Умер Ален Башунг. В новостях сообщают, что у него был рак, но я об этом ничего не знал.
Я видел его на Монмартре в октябре 2007. Был праздник виноделия дня на три, связанный, кроме того, с чествованием Брассенса, и на одном из мероприятий присутствовал Башунг, в качестве почетного гостя. Это было на площади Жюля Жоффрена.
К тому времени я только с месяц жил в Париже и непременно хотел увидеть кого-то знаменитого. Поэтому, прочитав в газете анонс, я поспешил на Монмартр в компании человека, которому имя Башунга ничего не говорило, но которому было прикольно гулять по Монмартру.
Впрочем, я и сам почти не представлял, как Башунг выглядит внешне. Я слышал из него пару песен, знал его как одного из певцов, сотрудничавших с Генсбуром и как продолжателя его традиций. (Когда я писал свою первую работу о Генсбуре, Фредерик, наш преподаватель, посоветовал мне упомянуть Башунга, как пример современного певца, работающего в тех же традициях. Тогда я знал Башунга по песне про Габи и сильно сомневался в том, что Башунг в них работает.)
Мы пришли не к началу и стояли совсем рядом со сценой. Башунг был похож на Генсбура начала 80-х: жесткие седые волосы и черные очки. Я смотрел вверх на Алена, Ален периодически взглядывал на нас, но не знаю, было ли ему видно через очки.
Через полгода ко мне приехал
dankey_hazy и привез Le Monde (он читал его в самолете) с рецензией на новый альбом Башунга. Тогда все газеты о нем писали. Еще чуть позже я купил альбом Play blessures, и раза с пятого он мне понравился.
Вот, собственно, и всё.