Пришел сон из семи сел. Пришла лень из семи деревень. Собирались лечь, да простыла печь. Окна смотрят на север. Сторожит у ручья скирда ничья, и большак развезло, хоть бери весло. Уронил подсолнух башку на стебель.
То ли дождь идет, то ли дева ждет. Запрягай коней да поедем к ней. Невеликий труд бросить камень в пруд. Подопьем, на шелку постелим. Отчего молчишь и как сыч глядишь? Иль зубчат забор, как еловый бор, за которым стоит терем?
Запрягай коня да вези меня. Там не терем стоит, а сосновый скит. И цветет вокруг монастырский луг. Ни амбаров, ни изб, ни гумен. Не раздумал пока, запрягай гнедка. Всем хорош монастырь, да с лица - пустырь и отец игумен, как есть, безумен.
ну так кто сказал, что должно быть легко выбрать. ;-)
Мне было лет двенадцать, когда увидела у маменьки перепечатанную "Часть речи". Без имени автора, без конца и без начала, на первой странице было "ниоткуда с любовью". Я прочла (ну интересно же, что родительница забыла убрать в стол) и где стояла, там и села, и по коже прошел мороз. Хотя что в этом возрасте можно понять?
Да оно непосредственно мозги прошибает, даже если не "понимать". Меня, правда, значительно позже прошибло. Первое было - ночной кораблик негасимый. Поразительно, но я до сих пор, как в первый раз, представляю его себе как кораблик со шпиля питерского Адмиралтейства. Что не мешает всем остальным представлениям
( ... )
Взгляни на деревянный дом. Помножь его на жизнь. Помножь на то, что предстоит потом. Полученное бросит в дрожь иль поразит параличом, оцепенением стропил, бревенчатостью, кирпичом -- всем тем, что дымоход скопил.
Пространство, в телескоп звезды рассматривая свой улов, ломящийся от пустоты и суммы четырех углов, темнеет, заражаясь не- одушевленностью, слепой способностью глядеть вовне, ощупывать его тропой.
Он -- твой не потому, что в нем все кажется тебе чужим, но тем, что, поглощен огнем, он не проговорит: бежим. В нем твой архитектурный вкус. Рассчитанный на прочный быт, он из безадресности плюс необитаемости сбит.
И он перестоит века, галактику, жилую часть грядущего, от паука привычку перенявши прясть ткань времени, точнее -- бязь из тикающего сырца, как маятником, колотясь о стенку головой жильца.
Я пил из этого фонтана в ущелье Рима. Теперь, не замочив кафтана, канаю мимо. Моя подружка Микелина в порядке штрафа мне предпочла кормить павлина в именьи графа.
Граф, в сущности, совсем не мерзок: он сед и строен. Я был с ним по-российски дерзок, он был расстроен. Но что трагедия, измена для славянина, то ерунда для джентльмена и дворянина.
etc.
Вы как, кстати? У меня в субботу впервые в жизни случился Настоящий Похмельный Синдром. Вспоминала попеременно Степу Лиходеева и Веничку.
оххх. "открою кодекс на любой странице - и не могу, читаю до конца" ) про Рим, еще, конечно "Пчелы не улетели, всадник не ускакал"
ПС. Мы-то хорошо. Несправедливо - одни мешают напитки, а у других Похмельный Синдром. Можно в след. раз попробовать наоборот :) Зато я где-то на радостях забыла кулек с вязаньем. Если обнаружится - это мой ))
Из всего списка первое стихотворение, которое как-то зацепило. в-) Я известный "бродсколюб", да. ... А ты знаешь, ничего. По-моему, мы даже не начали напиваться. в-D
Фройляйн, скажите: вас ист дас "инкубус"? Инкубус дас ист айне кляйне глобус. Нох гроссер дихтер Гете задал ребус. Унд ивиковы злые журавли, из веймарского выпорхнув тумана, ключ выхватили прямо из кармана. И не спасла нас зоркость Эккермана. И мы теперь, матрозен, на мели.
Есть истинно духовные задачи. А мистика есть признак неудачи в попытке с ними справиться. Иначе, их бин, не стоит это толковать. Цумбайшпиль, потолок - предверье крыши. Поэмой больше, человеком - ницше. Я вспоминаю Богоматерь в нише, обильный фриштик, поданный в кровать.
Опять зептембер. Скука. Полнолунье. В ногах мурлычет серая колдунья. А под подушку положил колун я... Сейчас бы шнапсу... это... апгемахт. Яволь. Зептембер. Портится характер. Буксует в поле тарахтящий трактор. Их либе жизнь и "Фелькиш Беобахтер". Гут нахт, майн либе геррен. Я. Гут нахт.
Comments 42
Reply
Ну тогда вот.
Пришел сон из семи сел.
Пришла лень из семи деревень.
Собирались лечь, да простыла печь.
Окна смотрят на север.
Сторожит у ручья скирда ничья,
и большак развезло, хоть бери весло.
Уронил подсолнух башку на стебель.
То ли дождь идет, то ли дева ждет.
Запрягай коней да поедем к ней.
Невеликий труд бросить камень в пруд.
Подопьем, на шелку постелим.
Отчего молчишь и как сыч глядишь?
Иль зубчат забор, как еловый бор,
за которым стоит терем?
Запрягай коня да вези меня.
Там не терем стоит, а сосновый скит.
И цветет вокруг монастырский луг.
Ни амбаров, ни изб, ни гумен.
Не раздумал пока, запрягай гнедка.
Всем хорош монастырь, да с лица - пустырь
и отец игумен, как есть, безумен.
Reply
Reply
Мне было лет двенадцать, когда увидела у маменьки перепечатанную "Часть речи". Без имени автора, без конца и без начала, на первой странице было "ниоткуда с любовью". Я прочла (ну интересно же, что родительница забыла убрать в стол) и где стояла, там и села, и по коже прошел мороз. Хотя что в этом возрасте можно понять?
Reply
Reply
Помножь его на жизнь. Помножь
на то, что предстоит потом.
Полученное бросит в дрожь
иль поразит параличом,
оцепенением стропил,
бревенчатостью, кирпичом --
всем тем, что дымоход скопил.
Пространство, в телескоп звезды
рассматривая свой улов,
ломящийся от пустоты
и суммы четырех углов,
темнеет, заражаясь не-
одушевленностью, слепой
способностью глядеть вовне,
ощупывать его тропой.
Он -- твой не потому, что в нем
все кажется тебе чужим,
но тем, что, поглощен огнем,
он не проговорит: бежим.
В нем твой архитектурный вкус.
Рассчитанный на прочный быт,
он из безадресности плюс
необитаемости сбит.
И он перестоит века,
галактику, жилую часть
грядущего, от паука
привычку перенявши прясть
ткань времени, точнее -- бязь
из тикающего сырца,
как маятником, колотясь
о стенку головой жильца.
Reply
Reply
Reply
в ущелье Рима.
Теперь, не замочив кафтана,
канаю мимо.
Моя подружка Микелина
в порядке штрафа
мне предпочла кормить павлина
в именьи графа.
Граф, в сущности, совсем не мерзок:
он сед и строен.
Я был с ним по-российски дерзок,
он был расстроен.
Но что трагедия, измена
для славянина,
то ерунда для джентльмена
и дворянина.
etc.
Вы как, кстати? У меня в субботу впервые в жизни случился Настоящий Похмельный Синдром. Вспоминала попеременно Степу Лиходеева и Веничку.
Reply
про Рим, еще, конечно "Пчелы не улетели, всадник не ускакал"
ПС. Мы-то хорошо. Несправедливо - одни мешают напитки, а у других Похмельный Синдром. Можно в след. раз попробовать наоборот :)
Зато я где-то на радостях забыла кулек с вязаньем. Если обнаружится - это мой ))
Reply
... А ты знаешь, ничего. По-моему, мы даже не начали напиваться. в-D
Reply
Из будущего привезу,
Вставлю ее в колечко.
Будешь гулять одна,
Надевай его на
Безымянный, конечно.
Ах, у других мужья,
Перстеньки из рыжья,
Серьги из перламутра.
А у меня слеза -
Жидкая бирюза,
Просыхает под утро.
Носи перстенек пока
Виден издалека,
Потом другой подберется.
А надоест носить, -
Будет что уронить
Ночью на дно колодца.
Reply
Фройляйн, скажите: вас ист дас "инкубус"?
Инкубус дас ист айне кляйне глобус.
Нох гроссер дихтер Гете задал ребус.
Унд ивиковы злые журавли,
из веймарского выпорхнув тумана,
ключ выхватили прямо из кармана.
И не спасла нас зоркость Эккермана.
И мы теперь, матрозен, на мели.
Есть истинно духовные задачи.
А мистика есть признак неудачи
в попытке с ними справиться. Иначе,
их бин, не стоит это толковать.
Цумбайшпиль, потолок - предверье крыши.
Поэмой больше, человеком - ницше.
Я вспоминаю Богоматерь в нише,
обильный фриштик, поданный в кровать.
Опять зептембер. Скука. Полнолунье.
В ногах мурлычет серая колдунья.
А под подушку положил колун я...
Сейчас бы шнапсу... это... апгемахт.
Яволь. Зептембер. Портится характер.
Буксует в поле тарахтящий трактор.
Их либе жизнь и "Фелькиш Беобахтер".
Гут нахт, майн либе геррен. Я. Гут нахт.
Reply
Leave a comment