В поисках Святой Руси, или Что они делали на Донбассе?
В затянувшуюся годовщину Гиркинского свала о главном персонаже этого трагического события сказано уже немало. Однако, как известно, зачастую короля играет свита. Кто же играл и продолжает играть сейчас "опального фельдмаршала" ? Об одном человеке из окружения бывшего министра обороны ДНР, бывшего предводителя "Стальных стрелковцев из Славянграда", их невысокоблагородия унтер-офицера реконструкторских войск Игоря Гиркина, поведал журналист Серафим Берестов.
В поисках Святой Руси, или
ЧТО ОНИ ДЕЛАЛИ НА ДОНБАССЕ?
В наше время, которое опять принято обозначать смутным, человеческие качества раскрываются стремительно. Может быть, именно потому, что смута? И очень мало желающих от смуты избавиться хотя бы в своих головах? Или всё дело в лозунгах? Чем больше их, однозначных, прямолинейных, звонко и красиво звучащих, тем труднее отличить правду от подтасовки. На эти лозунги клюют иногда очень хорошие и решительные люди.
Как, например, Маргарита Зайдлер, которой в решительности не откажешь. Я познакомился с ней в Киеве в мае 2013 года. Познакомился и потом написал - об отчаянно искавшей себя немке-медсестре, принявшей православие и однажды, еще в начале 2000-х, уехавшей из родной Германии на Украину. Насовсем!
"Не на Украину, а на Святую Русь!" - поправляла меня тогда Маргарита. И рассказывала с нескрываемым восторгом о своих многолетних приключениях на новой Родине. О путешествиях ("Паломничестве!"), о жизни послушницей в монастыре и уходе оттуда ("Это временно! Так надо!"). О знакомстве с людьми, простыми и не очень ("В Германии уже не осталось настолько открытых людей!"). О том, как, обложившись словарями, сначала учила русский. Потом стала писать ("Украинцы должны знать, в какой Содом тянет их Европа!"). Днем она писала статьи, вечером стихи - для себя. "Русский удивительный язык! Хочется петь! - говорила мне Маргарита. Мы шли с ней по Мариинскому парку.
Киев, май 2013
В мае 2013-го еще не было гражданской войны. Не было русского Крыма. Не было Славянска, Донецка, Луганска, Одессы. Был лишь нарождающийся оскал майдана и не слишком активные попытки противостоять ему. Там, в Киеве, Маргарита была среди тех, кто все-таки противостоял. С безнадежно просроченной визой и заканчивающимся немецким паспортом, она попросила: "Пусть для твоих читателей я буду Марией".
Я, естественно, выполнил просьбу. В душе посмеиваясь над конспирологической неразберихой вокруг имени "русской-немки-украинки". Она работала для российских и украинских патриотических интернет-ресурсов, подписываясь - Мария Кемпфер. В сведениях об авторах указывала: "Уроженка Австрии, принявшая православие". Читатели в подробности не вдавались, отмечая главное: "О, европейка, а наша!".
Конечно, конспирация была не просто детская - наивная. Но, наверное, она была нужна для русской иностранки в стремительно бандеризируемой стране. Позже, в февральском Киеве 2014 года, когда толпа боевиков ворвалась в Дом офицеров, не помогла бы никакая конспирация. Эти ребята знали, что делали: в здании снимали офисы их идеологические противники. Те, кто называл себя православными патриотами Украины и ориентировался, естественно, на Россию. В феврале 2014-го Маргарита разминулась с нацистами минутами...
Я созванивался с нею в те дни. "Как ты?". "Жива! Слава Богу!". Ей повезло еще раз - вырвалась из Киева в Крым. Многие тогда уезжали этим маршрутом. Потом Крым стал Россией. И появился насущный вопрос: в России кто вы такая, гражданка Зайдлер? У вас нет ни российской, ни даже украинской визы, а срок действия немецкого паспорта истекает через считанные недели.
- Надо ехать в Москву, - сказала мне тогда Маргарита, - в посольство. И что-то решать с гражданством. Я хочу быть гражданкой России.
- Где ты остановишься в Москве? - спросил я ее.
- Не знаю. Что-нибудь придумаю. Денег только почти нет...
- Живи у нас дома, - предложил я.
***
Она приехала в Москву в начале мая. Через несколько дней начались бои в Славянске. Однажды вечером мы с женой застали Маргариту в слезах.
- Что случилось?
- Погибли мои товарищи. Они жили в Киеве. В феврале уехали в Крым. Потом записались в ополчение, ушли на Донбасс. Их больше нет...
Да, Маргарита очень решительный человек. Спустя минуты она уже знала - поедет на войну. "Я же медсестра, - уверяла она то ли себя, то ли нас с женой, - я принесу пользу".
"Куда ты собралась? - увещевали ее мы. - Ты с гражданством-то еще толком не разобралась". И нам было понятно, что война - это надолго, не на одну неделю. Что сладкоголосые "патриотические" политики, красиво нарисовавшиеся на фоне украинской войны и проникновенно вещающие о судьбах русского мира, вряд ли помогут конкретному человеку. Во всяком случае, Маргариту они кормили "завтраками".
"Я получу благословение!" - как человек православный, решила Маргарита. И позвонила на Афон, одному старому и очень уважаемому схииеромонаху. Услышала от него: "Подожди, Маргарита, это еще не твоя война". Искренне удивилась словам монаха, но не смирилась. И поехала в известный монастырь под Владимиром. К другому старцу. Вернулась через пару дней сияющая: "Какое счастье пожить в монастыре!". И, почти между прочим: "Батюшка благословил"...
- За что воевать пойдешь?
- За Святую Русь! Против фашизма!
Она прожила у нас еще несколько недель. Политики так и не помогли ей с российским гражданством. Зато ее заметили журналисты. Не могли не заметить. Маргарита действительно уникальный человек. И абсолютно вписывающийся в "тренд" - православная немка, искренне ненавидящая фашизм. До сих пор страдающая, что ее деды пришли в свое время в Россию воевать: "Я не только молитвой должна искупить их вину".
Одно интервью, другое, третье. "Маргарита, так ты скоро станешь "звездой", - шутили мы.
- Мне самой не нужен пиар, - серьезно отвечала Маргарита. - Но вообще мои друзья и начальники еще в Киеве говорили, что этим я когда-нибудь смогу помочь нашему сопротивлению.
- Маргарита, а как же твое желание принять монашество? - продолжали подтрунивать мы.
- Когда-нибудь, - так же серьезно отвечала она. - После победы.
***
Потом мы проводили ее в Крым. Маргарита была очень растрогана: "Наконец-то в Москве у меня появились друзья. Я очень рада". Почему-то ни минуты не сомневаюсь в ее искренности. Она стала другом и для нас.
В самом конце июня выяснилось, что Маргарита попала все-таки в Славянск. Должность пока четко не определена, но напрямую связана с информационной работой. Видимо, 2 июля Маргарита проснулась знаменитой - современные технологии известность приносят быстро. Первую ее заметку из осажденного города не перепечатал-не перепостил разве что ленивый. А потом какие фактурные получались о ней телевизионные сюжеты: немка! Настоящая! В ополчении! Вот подвал. Вот автомат. Вот Маргарита - боец информационного фронта...
Славянск, 1 июля 2014
В конце той первой июльской недели украинская армия вернула Славянск. Точнее, ополчение само оставило город. Этот факт еще долго будет будоражить Россию. Но уже точно, увы, можно сказать, что затасканное, но все-таки живое понятие "русское единство" ждут долгие и мучительные испытания. Конечно, история расставит по своим местам всё. Уже расставляет. Важна лишь скорость, с которой мы способны делать правильные выводы.
Накануне оставления Славянска начальники Маргариты прощались со своими московскими друзьями, отправляя им душераздирающие письма. О том, что Славянск выстоит и победит. О своей личной готовности умереть, но не сдаться. О том, что в случае чего кто-то должен позаботиться об их близких. "Держитесь! Конечно, не бросим" - отвечали московские друзья. Не было вестей только от Маргариты. Она не писала ничего... Спустя несколько дней, уже из Донецка, начальники Маргариты "оправдались": "Простите, что не погибли"... Нам с женой Маргарита прислала короткое: "Слава Богу, жива и здорова".
Весь июль - феерическая активность в Донецке тех, кто только что оставил "символ русского сопротивления". При этом Маргарита, действительно, настоящая немка. Исполнительность - это ее черта. "Когда-нибудь своим пиар я помогу общему делу"... На мою почту регулярно приходят от нее письма. Во вложениях - видео. "Крик немки с русской душой - с болью о Новороссии". "Выступление девушки-доброволки из ФРГ". В роликах - Маргарита. На донецких митингах, в крестных ходах (в которых, кстати, почему-то нет ни одного священника). Вот - обращение к Президенту России. Из серии "Введивойска".
ТВ, пресса, соцсети "растаскивают" фактурную немку по своим закромам. А мы с женой, "некоторые несознательные люди в Москве" (как пишет нам Маргарита в ответ на вопрос, почему лидеры ополчения ушли из Славянска, хотя буквально накануне клялись там умереть, но не сдаться) выясняем вдруг, что... в рядах ополчения воюет немецкая монахиня, буквально с автоматом в руках ушедшая воевать за Новороссию из православного монастыря. Вот оно как! А мы не в курсе. В тот же июльский день, но по другому каналу: Маргарита - немецкая журналистка, выбравшая Новороссию...
"Маргарита, зачем тебе всё это надо? Ты же, вроде, медсестра, а не пиарщица", - пишу я ей. "Медсестер здесь хватает, - отвечает она. - Мои командиры мне сказали, что я нужнее на информационной работе". "Зачем тогда распускаешь дезинформацию?". "Да, не все журналисты умеют правдиво работать. Но моя работа все равно нужна общему делу". "Какая работа? Какому делу? Вы вообще за кого?!". Писем из Донецка больше нет...
***
Но очень скоро и Маргарита, и ее начальники оказываются в Москве. Они говорят, что находятся в отпуске и вот-вот вернутся назад, в ДНР. В многочисленных интервью, отчаянно военные, в бессменном камуфляже, они заверяют в этом публику так уверенно, что понятно однозначно: не вернутся. Маргарита - приятное исключение. Она хотя бы не в камуфляже. И в ней нет деланной значимости. Но...
Москва, 2015
- Я намерена туда вернуться и стоять до конца. Потому что сдаваться просто нельзя. И надо четко понять, что если не будет Донбасса, фашисты не остановятся. Если их не остановить, фашисты окажутся под границами Москвы, - одно и то же рассказывает она в многочисленных интервью и ток-шоу. Фашистов на Юго-Востоке останавливают без нее и ее начальников.
"Лишь бы Маргарита в образ не вошла, - почему-то говорит мне жена. - Жалко ее. Это действительно не ее война". "Не мешай ей. Она думает, что спасает Святую Русь", - отшучиваюсь я. Но Маргариту действительно жаль...
Осенью все-таки выясняется, что в Москве она живет при одном очень известном храме. Мы встречаемся с ней - в промежутках между очередным ее телеэфиром и паломнической поездкой в монастырь. Мы все-таки друзья... Но, елки-палки, сначала тяготит меня, а потом веселит эта напряженность. Я-то знаю, в каком "лагере" сегодня Маргарита. Но видно, ей важно, "чьих" буду я.
- Долго объяснять, - ухожу от ответа. Ну как ей объяснить, что явно не с теми, кто в камуфляже, при характерных "новороссийских" шевронах, в самое неподходящее время путешествует по маршруту "Славянск-Донецк-Москва"? И что "белое" - не всегда признак чистоты? Так же, как "красное" - далеко не признак кровожадности...
Мы сидим в уютном дворике "сталинки" и пытаемся разговориться. Мы же все-таки друзья. Полгода назад мы больше месяца прожили под одной крышей. На всякий случай, она предупреждает меня: "Я не буду ничего рассказывать о внутренней ситуации в ополчении Игоря Ивановича. Не буду называть людей по фамилиям. Только позывные". "Маргарита, да и не стоит. Они все давно уже в Москве". Она напрягается и тщательно подбирает русские слова.
- Ты надолго здесь?
- Человек предполагает, Господь располагает. У меня было искреннее намерение вернуться в Донецк. Точнее, вообще никуда не уезжать. Будет приказ, вернусь. Сейчас приказ - в Москве заниматься информационной работой. Потому что это крайне важно. Я даю интервью, выступаю в эфире не ради своего тщеславия, собственного пиар. Просто ради дела.
- Какого дела?
- Ради Новороссии надо вести информационную войну. Потому что Новороссия сейчас - это дело не самого Донбасса, а всей России. Если Новороссия не устоит, то не устоит Россия.
- Против кого ты воюешь?
- Против украинской хунты, против "пятой колонны" здесь.
- А кто для тебя "пятая колонна"? Сегодня все друг друга туда записывают.
- Ну это же совсем ясно! Нормальным людям понятно, что правительство в нашей стране принадлежит не только хорошим людям, которые переживают за благо русского народа. Много ставленников Запада, олигархов, которые преследуют свои интересы. И они, конечно, не совпадают с интересами простого народа. Об этом надо говорить.
Да, я хотела вступить в ополчение медсестрой. Просилась. Но сказали, что медсестер очень много, а писать и выступать могут не все. Армия есть армия, и творить свою волю не получается.
- А ты навела порядок со своими псевдонимами, биографией? Люди не путаются, увидев то ли Маргариту Зайдлер из Германии, то ли Марию Кемпфер из Австрии? Вообще можно ли такую путаницу создавать?
- У меня было благословение писать под псевдонимом. Потому что были проблемы с гражданством, с документами. Теперь они утряслись. Я действительно Маргарита Зайдлер, имя получила при святом крещении. Хотя ты прав, кто-то из моих внимательных читателей возмущался этой переменой.
- Ты занималась информационной работой. Информация без идеологии разве возможна?
- Я вообще не сторонник какой-либо идеологии. Потому что все идеологии, все "измы" построены без Бога. Я православный человек, поэтому на вере все основывается. И мораль, и нравственность, и закон. Основа - православие.
В Донецкой народной республике объявили православную веру государственной религией. Мы воевали под знаменем Господа нашего Иисуса Христа, под Спасом Нерукотворным.
Впервые за сотни лет русские военные сражаются под этим знаменем. И были многие явления настоящих чудес на поле боя. Об этом мне лично рассказывали командиры. Ясно, четко и понятно было, что Господь нас поддерживает. Потому что ополченцы защищают свою родину, свою веру православную. Там идет борьба не только против русских, а против православия.
- А как ты относишься к тем, кто воюет под привычным ему красным знаменем?
- Священники освятили много знамен Спаса Нерукотворного, мы раздали их всем командирам. А как они выполняли приказ, уже не в моей компетенции. Люди, конечно, собираются разные. Есть разные отряды, командиры. И не все православные. Но костяк наш был четко православный, нами командовал православный человек, монархист. А под красным знаменем я бы не воевала.
- Но ведь это уже идеология - монархисты, красные... И как ты относишься к тем, кто воевал одновременно и под знаменем Победы, и под Спасом?
- Мы мало общались с другими отрядами. Они к нам отношения не имели.
- Как называлась твоя должность?
- Я была сотрудником информационной службы армии ДНР и личным помощником советника по информации и политике министра обороны.
- Что лично тебя поразило больше всего за два месяца войны?
- Это был разговор с ополченцами, которые с самого начала участвовали в боевых действиях в Семеновке. Один из них раньше был пастором в церкви адвентистов Седьмого дня. Он видел там, в окопах, простых православных. Видел их храбрость, мужество, к смерти презрение. Он посмотрел на них и тоже решил принять православие. И с гордостью показал мне свой крест: "Я - православный".
- А чему сама была свидетелем?
- Например, в Славянске видела, как жители черпали из луж воду. Чтобы пить. Потому что другой воды не было. До конца дней не забуду разрушения. Пятиэтажка с обваленным подъездом. Бабушка похоронена под обломками своего дома. Видя все это, очень тяжело не допускать в сердце гнев.
***
Мы сидим еще с полчаса, и я старательно избегаю острых тем. Просто потому, что спорить не хочется, а друзей в Москве у Маргариты не так много. Пусть противоречия пока подождут. Пусть подождет даже цвет, красный - один что у Знамени Победы, что у Спаса Нерукотворного...
Напоследок она спрашивает меня: "Тверь - это далеко от Москвы?". "Нет, три часа на электричке. Зачем тебе?". "Меня как ополченку пригласили там выступить".
Я рассказываю ей, что недалеко от Твери есть город Ржев. Что в Великую Отечественную войну в тех краях за год погибло около миллиона русских солдат. И что этот миллион - тоже Святая Русь. Святая Русь ХХ века. Герои ли, мученики, но эти люди не пустили врага дальше, на Москву, на восток. И что немцы до сих пор считают "ржевскую мясорубку" своим реваншем за Сталинград. Когда войска генерал-полковника Вальтера Моделя все-таки оставили город, в нем осталось всего человек 200 мирных жителей.
- Тебе же интересна Святая Русь, Маргарита? И ты ненавидишь фашизм?
- Да, это очень интересно.
- Хочешь, съездим туда?
- Хочу. Когда-нибудь, когда буду посвободнее.
Посвободнее - от чего? И - когда? Но я промолчал...