Пуантилизм (Новое стихотворение) Памяти Виталия Калашникова.
Пуантилизм
Памяти Виталия Калашникова
Это было буквально вчера.
Я любил и я знал, что любим.
Улюлюкали в ночь кучера:
- Ты, приятель, непо
колебим.
И счастливый, летя через лес,
повторяя слова наугад,
в саму вечность по плечи бы влез,
как бесёнок... Не ради наград,
ради чьих-то чуть слышных “Ау”,
ради слез, позволяемых смыть.
Прутик медленно месит золу.
Я - мечты, и сердца, и умы.
Я так жду, что опять в спину мне
Вечность, долг возвратя, прокричит:
- Эй, приятель... И ночь не темней,
и совсем не скуднее харчи.
Ну и что: нет карет да ракет.
Есть дороги, и память, и та
разобравшая неба паркет
неподвластная, но красота.
Звёзды сложены в цепь домино.
Звёзды в пригоршнях, словно пшено...
Я придумаю дом, пусть иной.
Я приду. Раз сказал - решено.
Это было. Давно. И со мной.
Я забыл, но я знал, что любим.
За стеною сопит стременной.
Конь свободный пасется.
Рябин
красный пу
антилизм режет слух:
- Ты, приятель, непо…
Тает дым.
Я опять заслужил оплеух.
Я бы мог оказаться седым.
Щелкнет эхом под пяткой сучок
или кучера хлыст (не фантом),
непопавшихся в детский сачок...
Эй, по курсу: Любовь за бортом!..
Подобрать? Ну а вдруг не твоя…
Не тревожься: ей вплавь - не впервой.
Всем поможет добраться маяк.
Только сердце, как небо - открой.
< 15 января 2012 года>
Я "познакомился" с творчеством Виталия Калашникова лет 12 назад,
когда начал смотреть трансляции Грушинского Фестиваля
"онлайн". Каждый год я "приезжал" на Грушу и "на три дня"
"выпадал" из Нью-Йоркской жизни. И среди многих
с экрана со мной общался замечательный поэт -
Виталий Калашников.
Несколько дней назад его не стало.
Я уже 5 лет как не смотрю Грушу - ее не транслируют.
И все эти годы, я не встречался с творчеством Виталия.
Но есть такие люди, с котрыми встретившись даже единожды -
не забываешь, и они занимают в твоей душе и памяти
достойное место. Их нельзя забыть.
Смерть Виталия Калашникова была трагической.
Об этом страшно писать - и я не буду об этом писать.
Но моя первая мысль, моё первое чувство было - Как!
Как такое может быть. Если такой ужас может случится
с хорошим, светлым, любимым и любящим людей человеком,
как после этого (воз)можно сочинять светлые радостные стихи
и песни... И сам себе ответил - не можно , а нужно.
Сел и за час написал "Пуантилизм".
Я сомневался - имею ли я право посвящать эти строки памяти
Виталия Калашникова, котрого не знал лично и творчество котрого
знаю очень ограниченно - буквально несколько стихотворений
и одну песню, хотя песня эта всегда звучит на Грушиской Горе -
собственно она и есть гимн Грушинской Горе...
"Раз, Два, Три - Гора Гори"... Кто был, смотрел, читал о Груше - поймет.
Раз-два- Три - Гора Гори - сказал я и написал стихи.
Раз-Два-Три - Гора Гори. Светлая память Виталию Калашникову.
Почитайте его строки:
ЮВЕНИЛЬНЫЙ РОМАНС
Порвались перепонки на крыльях,
Затупились на клюве клыки,
И уже не хватает усилья
Пролететь вдоль родимой реки.
На гнезде из хвощей и азалий
Я уже не дождусь ледника,
Я хочу, чтобы мне рассказали,
Как навеки застынет река.
Я - последний летающий ящер,
Свистом крыльев будил мезозой,
Я останусь в поре уходящей
Известковой слоистой слезой.
И когда снова речка растает,
Разодрав исторический мох,
Пусть слезу, словно книгу, листает
Птеродактиль грядущих эпох.
Пусть прочтут они, как мы любили,
Как лились наши песни с небес.
О! Великое племя рептилий!
О, наш каменноугольный лес!
Мне мечтать и надеяться поздно,
Но я должен грядущему спеть,
Как случилось рожденному ползать
Над своею эпохой взлететь.
Я - последний летающий ящер,
Свистом крыльев будил мезозой,
И останусь в веках уходящих
Силлурийской горючей слезой.
(С) 1998 Виталий Калашников
Из Василия Александрийского
Я бродил среди диких скал,
Вдалеке от любимых рож,
Я не то что от них устал,
Просто слишком на них похож.
И глядел на морской прибой,
И молился за них за всех -
Я беседовал сам с собой,
Обращаясь куда-то вверх.
Но в счастливой своей тоске
Не один я бродил, о нет!
За спиною в морском песке
Различал я мельчайший след.
И на каждый ответ немой,
Говоря и ступая в такт,
Собеседник незримый мой
Улыбался: все так, все так.
И упала завеса чар,
И раздался беззвучный гром,
Только истины теплый шар
Окружал нас со всех сторон.
Но недолог был мой улов.
Мир ворвался одним броском.
Лишь одна полоса следов
За спиною в песке морском.
Лишь громадины черных скал,
Лишь канаты седых валов,
Только мира немой оскал
И одна полоса следов.
Безутешен был мой упрек:
Тот, кто должен быть всех нежней,
Почему же ты так жесток
В миг, когда ты всего нужней?
Если все разлетелось в прах,
Если сердца разрушен дом,
И один лишь кромешный страх
В мире странном и нежилом,
О, верни нас в свои сады!
И услышал я в облаках:
"Тише, это мои следы.
Я несу тебя на руках".
(с) Виталий Калашников
...Загрустил? Ты не голоден? Может, я что-то поджарю?
Хочешь, милый, тебе я картошки поджарю?
Ты сиди, а я быстро картошки поджарю.
Ты надолго ко мне? Без тебя я больна...
Я почувствовал - день совершенно бездарен,
Но я знал уже - я совершенно бездарен,
Но я видел, что мир очень пошл и бездарен,
И во всём виновата, конечно, она.
И сказал я: не нужно мне вашей картошки!
Прошипел я: Не нужно мне вашей картошки.
Прокричал я: не нужно мне вашей картошки,
Я в обиде на вас, я поеду домой!
И пошёл я по очень обидной дорожке,
И побрёл я вдоль очень обидной дорожки,
И поплёлся вдоль самой обидной дорожки,
Размышляя угрюмой своей головой.
Никогда, никогда я сюда не приеду,
Никогда, ни за что я сюда не приеду,
Больше в жизни ни разу сюда не приеду! -
Так я думал сердитой своей головой.
Но плелась вдоль дороги за мною по следу,
Но бежала вдогон по угрюмому следу,
Но летела за мной по сердитому следу
Та любовь, что всегда верховодила мной.
(с) Виталий Калашников 1977
Гимн Горе Грушинского Фестиваля.
Стихи - Андрей Козловский и Виталия Калашникова.
Музыка и исполнение - Андрей Козловский.
Вот тут можно выразить соболезнования
http://ae-krylov.livejournal.com/43469.html
Памяти Виталия Калашникова
Это было буквально вчера.
Я любил и я знал, что любим.
Улюлюкали в ночь кучера:
- Ты, приятель, непо
колебим.
И счастливый, летя через лес,
повторяя слова наугад,
в саму вечность по плечи бы влез,
как бесёнок... Не ради наград,
ради чьих-то чуть слышных “Ау”,
ради слез, позволяемых смыть.
Прутик медленно месит золу.
Я - мечты, и сердца, и умы.
Я так жду, что опять в спину мне
Вечность, долг возвратя, прокричит:
- Эй, приятель... И ночь не темней,
и совсем не скуднее харчи.
Ну и что: нет карет да ракет.
Есть дороги, и память, и та
разобравшая неба паркет
неподвластная, но красота.
Звёзды сложены в цепь домино.
Звёзды в пригоршнях, словно пшено...
Я придумаю дом, пусть иной.
Я приду. Раз сказал - решено.
Это было. Давно. И со мной.
Я забыл, но я знал, что любим.
За стеною сопит стременной.
Конь свободный пасется.
Рябин
красный пу
антилизм режет слух:
- Ты, приятель, непо…
Тает дым.
Я опять заслужил оплеух.
Я бы мог оказаться седым.
Щелкнет эхом под пяткой сучок
или кучера хлыст (не фантом),
непопавшихся в детский сачок...
Эй, по курсу: Любовь за бортом!..
Подобрать? Ну а вдруг не твоя…
Не тревожься: ей вплавь - не впервой.
Всем поможет добраться маяк.
Только сердце, как небо - открой.
< 15 января 2012 года>
You can watch this video on www.livejournal.com
Я "познакомился" с творчеством Виталия Калашникова лет 12 назад,
когда начал смотреть трансляции Грушинского Фестиваля
"онлайн". Каждый год я "приезжал" на Грушу и "на три дня"
"выпадал" из Нью-Йоркской жизни. И среди многих
с экрана со мной общался замечательный поэт -
Виталий Калашников.
Несколько дней назад его не стало.
Я уже 5 лет как не смотрю Грушу - ее не транслируют.
И все эти годы, я не встречался с творчеством Виталия.
Но есть такие люди, с котрыми встретившись даже единожды -
не забываешь, и они занимают в твоей душе и памяти
достойное место. Их нельзя забыть.
Смерть Виталия Калашникова была трагической.
Об этом страшно писать - и я не буду об этом писать.
Но моя первая мысль, моё первое чувство было - Как!
Как такое может быть. Если такой ужас может случится
с хорошим, светлым, любимым и любящим людей человеком,
как после этого (воз)можно сочинять светлые радостные стихи
и песни... И сам себе ответил - не можно , а нужно.
Сел и за час написал "Пуантилизм".
Я сомневался - имею ли я право посвящать эти строки памяти
Виталия Калашникова, котрого не знал лично и творчество котрого
знаю очень ограниченно - буквально несколько стихотворений
и одну песню, хотя песня эта всегда звучит на Грушиской Горе -
собственно она и есть гимн Грушинской Горе...
"Раз, Два, Три - Гора Гори"... Кто был, смотрел, читал о Груше - поймет.
Раз-два- Три - Гора Гори - сказал я и написал стихи.
Раз-Два-Три - Гора Гори. Светлая память Виталию Калашникову.
Почитайте его строки:
ЮВЕНИЛЬНЫЙ РОМАНС
Порвались перепонки на крыльях,
Затупились на клюве клыки,
И уже не хватает усилья
Пролететь вдоль родимой реки.
На гнезде из хвощей и азалий
Я уже не дождусь ледника,
Я хочу, чтобы мне рассказали,
Как навеки застынет река.
Я - последний летающий ящер,
Свистом крыльев будил мезозой,
Я останусь в поре уходящей
Известковой слоистой слезой.
И когда снова речка растает,
Разодрав исторический мох,
Пусть слезу, словно книгу, листает
Птеродактиль грядущих эпох.
Пусть прочтут они, как мы любили,
Как лились наши песни с небес.
О! Великое племя рептилий!
О, наш каменноугольный лес!
Мне мечтать и надеяться поздно,
Но я должен грядущему спеть,
Как случилось рожденному ползать
Над своею эпохой взлететь.
Я - последний летающий ящер,
Свистом крыльев будил мезозой,
И останусь в веках уходящих
Силлурийской горючей слезой.
(С) 1998 Виталий Калашников
Из Василия Александрийского
Я бродил среди диких скал,
Вдалеке от любимых рож,
Я не то что от них устал,
Просто слишком на них похож.
И глядел на морской прибой,
И молился за них за всех -
Я беседовал сам с собой,
Обращаясь куда-то вверх.
Но в счастливой своей тоске
Не один я бродил, о нет!
За спиною в морском песке
Различал я мельчайший след.
И на каждый ответ немой,
Говоря и ступая в такт,
Собеседник незримый мой
Улыбался: все так, все так.
И упала завеса чар,
И раздался беззвучный гром,
Только истины теплый шар
Окружал нас со всех сторон.
Но недолог был мой улов.
Мир ворвался одним броском.
Лишь одна полоса следов
За спиною в песке морском.
Лишь громадины черных скал,
Лишь канаты седых валов,
Только мира немой оскал
И одна полоса следов.
Безутешен был мой упрек:
Тот, кто должен быть всех нежней,
Почему же ты так жесток
В миг, когда ты всего нужней?
Если все разлетелось в прах,
Если сердца разрушен дом,
И один лишь кромешный страх
В мире странном и нежилом,
О, верни нас в свои сады!
И услышал я в облаках:
"Тише, это мои следы.
Я несу тебя на руках".
(с) Виталий Калашников
...Загрустил? Ты не голоден? Может, я что-то поджарю?
Хочешь, милый, тебе я картошки поджарю?
Ты сиди, а я быстро картошки поджарю.
Ты надолго ко мне? Без тебя я больна...
Я почувствовал - день совершенно бездарен,
Но я знал уже - я совершенно бездарен,
Но я видел, что мир очень пошл и бездарен,
И во всём виновата, конечно, она.
И сказал я: не нужно мне вашей картошки!
Прошипел я: Не нужно мне вашей картошки.
Прокричал я: не нужно мне вашей картошки,
Я в обиде на вас, я поеду домой!
И пошёл я по очень обидной дорожке,
И побрёл я вдоль очень обидной дорожки,
И поплёлся вдоль самой обидной дорожки,
Размышляя угрюмой своей головой.
Никогда, никогда я сюда не приеду,
Никогда, ни за что я сюда не приеду,
Больше в жизни ни разу сюда не приеду! -
Так я думал сердитой своей головой.
Но плелась вдоль дороги за мною по следу,
Но бежала вдогон по угрюмому следу,
Но летела за мной по сердитому следу
Та любовь, что всегда верховодила мной.
(с) Виталий Калашников 1977
Гимн Горе Грушинского Фестиваля.
Стихи - Андрей Козловский и Виталия Калашникова.
Музыка и исполнение - Андрей Козловский.
Click to viewВот тут можно выразить соболезнования
http://ae-krylov.livejournal.com/43469.html