Советские фантасты в погонах КГБ - Игорь Можейко ( Кир Булычев)-2 БИРМА-МЬЯНМА 1957 год.
#МОЖЕЙКО
#БУЛЫЧЕВ
#АЛИСА_СЕЛЕЗНЕВА
#МИЕЛОФОН
#ПРЕКРАСНОЕ_ДАЛЕКО
Сначала краткая справка по Бирме-Мьянме 1957 года, куда ,"как в рай" отправился переводчик в погонах после института Мориса Тореза- Игорь Можейко( он же- Кир Булычев)
Сразу после получения независимости в 1948 году в стране началась непрекращающаяся гражданская война,
то затухающая, то вновь разгорающаяся в разных формах и в разных регионах страны.
То бишь, по легенде- Можейко был "переводчиком на большой стройке СССР"- в реале, переводчиком при советских "военных советниках".
Странно, что они отправили в зону военного конфликта- переводчика с женой.
Время пребывания Можейко в Бирме- 1957-1959 и воторой срок( вторые два года) о котором он нигде не распространяется.
А вот и результаты "большой стройки, которую СССР вел в Бирме"
- Бирманский путь к социализму (бирм. မြန်မာ့နည်းမြန်မာ့ဟန် ဆိုရှယ်လစ်စနစ်; англ. Burmese Way to Socialism, Burmese Road to Socialism) - программная политическая декларация Революционного совета Бирмы, опубликованная 28 апреля 1962 года, через неполных два месяца после переворота 2 марта 1962 года, с подзаголовком «К социализму нашим собственным бирманским способом» (англ. Towards socialism in our own burmese way).
Документ был распространён департаментом информации Революционного совета на бирманском и английском языках и впоследствии был переведён на некоторые другие языки мира.
Нагуглилось--
Излагая биографию И. В. Можейко, многие справочные издания и сайты как бы мимоходом, одним предложением, «через запятую» упоминают, что он окончил некий институт иностранных языков, после чего работал в Бирме «переводчиком на стройке» и корреспондентом информационного агентства. Тут есть над чем задуматься.
Во-первых, учился он не просто в инязе, а в престижном вузе, ныне называемом Лингвистическим университетом им. М. Тореза, куда абы как, «с улицы», и тогда, и сейчас не поступишь. Вот он и прибыл туда по комсомольской квоте (путевке), которой удостаивались лишь отдельные активисты ВЛКСМ.
Во-вторых, работал за рубежом, опять же, не просто корреспондентом, а в Агентстве печати «Новости» (АПН), известном своей близостью к высоким партийно-правительственным структурам, формирующим внешнюю политику СССР.
И, наконец, в-третьих, самое главное: на какой такой стройке он был переводчиком? Здесь необходимо знать, что в те годы Советский Союз развернул в Бирме строительство целого ряда сравнительно крупных объектов (Технологический университет, госпиталь, стадион, отель), причем безвозмездно (!) - «в дар дружественному бирманскому народу». Спрашивается: откуда такая щедрость?
Дело в том, что, добившись независимости от Великобритании, Бирма, в отличие от соседних государств, провозгласила курс на строительство социализма (правда, без коммунистических идеалов, но зато с большим «довеском» буддийского мировоззрения) и вскоре стала называться Социалистической Республикой Бирманский Союз. По такому поводу в партийно-правительственном аппарате нашлись оптимисты, которые полагали, что эта страна в перспективе может стать «второй Кубой», и убедили высшее руководство СССР обратить на нее особое внимание. Отсюда - последовавшие визиты в Рангун первых лиц государства (Н. С. Хрущев, Н. В. Подгорный); поездки в Бирму советских космонавтов (Г. С. Титов, В. Н. Терешкова); создание на Восточном факультете Ленгосуниверситета отделения бирманской филологии, первые выпускники которого - ныне проф. Р. А. Янсон и проф. В. Б. Касевич - до сих пор занимаются активной научной работой и, независимо от изменчивой конъюнктуры, самоотверженно «куют» новые поколения бирманистов, в том числе для работы в Москве.
В том же ряду - начавшееся преподавание бирманского языка и соответствующих социально-экономических дисциплин в МГУ (Институт стран Азии и Африки) и даже в МГИМО; запуск радиовещания на Бирму (весьма затратное, но политически важное дело: иначе западные «голоса» нас бы так не донимали); массированные поставки в Бирму сельхозтехники (пусть и не очень востребованной в местных условиях); и, наконец, строительство вышеупомянутых объектов, к которому оказался причастен И. В. Можейко. Справедливости ради надо отметить, что гордые бирманцы не хотели таких, к чему-то обязывающих, даров и на протяжении ряда лет изо всех сил пытались рассчитаться поставками риса в нашу страну.
С позиций прошедших лет (а большое, как известно, видится на расстоянии) эту кампанию можно было бы назвать необъявленным «бирманским проектом» советского руководства, политическая отдача которого оказалась не столь высока, как ожидалось, но на многие годы связала нас с бирманским народом дружественными узами, «работающими» и по сей день и позволяющими выстраивать взаимовыгодные отношения с нынешней Мьянмой на новой, более прочной основе.
Избитое " Можейко скрывался под псевдонимом, т. к. опасался быть уволенным с основного места работы за посторонние подработки" - просто дань современной информационной экзальтации.
Кстати, его вполне серьезная научно-политическая работа по истории II Mировой войны в Юго-Восточной Азии «Западный ветер - ясная погода» также была написана под псевдонимом (на сей раз - Всеволодов). И отнюдь не из-за боязни институтского начальства (начальство само содействовало сбору редких зарубежных материалов для книги), а скорее от нежелания лишний раз светиться перед зарубежной, в т. ч. отнюдь не дружественной в условиях «холодной войны» аудиторией, с которой ему приходилось иметь дело во время поездок за границу.
Да и кого И. В. Можейко мог бы опасаться в ИВАН, где ему (на зависть коллегам) симпатизировал лично ректор - Е. М. Примаков? Чего ему было бояться, если в числе его хороших знакомых-доброжелателей были ответственные работники Международного отдела ЦК КПСС?
Дела обыкновенные- резидент готовит не "научную работу", а выжимку из западных ресурсов, а контора под "руководством" Примакова- обычная шпионская контора. А Можейко(БУЛЫЧЕВ)- ее сотрудник.
Отдельные ученые до сих пор, даже после смерти писателя затевают дискуссию, относился ли И. В. Можейко к какой-либо из школ отечественного востоковедения, и в итоге приходят к выводу, что, дескать, «нет, не относился»
Естественно, НИКАК НЕ ОТНОСИЛСЯ, он об этом САМ ПИШЕТ! Он был обыкновенным референтом, собирателем и переводчиком фактов, собранных другими. Вряд ли он даже умел в бирманскую азбуку!-за два года военным советским переводчиком -хрен ты чему научишься.
А вы еще помните "переворот в Мьянме"и визит туда Патрушева??
Сейчас прочту автобиографию Можейко-Булычева и напишу про него третий пост.
#БУЛЫЧЕВ
#АЛИСА_СЕЛЕЗНЕВА
#МИЕЛОФОН
#ПРЕКРАСНОЕ_ДАЛЕКО
Сначала краткая справка по Бирме-Мьянме 1957 года, куда ,"как в рай" отправился переводчик в погонах после института Мориса Тореза- Игорь Можейко( он же- Кир Булычев)
Сразу после получения независимости в 1948 году в стране началась непрекращающаяся гражданская война,
то затухающая, то вновь разгорающаяся в разных формах и в разных регионах страны.
То бишь, по легенде- Можейко был "переводчиком на большой стройке СССР"- в реале, переводчиком при советских "военных советниках".
Странно, что они отправили в зону военного конфликта- переводчика с женой.
Время пребывания Можейко в Бирме- 1957-1959 и воторой срок( вторые два года) о котором он нигде не распространяется.
А вот и результаты "большой стройки, которую СССР вел в Бирме"
- Бирманский путь к социализму (бирм. မြန်မာ့နည်းမြန်မာ့ဟန် ဆိုရှယ်လစ်စနစ်; англ. Burmese Way to Socialism, Burmese Road to Socialism) - программная политическая декларация Революционного совета Бирмы, опубликованная 28 апреля 1962 года, через неполных два месяца после переворота 2 марта 1962 года, с подзаголовком «К социализму нашим собственным бирманским способом» (англ. Towards socialism in our own burmese way).
Документ был распространён департаментом информации Революционного совета на бирманском и английском языках и впоследствии был переведён на некоторые другие языки мира.
Нагуглилось--
Излагая биографию И. В. Можейко, многие справочные издания и сайты как бы мимоходом, одним предложением, «через запятую» упоминают, что он окончил некий институт иностранных языков, после чего работал в Бирме «переводчиком на стройке» и корреспондентом информационного агентства. Тут есть над чем задуматься.
Во-первых, учился он не просто в инязе, а в престижном вузе, ныне называемом Лингвистическим университетом им. М. Тореза, куда абы как, «с улицы», и тогда, и сейчас не поступишь. Вот он и прибыл туда по комсомольской квоте (путевке), которой удостаивались лишь отдельные активисты ВЛКСМ.
Во-вторых, работал за рубежом, опять же, не просто корреспондентом, а в Агентстве печати «Новости» (АПН), известном своей близостью к высоким партийно-правительственным структурам, формирующим внешнюю политику СССР.
И, наконец, в-третьих, самое главное: на какой такой стройке он был переводчиком? Здесь необходимо знать, что в те годы Советский Союз развернул в Бирме строительство целого ряда сравнительно крупных объектов (Технологический университет, госпиталь, стадион, отель), причем безвозмездно (!) - «в дар дружественному бирманскому народу». Спрашивается: откуда такая щедрость?
Дело в том, что, добившись независимости от Великобритании, Бирма, в отличие от соседних государств, провозгласила курс на строительство социализма (правда, без коммунистических идеалов, но зато с большим «довеском» буддийского мировоззрения) и вскоре стала называться Социалистической Республикой Бирманский Союз. По такому поводу в партийно-правительственном аппарате нашлись оптимисты, которые полагали, что эта страна в перспективе может стать «второй Кубой», и убедили высшее руководство СССР обратить на нее особое внимание. Отсюда - последовавшие визиты в Рангун первых лиц государства (Н. С. Хрущев, Н. В. Подгорный); поездки в Бирму советских космонавтов (Г. С. Титов, В. Н. Терешкова); создание на Восточном факультете Ленгосуниверситета отделения бирманской филологии, первые выпускники которого - ныне проф. Р. А. Янсон и проф. В. Б. Касевич - до сих пор занимаются активной научной работой и, независимо от изменчивой конъюнктуры, самоотверженно «куют» новые поколения бирманистов, в том числе для работы в Москве.
В том же ряду - начавшееся преподавание бирманского языка и соответствующих социально-экономических дисциплин в МГУ (Институт стран Азии и Африки) и даже в МГИМО; запуск радиовещания на Бирму (весьма затратное, но политически важное дело: иначе западные «голоса» нас бы так не донимали); массированные поставки в Бирму сельхозтехники (пусть и не очень востребованной в местных условиях); и, наконец, строительство вышеупомянутых объектов, к которому оказался причастен И. В. Можейко. Справедливости ради надо отметить, что гордые бирманцы не хотели таких, к чему-то обязывающих, даров и на протяжении ряда лет изо всех сил пытались рассчитаться поставками риса в нашу страну.
С позиций прошедших лет (а большое, как известно, видится на расстоянии) эту кампанию можно было бы назвать необъявленным «бирманским проектом» советского руководства, политическая отдача которого оказалась не столь высока, как ожидалось, но на многие годы связала нас с бирманским народом дружественными узами, «работающими» и по сей день и позволяющими выстраивать взаимовыгодные отношения с нынешней Мьянмой на новой, более прочной основе.
Избитое " Можейко скрывался под псевдонимом, т. к. опасался быть уволенным с основного места работы за посторонние подработки" - просто дань современной информационной экзальтации.
Кстати, его вполне серьезная научно-политическая работа по истории II Mировой войны в Юго-Восточной Азии «Западный ветер - ясная погода» также была написана под псевдонимом (на сей раз - Всеволодов). И отнюдь не из-за боязни институтского начальства (начальство само содействовало сбору редких зарубежных материалов для книги), а скорее от нежелания лишний раз светиться перед зарубежной, в т. ч. отнюдь не дружественной в условиях «холодной войны» аудиторией, с которой ему приходилось иметь дело во время поездок за границу.
Да и кого И. В. Можейко мог бы опасаться в ИВАН, где ему (на зависть коллегам) симпатизировал лично ректор - Е. М. Примаков? Чего ему было бояться, если в числе его хороших знакомых-доброжелателей были ответственные работники Международного отдела ЦК КПСС?
Дела обыкновенные- резидент готовит не "научную работу", а выжимку из западных ресурсов, а контора под "руководством" Примакова- обычная шпионская контора. А Можейко(БУЛЫЧЕВ)- ее сотрудник.
Отдельные ученые до сих пор, даже после смерти писателя затевают дискуссию, относился ли И. В. Можейко к какой-либо из школ отечественного востоковедения, и в итоге приходят к выводу, что, дескать, «нет, не относился»
Естественно, НИКАК НЕ ОТНОСИЛСЯ, он об этом САМ ПИШЕТ! Он был обыкновенным референтом, собирателем и переводчиком фактов, собранных другими. Вряд ли он даже умел в бирманскую азбуку!-за два года военным советским переводчиком -хрен ты чему научишься.
А вы еще помните "переворот в Мьянме"и визит туда Патрушева??
Сейчас прочту автобиографию Можейко-Булычева и напишу про него третий пост.