Последние дни последних Романовых
2 (15) марта 1917 года Император Николай II отрёкся от престола. Эта дата во многом стала переломной в жизни семьи бывшего российского самодержца.
Возможно, сам Николай был рад освободиться от бремени управления страной, занимающей 1/6 часть мира. Современники отмечали, что бывший Император с радостью был бы просто отцом и мужем - недаром, когда умирал Александр III, Николай долгое время пытался отказаться от престола. Но Александра Фёдоровна наоборот была подавлена таким поворотом событий. Она много плакала, плакали и её дочери, лишь Алексей оставался абсолютно спокоен, словно потеря титула Цесаревича его ничуть не интересовала.
Алексей в Царском Селе с сестрой Татьяной и её собачкой Ортипо.
После отречения Николая Александровича от престола Императорская семья почти сразу оказалась под арестом. Для бывших монархов это заключение было в какой-то степени даже приятным. 10 марта Николай II записал в своем дневнике:
...Несмотря на условия, в которых мы теперь находимся, мысль, что мы все вместе, радует и утешает...
С того момента, как началась война, большому семейству редко удавалось собраться вместе. Император с сыном часто бывали в Могилёве, Императрица с Великими княжнами Ольгой и Татьяной проводила все дни в Царскосельском госпитале, где они работали сестрами милосердия. Великие княжны Мария и Анастасия продолжали учиться, а свободное время посвящали общению с ранеными в своём подшефном госпитале.
Временное правительство не доверяло бывшим самодержцам. В особенности опасались Александры Фёдоровны, которая в отличие от мужа была весьма озабочена потерей власти. 27 марта Керенский даже запретил супругам спать вместе и говорить на каком-либо языке, кроме русского. Впрочем, первый из этих запретов перестал действовать уже 12 апреля.
Были введены и другие ограничения. Так, например, было сокращено отопление дворца, вследствие чего одна из придворных дам подхватила воспаление лёгких. Гулять пленникам разрешалось только за забором, в саду. Из-за этого забора за Императорской семьёй, как за зверями в клетке, часто наблюдали зеваки. Не упускали солдаты и случая как-нибудь поиздеваться над бывшими самодержцами. По словам Пьера Жильяра, гувернёра Цесаревича, когда одна из Великих княжон или Императрица приближалась к окну, солдаты, караулившие под окнами, нередко начинали совершать неприличные действия, тем самым вызывая смех товарищей. С Николаем Александровичем солдаты часто общались, не соблюдая элементарных правил приличия. Не обошли издевательства и Цесаревича Алексея. Однажды караульные заметили у него в руках игрушечную винтовку, являвшуюся абсолютно безопасной ввиду отсутствия для неё специальных патронов. Но, по мнению солдат, у арестантов не должно было быть никакого оружия, а потому у мальчика тут же отняли игрушку.
В конце апреля в Царскосельском парке разбили небольшой огородик, в котором работали все - и семья бывшего самодержца, и прислуга, и даже солдаты охраны. Императорская семья старалась радоваться тому малому, что им было позволено - катались на байдарке, много читали, с удовольствием работали в огороде. Из-за нехватки учителей, Николай и Александра сами преподавали сыну некоторые предметы. Великая княжна Ольга, обучение которой было закончено, часто присутствовала на уроках младших сестёр, повторяя уже пройденное.
Работа в огороде, разбитом в Царском Селе.
Мысли об отъезде из Царского Села появились у арестантов уже в марте. Вначале они подозревали, что их отправят в Британию, где Георг V пообещал дать им убежище. Но Георг достаточно быстро отказался от своей затеи, побоявшись вызвать ещё большее неудовольствие и без того неспокойного народа. После отказа английского короля принять родственников, Временное правительство сообщило Романовым, что в Царском Селе они останутся на достаточно длительный период. Только в июле А. Керенский предупредил бывших Императора и Императрицу о том, что из-за неспокойной обстановки в столице их вскоре перевезут на юг. В августе отправились в путь, но вместо Крыма бывших монархов и некоторых их приближенных, согласившихся отправиться в ссылку, перевезли в Сибирь, в город Тобольск.
В Тобольске начались ещё большие притеснения Императорской семьи. Как только семья прибыла в дом, назначенный им для жизни, помощник комиссара, Александр Никольский потребовал сфотографировать всех арестантов и сделать им удостоверения личности. Несмотря на то, что в удостоверениях не было надобности - охранники знали каждого члена семьи в лицо - Никольский все же заставил сделать фотографии, объясняя это тем, что их, бывало, заставляли делать фото в профиль и в анфас, и теперь настал черед Романовых.
Дом губернатора в Тобольске, где жили Романовы
До октябрьской революции Императорская семья жила в достатке, но после свержения Временного правительства начались перебои с питанием. В начале со стола бывших монархов исчезли кофе, масло и сливки, после дефицитным продуктом стал и сахар. А в конце февраля власти объявили Романовым, что у народа больше нет средств, чтобы содержать их. Теперь члены Императорской семьи получали только солдатский паёк и 600 рублей из собственных средств в месяц. Неравнодушные местные жители начали подкармливать бывших монархов.
В последние дни мы начали получать масло, кофе, печение к чаю и варения от разных добрых людей, узнавших о сокращении у нас расходов на продовольствие. Так трогательно!
- Из дневника Николая Александровича.
Зимой 1917 года для младших детей во дворе соорудили ледяную гору. Но радость Великих княжон и Цесаревича длилась не долго - вскоре гору приказали разрушить, так как охране не понравилось, что арестанты могли смотреть через забор, когда находились на вершине горы.
В начале февраля Романовы узнали о новом стиле летоисчисления. Бывшая Императрица Александра Фёдоровна назвала в своём дневнике этот стиль "большевистским", Николай Александрович отметил, что теперь не будет счёта ошибкам и путаницам.
Жизнь Романовых в Сибири была однообразна. Фактически, развлечения было всего два - физический труд и переписка с друзьями из Петрограда. В конце 1917 - начале 1918 года Император, княжны и Цесаревич научились колоть дрова и чистить снег. Во время заключения в Царском Селе, дети каждую неделю ставили для Императора и Императрицы небольшие пьесы, но за полгода список произведений исчерпался, и в Тобольске спектакли стали повторяться. В первые месяцы Тобольского заключения Великие княжны и Император часто бывали в комнате караульных. Солдаты с удовольствием общались с Романовыми, так как, как и они, были связаны воспоминаниями о прошлом. Но это развлечение также исчерпало себя - в начале 1918 года на смену добродушным солдатам - "белым" пришли неразговорчивые и грубые "красные", а бывшим монархам был запрещён вход в комнату караульных.
Романовы в Тобольске (слева направо: Ольга, Николай Александрович, Алексей, Мария, ТЬатьяна, Анастасия)
Несмотря на все притеснения, перебои с питанием и достаточно частые болезни детей, в Екатеринбурге тобольскую жизнь Романовы вспоминали как тихую и спокойную.
В начале апреля 1918 года бывшие Император и Императрица уехали из Тобольска под предлогом суда в Москве. Вместе с родителями уехала и Великая княжна Мария - самая сильная из девочек, и, по мнению Александры, в силу возраста - ещё и самая безбашенная. Старшие княжны - Ольга и Татьяна остались ухаживать за больным Алексеем, Анастасия была оставлена матерью развлекать сестер и брата. К несчастью, едва ли не в самом начале пути, тайна поездки Романовых, устроенной "белыми", была раскрыта "красными". Вместо Москвы бывшие монархи были отправлены в Екатеринбург. Позже, когда Цесаревич достаточно окреп для долгой дороги, остальные члены семьи также были перевезены из Сибири на Урал.
В Екатеринбурге бывшие монархи и их приближенные были размещены в доме Ипатьева, также называемого ДОНом - домом особого назначения. В этом доме последние монархи провели последние 78 дней перед смертью. С Романовыми остались жить лишь пятеро - поварёнок Леонид Седнёв, камердинер Алексей Трупп (он же Алоиз Труппс), лейб-медик Евгений Боткин, лейб-повар Иван Харитонов и комнатная девушка Анна (Нюта) Демидова.
Романовым были отведены четыре достаточно большие комнаты: угловая спальня, столовая с видом на город, просторная зала без дверей и уборная. Кроватей катастрофически не хватало, Великие княжны были вынуждены спать на полу.
Дом Ипатьева во время нахождения в нем бывших монархов
Первым комендантом дома Ипатьева стал Александр Авдеев, которого описывали как "большевика самого настоящего". Он постоянно давил на то, что Романовы находятся в доме на положении арестованных. От окружения Императора комендант потребовал называть бывших монархов только по имени-отчеству, а не "Ваше Величество" и "Ваше Высочество". Как и прочие ограничения, больше всего это обидело Александру Фёдоровну. Среди прочих введений Авдеева была часовая прогулка вместо двухчасовой - "чтобы было похоже на тюремный режим". Физический труд - единственное развлечение бывших монархов в последние месяцы - был запрещен сразу же.
Цесаревич Алексей и Николай II пилят дрова, Зима 1917-1918 года, Тобольск.
Через некоторое время после приезда Романовых в дом Ипатьева специально приглашённый маляр закрасил все окна в доме известкой, чтобы арестанты не могли смотреть на улицу. До середины июня Императорской семье не разрешали открывать ни одно окно, хотя на улице было очень жарко. Когда это наконец разрешили, поступил новый запрет - теперь нельзя было сидеть на подоконниках.
Ежедневно в комнатах производился обыск. Это опять-таки больше всего задело именно экс-Императрицу. Для того чтобы встретить проверяющих одетой, она должна была встать раньше, чем привыкла. Когда комендант предложил ей оставаться в кровати, пока проводится проверка, она заявила, что не привыкла принимать, когда лежит в постели.
Александра Фёдоровна так и не смогла примириться с потерей своего положения в обществе. До самой смерти на прогулки она одевалась как на парадные выходы, её рукоделие было работой истинной аристократки - она плела кружева и вышивала, в то время как Великие княжны в ссылке позволили себе некоторую неаккуратность в одежде и вместе с Анной Демидовой штопали чулки и простыни.
17 июня Романовым сообщили, что монахиням будет позволено доставлять им молочные продукты. 19 или 20 июня в пробке бутыли со сливками обнаружили записку на французском языке, адресованную бывшим монархам.
Друзья не дремлют и надеются, что час, которого так долго ждали, настал. Восстание чехословаков представляет всё более серьёзную угрозу для большевиков. Самара, Челябинск и вся восточная и западная Сибирь находятся под контролем национального Временного правительства. Дружественная армия славян уже в восьмидесяти километрах от Екатеринбурга, сопротивление солдат Красной Армии безуспешно. Будьте внимательны ко всему, что происходит снаружи, ждите и надейтесь. Но в то же время, умоляю вас, будьте осмотрительны, ибо большевики, пока их ещё не победили, представляют для вас реальную и серьёзную опасность. Будьте наготове во всякий час, днём и ночью. Сделайте чертёж ваших двух комнат: расположение, мебель, кровати. Напишите точный час, когда все вы ложитесь спать. Один из вас должен отныне бодрствовать от 2 до 3 каждую ночь. Ответьте несколькими словами, но дайте, прошу вас, необходимые сведения вашим друзьям снаружи. Передайте ответ тому же солдату, который вручит вам эту записку, письменно, но не говорите ни слова. Тот, кто готов умереть за вас. Офицер Русской армии.
В оригинале письма присутствовали некоторые странности - солдат, бывший явным монархистом, почему-то обращался к Государю на "вы", а не на "Ваше Величество", да и способ, которым "белые" подкладывали записки в пробку, казался неясным.
Переписка с офицером русской армии продолжалась достаточно долго. В третьем письме, датированном 26 июня, Романовых просили быть начеку и быть готовым к побегу. Несколько ночей бывшие монархи провели, не раздеваясь. 28 июня Императорская семья отправила письмо, в котором сообщалось, что бежать они не могут, а могут быть только похищены. Позже, во время расследования убийства Императорской семьи, один из участников расстрельной команды, Михаил Медведев (Кудрин) признал, что эта переписка была откровенной провокацией.
Одна из предоставленных Романовым комнат дома Ипатьева
4 июля охрана арестантов была передана Якову Юровскому, помощником нового коменданта стал Григорий Никулин. Вначале Романовым новый комендант даже понравился, но их впечатление портилось с каждым днём. Одним из первых нововведений Юровского стало ещё большее уменьшение трат на питание - количество мяса, подаваемого к столу Романовых, уменьшилось весьма ощутимо. Александра Фёдоровна отмечала в своем дневнике, что Харитонов нередко готовил макаронный пирог по причине отсутствия мяса.
Уром или днём 16 июля неожиданно, якобы для того, чтобы встретиться с дядей, был отослан из дома поварёнок Леонид Седнёв. Весь день Романовы гадали о том, увидят ли его вновь.
Внезапно прислали за Лёнькой Седнёвым, чтобы он пошел и попроведовал своего дядю, и он поспешно убежал, гадаем, правда ли все это и увидим ли мы мальчика снова…
- Из дневника Александры Фёдоровны.
Ночью 17 июля комендант Я. Юровский поднял лейб-медика Боткина с просьбой сообщить Романовым о надобности как можно скорее одеться и спуститься в подвал, чтобы подождать машину, которая их увезёт из Екатеринбурга, в котором существовала опасность вторжения "белых". Около 40 минут потребовалось Романовым на одевание. Княжны и Императрица захватили с собой драгоценности, Анастасия Николаевна также взяла своего песика Джимми. Когда все арестанты наконец оказались в подвале, принесли стулья для больного Цесаревича и Императрицы. Затем Юровский зачитал приговор - в Москве Лениным и Свердловым был постановлен расстрел Романовых. Николай Александрович успел только переспросить "Что-что?", после чего грянули выстрелы. Разные исследователи "Царского дела" уже долгие годы не могут сойтись в составе расстрельной команды и том, кто из Романовых оставался жив дольше всего. По словам членов расстрельной команды, Анну Демидову Цесаревича и двоих Великих княжон (чаще всего называют Анастасию и Татьяну) пришлось добивать штыками. Спустя годы Я. Юровский утверждал, что первым умер Николай Александрович. По свидетельству А. Г. Кабанова, младшие Великие княжны в поисках спасения, прижавшись к стене в левой части комнаты, закрывали руками головы, и потому оставались живы достаточно долго, но вот Я. Юровский вспоминал, что Мария умерла одной из первых.
После убийства трупы были перевезены за город. Предварительно облив тела серной кислотой, тара из-под которой позже была обнаружена в одном из захоронений, бывшие охранники дома Ипатьева сожгли свидетельства совершенного убийства. После этого обезображенные трупы были сброшены в яму. Из-за того, что вода не полностью покрывала трупы, а также потому, что некоторые жители видели, как суетились бывшие охранники ДОНа, на следующую ночь останки были перезахоронены. Сверху расстрельщики сложили шпалы, по которым для верности проехал грузовик. Два трупа, принадлежавших Великой княжне Марии и Цесаревичу Алексею были захоронены отдельно. Мостик из шпал был впервые якобы обнаружен в 1979 году. В 1991 году его открытие было совершено официально.
Мостик из шпал, под которым 73 года пролежали тела жертв екатеринбургского убийства.
Кроме Николая II и его семьи в 1918-1919 годах была убита целая группа членов дома Романовых. Первым, в июне 1918 года в Перми, был расстрелян Великий князь Михаил Александрович, младший брат Императора. Почти одновременно с расстрелом Императорской семьи, в Алапаевске были зверски убиты Великая княгиня Елизавета Фёдоровна, Великий князь Сергей Михайлович, князья Императорской крови Константин Константинович - младший, Иоанн Константинович, Игорь Константинович, князь Владимир Павлович Палей (сын Великого князя Павла Александровича, родившийся в морганатическом браке) и несколько доверенных лиц Великого князя и Великой княгини. В конце января 1919 года в Петропавловской крепости были расстреляны ещё четверо Великих князей - Павел Александрович, Николай и Георгий Михайловичи и Дмитрий Константинович. Смерти избежали только Великий князь Гавриил Константинович, спасённый покровительством Максима Горького (Алексея Пешкова), Романовы, жившие в это время в Крыму (в том числе вдовствующая Императрица Мария Фёдоровна и Великие княгини Ольга и Ксения Александровны с мужьями) и двое внуков Великого князя Николая Константиновича - Наталья и Кирилл Андросовы.
Дорогой Владимир Ильич! Сделайте маленькое и умное дело, - распорядитесь, чтобы выпустили из тюрьмы бывшего великого князя Гавриила Константиновича Романова. Это - очень хороший человек, во-первых, и опасно больной, во-вторых. Зачем фабриковать мучеников? Это вреднейший род занятий вообще, а для людей, желающих построить свободное государство, - в особенности. К тому же немножко романтизма никогда не портит политики. (…) Выпустите же Романова и будьте здоровы. А. Пешков
- Из письма Максима Горького к В. И. Ленину.
Никто из членов расстрельной команды не раскаивался в содеянном, хотя многие понимали, что их могут осуждать. В 1934 году в Свердловске, на съезде "старых большевиков", в выступлении Юровского присутствовали следующие слова:
Молодое поколение нас может не понять. Могут упрекнуть, что мы убили девочек, убили наследника-мальчика. Но к сегодняшнему дню девочки-мальчики выросли бы… в кого?
После убийства Императорской семьи в мире появилась особая группа мошенников - лже-Романовы. Эти люди, количество которых за век перевалило за две сотни, выдавали себя за "чудесно спасшихся Романовых", охотясь за родовыми драгоценностями дома Романовых. Одних только лже-Алексеев было больше восьмидесяти! Самая известная авантюристка из лже-Романовых, Анна Андерсон (она же Франциска Шанцковская и Анна Манахан) до самой своей смерти пыталась доказать, что она - никто иная, как Анастасия Николаевна. После её смерти её наследники также пытались доказать свою принадлежность к дому Романовых.
В 1977 году в Екатеринбурге был снесён дом Ипатьева. Сейчас на месте, где когда-то были убиты последние русские монархи, стоит православная церковь, храм на Крови.
Храм на Крови в Екатеринбурге
Все тексты в блоге моего авторства, иллюстрации взяты со свободных ресурсов интернета, из источников, не указывающих своих авторских прав (если иное не указано под иллюстрацией). При копировании прошу указывать ссылку на мой блог.