Как Александр Второй стал Освободителем
День, который должен был бы стать государственным праздником - это девятнадцатое февраля. Или третье марта, если смотреть дату по новому стилю. День, в который в 1861 году императором Александром II было отменено крепостное право. Несмотря на более или менее явное противодействие реформе со стороны громадного большинства помещиков и чиновников, несмотря на недовольство крестьян, не получивших "настоящей" воли (которая у них традиционно ассоциировалась с возможностью пограбить помещиков да разгромить их усадьбы), несмотря на то, что среди тогдашней церковной иерархии находились люди - и не сказать, чтобы худшие - сочинявшие целые тома в качестве квази-богословского обоснования существующего порядка, реформа состоялась. Крещёные, православные люди перестали быть объектом собственности. А другие крещённые православные люди оказались избавлены от соблазна решать свои материальные проблемы, насильно разлучая мужей с жёнами, а детей с родителями.
Александр Освободитель читает свой Манифест об освобождении крестьян
Александр Второй за свою Крестьянскую реформу получил почётную прибавку к имени "Освободитель". Пожалуй, ни один другой монарх не входил в историю ещё под таким титулом. И по заслугам. Отец Александра, император Николай Первый шесть раз (!!!) приступал к попыткам освобождения крестьян, понимая, что крепостнические отношения себя изжили, что они тормозят развитие экономики, снижая, как сейчас бы сказали, мобильность трудовых ресурсов. И шесть раз отступал перед единодушным противодействием дворян, не желавших расставаться со своими вековыми привилегиями. Восстание 14 декабря, с которого началось царствование Николая, настолько напугало его призраком "дворянской фронды" (а Николаю было прекрасно известно, в отличие от большинства его подданных, какой смертью умер его отец, император Павел), что этот волевой и лично бесстрашный человек так и не решился завершить дело, которое он полагал неизбежным и необходимым.
Александр Второй мятеж декабристов помнил плохо. Зато хорошо помнил неудачную для России Крымскую войну. Англо-французские оккупанты за считанные дни протянули от Евпатории до Севастополя железнодорожную ветку, по которой шло снабжение осаждающей армии, в то время, как в России строительство железных дорог совершенно не развивалось - страх, что новым видом транспорта будут активно пользоваться беглые, сдерживал. В результате Севастополь, который англо-французам так и не удалось полностью заблокировать, тем не менее, не получал необходимых ресурсов в нужном количестве. Развитие промышленности также требовало большого количества свободных рабочих рук, в которых ощущался дефицит. Да и ожидание крестьян, что царь провозгласит, наконец-то, волю, становилось всё нетерпеливее.
Примечательно, что Александр не был идейным реформатором или либералом. По своим взглядам он был куда консервативнее своего отца (которому порой даже осмеливался перечить). Но поражение в Крымской войне окончательно убедило его в том, что реформа назрела, и откладывать её дальше нельзя. "Лучше отменить крепостное право сверху, чем дождаться, пока оно начнёт само собой отменяться снизу", - леваки и подпевающие им историки могут сколько угодно глумиться над этой фразой, но она выражает чёткое осознание царём проблемы и целей, стоящих перед ним.
Основным отличием в подходах между Александром и его отцом была гласность. Николай Первый пытался готовить свою крестьянскую реформу втайне от общества, а потому - и не ощущал поддержки. И встретив отпор консервативного дворянства и чиновничества, отступал. Александр с первых дней своего правления объявил, что дело крестьянского освобождения решено им бесповоротно, и речь идёт только о сроках и способах такого освобождения. Тем самым жёстко и публично обозначалась воля монарха, которой, благодаря николаевской "школе", большинство подданных всё же старались следовать. Очередной Негласный комитет, подготавливавший реформу и учреждённый по образцу николаевских (и даже с николаевским составом "действующих лиц") в 1858 году был преобразован в Главный комитет. Обсуждение реформы выносилось на общероссийский уровень: царь хотел слышать голос своих подданных (пусть пока что только из дворянского сословия). Старт гласному обсуждению дал "адрес" виленского генерал-губернатора Назимова от дворян трёх северо-западных губерний, изъявлявших желание освободить своих крестьян, правда без земли.
Заседание редакционных комиссий по крестьянской реформе
Реформа готовилась в течение нескольких лет. Обсуждали её сперва в губернских комитетах, среди местных помещиков, потом - в Главном комитете. Снова были попытки крепостников и консервативного чиновничества торпедировать полезное начинание царя - но у того нашлись и сторонники. В недрах самой царской семьи государя активно поддерживал его младший брат великий князь Константин Николаевич и великая княгиня Елена Павловна (жена великого князя Михаила Павловича - того самого, что некогда на Сенатской площади пытался вести переговоры с декабристами).
Первоначальный взгляд самого Александра на дело крестьянского освобождения выглядел следующим образом:
"1) Помещикам сохраняется право собственности на всю землю, но крестьянам предоставляются их усадебная оседлость и сверх того земельные наделы, необходимые для обеспечения их быта. Усадебную оседлость крестьяне со временем выкупают, а земельные наделы предоставляются в пользование за определённые повинности в пользу помещика.
2) Крестьяне распределяются на сельские общества, а помещику предоставляется вотчинная полиция.
3) При устройстве будущих отношений помещиков и крестьян должна быть обеспечена исправная уплата государственных и земских податей" [1].
Однако со временем данные положения существенно трансформировались. Не в последнюю очередь - под влиянием великой княгини Елены Павловны. Её проект выглядел более радикальным, нежели императорский: крестьяне освобождались лично и наделялись землёй за счёт помещика за выкуп. Ни о каких повинностях в пользу помещика речи в проекте великой княгини уже не шло. Освободив своих крепостных в Полтавской губернии, Елена Павловна обратилась за содействием к другим дворянам Полтавской, Харьковской, Черниговской и Курской губерний для выработки общих правил крестьянского освобождения. Такой проект был выработан и предварительно одобрен государем [2].
Великая княгиня Елена Павловна (слева) и великий князь Константин Николаевич (справа)
Великая же княгиня Елена Павловна порекомендовала Александру Второму своего друга и единомышленника Н.А. Милютина. Милютин ещё в 1856 году выступил с инициативой освобождения крестьян с землёй. Великая княгиня представила его императрице и великому князю Константину Николаевичу, свела с министром С.С. Ланским. Ручательство Ланского стало решающим при решении Александра доверить крестьянскую реформу Милютину. Причём Милютин не боялся идти против позиции большинства губернских комитетов, отстаивая свою точку зрения на освобождение крестьян - комитеты эту реформу откровенно саботировали, хотя и боялись выступить против неё в открытую.
Николай Милютин - товарищ министра внутренних дел,
один из разработчиков Крестьянской реформы
Ещё одним человеком, сыгравшим свою роль в освобождении крестьян, стал бывший декабрист Яков Иванович Ростовцев. Ростовцев, не одобряя самой идеи восстания и симпатизируя Николаю Первому, накануне 14 декабря предостерёг будущего императора о готовящемся против него возмущении - правда, не назвав ни имён заговорщиков, ни полков, вовлечённых в восстание. Я. Гордин делает предположение, что это было попыткой давления на молодого царя, попыткой заставить его проводить реформы в русле идей тайного общества. Теперь, по прошествии десятилетий, Ростовцев получил возможность реализовать такие реформы лично: Государь поручил ему возглавить редакционные комиссии. Свою точку зрения на реформу Ростовцев сформулировал так: "У комиссий - государственная необходимость и государственное право. У них (депутатов от дворянства - М.М.) - право гражданское и интересы частные. Смотря с точки зрения гражданского права, вся зачатая реформа от начала до конца несправедлива, ибо она есть нарушение права частной собственности. Но как необходимость государственная, реформа эта священна и необходима. Огромное число врагов реформы, не уясняя себе этой неотложной необходимости, обвиняет редакционные комиссии в желании обобрать дворян, а иные даже и в желании произвести анархию" [3].
Яков Ростовцев
Ростовцев не дожил до освобождения крестьян, ради которого трудился. Постоянные конфликты с членами губернских комитетов, чьи нападки ему приходилось опровергать, подточили его здоровье, и в 1860 году Яков Иванович скончался. Услышав от врачей, что надежды на выздоровление нет, он пригласил священника и причастился Святых Таин. При умирающем неотлучно находился государь. Последними словами Ростовцева были: "Господи, да будет воля Твоя!". На следующий день государю была доставлена его предсмертная записка, содержавшая итог всех трудов редакционных комиссий. По распоряжению царя, с этой запиской были ознакомлены Елена Павловна и Константин Николаевич.
Последнюю ночь перед объявлением Манифеста император Александр Второй провёл в молитве. Его терзали опасения как дворянского заговора, так и крестьянских беспорядков, ибо проводимая им реформа в полной мере не отвечала интересам ни тех, ни других, а представляла собой компромисс. На улицы были выведены гвардейские полки, готовые пресечь любые беспорядки, если они воспоследуют.
Но на первых порах всё было мирно. На предпринятом Александром Вторым деле явно лежала печать Божия благословения. Это заметно и в удивительно христианской, светлой кончине Якова Ростовцева, и в том, что окончательный манифест по крестьянскому делу поручили составить святителю Филарету Дроздову [4]. Согласно этому манифесту крестьяне получали личную свободу немедленно. Всякое право собственности на людей уничтожалось. Крестьяне наделялись землёй - за выкуп и с согласия помещиков. Для урегулирования новых отношений между помещиками и бывшими крепостными учреждались губернские по крестьянским делам присутствия и мировые посредники, а в основу такого урегулирования должны были лечь уставные грамоты, которые ещё предстояло выработать. В этих уставных грамотах должны были быть определены размеры крестьянских наделов и повинности, причитающиеся за эти наделы в пользу помещика. В общем, процесс крестьянского освобождения шёл не одномоментно.
"Помещики, - говорилось в манифесте, - сохраняя право собственности на все принадлежащие им земли, предоставляют крестьянам, за установленные повинности, в постоянное пользование усадебную их оседлость и сверх того, для обеспечения быта их и исполнения обязанностей их пред правительством, определенное в положениях количество полевой земли и других угодий.
Пользуясь сим поземельным наделом, крестьяне за cиe обязаны исполнять в пользу помещиков определенные в положениях повинности. В сем состоянии, которое есть переходное, крестьяне именуются временнообязанными.
Вместе с тем им дается право выкупать усадебную их оседлость, а с согласия помещиков они могут приобретать в собственность полевые земли и другие угодья, отведенные им в постоянное пользование. С таковым приобретением в собственность определенного количества земли крестьяне освободятся от обязанностей к помещикам по выкупленной земле и вступят в решительное состояние свободных крестьян-собственников.
Особым положением о дворовых людях определяется для них переходное состояние, приспособленное к их занятиям и потребностям; по истечении двухлетнего срока от дня издания сего положения они получат полное освобождение и срочные льготы".
Б. Кустодиев. "Освобождение крестьян. Чтение Манифеста".
Впредь до составления и утверждения уставных грамот крестьянам предписывалось пребывать в прежнем повиновении помещику и исполнять свои прежние обязанности. Таким образом, перестав быть товаром, вещью, которую барин запросто мог подарить или проиграть в карты, крестьянин оставался от него в теснейшей зависимости. Это неизбежно порождало ропот в крестьянское среде. Объявились и всевозможные шарлатаны-толкователи (как правило, из числа сектантов), утверждавшие, что помещики "скрыли" от мужиков истинный царский манифест, зачитав вместо него подложный, и звавшие добывать себе "истинной воли". При наличии доброй воли и терпения со стороны губернаторов (если таковые оказывались поборниками крестьянской реформы, как, например, нижегородский губернатор А.Н. Муравьёв) подобные конфликты удавалось решить миром, однако, случались и кровавые столкновения, потребовавшие участия войск [5].
Возникали конфликты и позднее - в процессе выработки уставных грамот, ибо нечистые на руку помещики нередко старались урезать крестьянские наделы или отвести их на непригодных землях. О том, кто и с каким чувством будет обрабатывать теперь их собственные земли, такие помещики не особо заботились.
Крестьянские волнения в 1861 году
Позднейшие, особенно советские историки часто ставили императору Александру в вину сказанные им слова: "Всё, что можно было сделать для ограждения выгод помещиков, сделано". Такая критика, однако, вне времени и вне пространства. Вне времени - ибо не учитывала настроений дворянства, через которое Ростовцеву, Милютину и иже с ними с таким трудом удалось продавить крестьянскую реформу. Будь реформа более радикальной - Александра Второго вполне могла бы ждать судьба императора Павла. Да и с какой стати было императору подавлять своё дворянство, недавно доказавшее свою преданность Родине на фронтах Крымской войны? С какой стати, собственно, Александр должен был бы выступать в качестве чисто крестьянского царя, без оглядки на остальные слои населения? Как человек религиозный, Александр остро чувствовал свою ответственность за всю Россию в целом, за всех своих подданных. И старался по возможности заботиться о них в равной степени.
А "чёрный передел" земли, о котором грезили крестьянские вожаки... С.С. Ольденбург в своей книге, посвящённой царствованию императора Николая Второго, пишет, что внук царя-освободителя всерьёз подумывал о такой мере для решения проблемы крестьянской бедности. И обсуждал её с ведущими экономистами своей эпохи. И эти экономисты вынесли однозначный вердикт: крупные помещичьи хозяйства экономически существенно более эффективны, чем мелкие крестьянские. А потому простое отчуждение помещичьих угодий и передача этих угодий мужикам будет означать просто-напросто смертный приговор отечественному сельскому хозяйству. Да и численность крестьян во многие разы превосходила численность помещиков, так что, отняв и поделив помещичьи владения, крестьяне получали бы слишком незначительные приращения к своим наделам. Ради такой сомнительной выгоды рисковать всей сельскохозяйственной отраслью Александр, разумеется, не стал - и был прав.
"Отнять и поделить" землю в России пытались дважды. Один раз - в 1917 году, после Февраля - "явочным порядком", а после принятия ленинского "декрета о земле" - и официально. В итоге оказались вынуждены снова укрупнять сельскохозяйственные предприятия, объединяя (подчас откровенно драконовскими методами) мелкие крестьянские хозяйства в колхозы и совхозы. В нечерноземье плодородность почв была невысока, и выжить в таких условиях могли лишь крупные хозяйства за счёт пресловутого "эффекта масштаба". Второй "чёрный передел" разразился в 90-е годы прошлого века - и снова не привёл ни к чему хорошему. С высоты печального опыта ХХ столетия мы сегодня вынуждены признать правоту Александра Освободителя.
Вне пространства же - потому что цитата данная явно вырвана из контекста, и кто там знает, что в действительности имел в виду Александр Николаевич. Возможно, эти его пререкаемые слова были всего лишь попыткой урезонить критиков реформы справа, остаивавших тот самый "частный интерес вопреки государственной необходимости", о котором писал Яков Ростовцев.
Конечно, реформа была не идеальна, и не могла таковой стать, как всякий компромисс. Одним из её последствий стало массовое разорение крестьян, чьё хозяйствование на земле оказалось в силу природных особенностей России убыточно. Но эти крестьяне к тому моменту были уже людьми лично свободными. И если раньше разорившийся землепашец, зависимый от барина, был обречён превратиться в нищего попрошайку, то в новых экономических условиях он получал возможность уйти на заработки в город. Промышленность получала вожделенные свободные рабочие руки, в которых так нуждалась. Так реформа 1861 года закладывала предпосылки для экономического рывка, который России предстояло совершить уже в следующее царствование.
___________________________________
Примечания.
[1] Татищев С.С. Александр II, его жизнь и царствование. - М.: ЭКСМО, Яуза, 2010. - с. 133.
[2] Википедия
[3] Цит. по: Татищев С.С. Указ. соч. - с. 144.
[4] С текстом Манифеста можно ознакомиться здесь
[5] Самое известное крестьянское восстание на почве недовольства реформой произошло в селе Бездна Казанской губернии - там для усмирения бунтующих мужиков понадобился целый полк, число жертв превысило 50 человек.
Александр Освободитель читает свой Манифест об освобождении крестьян
Александр Второй за свою Крестьянскую реформу получил почётную прибавку к имени "Освободитель". Пожалуй, ни один другой монарх не входил в историю ещё под таким титулом. И по заслугам. Отец Александра, император Николай Первый шесть раз (!!!) приступал к попыткам освобождения крестьян, понимая, что крепостнические отношения себя изжили, что они тормозят развитие экономики, снижая, как сейчас бы сказали, мобильность трудовых ресурсов. И шесть раз отступал перед единодушным противодействием дворян, не желавших расставаться со своими вековыми привилегиями. Восстание 14 декабря, с которого началось царствование Николая, настолько напугало его призраком "дворянской фронды" (а Николаю было прекрасно известно, в отличие от большинства его подданных, какой смертью умер его отец, император Павел), что этот волевой и лично бесстрашный человек так и не решился завершить дело, которое он полагал неизбежным и необходимым.
Александр Второй мятеж декабристов помнил плохо. Зато хорошо помнил неудачную для России Крымскую войну. Англо-французские оккупанты за считанные дни протянули от Евпатории до Севастополя железнодорожную ветку, по которой шло снабжение осаждающей армии, в то время, как в России строительство железных дорог совершенно не развивалось - страх, что новым видом транспорта будут активно пользоваться беглые, сдерживал. В результате Севастополь, который англо-французам так и не удалось полностью заблокировать, тем не менее, не получал необходимых ресурсов в нужном количестве. Развитие промышленности также требовало большого количества свободных рабочих рук, в которых ощущался дефицит. Да и ожидание крестьян, что царь провозгласит, наконец-то, волю, становилось всё нетерпеливее.
Примечательно, что Александр не был идейным реформатором или либералом. По своим взглядам он был куда консервативнее своего отца (которому порой даже осмеливался перечить). Но поражение в Крымской войне окончательно убедило его в том, что реформа назрела, и откладывать её дальше нельзя. "Лучше отменить крепостное право сверху, чем дождаться, пока оно начнёт само собой отменяться снизу", - леваки и подпевающие им историки могут сколько угодно глумиться над этой фразой, но она выражает чёткое осознание царём проблемы и целей, стоящих перед ним.
Основным отличием в подходах между Александром и его отцом была гласность. Николай Первый пытался готовить свою крестьянскую реформу втайне от общества, а потому - и не ощущал поддержки. И встретив отпор консервативного дворянства и чиновничества, отступал. Александр с первых дней своего правления объявил, что дело крестьянского освобождения решено им бесповоротно, и речь идёт только о сроках и способах такого освобождения. Тем самым жёстко и публично обозначалась воля монарха, которой, благодаря николаевской "школе", большинство подданных всё же старались следовать. Очередной Негласный комитет, подготавливавший реформу и учреждённый по образцу николаевских (и даже с николаевским составом "действующих лиц") в 1858 году был преобразован в Главный комитет. Обсуждение реформы выносилось на общероссийский уровень: царь хотел слышать голос своих подданных (пусть пока что только из дворянского сословия). Старт гласному обсуждению дал "адрес" виленского генерал-губернатора Назимова от дворян трёх северо-западных губерний, изъявлявших желание освободить своих крестьян, правда без земли.
Заседание редакционных комиссий по крестьянской реформе
Реформа готовилась в течение нескольких лет. Обсуждали её сперва в губернских комитетах, среди местных помещиков, потом - в Главном комитете. Снова были попытки крепостников и консервативного чиновничества торпедировать полезное начинание царя - но у того нашлись и сторонники. В недрах самой царской семьи государя активно поддерживал его младший брат великий князь Константин Николаевич и великая княгиня Елена Павловна (жена великого князя Михаила Павловича - того самого, что некогда на Сенатской площади пытался вести переговоры с декабристами).
Первоначальный взгляд самого Александра на дело крестьянского освобождения выглядел следующим образом:
"1) Помещикам сохраняется право собственности на всю землю, но крестьянам предоставляются их усадебная оседлость и сверх того земельные наделы, необходимые для обеспечения их быта. Усадебную оседлость крестьяне со временем выкупают, а земельные наделы предоставляются в пользование за определённые повинности в пользу помещика.
2) Крестьяне распределяются на сельские общества, а помещику предоставляется вотчинная полиция.
3) При устройстве будущих отношений помещиков и крестьян должна быть обеспечена исправная уплата государственных и земских податей" [1].
Однако со временем данные положения существенно трансформировались. Не в последнюю очередь - под влиянием великой княгини Елены Павловны. Её проект выглядел более радикальным, нежели императорский: крестьяне освобождались лично и наделялись землёй за счёт помещика за выкуп. Ни о каких повинностях в пользу помещика речи в проекте великой княгини уже не шло. Освободив своих крепостных в Полтавской губернии, Елена Павловна обратилась за содействием к другим дворянам Полтавской, Харьковской, Черниговской и Курской губерний для выработки общих правил крестьянского освобождения. Такой проект был выработан и предварительно одобрен государем [2].
Великая княгиня Елена Павловна (слева) и великий князь Константин Николаевич (справа)
Великая же княгиня Елена Павловна порекомендовала Александру Второму своего друга и единомышленника Н.А. Милютина. Милютин ещё в 1856 году выступил с инициативой освобождения крестьян с землёй. Великая княгиня представила его императрице и великому князю Константину Николаевичу, свела с министром С.С. Ланским. Ручательство Ланского стало решающим при решении Александра доверить крестьянскую реформу Милютину. Причём Милютин не боялся идти против позиции большинства губернских комитетов, отстаивая свою точку зрения на освобождение крестьян - комитеты эту реформу откровенно саботировали, хотя и боялись выступить против неё в открытую.
Николай Милютин - товарищ министра внутренних дел,
один из разработчиков Крестьянской реформы
Ещё одним человеком, сыгравшим свою роль в освобождении крестьян, стал бывший декабрист Яков Иванович Ростовцев. Ростовцев, не одобряя самой идеи восстания и симпатизируя Николаю Первому, накануне 14 декабря предостерёг будущего императора о готовящемся против него возмущении - правда, не назвав ни имён заговорщиков, ни полков, вовлечённых в восстание. Я. Гордин делает предположение, что это было попыткой давления на молодого царя, попыткой заставить его проводить реформы в русле идей тайного общества. Теперь, по прошествии десятилетий, Ростовцев получил возможность реализовать такие реформы лично: Государь поручил ему возглавить редакционные комиссии. Свою точку зрения на реформу Ростовцев сформулировал так: "У комиссий - государственная необходимость и государственное право. У них (депутатов от дворянства - М.М.) - право гражданское и интересы частные. Смотря с точки зрения гражданского права, вся зачатая реформа от начала до конца несправедлива, ибо она есть нарушение права частной собственности. Но как необходимость государственная, реформа эта священна и необходима. Огромное число врагов реформы, не уясняя себе этой неотложной необходимости, обвиняет редакционные комиссии в желании обобрать дворян, а иные даже и в желании произвести анархию" [3].
Яков Ростовцев
Ростовцев не дожил до освобождения крестьян, ради которого трудился. Постоянные конфликты с членами губернских комитетов, чьи нападки ему приходилось опровергать, подточили его здоровье, и в 1860 году Яков Иванович скончался. Услышав от врачей, что надежды на выздоровление нет, он пригласил священника и причастился Святых Таин. При умирающем неотлучно находился государь. Последними словами Ростовцева были: "Господи, да будет воля Твоя!". На следующий день государю была доставлена его предсмертная записка, содержавшая итог всех трудов редакционных комиссий. По распоряжению царя, с этой запиской были ознакомлены Елена Павловна и Константин Николаевич.
Последнюю ночь перед объявлением Манифеста император Александр Второй провёл в молитве. Его терзали опасения как дворянского заговора, так и крестьянских беспорядков, ибо проводимая им реформа в полной мере не отвечала интересам ни тех, ни других, а представляла собой компромисс. На улицы были выведены гвардейские полки, готовые пресечь любые беспорядки, если они воспоследуют.
Но на первых порах всё было мирно. На предпринятом Александром Вторым деле явно лежала печать Божия благословения. Это заметно и в удивительно христианской, светлой кончине Якова Ростовцева, и в том, что окончательный манифест по крестьянскому делу поручили составить святителю Филарету Дроздову [4]. Согласно этому манифесту крестьяне получали личную свободу немедленно. Всякое право собственности на людей уничтожалось. Крестьяне наделялись землёй - за выкуп и с согласия помещиков. Для урегулирования новых отношений между помещиками и бывшими крепостными учреждались губернские по крестьянским делам присутствия и мировые посредники, а в основу такого урегулирования должны были лечь уставные грамоты, которые ещё предстояло выработать. В этих уставных грамотах должны были быть определены размеры крестьянских наделов и повинности, причитающиеся за эти наделы в пользу помещика. В общем, процесс крестьянского освобождения шёл не одномоментно.
"Помещики, - говорилось в манифесте, - сохраняя право собственности на все принадлежащие им земли, предоставляют крестьянам, за установленные повинности, в постоянное пользование усадебную их оседлость и сверх того, для обеспечения быта их и исполнения обязанностей их пред правительством, определенное в положениях количество полевой земли и других угодий.
Пользуясь сим поземельным наделом, крестьяне за cиe обязаны исполнять в пользу помещиков определенные в положениях повинности. В сем состоянии, которое есть переходное, крестьяне именуются временнообязанными.
Вместе с тем им дается право выкупать усадебную их оседлость, а с согласия помещиков они могут приобретать в собственность полевые земли и другие угодья, отведенные им в постоянное пользование. С таковым приобретением в собственность определенного количества земли крестьяне освободятся от обязанностей к помещикам по выкупленной земле и вступят в решительное состояние свободных крестьян-собственников.
Особым положением о дворовых людях определяется для них переходное состояние, приспособленное к их занятиям и потребностям; по истечении двухлетнего срока от дня издания сего положения они получат полное освобождение и срочные льготы".
Б. Кустодиев. "Освобождение крестьян. Чтение Манифеста".
Впредь до составления и утверждения уставных грамот крестьянам предписывалось пребывать в прежнем повиновении помещику и исполнять свои прежние обязанности. Таким образом, перестав быть товаром, вещью, которую барин запросто мог подарить или проиграть в карты, крестьянин оставался от него в теснейшей зависимости. Это неизбежно порождало ропот в крестьянское среде. Объявились и всевозможные шарлатаны-толкователи (как правило, из числа сектантов), утверждавшие, что помещики "скрыли" от мужиков истинный царский манифест, зачитав вместо него подложный, и звавшие добывать себе "истинной воли". При наличии доброй воли и терпения со стороны губернаторов (если таковые оказывались поборниками крестьянской реформы, как, например, нижегородский губернатор А.Н. Муравьёв) подобные конфликты удавалось решить миром, однако, случались и кровавые столкновения, потребовавшие участия войск [5].
Возникали конфликты и позднее - в процессе выработки уставных грамот, ибо нечистые на руку помещики нередко старались урезать крестьянские наделы или отвести их на непригодных землях. О том, кто и с каким чувством будет обрабатывать теперь их собственные земли, такие помещики не особо заботились.
Крестьянские волнения в 1861 году
Позднейшие, особенно советские историки часто ставили императору Александру в вину сказанные им слова: "Всё, что можно было сделать для ограждения выгод помещиков, сделано". Такая критика, однако, вне времени и вне пространства. Вне времени - ибо не учитывала настроений дворянства, через которое Ростовцеву, Милютину и иже с ними с таким трудом удалось продавить крестьянскую реформу. Будь реформа более радикальной - Александра Второго вполне могла бы ждать судьба императора Павла. Да и с какой стати было императору подавлять своё дворянство, недавно доказавшее свою преданность Родине на фронтах Крымской войны? С какой стати, собственно, Александр должен был бы выступать в качестве чисто крестьянского царя, без оглядки на остальные слои населения? Как человек религиозный, Александр остро чувствовал свою ответственность за всю Россию в целом, за всех своих подданных. И старался по возможности заботиться о них в равной степени.
А "чёрный передел" земли, о котором грезили крестьянские вожаки... С.С. Ольденбург в своей книге, посвящённой царствованию императора Николая Второго, пишет, что внук царя-освободителя всерьёз подумывал о такой мере для решения проблемы крестьянской бедности. И обсуждал её с ведущими экономистами своей эпохи. И эти экономисты вынесли однозначный вердикт: крупные помещичьи хозяйства экономически существенно более эффективны, чем мелкие крестьянские. А потому простое отчуждение помещичьих угодий и передача этих угодий мужикам будет означать просто-напросто смертный приговор отечественному сельскому хозяйству. Да и численность крестьян во многие разы превосходила численность помещиков, так что, отняв и поделив помещичьи владения, крестьяне получали бы слишком незначительные приращения к своим наделам. Ради такой сомнительной выгоды рисковать всей сельскохозяйственной отраслью Александр, разумеется, не стал - и был прав.
"Отнять и поделить" землю в России пытались дважды. Один раз - в 1917 году, после Февраля - "явочным порядком", а после принятия ленинского "декрета о земле" - и официально. В итоге оказались вынуждены снова укрупнять сельскохозяйственные предприятия, объединяя (подчас откровенно драконовскими методами) мелкие крестьянские хозяйства в колхозы и совхозы. В нечерноземье плодородность почв была невысока, и выжить в таких условиях могли лишь крупные хозяйства за счёт пресловутого "эффекта масштаба". Второй "чёрный передел" разразился в 90-е годы прошлого века - и снова не привёл ни к чему хорошему. С высоты печального опыта ХХ столетия мы сегодня вынуждены признать правоту Александра Освободителя.
Вне пространства же - потому что цитата данная явно вырвана из контекста, и кто там знает, что в действительности имел в виду Александр Николаевич. Возможно, эти его пререкаемые слова были всего лишь попыткой урезонить критиков реформы справа, остаивавших тот самый "частный интерес вопреки государственной необходимости", о котором писал Яков Ростовцев.
Конечно, реформа была не идеальна, и не могла таковой стать, как всякий компромисс. Одним из её последствий стало массовое разорение крестьян, чьё хозяйствование на земле оказалось в силу природных особенностей России убыточно. Но эти крестьяне к тому моменту были уже людьми лично свободными. И если раньше разорившийся землепашец, зависимый от барина, был обречён превратиться в нищего попрошайку, то в новых экономических условиях он получал возможность уйти на заработки в город. Промышленность получала вожделенные свободные рабочие руки, в которых так нуждалась. Так реформа 1861 года закладывала предпосылки для экономического рывка, который России предстояло совершить уже в следующее царствование.
___________________________________
Примечания.
[1] Татищев С.С. Александр II, его жизнь и царствование. - М.: ЭКСМО, Яуза, 2010. - с. 133.
[2] Википедия
[3] Цит. по: Татищев С.С. Указ. соч. - с. 144.
[4] С текстом Манифеста можно ознакомиться здесь
[5] Самое известное крестьянское восстание на почве недовольства реформой произошло в селе Бездна Казанской губернии - там для усмирения бунтующих мужиков понадобился целый полк, число жертв превысило 50 человек.