия и жизнь»). М., 1989.
Попова Т. Бородин. М., 1953.
Соловьев Ю. И. История химии в России: научные центры и основные направления исследований. М., 1985.
Фигуровский Н. А., Соловьев Ю. И. А. П. Бородин. М.-Л., 1950.
Текст: Г.Р. Заманова
А. П. Бородин - автор оперы «Князь Игорь» и Второй (Богатырской) симфонии, доктор медицины, педагог, академик Военно-медицинской академии, профессор химии, один из создателей органической химии - впервые в мире получил фторорганическое соединение - фтористый бензоил (1862). Ему принадлежит немало и других научных открытий, позволивших, в частности, позже создать полимеры. Сегодня о нем говорят преимущественно как о композиторе, воплотившем в своих произведениях героические черты характера русского народа. Между тем международная известность к композитору Бородину пришла позже, чем к Бородину-химику. Всю свою жизнь он буквально разрывался между двумя призваниями. «Первоклассный химик, которому многим обязана наука, принес бы еще больше пользы, если бы музыка не отвлекала его слишком много от химии», - писал о Бородине Дмитрий Менделеев. «Равно могуч и талантлив как в симфонии, так в опере и романсе. Но, к несчастью, академическая служба и химическая лаборатория страшно отвлекают Бородина от великого дела - музыки», - сокрушался критик Владимир Стасов. Более противоречивых высказываний современников, пожалуй, не встретишь ни о ком другом. При этом трудно найти в истории второго такого творца, сумевшего многого достичь, казалось бы, в абсолютно несовместимых областях деятельности...
Будущий музыкант и ученый родился от внебрачной связи князя Гедеанова, имевшего татаро-грузинские корни, и при рождении был записан сыном крепостного слуги князя - Порфирия Ионовича Бородина. Настоящую свою мать - мещанку Авдотью Константиновну Антонову - он всю жизнь называл тетушкой. До 10 лет Александр Бородин числился крепостным князя Гедеанова, который лишь перед смертью дал своему сыну вольную. Однако получению образования препятствовало незаконное происхождение мальчика. Это вынудило Авдотью Константиновну дать взятку чиновникам Тверской казенной палаты, чтобы те записали Александра в Новоторжское купечество.
В 1850 году «купец» А. П. Бородин поступил вольнослушателем в Медико-хирургическую академию. Основательно изучая естественные науки, он больше всего увлекся химией, которую читал сам Николай Николаевич Зинин - впоследствии академик, первый президент Русского химического общества. На третьем курсе Бородин попросился к нему на работу в академическую лабораторию, где начинали свою деятельность будущие выдающиеся ученые А. М. Бутлеров и Н. Н. Бекетов. Н. Н. Зинин, вначале недоверчиво отнесшийся к желанию юноши, вскоре убедился в серьезности его намерений и, по словам Александра Порфирьевича, заменил ему отца.
Еще в детские годы А. П. Бородин самостоятельно выучился игре на виолончели, флейте, фортепиано и начал сочинять небольшие произведения. Отношение Зинина к этому было категоричным: «Кто гонится за двумя зайцами, тот поймает дохлую курицу! Не подумайте, что я вас ревную к музыке. Не во мне дело, дело в вас. Будь вы семи пядей во лбу, а начнете разбрасываться, и получится пшик. Химия ревнует вас. Она дама строгая и ни с кем своих служителей делить не собирается. Нужно выбирать: или она, или эти ваши музы». Тем не менее Александр, поглощенный наукой, все же находил время для музицирования и посещения концертов.
По окончании МХА (1856) медика Бородина назначили ординатором Второго военно-сухопутного госпиталя, где он познакомился с находившимся на лечении офицером Модестом Мусоргским - будущим автором оперы «Борис Годунов». В 1858 году Александр Порфирьевич выдержал экзамен на степень доктора медицины, защитив диссертацию на тему «Об аналогии фосфорной и мышьяковой кислоты в химических и токсикологических отношениях». Исследование было медицинским, однако само заглавие выдавало автора с головой: по призванию он - химик, думающий о природе веществ и их превращений. И посему в дальнейшем, рассказывая о нем, мы не сможем обойтись без широкого (в гораздо большей степени, чем нам бы того хотелось) привлечения специальной «химической» терминологии.
Как проявившего особенную склонность к занятиям естественными науками, Бородина оставляют в качестве ассистента при кафедре химии для практических занятий со студентами и с молодыми врачами. В 1858 году по рекомендации Н. Н. Зинина он был направлен в Солигалич Костромской губернии для изучения химического состава минеральных вод лечебницы, основанной здесь в 1841 году купцом В. А. Кокоревым. Бородин доказал целительную силу солигаличских минеральных вод. Отчет об этой работе, опубликованный в газете Московские ведомости» (1859, N 130), представлял собой серьезный научный труд, который принес автору широкую известность. Таким образом, Александр Порфирьевич явился основоположником бальнеологической работы курорта, через несколько лет увековечившего имя ученого в своем названии.
В 1859-1862 годах по распоряжению Российской академии наук А. П. Бородин совершил поездку по Европе с целью ознакомления с работой химических лабораторий. Н. Н. Зинин, напутствуя своего ученика, просил его обращать внимание на то, что может быть полезно не только для передовой русской химической науки, но и для нашей отсталой на тот момент химической промышленности - заводы, фабрики, добычу полезных ископаемых. Университетский Гейдельберг (Германия) был в то время одним из мест притяжения молодых русских ученых. В разные годы здесь стажировались химик Д. И. Менделеев, физиолог И. М. Сеченов, врач С. П. Боткин, биолог А. О. Ковалевский и другие. В одном из своих писем Бородин так характеризовал русское общество в Гейдельберге: «Русские разделяются на две группы: ничего не делающие, т. е. аристократы Голицыны, Олсуфьевы и пр. и пр., и делающие что-нибудь, т. е. штудирующие; эти держатся все вместе и сходятся за обедами и по вечерам». Эти собрания происходили в доме Т. П. Пассек - двоюродной сестры А. И. Герцена. Задушевные беседы, обмен мнениями, жаркие дискуссии, концерты и мечты о будущем... Александр с головой погрузился в научную деятельность. Но не только. Вот его распорядок дня: с 5 утра до 17 вечера - химическая лаборатория, с 17 до 20 - прогулки по горам, с 20 до полуночи - концерты. О музыке мы здесь говорить не будем. Результатом же интенсивных научных занятий явилось открытие, поставившее А. П. Бородина в ряд выдающихся химиков современности. Опубликовав статью (1860) о некоторых производных бензидина, русский ученый сохранил в данном вопросе приоритет за отечественной наукой - ведь к тому времени по той же тематике заканчивал свои изыскания знаменитый А. фон Гофман. Затем появляется интересная работа Александра Порфирьевича «Исследование о действии брома на серебряные соли уксусной, масляной и валериановой кислот». Работать с бромом было нелегко, его красноватые пары вызывали кашель, опыты приходилось вести под тягой. Однако Бородину удалось получить ряд новых соединений. В Париже Александр Порфирьевич участвовал в заседаниях Химического общества, слушал лекции по физике, физиологии и минералогии у видных профессоров, побывал в лаборатории Л. Пастера. В Италии Александр Порфирьевич совершил восхождение на Везувий и собрал коллекцию лав для Медико-хирургической академии.
В 1861 году А. П. Бородин описал реакцию серебряных солей карбоновых кислот с галогенами, дающую в результате галогенозамещенные углеводороды. Но на этом дело и закончилось. Лишь в 1942-м К. Хунсдикер доказал, что «реакция Бородина» представляет собой общий (и очень удобный) метод синтеза разнообразнейших галоидных алкилов. Ныне она носит название «реакция Бородина-Хунсдикера».
В лаборатории Пизанского университета Александр Порфирьевич смог получить первое в мире фторорганическое соединение - фтористый бензоил (1862), сегодня широко применяемый, в частности, как добавка к пластмассам.
По возвращении в Россию А. П. Бородин работал в Медико-хирургической академии: получил должность адъюнкт-профессора (1862), ординарного профессора (1864), руководителя химической лаборатории (1874). В 1877 году его избрали академиком. Вместе со своим учителем Н. Н. Зининым Александр Порфирьевич стал одним из членов-учредителей Русского химического общества (1868), которое не замедлило сделаться ареной самого оживленного обмена мнениями и научными идеями. Площадкой для дискуссий были также съезды русских естествоиспытателей и врачей, собиравшиеся регулярно каждые 2-3 года, начиная с 1867-го. Участвовал в них и Александр Порфирьевич. Так, на IV съезде (Казань, 1873) заседания химической секции по очереди возглавляли А. М. Бутлеров и А. П. Бородин. Кстати, чувство юмора и находчивость Бородина помогли ему в Казани отстоять интересы отечественной науки: зная, что местная городская дума пообещала, но отнюдь не спешила финансировать устройство магнитной обсерватории, он, тем не менее, официально принес ей благодарность за средства как за уже выделенные - якобы по незнанию. Пришлось думцам срочно изыскивать деньги.
Среди свершений Бородина-химика наибольшее значение имеют его многолетние исследования продуктов конденсации альдегидов. 4 мая 1872 года на заседании Русского химического общества он сделал сразу три сообщения о результатах своей работы по этой теме, в ходе которой было открыто новое химическое соединение, ныне известное в органической химии под названием альдоль (то есть альдегид + алкоголь). Примерно тогда же альдоль получил знаменитый французский химик Ш. Вюрц, которому и достался приоритет открытия этого вещества. Когда русского ученого спросили, отчего он уступил приоритет, Александр Порфирьевич со вздохом ответил: «Моя лаборатория еле существует на те средства, которые имеются в ее распоряжении, у меня нет ни одного помощника, между тем как Вюрц имеет огромные средства и работает в 20 рук». Бородин попросту не мог проводить исследования с той же скоростью и в тех же масштабах, что и Вюрц, хотя в ряде направлений все же опередил француза. Если учесть широчайшее применение альдолей в современной промышленности, можно сказать, что в свое время буквально из рук Бородина была вырвана репутация одного из крупнейших химиков XIX века.
В 1876 году на Всемирной промышленной выставке в Лондоне экспонировался большой отдел химических препаратов, среди которых достойное место заняли органические соединения, синтезированные Н. Н. Зининым, А. М. Бутлеровым, А. П. Бородиным и другими русскими химиками.
Нельзя не сказать и о том, что А. П. Бородин был одним из основных организаторов Высших женских врачебных курсов, на которых преподавал в 1872-1887 годах. В 1882 году новый военный министр России П. С. Ванновский счел, что курсам не место в системе военного образования, и «предложил» их различным гражданским ведомствам. Однако, как писал Александр Порфирьевич жене, курсы «никто не брал из-за недостатка средств». Просьбы и ходатайства не помогли: упразднение курсов было объявлено приказом по военному ведомству 12 августа 1882 года. Тем не менее любимое детище А. П. Бородина просуществовало до 1887 года. Более горячего и деятельного сторонника высшего женского образования в России, чем Александр Порфирьевич, трудно найти. Не случайно на его могилу был возложен серебряный венок с надписью: «Основателю, охранителю, поборнику женских врачебных курсов, опоре и другу учащихся - от женщин-врачей десяти курсов 1872-1887».
Бородин был исключительно цельной, горячо увлекающейся натурой. Химия, педагогика... Наконец, музыка! На упреки друзей-ученых, считавших, что Александр Порфирьевич тратит много времени на сочинительство, он отвечал: «Видели ли вы на Литейном близ Невского магазин игрушек с вывеской «Забава и дело»? Так вот для меня музыка забава, а химия - дело». Между тем имя Бородина до сих пор известно благодаря этой «забаве»: опера «Князь Игорь», три симфонии, два квартета, сюита для фортепиано, 18 романсов и многое другое. А. П. Бородин считается одним из основателей классических жанров симфонии и квартета в России. Сколько ему досталось даров: могучий разум ученого, гений композитора, литературные дарования! И в музыке, и в химии Бородин был новатором, прокладывающим путь в еще не исследованные и не освоенные области. Его внезапная смерть буквально потрясла образованное общество России. Благородную миссию по завершению незаконченных произведений А. П. Бородина взяли на себя друзья композитора - Н. А. Римский-Корсаков и А. К. Глазунов.
+ + +
Памятник на могиле А. П. Бородина в Александро-Невской лавре несет на себе знаки обеих ипостасей выдающейся творческой личности этого композитора и ученого: на памятнике помещены нотные фрагменты его музыкальных произведений, а на ограде - венок, сплетенный из формул открытых им химических соединений...
Литература:
Балезин С. А., Бесков С. Д. Выдающиеся русские ученые-химики. М., 1972.
Василенко С. Александр Порфирьевич Бородин. 1833-1887. Краткий очерк жизни и творчества. Л., 1959.
Полищук В. Р. Мастеровые науки (Библиотека журнала «Химия и жизнь»). М., 1989.
Попова Т. Бородин. М., 1953.
Соловьев Ю. И. История химии в России: научные центры и основные направления исследований. М., 1985.
Фигуровский Н. А., Соловьев Ю. И. А. П. Бородин. М.-Л., 1950.