Оправдание родителей
У Петрушевской есть рассказ: мать выставляет сына за дверь, приказывая ехать на дачу и не возвращаться, потому что у нее будут гости, в том числе бывшй муж с новой женой. Уходя, гости видят ребенка , сидящего на лестнице. Женищина принимается кричать на сына и бить его, сын оправдывается: дача была заперта. Бывший муж и его жена при гостях высказывают возмущение жестокостью женщины и забирают ребенка к себе. После чего читателю открывается правда: женщина смертельно больна, она подстроила эту сцену, чтобы сына были вынуждены забрать -- на эмоциональной волне и под влиянием свидетелей ее жестокости. И она только надеется, что сын когда-нибудь поймет ее жертву и придет на ее могилу.
Это типичный сценарий оправдания родителей.
Что бы они нам ни сделали, они же на самом деле хотели как лучше. У них самих было трудное детство. И юность. И трудный брак. Они уставали на работе. И мы не имеем права жалеть себя. И осуждать их. И ждать от них большего, чем они могли давать. И самые болшие жестокости и несправедливости были сделаны, конечно, только для нашего блага. Они нас на самом деле любили. Глубоко в душе. Надо быть неблагодарными, чтобы не видеть этого.
Чем это грозит, такой сценарий?
Ну, например.
Одна женщина играла для детей в такого же плохого полицейского, каким видела свою мать. И надеялась, что дети когда-нибудь поймут ее так же, как она понимала и оправдывала свою мать. В результате она потеряла связь с детьми и не смогла помочь им тогда, когда ее помощь была решающей. И чувствовала себя плохой и нелюбимой матерью.
Потому что мы часто повторяем поведение родителей, чтобы оправдать его.
Потому что мы хотим верить, что нас любили. Нам необходимо верить, и приходится извращаться.
И поэтому мы оправдываем тех, кто причиняет нам боль в нашей жизни и на коего спроецирована роль родителя: ну он же хотел как лучше; он наверняка это сделал из лучших побуждений; надо понять его мотивы, прежде чем осуждать; надо понять, каково ему самому было.
И чем хуже, тем больше оснований для того, чтобы верить: это не просто так! Это не просто так он мне сейчас не звонит после ссоры -- он просто не хочет мне навязываться, он вообще думает, что это я на него сержусь, да, точно. это я перед ним и виновата! Это не просто так он мне сказал гадость: он хотел, чтобы я посмотрел на себя критически, чтобы мне пошло это на пользу. И вообще, если он такое мне сказал, -- каково же ему самому, бедному, в каком же он состоянии. как его не пожалеть за это?
Он меня подставил -- зато я стал сильнее, так и было наверняка задумано!
Потому что отец бил ремнем, чтобы отучить от курения -- старался для сына, вот я не курю, но зато пью запоем. Потому что мать запирала в темной комнате, чтобы воспитать небоязнь темноты, я не боюсь темноты, но почему-то боюсь женщин. Потому что нас оставляли одних, чтобы мы были самостоятельными. Бросали в воду, чтобы научились плавать. Били по рукам, чтобы перестали грызть ногти. Если бы не это, где бы мы были?
Нам просто давали горькое лекарство, мы бы померли без него.
Как сказала одна моя знакомая: "Наверное, меня выбросили из вертолета, чтобы я научилась летать! Упс, как жаль, что я такая плохая ученица..."
Другая моя знакомая сказала: Иуда тоже предал Христа по Божьей воле и к Божьему воскресению. Это не отменяет предательства.
Кто бы ни сделал нам плохое и чему бы оно ни послужило в итоге -- это плохое. Я лично не хочу платить ту цену, которую назначает мне человек, поступая со мной жестоко ради моего же блага. Если меня сбросят с вертолета, а я вдруг научусь летать, это будет моя большая заслуга и большая удача, а не метод, который стоит запетентовать. Хотя я знаю людей, которые имеют пристрастие толко к жестким методам. Другие они не воспринимают, не могут оценить. Только когда их ставят в опасное положение, они вынуждены совершать выбор. И человек, который манипулирвоал ими, ввергал в их опасность, пусть по совбственной жестокости, прихоти, любопытству, произволу, -- становится учителем жизни. С ним связаны острые ощущения и благодарность за открытия. Возможно, это тоже связано с оправданием родителей.
Я тоже отношусь к числу людей, которые способны полететь, только когда их выбросили из вертолета. Но от этого человек, выбросивший меня, не становится мне милее.
Плохое надо называть плохим. Тогда плохое не повторится.
Это типичный сценарий оправдания родителей.
Что бы они нам ни сделали, они же на самом деле хотели как лучше. У них самих было трудное детство. И юность. И трудный брак. Они уставали на работе. И мы не имеем права жалеть себя. И осуждать их. И ждать от них большего, чем они могли давать. И самые болшие жестокости и несправедливости были сделаны, конечно, только для нашего блага. Они нас на самом деле любили. Глубоко в душе. Надо быть неблагодарными, чтобы не видеть этого.
Чем это грозит, такой сценарий?
Ну, например.
Одна женщина играла для детей в такого же плохого полицейского, каким видела свою мать. И надеялась, что дети когда-нибудь поймут ее так же, как она понимала и оправдывала свою мать. В результате она потеряла связь с детьми и не смогла помочь им тогда, когда ее помощь была решающей. И чувствовала себя плохой и нелюбимой матерью.
Потому что мы часто повторяем поведение родителей, чтобы оправдать его.
Потому что мы хотим верить, что нас любили. Нам необходимо верить, и приходится извращаться.
И поэтому мы оправдываем тех, кто причиняет нам боль в нашей жизни и на коего спроецирована роль родителя: ну он же хотел как лучше; он наверняка это сделал из лучших побуждений; надо понять его мотивы, прежде чем осуждать; надо понять, каково ему самому было.
И чем хуже, тем больше оснований для того, чтобы верить: это не просто так! Это не просто так он мне сейчас не звонит после ссоры -- он просто не хочет мне навязываться, он вообще думает, что это я на него сержусь, да, точно. это я перед ним и виновата! Это не просто так он мне сказал гадость: он хотел, чтобы я посмотрел на себя критически, чтобы мне пошло это на пользу. И вообще, если он такое мне сказал, -- каково же ему самому, бедному, в каком же он состоянии. как его не пожалеть за это?
Он меня подставил -- зато я стал сильнее, так и было наверняка задумано!
Потому что отец бил ремнем, чтобы отучить от курения -- старался для сына, вот я не курю, но зато пью запоем. Потому что мать запирала в темной комнате, чтобы воспитать небоязнь темноты, я не боюсь темноты, но почему-то боюсь женщин. Потому что нас оставляли одних, чтобы мы были самостоятельными. Бросали в воду, чтобы научились плавать. Били по рукам, чтобы перестали грызть ногти. Если бы не это, где бы мы были?
Нам просто давали горькое лекарство, мы бы померли без него.
Как сказала одна моя знакомая: "Наверное, меня выбросили из вертолета, чтобы я научилась летать! Упс, как жаль, что я такая плохая ученица..."
Другая моя знакомая сказала: Иуда тоже предал Христа по Божьей воле и к Божьему воскресению. Это не отменяет предательства.
Кто бы ни сделал нам плохое и чему бы оно ни послужило в итоге -- это плохое. Я лично не хочу платить ту цену, которую назначает мне человек, поступая со мной жестоко ради моего же блага. Если меня сбросят с вертолета, а я вдруг научусь летать, это будет моя большая заслуга и большая удача, а не метод, который стоит запетентовать. Хотя я знаю людей, которые имеют пристрастие толко к жестким методам. Другие они не воспринимают, не могут оценить. Только когда их ставят в опасное положение, они вынуждены совершать выбор. И человек, который манипулирвоал ими, ввергал в их опасность, пусть по совбственной жестокости, прихоти, любопытству, произволу, -- становится учителем жизни. С ним связаны острые ощущения и благодарность за открытия. Возможно, это тоже связано с оправданием родителей.
Я тоже отношусь к числу людей, которые способны полететь, только когда их выбросили из вертолета. Но от этого человек, выбросивший меня, не становится мне милее.
Плохое надо называть плохим. Тогда плохое не повторится.