Операция "Римон 20" часть 1
Решил выложить тот матерьял что я накопал в интернете по поводу операции «Римон 20» 30 июля 1970г.
Зарание извеняюсь за беспорядочность информации, сил нет приводить это в божеский вид.
Лично мое мнение из всего этого:
- В бою непосредственно участвовали, со стороны Израиля, 2 звена Миражей (из 119 и 101 эскадрилий) и звено Фантомов из 69 эскадрилии.
Со стороны СССР- звено Камнева и звено Юрченко.
- Несомненно сбиты 4 МиГа, 3 пилота погибли.
- Пятый сбитый под вопросом. Камнев не погиб в том бою, а продолжил службу. Но это не доказывает что он, или ктото другой из его звена не был сбит. Так что вопрос остается открытым.
-Мираж Ашера Снира был поврежден русской ракетой р-13, но Ашер благополучно приземлился в Рефадим.
__________________________________________________________________________________________
Участники события :
Звено «разведовательных» миражей. из Тель-Ноф 119-й эскадрильи:
Амос Амир
Ашер Снир (Asher Snir scored first, hitting a MiG at 30,000 feet with a missile (сбил Журавлева)?)
Авраам Шалмон
Ави Гилад
Звено фантомов 69 эскадрильи из Рамат-Давид
Авиху Бен-Нун / Шауль леви
Авием Села / Реувен Рещеф (Фишер)
Эхуд Ханкин / ???
Ури Гиль / Исраель Парнас
Звено Миражей 101 эскадрильи из Рефидим или Хацора
Ифтах Спектор
Михаэль Цук
Исраель Барахав
???
Звено Миражей 117 эскадрильи (прибыли к шапочному разбору)
Ури Эвен-Нир ( Вернулся на базу, сопровождая Итамара, до начала боя)
Итамар Неунер (Проблемы с двигателем, Вернулся на базу.)
Еhуда Корен
Яакоби (Коби) Рихтер
*********************************************
звено 3 аэ Комаушим
Камнев
Журавлев - погиб
?
?
1-е звено 2 аэ Бени-Суэйф
Юрченко - погиб
Макара
Сыркин - катапультировался, остался в живых
Яковлев - погиб при катапультировании
2-е звено 2 аэ Подошли "к шапочному разбору" и в бою не участвовали
Саранин
Васильев
Супрун
Мазур
пара 3 аэ (взлетели через 30-40 мин и тем более в бою не участвовали)
Колесов
Пушкарский
***************************************************************************
'Fire in the Sky' by Amos Amir (brigadier-general).
UK: Pen & Sword Aviation, 2005.
(Издано в Англии, в переводе с оригинала на иврите.)
Глава 28 'Огонь в небе, 30 июля 1970 г'.
С самого начала года происходило растущее участие русских 'советников' в событиях в Египте. Они 'советовали' во всех составных частях египетских вооруженных сил, но в первую очередь в ВВС и ПВО. На протяжении многих лет русские вооружали египтян и обучали их, как техническому обслуживанию боевой техники, так и тактике её применения.
Русские советники присутствовали в египетских эскадрильях на постоянной основе, обучая и консультируя египтян по всем вопросам. Тем не менее, отношения между египетскими летчиками и их русскими инструкторами не были по-настоящему теплыми. Русские зачастую вели себя высокомерно и не упускали случая упрекнуть египтян в их неумелости. Египтяне чувствовали себя оскорбленными и это чувство росло по мере продолжения Войны на Истощение с растущим числом их поражений в воздухе, когда число потерянных ими самолетов уже измерялось десятками. Русские настойчиво продолжали объяснять это некомпетентностью египетских летчиков.
Весной 1970 г русские пилоты сами начали летать в египетском небе. Поначалу они ограничили район своих полетов территорией в глубине египетской территории. Они не приближались к Суэцкому каналу и избегая контакта с израильскими самолетами. Разведка наших ВВС внимательно наблюдала за действиями русских и знала очень многое о них. Когда наступило лето, а египетская авиация продолжала нести тяжелые потери, русские пилоты начали появляться и в приканальной зоне. В начале июля стало достоверно известно, что МиГ-21, пилотируемый русским летчиком, атаковал израильский штурмовик Скайхок, бомбивший египетские позиции у канала, и открыл огонь по нему. Скайхок был поврежден, но не был сбит и его пилот смог совершить благополучную посадку.
Радиоперехват переговоров противника был очень важным средством получения информации о нем и велся непрерывно. Поэтому, наша разведка имела довольно подробные сведения о деятельности русских в Египте. В том числе, мы знали, что МиГи с русскими пилотами взлетали с аэродромов в долине Нила, в нескольких десятках километров от Каира, когда египетская служба контроля за воздушным пространством обнаруживала наши самолеты в районе к югу и востоку от города Суэц. Это был как раз тот район, который наши летчики прозвали Техасом. Для нас это было эквивалентом Дикого Запада на Ближнем Востоке.
В штабе ВВС и генштабе созрело мнение, что пора перестать избегать схваток с русскими МиГами ибо политика предоставления им неприкосновенности не оправдала себя. Раз русские начали вступать в прямое противоборство с израильской авиацией, надо начинать вести себя по-другому. Командиры пяти истребительных эскадрилий были приглашены в штаб ВВС, где их проинструктировал лично командующий ВВС.
Я первым занял свою позицию для взлета. Затем, один за другим, подъехали и остальные машины моего звена. Ашер - Второй. Авраам - Третий. Гилад - Четвертый. До взлета оставалось несколько минут и я попытался подсчитать число побед, одержанных нашей четверкой. Получилось 20 побед на всех. Вряд ли, подумал я, где-либо ещё в мире есть звено с таким послужным списком.
За 2 минуты до взлета я слегка отпустил РУД и самолет скользнул в позицию слева на полосе. Остальные тут же последовали за мной и заняли свои позиции. Мы быстро проверили работу двигателей. Было необходимо соблюдать радиомолчание как это обычно делалось при совершении дальних разведывательных полетов.
Отнюдь не впервые, но с большей силой, чем обычно, я почувствовал волнение, распространяющееся по моим нервам и крови. То, что нам предстояло, было больше, чем охотой. Это не было преследованием пантерой смертельно испуганной лани. Это было состязанием со всеми картами на столе и ставками, выше которых не бывает. Нам предстоял смертельный бой, в котором всё позволено. Хитрость, трюки, изобретательность, знания, способность, личное мужество, сила - все эти качества скоро должны были подвергнуться суровому испытанию. Я знал точно, что требуется от нас и хотя никогда ещё не встречался с русскими в бою, я был уверен в себе и своих товарищах. Наша задача была исключительно важна и как в прежние, более молодые годы, я почувствовал как пьянящее ощущение своей значимости разливается по всему телу.
В назначенный момент, я дал 'полный газ' двигателю, а затем включил форсаж и мой Мираж рванулся вперед. Остальные последовали за мной. Я повернул на запад и набрал высоту 35.000 футов (10,7 км), в направлении центрального Синая. Ашер, мой ведомый номер 2, расположился всего в нескольких метрах от меня. Левее его летел Авраам, Третий, в 700 метрах от меня. Гилад, Четвертый, его ведомый, также расположился очень близко к нему. На экране радара, оператор увидел бы только две отметки и решил бы, что летит одна пара, а не четверка.
Я знал, что в эти же мгновения, другие звенья тоже готовятся к взлету. На авиабазе Рамат-Давид, Авиху возглавлял звено Фантомов, а за ним должно было следовать звено Миражей под командой Ури. Ещё одно звено Миражей во главе с Ифтахом готовилось на авиабазе Хатцор. Но никто не должен был ничего знать о них до критического момента. Им предстояло лететь к каналу на высоте верхушек деревьев.
Над центральным Синаем, в районе Джебел Либни, мы снизились и исчезли с экранов радаров. Мы пересекли Суэцкий залив и продолжили лететь на запад, углубляясь в египетскую территорию. Мне вдруг вспомнился мой первый полет над Египтом. С тех пор я участвовал в десятках глубоких рейдов над территорией противника и накопленный опыт безусловно сказывался. Напряжение присутствовало, но давящего страха не было.
В намеченный момент, я дал команду: Красные, вперед! Всё ещё двумя отдельными парами, на приличном расстоянии друг от друга, но по-прежнему летевшимися в плотном строю, мы набрали высоту 35.000 футов (10,7 км), типичную для разведывательных полетов. Но у нас, конечно, не было фотокамер. Мы несли вместо них ракеты и снаряды, и были готовы нарушить нашу роль разведчиков в любой момент, вступив в воздушный бой.
В ближневосточном небе, как только самолет наберет высоту, его видят и слышат все. Поэтому, было необходимо играть роль разведчиков безупречно. Об этом нас очень серьезно предупреждали.
Мы уже приближались к долине Нила, когда мы повернули вправо и полетели в северо-восточном направлении. Глянув влево сквозь мерцающее марево горячего, влажного воздуха, я увидел зеленую ленту долины Нила, протянувшуюся с севера на юг.
Красные, включить фотокамеры! - отдал я приказ чтобы запутать египетскую разведку. Мы продолжали лететь в направлении города Суэц.
Красные, это Золотой. Огурец! - пришло сообщение из командного центра.
Это Красный. Вас понял - ответил я. Красные, поворачиваем влево. Мы опять стали углубляться в территорию Египта. Я знал, что этот наш маневр будет слишком соблазнительным для египтян и они заглотят наживку. Они просто обязаны будут послать перехватчики против этих двух нахальных израиьских воздушных шпионов. И мы надеялись, конечно, что на перехват вылетят русские. У нас были все основания надеяться на это, но точно узнать мы могли только через некоторое время после боя.
Красные, это Золотой! Помидор! - пришло новое сообщение с КП. Это означало, что египтяне клюнули. Кодовое слово означало, что к нам приближаются самолеты противника.
Красные, разворачиваемся. Сбросить баки - скомандовал я. Мы развернулись на восток чтобы бой прошел поближе к нашей территории. Теперь, когда наше подбрюшье освободилось от тяжести подвесных баков, Миражи опять обрели свою обычную резвость и мы быстро ускорялись. По моей команде, мы все ещё раз проверили все наши системы и оружие. Через несколько секунд этот маскарад закончится, перчатки будут сброшены и небо озарится огнем!
Красные, это Золотой. Атакуйте, азимут два, пять, ноль. Четверка противника впереди вас в 20 милях (35 км) и ещё одна позади них, в 35 милях (55 км).
Вас понял. Начинаем перец. Я скомандовал включить форсаж. На запасной частоте я начал слышать голоса командиров двух других наших звеньев, в которых я узнал Авиху и Ифтаха.
Красный, выше на 11 часах - в моих наушниках раздался голос Авраама. И я тут же увидел пару МиГов, пролетавших высоко над нами в противоположном направлении.
Третий, атакуй южную пару, а мы займемся северной, той что повыше. Авраам, мой Третий, тут же подтвердил получение команды.
Красные, это Золотой. Внимание, вторая четверка приближается к району боя. А через две с половиной минуты в бой вступит третья четверка - известил КП всех наших в воздухе.
В резком вертикальном маневре задрав нос своей машины, я направился навстречу двум МиГам, пикировавшим на нас с высоты. Слепящий свет в лицо не дал мне возможности продолжать следить за МиГами, и вдруг я услышал голос Ашера, Второго и моего ведомого: МиГ проскочил мимо меня слева. Я атакую его.
Мне это не очень понравилось, так как это означало, что моя пара разбивалась на два одиночных истребителя без взаимной поддержки. Я глянул влево, но не увидел, ни Миража, ни МиГа.
В этот момент в эфире прозвучал голос Авраама: Это Третий. Я только что сбил одного из них. На запасной частоте я слышал голоса наших партнеров на Миражах и Фантомах, которые уже тоже находились в гуще боя.
Большая тень самолета промелькнула над моей кабиной. Я посчитал, что это был МиГ. Я очень быстро заложил вираж в направлении пикировавшего МиГа. Невдалеке от меня к югу, я увидел два грибовидных облака дыма, поднимающихся кверху от двух горящих МиГов.
Это Второй, я сбил одного! - прозвучал голос Ашера. А я подумал про себя: И черт тебя знает, где ты сейчас находишься.
Это Красный Первый. Преследую МиГ, азимут два, семь, ноль, высота 14.000, снижаюсь - объявил я чтобы держать звено и КП в курсе моих действий, а также в надежде, что кто-нибудь присоединится ко мне.
Это Красный Второй, опять прозвучал голос Ашера. Получил повреждение от огня противника. Самолет под контролем. Возвращаюсь домой. Это обеспокоило меня. В глубине души я знал, что это может случиться с того самого момента как наша пара распалась. Держись, Ашер - постарался подбодрить друга я.
Между тем, я выровнял крылья и на высокой скорости шел на запад. Я использовал своё преимущество в высоте и ускорялся в погоне за своей целью. Очень-очень медленно, но дистанция между нами сокращалась. На расстоянии в 1 км, когда я уже начал готовиться к открытию огня, МиГ вошел в левый вираж и начал набор высоты. И только тогда я понял свою ошибку. Это был Фантом, а не МиГ. Я увидел также, что вдалеке на западе летел настоящий МиГ, которого и преследовал Фантом. Всё прояснилось. Фантом гнался за МиГом, а я гнался за Фантомом.
Кто это там на 6.000 поворачивает влево на восток - обратился я в эфире, в надежде установить пилота Фантома.
Это Кролик Третий. Кто спрашивает?
Это Красный Первый. Я сейчас слева от тебя. Присоединяйся ко мне и будем возвращаться вместе. На пути домой, мы увидели двух русских пилотов, медленно опускавшихся на своих парашютах, а снизу поднимались столбы черного дыма, исходившего от обломков МиГов, горящих на земле.
20 МиГов и 16 Миражей и Фантомов приняло участие в этой битве. Пять МиГов, пилотировавшихся русскими летчиками, были сбиты. Моё звено имело две с половиной победы. Вторая половина победы над МиГом, пораженным Авраамом, досталась Ифтаху (командиру другого звена Миражей).
Фантомы сбили ещё два МиГа. Один сбил Авием, а второй - Авиху.
Русская ракета Атолл повредила сопло Миража Ашера, но повреждение было небольшим и он благополучно приземлился на авиабазе Рефидим.
Фантом, который я преследовал, пилотировал Эхуд Ханкин, восходившая звезда наших ВВС. Этот молодой летчик демонстрировал выдающиеся способности воздушного бойца. К сожалению, он погиб через 3 года во время Войны Судного Дня, когда он атаковал зенитно-ракетную батарею сирийцев на Голанских высотах.
Через некоторое время стало известно, что в тот вечер состоялось две вечеринки. Одна на авиабазе Тель-Ноф, где израильские летчики праздновали свою победу. А другая... на египетских авиабазах, где египетские пилоты отмечали поражение своих высокомерных русских учителей.
___________________________________________________________________________________________________________
Фрагмент книги летчика-испытателя А.В. Акименкова «На пороге иного мира».
Ближе к полудню 30 июля прозвучала команда «Воздух!». Но звенья повели не на север в сторону Суэцкого канала, а на юг, через запретную для полётов зону, закрытую ракетчиками. Вскоре мы уже были над Сохненской долиной, где черные пепелища с обломками МиГов прояснили ситуацию, а детали нам рассказали в Бени-Суэйфе.
Израильтянам надоели наши экзерсисы с действиями из воздушных засад и они организовали такую же операцию, но уже против нас.
Так в Сохненской долине появилась радиолокационная отметка, на перехват которой было поднято звено из Ком-Авшима. Звено при боевом соприкосновении с противником вошло в крутой маневр с максимально возможной перегрузкой, чтобы упредить прицельное применение им пушек и самонаводящихся ракет. По остатку топлива 1 300 кг и разрешающей команде полкового КП звено вышло из боя с пикированием к земле и разгоном предельной скорости, т.е. спасло себя.
К сожалению, один из пилотов оказался без противоперегрузочного костюма, во время маневра из-за «чёрной пелены» в глазах потерял своих коллег, уменьшил перегрузку и тут же был сбит.
Когда звено из Ком-Авшима уже вышло из боя, к месту схватки подошло звено из Бени-Суэйфа.
Мимо наших ребят слева направо пронёсся «Мираж», который находился в левом развороте. Командир звена вводит самолёт в правый разворот и почти сразу же перекладывает его в левый крен, пытаясь выстроить кривую прицеливания для пуска ракет.
В это время его ведомый видит в перископ пуск ракеты вторым «Миражом» и кричит о пуске командиру, выполняя одновременно размазанную «кадушку» и сбивая захват своего самолёта головкой самонаведения вражеской ракеты. Командир медлит с «кадушкой», поскольку его собственные ракеты уже захватили тепло летящего впереди противника.
Далее - взрыв. От командира остался только пистолет. Всё остальное в аэрозольном состоянии стало принадлежностью долины.
А ведомого на «кадушке» пытается достать своей пушкой настойчивый «Мираж», превращая его стабилизатор в решето. Лётчик уходит на вертикаль. Выполняет одну «мёртвую петлю», вторую и сваливается в её верхней точке в штопор. Отпускает ручку управления, вращение прекращается и мимо него проходит вниз, как ни в чем не бывало, уже упомянутый «Мираж». У него меньше нагрузка на крыло и он обходится без штопора, но оказывается под МиГом.
Наш лётчик подтягивает нос самолёта, чтобы стрельнуть из пушки и снова вращается в штопоре. Позже они летят некоторое время на параллельных курсах. Причем наш летит домой. У него топливо на исходе.
Прошли траверз засадного аэродрома Катамия. Наш лётчик не может сесть там, поскольку его беспомощностью на посадке тут же воспользуется противник. Впереди замаячили контуры аэродрома Каир-Вест, очерченные позициями пулемётов, пушек и ракет разных калибров в несколько ярусов. Израильтянин осознаёт глупость происходящего и разворачивается на обратный курс.
Судьба второй пары была более простой, но не менее трагичной. На развороте звена вправо снизу сзади и мимо крайнего ведомого проскакивает «Фантом», но звено перекладывает крен влево и ведомый не успевает отстреляться, выдерживая место в боевом порядке. Естественно, кричит, что «Фантомы» сзади, и через мгновение получает ракету в двигатель. Самолёт переворачивает взрывом и лётчик в таком положении катапультируется, повреждая себе позвоночник. В последующем долго лечится, но остаётся в строю и делает успешную служебную карьеру.
Ведущий второй пары пытается осмотреться и маневрировать. Однако перестройка внимания с общего маневра на индивидуальную опасность затягивается. Следует взрыв ракеты.
Лётчик благополучно катапультируется. Но неблагополучно приземляется. Воздушный поток срывает незастёгнутый защитный шлём. Приземление происходит среди скал и камней. Подворачивается нога. Удар головой о камень. Смерть.
Все последующие дни до перемирия мы пытались вызвать противника на ответный бой. Но рыцарские дуэли в Израиле не в почете. Элитная 101-я эскадрилья, основной контингент которой состоял из наёмников, пропивала призовые деньги на тыловых базах и наши проблемы её не интересовали.
Перемирие заключено 11 августа, но последняя запись о боевом вылете отмечена в моей лётной книжке 23 августа.
Когда эмоции отбушевали, лётчиков собрал командир оперативной группы, в которую, кроме нашего полка, входила усиленная эскадрилья для прикрытия советской морской базы в Александрии. Командиром был прототип героя шолоховской «Судьбы человека», генерал Григорий Устинович Дольников. Он не стал искать виноватых. Специалистов по разборкам с пристрастием и без него хватало. Но сказал главное.
Смысл сказанного состоял в том, что снимаются все запреты и ограничения на пилотаж и боевое маневрирование. Воздушную подготовку мы должны были начать с чистого листа и руководствоваться в ней своим здравым смыслом, а не чужой совестью. Генерал призвал нас верить собственным инстинктам и интуиции, а сам обязался верить в нашу общую удачу.
Эти несколько фраз определили сразу и суть задачи, и способ её решения. Только полная свобода индивидуального и коллективного творчества, в том числе - творчества подсознательного, могла привести к победе, поскольку никто не знал даже общих подходов к ней.
Одновременно подводилась черта под сверхзвуковыми, стратосферными и ракетоносными амбициями фронтовой авиации. Оказалось, что на том самом фронте, ради которого она создавалась, ничего такого особенно не надо. Но нужно участвовать в повседневных фронтовых делах, разделяя тяготы окопной жизни сухопутных войск, и предотвращать влияние на эти дела со стороны противника, т.е. осуществлять господство в воздухе.
Найдено здесь: http://forums.airforce.ru/showpost.php?p=18223&postcount=33
_______________________________________________________________________________________________________