МОИ ДОСТИЖЕНИЯ: "Ведьмин сын" (сказка+иллюстрации в сборниках)
Я была сильно ориентированна на издания, своих: текстов, иллюстраций. Участвовала в разных конкурсах, есть, скромные, достижения в этом деле. Был такой конкурс, для писателей и художников: «Гоголь - фэнтези», (с гоголевским колоритом). Побеждала в нём с 2009 - 2011г. Три сборника и две статуэтки в коллекции.
Е.Кис сборники и призы "Гоголь-Фэнтези"
В сборник 2009г. вошла моя сказка: «Ведьмин сын, или дурная наследственность». Вот этот сборник: обложка + иллюстрации (отсканировала книгу, оригиналы уехали на выставку). Во всех трёх сборниках мои обложки (делала их еще в CorelDRAW)
Е. Кис сборник "Гоголь-Фэнтези" -2009г. (обложка)
Е. Кис сборник "Гоголь-Фэнтези" -2009г.
Е. Кис сборник "Гоголь-Фэнтези" -2009г.
Е. Кис сборник "Гоголь-Фэнтези" -2009г.
Рисовала в те времена иначе. Пацанчика, честно, содрала с Кевина Маккаллистера (Калкин, Один дома).
Е. Кис сборник "Гоголь-Фэнтези" -2009г.
Е. Кис сборник "Гоголь-Фэнтези" -2009г.
___________________________________________________________
«Ведьмин сын, или дурная наследственность» (сказка)
__________________
- Я вам покажу «кузькину мать»! - махал вслед улепётывающим ребятишкам суковатой палкой дед Тарас.
Сам Кузька был бы не против: он никогда не видел своей матери, которая, по слухам, была ведьмой. Вполне вероятное предположение, если учесть наличие у мальчика хвоста, этой чёртовой метки дьявола. Прознай о ней деревенские - и Кузьку бы растерзали на клочки. А так только языками трепали (что мать Кузьки родила его от черта). Ещё бы! Одиноко баба жила, вдовствовала и мужиков чужих привораживала. Хаживало к ней полсела мужиков. Красивая баба была. Долго обманутые жёны терпели, а потом взбунтовались и пошли бить ведьму камнями. Когда же ворвались в хату Галины, нашли лишь грудного ребёнка, голубоглазое чадушко с золотым пухом на голове. И никто не обратил внимания на чёрную галку, выпорхнувшую в окно. При взгляде на ангелочка бабьи сердца растаяли. Первой его взяла старуха Шептуха, местная ведунья и травница. Она заявила, что проведёт над ребенком обряд очищения и не дала другим бабам оглядеть его.
Так и жили теперь Кузька с Шептухой вдвоём на окраине села, у леса. В покосившейся от старости хате, где вечно пахло гнилой прелью от бревенчатых потемневших стен дома, и росли по углам поганки. Полумрак хаты освещался одним подслеповатым окошком, за неимением стекла затянутым в коровий пузырь. Весь дом провонял старостью и тленом. Он пользовался у деревенских дурной славой. Однако они, всё одно, с боязнью в сердце, ходили к Шептухе-травнице за советом.
Бабка верно хранила его тайну, да гоняла мальца по хозяйству. То козу пасти (единственную кормилицу семьи), то трав по росе нарвать, то огород вскопать, то воды набрать и за грибами-ягодами в бор сходить… Только хвост отличал мальчика от своих сверстников. Кузька всегда находил время для приятелей. Сбегая от тирании Шептухи, играл с друзьями. Но никогда не раздевался, даже когда в речке купался. Первый во всём, сметливый, упертый, что осел, Кузька вечно что-нибудь выдумывал. Как очередной раз деда Тараса достать, девок в ночь гадальных святок напугать, или на кладбище в полночь на поминальной неделе заявиться. Кузьме едва исполнилось десять, а уже полсела мечтало этому шалопаю уши надрать. Выглядел он вполне обычно: светловолосый, худенький мальчонка, с невинными голубыми глазами и шкодливой улыбкой. За эту улыбку ему прощалось всё. Ну почти все…
Маленький хвостик Кузьки надежно прятался в широких штанах, как и его родное село Глухмень от цивилизации в лесу. Оно находилось в богом забытом «медвежьем углу» Украины, и на карте редко обозначалось. Дороги к селу весной да осенью размывало дождями, и проехать к селу из центра было невозможно. Затерянное в глуши село жило своей жизнью.
Приближался великий праздник Ивана Купала. Взрослые пары собирались искать цветок папоротника, прыгать через костёр и гулять до утра. Кузька со своей бандой приятелей, разумеется, тоже намылился из дому. Вот только Шептуха заперла его в хате, чего прежде не бывало, и ушла. Пришлось мальцу лезть через печную трубу и, вымазавшись сажей с ног до головы, он вырвался на свободу.
Ребятки желали разжиться кладом, место которого открывалось при цветении папоротника. Сам цветок их мало интересовал. По легендам, рассказываемым старожилами: «Цветок должон раскрываться ровно в полночь и тогда, при свете его, будут видны тайные клады, запрятанные глубоко в землю. Бери, хватай и тикай».
Раздобыв белого полотна и закутавшись в него, детишки взрослые парочки пугали. Кузька разошёлся пуще всех. Погнавшись за очередной жертвой своего розыгрыша, он углубился далеко в лес, где на полянке его привлекла шумная возня. Мальчишка радостно помчался к своим друзьям, которых потерял, но наткнулся на сборище чертей, вурдалаков и упырей. Эта компания собралась вокруг Шептухи. Она неподвижно, не глядя по сторонам, сидела над кустиком папоротника и ждала. Нечисть кривлялась, обзывалась, пугала, но бабка на них внимания не обращала и чётко соблюдала ритуал. Вот и не могла войти нечисть в круг, очерченный горелой лучиной и завороженный словами заклинания: «Талант Божий, суд Твой!», а потом и молитвой подтвержденный. Кузьке со своего места всё было видно и слышно. Он бы с удовольствием удрал, да с перепугу в землю врос, так и стоял, ни жив, ни мертв.
Похоже, нечисть приняла его за своего. Не обращая внимания на замершего Кузьку, упыри и кикиморы с жадностью рассматривали набухший бутон. Вдруг почка с треском раскрылась, озарив округу светом, и ночь на миг стала днём. Малец зажмурился, нечисть взвыла. Пока Кузька протер глаза, он умудрился пропустить момент, когда Шептуха срезала цветок, и, резво вскочив и накрывшись с головой простыней, припасённой заранее, кинулась прочь. Что тут началось! Черти обезумели: глаза пылали, клыкастые пасти скалились, изрыгали лёд и пламя вдогонку похитившей Перунов цвет. Беснующаяся толпа нечисти увлекла Кузьку за собой. В этой адской карусели вдруг вспыхнула его простыня. Кузька пылающим факелом бросился прочь, кто-то схватил его за хвост, пытаясь удержать. Мальчик отчаянно дернулся из-за всех сил и со страху, штаны затрещали, а может, это хвост ему оторвали? Но он вырвался, и не оглядываясь, зайцем припустил с поляны.
Кузьма оставил в лапах поймавшего его беса лишь часть тлеющей простыни и скрылся в лесу. На бегу он споткнулся и растянулся, катаясь по земле и гася остатки огня. Погони за ним не было. Придя окончательно в себя, мальчик глянул за спину и ахнул! Из дыры в штанах болтался хвост, теперь размером с метр: тонкий, длинный, голый и розовый. Кошмар! Попробуй его спрячь. «Лучше бы тебя совсем оторвали!» - со слезами подумал Кузька. Он - хвост нестерпимо болел, хотя двигался, как и раньше. Кузька, весь чумазый, обгоревший, с хвостом, мало смахивал на человека. Чёрт - чертом!
Время перевалило за полночь и Кузька, похоже, заблудился. Никогда ещё он не забирался так далеко в лес. Да и сам лес изменился, в ночь Купальскую, волшебно преобразился. Деревья шептались, склоняясь друг к другу ветвями, их причудливые кривые силуэты пугали. Часто ухала сова, будто поддерживала странный разговор деревьев, волки выли. Кузька глянул на полную луну и рассмотрел в вышине ведьму, парящую на метле. Она, похоже, кого-то искала и увидав его, заорала:
- Стой! Поговорить надобно! - голосила ведьма у Кузьки над головой.
- Мал я ещё, по ночам с бабами знакомиться, - отмахивался он от нее. - Отцепись!
Гонка их кончилась оврагом, в который ухнул Кузька, и ведьма потеряла его из виду.
- Что за ночка! - причитал мальчишка, выползая из колючек репейника, которым зарос весь небольшой овражек.
- Эй? Осторожней, верзила! - пискнули ему в ухо.
Луна вышла из-за туч, и Кузька наткнулся на бесёнка, ростом с дворового пса и без одного рога. Всё остальное, положенное чёрту по рангу, у него имелось: копыта, свиное рыло, ослиные уши и чёрная свалявшаяся шерсть.
- Чё, хвост надрали! - хихикнул бесенок, кивая на розовый безволосый отросток.
Но, углядев у своего нового знакомого отсутствие копыт, удивился:
- Где потерял?!
- Там же, где ты свой рог, - нашелся Кузька с ответом.
- А, понятно, проигрался. Мне вон тоже пришлось, рог лешему оставить в залог, да крылья в придачу. Он такой жмот! Меня Анчуткой Беспалым звать.
Бесёнок почесал свиное рыльце копытцем и предложил:
- Может, кости разок киданём? На хвосты сыграем.
- Не, мне домой, - отказался Кузька.
- Постой, - заковылял за ним Анчутка. - Я видел, как тебя ведьма гнала, думаешь просто так от неё уйти?
- Хочешь мне помочь?
- Что заплатишь?
- Медный грош.
Это единственная ценность, имевшаяся у Кузьки, и он всегда таскал его с собой.
- Идет! - и бесенок повел мальчика тропами, известными лишь ему одному. - Вообще в лесу я не очень, мне больше болото по нутру, - болтал Анчутка без умолку…
Долго они блуждали, Кузька уже начал подозревать, что идут они не туда. Лес вокруг всё мрачнел и темнел. Свет луны еле пробивался сквозь сплетённые ветви деревьев. Вой волков прекратился, уханье совы тоже. Наступила такая тишина, что собственное дыхание казалось громовым, это пугало. Мальчик вцепился в Анчутку, поскольку дорогу уже давно перестал различать и тыкался вслепую. Наконец Кузьке надоело брести в темноте, то и дело спотыкаясь.
- Куда ты меня завел?
- Не боись! Мы уже почти пришли.
- Всё, я дальше не пойду!
- Ну, ещё немного, - заныл бесенок.
Кузьма задумался. Оставаться в глуши одному не хотелось и дороги он не знал, а черту доверять перестал. «Что ж это за место? Неживое и заколдованное», - грустно размышлял мальчик. И будто ответ на его вопрос, раздался звонкий девичий смех. Он разорвал тишину в клочья и развеял чары колдовства. В лесу даже посветлело, и Кузька увидал толпу полуголых девиц:
- Мы на бал, - заявили мавки в один голос. - А вы?
- И мы! - ляпнул, не подумавши, мальчишка, разом попав под чарующую власть лесных дев.
Они были прекрасны: длинноногие, большеглазые, пышногрудые. Ну и что, что с зеленцой, их это не портило. Мавки - дочери лешего и самые обольстительные создания из мира нечисти. Поэтому Кузька голову потерял. Анчутка тоже не возражал, и вся разудалая компания, оглашая округу громким хохотом, направилась на бал. Феерический бал нечисти, где собирался кошмарный свет сего общества во всей своей неприкрытой красе. Где хозяйничает Вий, с веками тяжёлыми, до земли опущенными. Но ежели он их подымает, то всё живое в округе вымирает. Потому лучше его никогда не встречать и о нём не слыхать.
Добрался Кузька в обществе зеленоволосых мавок до Лысой горы. А там гулянка в полном разгаре и каких гостей только нет. Одного чертового племени разных мастей - тьма! Русалок, леших, водяных, домовых, колдунов, ведьм... да прочего сброда нечестивого. Мавки с ходу в пляс пустились и так закрутились, что Кузька увидал под волосами у них провал. Спин девицы не имели, потому были хорошо видны их внутренности. От такого вида Кузьма быстро пришел в себя и стряхнул мавьичи чары. Он оглядел беснующийся сброд, в центре которого очутился, и едва не поседел от страха…
- Ты куда? - повис на мальчике Анчутка. - Пойдём, поприветствуем хозяйку, а то невежливо.
- Мне пора, - пытался отделаться от него Кузька.
- Поздороваешься и пойдешь, - не отставал бесёнок.
Балом распоряжалась черноволосая белокожая ведьма, с глазами-омутами под дугами бархатных бровей. Затянутая в чёрный атлас, шелка и с кровавыми рубинами на декольтированной груди. Гибка станом, красива без изъяну, очаровательна, горда, одним словом - ведьма.
- Я привёл его, госпожа, - пискнул Анчутка, подталкивая к ней Кузьму.
- Ну наконец-то, - улыбнулась та.
Малец попятился.
- Это вы за мной гнались.
- Конечно, - кивнула ведьма. - Анчутку за тобой послала, мавок, чтоб тебя нашли и ко мне отвели.
- Зачем?
- А ты ещё не догадался? Для знакомства. Я матушка твоя - Галина!
- Во дела?! - уселся на хвост Кузьма. Но сразу подскочил от боли.
- Подойди, сынок.
Она чего-то пошептала и над хвостом поколдовала, он мигом перестал болеть и шерстью порос. Кузьма им виновато помахал и уточнил:
- А нельзя, вообще без хвоста?
- Нет, конечно, он гордость твоя и отличительная черта.
- Хороша черта, что жить мешает. Мне его в селе оторвут на раз.
- Глупенький, ты теперь со мной и не вернёшься в грязную деревню. Кузьма, пойми, твоя судьба - быть величайшим колдуном на свете. Но, чтобы им стать, ты должен Вия одолеть. Убить Хозяина под силу лишь тебе. Ты - истинный ведьмак, по сути и по крови. Твой долг сыновний - помочь мне в войне. Свергнуть Вия с трона.
- Я готов.
Галина отгородила их от толпы заклинанием, чтоб не подслушали. Да веселящейся чертовне было не до заговоров. Они желали буйного разврата, чему и предавались. В самый разгар пирушки явился Вий. Галина к нему сына для знакомства подвела, научив заранее, как справиться с Хозяином. Вий страшен, аки сто чертей, весь в грязи и с тяжёлыми веками до земли. Коряжист, мрачен, черен. Он больше походил на ожившую гору, поросшую травой и кустами. С огромной тяжёлой головой, да торчащими обломанными рогами. Из-под усов и бороды видны жёлтые клыки. А нос - курнос, и рыльцем свиным красуется на обвислой, морщинистой, потемневшей роже.
- Подымите мне веки! - потребовал Вий, желая разглядеть мальчишку.
Кузьма, ни жив, ни мёртв, зажал в руке щепотку заговоренной соли, какую должен был кинуть в глаза Хозяину. «Не бойся» - напутствовала его мать. - «Взгляд Вия не принесёт тебе беды. Я буду рядом и проклятье наложу, когда ты ослепишь его на миг, и мы вдвоём покончим с ним». Меж тем летучие мыши трудились над тяжелыми веками Вия, а Кузьку кто-то за руку схватил и зашептал:
- Ты что творишь? Негодник! Я его везде ищу, а он шатается с нечестивыми в компании!
- Шептуха?! - ахнул малец. - Ты как здесь? Уходи и не мешай! Я мать нашел свою.
- Кого?! - рассмеялась старуха, тыча в ведьму кривым пальцем. - Вот эту самозванку!
- Оставь мальчика в покое! - еще больше побледнела Галина. - Он мой!
- А то как же! - фыркнула бабуля и Кузьке на ухо шепнула: «У тебя в кармане Перунов цвет. Скажу - вынимай его на свет».
И сразу всё произошло, Вий глаза открыл. Шептуха приказала, Галина выкрикнула проклятье, и Кузьма цветок папоротника достал. Цветок огнём перекинулся на Галину, Вия прихватил и Шептуху опалил. Один мальчик стоял в кругу беснующегося огня невредимый, его пылающая стена надежно охраняла Кузьму от прочей нечисти. А когда огонь спал, Галина исчезла, на месте же Шептухи стояла прекрасная золотоволосая голубоглазая девушка.
- Ну здравствуй, сынок! - произнесла она.
А Вий прослезился и трубно высморкался:
- Люблю хеппиэнды.
Вся чертевня разразилась громким «ура»! И потребовала продолжения пира. Кузька озадаченно помахал хвостом:
- Что за дурдом?!
Бывшая Шептуха ему охотно пояснила:
- Галина выкрала тебя для своих гнусных целей, она давно мечтает править всеми. Меня попутно прокляла и обратила в старую Шептуху. Но её планы нарушили селяне, так ты попал ко мне. Вспомни, как я тебя гоняла по росе, за сбором разных трав, и учила в них разбираться. Приметы вызубрить заставила все, на картах гадать, в кости играть… Ты думал, я над тобой издеваюсь, а я защитить тебя пыталась от козней Галины.
- Понятно. Тогда избавь меня от хвоста.
- Нет дорогой, он суть твоя. Я - ведьма, Галина мне сестра, а тебе тётя родная.
Кузьма вконец растерялся, Вий похлопал его по плечу:
- Добро пожаловать в семью.
- Так значит, правда? И отец мой чёрт!
- Ну, не совсем, - загадочно улыбнулась сыну мать. - Хотя тебе ещё рано знакомиться с ним. Пошли лучше на балу погуляем, дядя Вий угощает.
-конец-
____________________________________________________________
Кто дочитал, тот молодец! Сказка вышла довольно забавной, самой нравится. Мне прислали несколько авторских сборников, раздала их, один, попал в институтскую библиотеку. Как-то, Надежда (сотрудница этой библиотеки), взяла книжку почитать (сборник) и смеялась во всю с «Ведьминого сына». У неё, спрашивают: «Ты чего»? Она: «Сказку нашла забавную»! Ей отвечают: «Дак, это же, сказка дочери Ларисы, ты её знаешь». Знает, ещё как! Севастополь, большая дерёвня - блин! Наши мамы, (моя и Надежды), учились, когда-то вместе.
____________________________________________________________
СКАЗКА ДЛИННОЮ В ЖИЗНЬ
новая сказка (для «Гололь-фэнтези») «Звездопад»
предыдущая сказка: «Ореховая мудрость»