Путеводитель по Верхнему городу, раздел 4, часть 1
Маршрут четвертый
К ВОРОТАМ ЗОЛОТЫМ
(К ПЛАНУ ВЕРХНЕГО ГОРОДА)
Если выйти с территории Софийского заповедника через Южные ворота и повернуть направо, то на расстоянии нескольких шагов встретится поперечный проезд, ведущий к небольшой безымянной площади. Зеленый скверик посреди площади разбит примерно там, где еще в XI столетии возвышался каменный храм во имя святого Георгия Победоносца - небесного покровителя Ярослава-Георгия Мудрого.
Историограф нашего города Николай Закревский в своем «Описании Киева» приводит на основании старинных документов любопытные подробности постройки этого храма. Заказчиком выступал самолично князь, и поначалу желающих принять участие в строительстве оказалось немного: осторожные рабочие боялись остаться без зарплаты. Узнав об этом от своего тиуна (управляющего), Ярослав тут же распорядился подвезти на телегах наличность, и глашатаи объявили на торгу, что каждый строитель будет ежедневно получать по ногате (тогдашняя денежная единица, примерно равная серебряному арабскому дирхему). Принцип материальной заинтересованности сработал безотказно. «И бысть множество делающих, - сообщает документ. - И тако вскоре конча церковь».
Георгиевский храм стал центром одноименного мужского монастыря. Из летописи известно, что в этом монастыре провел последние годы своей безрадостной жизни один из сыновей Владимира Святого - князь Судислав. Он правил Псковом, но был оклеветан перед Ярославом Мудрым, и тот заточил брата в темницу. Судислава освободили лишь спустя 24 года, когда Ярослава уже не было в живых. Не удивительно, что после таких превратностей судьбы князь удалился от мира и обрел в Георгиевской обители вечный покой.
После нашествия Батыя церковь обратилась в руины. Но в XVII веке на этих развалинах соорудили небольшой деревянный храм. А в 1744 году императрица Елизавета Петровна, прибывшая в наш город на богомолье, участвовала в закладке не только Андреевской церкви, но и нового каменного церковного строения на древних фундаментах, посвященного Св. Георгию.
Георгиевская церковь. Фото 3-й четверти XIX в.
Георгиевский храм, увенчанный скромной главкой, в 1884 и 1898 годах перестраивался по проектам епархиального архитектора Владимира Николаева для придания более монументальной «византийской» внешности.
Георгиевская церковь в перспективе Георгиевского переулка. Фото начала ХХ в..
Он был известен как место упокоения Константиноса Ипсиланти - видного государственного деятеля греческого происхождения, борца против порабощения его народа султанской Турцией.
Свыше двухсот лет назад Ипсиланти был правителем («господарем») Молдавии и Валахии, но, спасаясь от турецких преследований, поселился в Киеве, на Печерске, где до сих пор сохранилась его усадьба по улице Январского восстания, 6. Дело отца потом продолжили сыновья Александр и Дмитрий, руководившие освободительной борьбой в дунайских княжествах и в Греции. В 1816 году Ипсиланти умер и был похоронен в углу за правым клиросом Георгиевского храма. На его красивом надгробии со статуей скорбящей женщины и стихотворной эпитафией помещен мраморный барельефный портрет покойного. Выполнение этого портрета приписывали знаменитому итальянцу Антонио Канова, но более достоверная атрибуция установила авторство русского скульптора Степана Пименова-старшего. В 1930-х годах Георгиевскую церковь уничтожили, а надгробие Ипсиланти поместили в Успенском соборе Киево-Печерской лавры. В дни фашистской оккупации взрыв погубил и этот храм. И все же памятник Ипсиланти чудом сохранился, хоть и в поврежденном виде. К июню 1997 года его отреставрировали (при содействии греческой общины), и теперь он экспонируется на территории Лавры.
О церкви Св. Георгия напоминает название короткого переулка вдоль каменной ограды Софии Киевской с «брамой Заборовского». Напротив «брамы» по Георгиевскому переулку, 9 находится больничное здание. Когда-то оно было красиво оформлено в стиле модерн, но теперь выглядит весьма скудно. Здесь в свое время размещалась частная больница Общества врачей-специалистов, которая так и называлась: «Георгиевская лечебница».
Георгиевская больница. С открытки начала ХХ в.
В начале 1918 года в роскошных помещениях этой больницы укрывали от большевистской дальнобойной артиллерии лидера движения за независимость Чехословакии, будущего президента Томаша Масарика, находившегося тогда в Киеве. А в 1920-м здесь скончался от пневмонии выдающийся врач-терапевт, профессор Василий Образцов - его погубила суровая зима в нетопленной квартире. Рядом стоял двухэтажный дом № 11, к сожалению, не сохранившийся. Между тем строение обладало богатейшей «биографией».
Дом в Георгиевском пер., 11. Изображение 1939 г.
В 1859 году там побывал Тарас Шевченко: хозяин дома, священник Ефим Ботвиновский, поручился за него, когда путешествующий по Украине Кобзарь был неожиданно арестован властями и доставлен в Киев. Потом, в период гражданской войны, в этом доме жили историк-генеалог Вадим Модзалевский - составитель классических «Малороссийского гербовника» и «Малороссийского родословника», Георгий Нарбут - выдающийся график, разрабатывавший в недолгие дни украинской независимости рисунки государственной печати, банкнот, почтовых марок, и маститый живописец Федор Кричевский. Там же некоторое время находилась Украинская государственная Академия искусств, которую Нарбут (ее ректор) приютил и буквально спас от разорения, когда в 1919-м деникинские власти отказали Академии в помещении...
Над пустующим местом Георгиевского храма нависает массивное серое здание, выстроенное в 1930-х годах для комсостава Киевского военного округа.
Это сооружение, первоначально выдержанное в конструктивистских формах, нарушило историческую среду. Его строитель, зодчий Иосиф Каракис, потом все же пытался привести облик дома в соответствие с окружающей стариной. Но тщательно продуманное решение было искалечено по указке малокомпетентных чиновников. Их же вмешательство погубило оригинальные тематические барельефы работы Ивана Кавалеридзе, размещенные на фасаде этого дома в 1950 году и уничтоженные в 1953-м.
Фото начала 1950-х гг. Чуть правее Софийской колокольни видна башенка в духе барокко, которой был декорирован после войны «дом комсостава». Рассказывают, что убрали ее «благодаря» визиту польского вождя тов. Гомулки, который будто бы спросил у Хрущева: «А почему у вас жилой дом похож на церковь?»
А вот авторы выросшего в 1970 году по другую сторону Владимирской улицы (на Ирининской) ординарного девятиэтажного жилого здания едва ли испытывали угрызения совести, хотя это строение подпортило архитектурный пейзаж. Хорошо еще, что застройщики нынешнего времени все же иногда берегут облик старинной Владимирской улицы: два дома в квартале между Софийской и Ирининской (№№ 25 и 27), недавно выстроенные заново по указаниям опытных архитекторов, почти неотличимы по своему убранству от исторического фона. Рядом с ними сохранился комплекс почтенных построек на углу Владимирской и Софийской (над угловым объемом в 1997 году надстроен еще один этаж). Когда-то он принадлежал известному в Киеве фабриканту кирпича и крупному домовладельцу Фридриху Михельсону. Со стороны Софийской улицы здесь размещалась гостиница под названием «Женева», а трехэтажный корпус по Владимирской, 23 в былые времена служил для киевлян источником самой свежей информации: его арендовала у Михельсона Центральная телеграфная контора.
Реклама гостиницы Михельсона. конец XIX в.
В названии Ирининской улицы отразилось воспоминание об еще одной утраченной древнерусской церкви. Она была построена одновременно с Георгиевской и носила имя Св. Ирины, поскольку жена князя Ярослава, шведская принцесса Ингигерда, стала при крещении Ириной. При Георгиевском храме состоял мужской монастырь, при Ирининском - женский. Разрушались они также синхронно, после монгольского нашествия. В 1833-34 годах Кондрат Лохвицкий - один из зачинателей киевской археологии - раскопал к юго-востоку от Софийской ограды остатки древнерусского культового сооружения и пришел к выводу, что это и есть Ирининский храм.
Руины храма Св. Ирины. С акварели М.Сажина.
Правда, вскоре древние руины разобрали в связи с трассировкой Владимирской и Ирининской улиц. Но в память об утраченной святыне часть древней плинфы, оставшейся от храма, была сложена в виде столпа и увенчана шатром с позолоченной главкой и крестом. Так в 1853 году вблизи угла Владимирской и Ирининской появился «памятник Св. Ирины».
«Ирининский памятник». С открытки начала ХХ в.
Однако в 1932-м городское руководство усмотрело в нем только помеху для уличного движения, и за одну ночь этот памятник исчез. Фундаменты храма ныне скрыты под асфальтом. Немного южнее, как показали раскопки, находился княжеский терем, условно называемый «дворцом Ирины».
Всю Ирининскую можно пройти из конца в конец за несколько минут, но при этом мы увидим не один привлекательный фасад (упомянутое девятиэтажное недоразумение, понятно, не в счет). По нечетной стороне стоят два здания, прихотливо декорированные в стиле модерн. На стене одного из них, по Ирининской, 5, можно разглядеть дату строительства: 1907. Этот дом интересен и как исторический памятник: сотрудник Музея истории Киева Дмитрий Малаков определил, что именно здесь в 1919-22 годах - вплоть до своего бегства за границу от ГПУ - жил всемирно известный танцовщик родом из Киева Серж (Сергей) Лифарь.
Дом по ул. Ирининской, 5. Фото 1990-х гг. из киевского тома Свода памятников Украины, книга 1.
Как это ни грустно, прекрасные капитальные строения на нечетной стороне Ирининской ул. после выхода книги «Верхний город» простояли считанные годы. Их беспощадно завалили ради того, чтобы соорудить на их месте многоэтажную дурынду. Естественно, новостройку проектировал «Архитектурный союз» Сергея Бабушкина.
Остатки дома на Ирининской, 5 в 2000 г.
Два смежных четырехэтажных строения напротив сооружались в 1901-02 годах архитектором Николаем Казанским для местной ремесленной управы. Потом в них размещались различные училища, а до войны - школа, в которой учился Семен Высоцкий, киевлянин по происхождению, отец Владимира Высоцкого. В конце улицы устроена небольшая терраса, откуда можно полюбоваться лабиринтом старинных улочек или спуститься по каменной лестнице к Михайловскому переулку. На противоположном углу Ирининской возвышается клубное помещение СБУ - бывший «Клуб имени Дзержинского». Прежде тут стоял одноэтажный домик, в котором провел в августе 1859 года последнюю киевскую ночь Тарас Шевченко, слушая чарующие украинские песни в исполнении гостеприимной хозяйки.
Последний киевский адрес Шевченко на Ирининской ул. (вид с ул. Паторжинского). Фото 1950-х гг.
Но от этого дома оставили лишь воспоминание в виде мемориальной таблички на стене клуба.
Внушительной твердыней выглядит серое четырехэтажное с мансардой здание Службы безопасности Украины на Владимирской, 33. Его суровые стены помнят не только грозный КГБ тоталитарной эпохи, но и гестапо периода фашистской оккупации, где подвергались жестоким пыткам герои подполья. А начали строить его в 1913 году для мирного и почтенного учреждения: Губернской земской управы, штаба местных представительских органов Киевской губернии. Прежде тут, в усадьбе, приобретенной у известного профессора-акушера Георгия Рейна, находились общество и станция Скорой медицинской помощи.
Общество Скорой медицинской помощи в доме Рейна на Владимирской, 33. С открытки начала ХХ в.
Однако в 1912 году земская управа предоставила им взамен этого другой участок, на Рейтарской. Проект земского здания составил известный столичный архитектор Владимир Щуко. Правда, замысел его не был полностью реализован. На центральной оси фасада, теперь подчеркнутой только треугольным фронтоном, проектировалась стройная двухъярусная башня, но разразившаяся в 1914-м война помешала завершить строительство в полном объеме.
Фасад здания Губернской земской управы в Киеве. Проект В. Щуко.
Любопытно, что символический первый камень в основание постройки положила Ольга Столыпина, вдова российского премьер-министра, убитого в Киеве. Она в те дни оказалась в нашем городе по случаю открытия памятника мужу (в 1917 году памятник Столыпину снесли). После революции в земском здании оборудовали Дворец труда - городской профсоюзный центр. А в 1934-39 годах тут находился ЦК украинских большевиков во главе со Станиславом Косиором.
Помещение ЦК КП(б)У на Короленко (Владимирской), 33. С открытки 1930-х гг.
Нынешним владельцам здания по Владимирской, 33 принадлежит и соседний дом № 35 - приемная СБУ, которая открыта круглые сутки. Еще в 1848-м этот дом построил как личный особняк известный зодчий Александр Беретти - сын профессора архитектуры Викентия Беретти, строителя Киевского университета. Не менее яркие имена связаны с домом № 35 благодаря пребыванию в его стенах в 1927-34 годах исторической секции Всеукраинской Академии наук. В эти годы здесь работали виднейшие представители национальной исторической науки и краеведения, и прежде всего академик Михаил Грушевский, чей бронзовый портрет работы скульптора Георгия Пустовийта помещен теперь на мемориальной доске.
Интерьеры были заново украшены в национальном духе по проекту архитектора Василия Кричевского. Тут скрупулезно готовились многочисленные публикации (в том числе знаменитое издание «Київ. Провідник» под редакцией профессора Федора Эрнста - настольная книга для всех, кто изучает историю нашего города), составлялись богатейшие коллекции украинской старины. Но потом большинство последователей Грушевского подверглось репрессиям, а здание у историков отобрали.
Одно время приемная КГБ находилась в доме по Владимирской, 28, на котором установлен памятный знак в честь живописца Виктора Васнецова.
Местный фольклор в брежневские годы даже обогатился эвфемизмом «Дом Васнецова», родственным московскому «Лубянка». Но теперь, во-первых, приемной там уже нет, а во-вторых, выяснилось, что Васнецов в этом доме не жил и мемориальная доска висит здесь по недоразумению. Это не значит, что здание не представляет исторической ценности. Именно тут в 1908-12 годах располагалась редакция ежемесячника «Літературно-науковий вістник», публиковавшего лучшие произведения украинских писателей (достаточно назвать «Камінний господар» Леси Украинки и «Тіні забутих предків» Михаила Коцюбинского), исследования выдающихся ученых. Издателем «Вістника» подписывался Михаил Грушевский, который несколько месяцев жил в этом здании. Здесь же размещались редакции других украинских изданий, бюро Украинского научного общества... А художник Васнецов на самом деле проживал на Владимирской улице: и в № 32, и в № 36, и в № 42, только не в № 28. Указанные на памятном знаке даты (1885-89) относятся к зданию по Владимирской, 32. Отсюда Виктор Михайлович ежедневно отправлялся во Владимирский собор, где создавал свои грандиозные росписи. Тут, в тесной квартире на третьем этаже, он работал над знаменитой картиной «Богатыри». Правда, мемориального дома фактически нет. В 1989 году его разобрали и построили совсем новое здание, только фасад декорировали по образцу старого.
Между мнимым и настоящим «домами Васнецова» стоит трехэтажный старинный дом, в котором не было бы ничего особенного, если бы не маски двух ироничных фавнов на фасаде.
Зодчий не удержался, чтобы не соригинальничать. Что вполне естественно, потому что этот зодчий - Владислав Городецкий, реконструировавший дом в 1898 году, - был самым оригинальным киевским архитектором своего времени.
Здание по Владимирской, 34 с богатым узором кирпичной кладки построено академиком архитектуры Виктором Сычуговым в 1870-х для семьи Шкотов, выходцев из Британии. Тут в 1880-х годах занимался частной практикой упомянутый выше терапевт Василий Образцов; сюда на прием к нему приходил тяжело больной юноша - поэт Семен Надсон. Здесь же, пользуя многочисленных пациентов, Василий Парменович делал первые шаги к разработке метода «глубокой скользящей пальпации» - прощупывания органов брюшной полости. Благодаря этому методу врачи научились ставить более точные диагнозы внутренних болезней.
Владимирская ул. (справа налево видны дома №№ 32, 34, 36). Фото 1910-х гг.
В 1880-82 годах по проекту зодчего Александра Шиле возводились три нижних этажа соседнего дома № 36. Это здание принадлежало офицерской жене Анастасии Ильинской, которая держала в нем гостиницу «Номера Ильинской». Ее постояльцем в 1885 и 1893-96 годах был Виктор Васнецов. А с 1901-го владельцем дома стал чешский общественный деятель Вячеслав (Вацлав) Вондрак. Новый хозяин дал своей гостинице название «Прага». По его желанию трехэтажная постройка в 1912-13 годах выросла до шести этажей (внимательный взгляд без труда определит по деталям украшений фасада, где заканчивается старый объем и начинается новый), а на самом верху устроили террасу для летнего ресторана. Этот ресторан был популярным местом отдыха и прекрасной видовой площадкой. Ныне терраса превращена в глухой седьмой этаж.
Гостиница «Прага». С открытки 1910-х гг.
К усадьбе Вондрака относился и красивый четырехэтажный дом с частной типографией на противоположной стороне квартала, по Золотоворотской, 11; там теперь издательство «Мистецтво».
В годы первой мировой войны, когда многие чехи и словаки, подданные Австро-Венгерской империи, не желали воевать против славянских братьев и сдавались в русский плен, отель «Прага» стал центром притяжения для земляков Вондрака. Одним из них оказался Ярослав Гашек. В 1916-18 годах знаменитый писатель систематически бывал (считается, что какое-то время и проживал) на Владимирской, 36, регулярно выступая в здешней чешской прессе с веселыми рассказами и патетическими стихотворениями, театральными рецензиями и фронтовыми корреспонденциями. Но самое главное, что произошло за это время в его судьбе, - выход в свет весной 1917 года повести-фельетона «Бравый солдат Швейк в плену». Персонаж, выдуманный Гашеком еще в мирное время, впервые окунулся здесь в события «первой империалистической». Именно этой киевской книжкой писатель заявил о будущем создании одного из самых популярных романов в мировой литературе - «Похождения бравого солдата Швейка». И на мемориальной доске из белого мрамора, выполненной скульптором Михаилом Декерменджи, мы видим рядом с покуривающим трубочку Гашеком его прославленного героя.
К слову, мало кто знает, что в 1920-х годах, уже после смерти Ярослава Гашека, другой чешский писатель Карел Ванек написал «Приключения бравого солдата Швейка в русском плену» и ряд эпизодов перенес в Киев.
Можно еще упомянуть, что в 1910-х годах в гостинице «Прага» постоянно проживал известный польский художник, академик живописи Вильгельм Котарбиньский - участник росписей Владимирского собора, автор очень модных в свое время станковых работ на религиозные и мифологические сюжеты. А в 1913-14 годах в этой же гостинице жил Федор Кричевский, приглашенный преподавать в городском художественном училище. В доме по Владимирской, 36 и сегодня находится гостиница - филиал отеля «Санкт-Петербург».
Через улицу, на углу Владимирской и Малоподвальной, стоит еще одно «подросшее» здание (№ 37/29).
Владимирская, 37. Фото 1920-х гг.
Когда оно было двухэтажным с мезонином, здесь разыгрались устрашающие события: в 1878-79 годах в мезонине жил народник-террорист Валериан Осинский со своей «боевой подругой», дочерью генерала Софией Лешерн фон Герцфельд. Но вот полиция явилась на квартиру арестовывать Осинского. Наряд застал одну Лешерн, которая выхватила револьвер, и только осечка спасла жизнь помощнику пристава. Валериан вскоре был задержан на улице и приговорен, как и София, к смертной казни (даму, впрочем, помиловали, ограничившись лишением свободы). Спустя четверть века здесь один раз переночевали Мария и Анна Ульяновы - мать и сестра будущего вождя мирового пролетариата. Иного рода воспоминания связывают это здание с довоенным периодом, когда в его стенах жили и работали многие украинские ученые. Среди них академик Иван Шмальгаузен, который буквально у себя на дому организовал Институт зоологии (теперь носящий его имя). Многие годы он самоотверженно трудился в Киеве и Москве, несмотря на свирепые нападки приверженцев «народного академика» Трофима Лысенко, клеймивших Шмальгаузена как сторонника учения о генетике. Здесь жил и Климент Квитка, выдающийся музыковед-фольклорист, собравший свыше шести тысяч народных песен (многим, правда, он больше известен как муж Леси Украинки).
Противоположный угол квартала производит тягостное впечатление. Великолепное здание по Владимирской, 39, в прошлом запечатленное на открытках серии «Красивые здания Киева», теперь напоминает сталинградские руины. Можно подумать, что вернулся год 1900-й, когда дом уже стоял в подобном виде.
Фото 1994 г.
...Когда-то здесь была небольшая городская усадьба помещика Андрея Тарновского, представителя семьи известных меценатов и коллекционеров украинской старины. Но в 1899 году ее приобрел другой родовитый домовладелец - Николай Григорович-Барский. Год спустя он подарил участок своему сыну, торговцу охотничьим оружием Петру Григоровичу-Барскому. И на углу Владимирской и Прорезной развернулось грандиозное строительство. Архитектор Карл Шиман составил проект, и в течение весны - осени 1900 года здесь вырос вчерне новый дом, по тем временам самое высокое жилое здание Киева. Его высота от цоколя до верхушки эффектной угловой башни составила более 40 метров. Впечатляло декоративное оформление в модном стиле «ренессанс»: и фасады, и интерьеры были богато украшены лепными орнаментами, скульптурами, художественными изделиями из металла. Но Григорович-Барский оказался не настолько богат, чтобы самостоятельно соорудить подобный небоскреб. Ему пришлось под залог будущего дома взять несколько займов - в кредитном обществе, потом у купца Сироткина и, наконец, у генерала Саранчова. Впрочем, домовладелец был уверен, что чудо-дом позволит ему быстро разделаться с долгами. Еще в ходе постройки он вступил в переговоры с несколькими купцами на предмет аренды роскошных магазинов, проектируемых в первом этаже. Однако именно в этот период в городе разразилась «строительная лихорадка» - ажиотажное вкладывание средств в недвижимость. Немедленно выросли цены на стройматериалы и рабочую силу. Раздобытых средств Барскому уже не хватало, а добавочной ссуды взять было негде. Незадачливый домовладелец какое-то время ждал чуда, а потом бросил недостроенное здание на произвол судьбы. Оно было продано с аукциона для покрытия долгов. Но вырученной суммы хватило лишь на то, чтобы расплатиться с первыми двумязаимодавцами. Именно Александр Сироткин, держатель второй закладной, и победил на аукционе. Он безбоязненно набавлял цену, понимая, что заплаченные деньги к нему же и вернутся. Что касается генерала Саранчова, то его 145 тысяч растаяли как дым... Сироткин закончил отделку дома, после чего здание признали одной из местных достопримечательностей.
С открытки начала ХХ в.
Среди его жильцов можно отметить профессора-флейтиста Александра Химиченко, шестьдесят лет обучавшего молодых музыкантов Киева по классу духовых инструментов. Находившееся здесь кафе-кондитерская «Маркиза» упоминается в романе Михаила Булгакова «Белая гвардия». А киевляне среднего поколения помнят уютный ресторан «Лейпциг» с хорошей немецкой кухней.
Сейчас все это - лишь воспоминания. Здание обветшало, давно лишилось своей великолепной башни и ныне разрушается буквально на глазах. Будем надеяться, что в дальнейшем его судьба все же окажется счастливой и найдутся средства для того, чтобы строение вновь обрело былую красоту.
Ну, положим, со времени написания этой книги «лед тронулся» и угловую башню все же восстановили (надстроив при этом мансардный этаж), но... злой рок не отступает от злополучного дома: до сих пор не могут закончить отделочные работы и дать помещениям новую жизнь.
(c) Михаил Кальницкий
К ПРОДОЛЖЕНИЮ МАРШРУТА 4
К ВОРОТАМ ЗОЛОТЫМ
(К ПЛАНУ ВЕРХНЕГО ГОРОДА)
Если выйти с территории Софийского заповедника через Южные ворота и повернуть направо, то на расстоянии нескольких шагов встретится поперечный проезд, ведущий к небольшой безымянной площади. Зеленый скверик посреди площади разбит примерно там, где еще в XI столетии возвышался каменный храм во имя святого Георгия Победоносца - небесного покровителя Ярослава-Георгия Мудрого.
Историограф нашего города Николай Закревский в своем «Описании Киева» приводит на основании старинных документов любопытные подробности постройки этого храма. Заказчиком выступал самолично князь, и поначалу желающих принять участие в строительстве оказалось немного: осторожные рабочие боялись остаться без зарплаты. Узнав об этом от своего тиуна (управляющего), Ярослав тут же распорядился подвезти на телегах наличность, и глашатаи объявили на торгу, что каждый строитель будет ежедневно получать по ногате (тогдашняя денежная единица, примерно равная серебряному арабскому дирхему). Принцип материальной заинтересованности сработал безотказно. «И бысть множество делающих, - сообщает документ. - И тако вскоре конча церковь».
Георгиевский храм стал центром одноименного мужского монастыря. Из летописи известно, что в этом монастыре провел последние годы своей безрадостной жизни один из сыновей Владимира Святого - князь Судислав. Он правил Псковом, но был оклеветан перед Ярославом Мудрым, и тот заточил брата в темницу. Судислава освободили лишь спустя 24 года, когда Ярослава уже не было в живых. Не удивительно, что после таких превратностей судьбы князь удалился от мира и обрел в Георгиевской обители вечный покой.
После нашествия Батыя церковь обратилась в руины. Но в XVII веке на этих развалинах соорудили небольшой деревянный храм. А в 1744 году императрица Елизавета Петровна, прибывшая в наш город на богомолье, участвовала в закладке не только Андреевской церкви, но и нового каменного церковного строения на древних фундаментах, посвященного Св. Георгию.
Георгиевская церковь. Фото 3-й четверти XIX в.
Георгиевский храм, увенчанный скромной главкой, в 1884 и 1898 годах перестраивался по проектам епархиального архитектора Владимира Николаева для придания более монументальной «византийской» внешности.
Георгиевская церковь в перспективе Георгиевского переулка. Фото начала ХХ в..
Он был известен как место упокоения Константиноса Ипсиланти - видного государственного деятеля греческого происхождения, борца против порабощения его народа султанской Турцией.
Свыше двухсот лет назад Ипсиланти был правителем («господарем») Молдавии и Валахии, но, спасаясь от турецких преследований, поселился в Киеве, на Печерске, где до сих пор сохранилась его усадьба по улице Январского восстания, 6. Дело отца потом продолжили сыновья Александр и Дмитрий, руководившие освободительной борьбой в дунайских княжествах и в Греции. В 1816 году Ипсиланти умер и был похоронен в углу за правым клиросом Георгиевского храма. На его красивом надгробии со статуей скорбящей женщины и стихотворной эпитафией помещен мраморный барельефный портрет покойного. Выполнение этого портрета приписывали знаменитому итальянцу Антонио Канова, но более достоверная атрибуция установила авторство русского скульптора Степана Пименова-старшего. В 1930-х годах Георгиевскую церковь уничтожили, а надгробие Ипсиланти поместили в Успенском соборе Киево-Печерской лавры. В дни фашистской оккупации взрыв погубил и этот храм. И все же памятник Ипсиланти чудом сохранился, хоть и в поврежденном виде. К июню 1997 года его отреставрировали (при содействии греческой общины), и теперь он экспонируется на территории Лавры.
О церкви Св. Георгия напоминает название короткого переулка вдоль каменной ограды Софии Киевской с «брамой Заборовского». Напротив «брамы» по Георгиевскому переулку, 9 находится больничное здание. Когда-то оно было красиво оформлено в стиле модерн, но теперь выглядит весьма скудно. Здесь в свое время размещалась частная больница Общества врачей-специалистов, которая так и называлась: «Георгиевская лечебница».
Георгиевская больница. С открытки начала ХХ в.
В начале 1918 года в роскошных помещениях этой больницы укрывали от большевистской дальнобойной артиллерии лидера движения за независимость Чехословакии, будущего президента Томаша Масарика, находившегося тогда в Киеве. А в 1920-м здесь скончался от пневмонии выдающийся врач-терапевт, профессор Василий Образцов - его погубила суровая зима в нетопленной квартире. Рядом стоял двухэтажный дом № 11, к сожалению, не сохранившийся. Между тем строение обладало богатейшей «биографией».
Дом в Георгиевском пер., 11. Изображение 1939 г.
В 1859 году там побывал Тарас Шевченко: хозяин дома, священник Ефим Ботвиновский, поручился за него, когда путешествующий по Украине Кобзарь был неожиданно арестован властями и доставлен в Киев. Потом, в период гражданской войны, в этом доме жили историк-генеалог Вадим Модзалевский - составитель классических «Малороссийского гербовника» и «Малороссийского родословника», Георгий Нарбут - выдающийся график, разрабатывавший в недолгие дни украинской независимости рисунки государственной печати, банкнот, почтовых марок, и маститый живописец Федор Кричевский. Там же некоторое время находилась Украинская государственная Академия искусств, которую Нарбут (ее ректор) приютил и буквально спас от разорения, когда в 1919-м деникинские власти отказали Академии в помещении...
Над пустующим местом Георгиевского храма нависает массивное серое здание, выстроенное в 1930-х годах для комсостава Киевского военного округа.
Это сооружение, первоначально выдержанное в конструктивистских формах, нарушило историческую среду. Его строитель, зодчий Иосиф Каракис, потом все же пытался привести облик дома в соответствие с окружающей стариной. Но тщательно продуманное решение было искалечено по указке малокомпетентных чиновников. Их же вмешательство погубило оригинальные тематические барельефы работы Ивана Кавалеридзе, размещенные на фасаде этого дома в 1950 году и уничтоженные в 1953-м.
Фото начала 1950-х гг. Чуть правее Софийской колокольни видна башенка в духе барокко, которой был декорирован после войны «дом комсостава». Рассказывают, что убрали ее «благодаря» визиту польского вождя тов. Гомулки, который будто бы спросил у Хрущева: «А почему у вас жилой дом похож на церковь?»
А вот авторы выросшего в 1970 году по другую сторону Владимирской улицы (на Ирининской) ординарного девятиэтажного жилого здания едва ли испытывали угрызения совести, хотя это строение подпортило архитектурный пейзаж. Хорошо еще, что застройщики нынешнего времени все же иногда берегут облик старинной Владимирской улицы: два дома в квартале между Софийской и Ирининской (№№ 25 и 27), недавно выстроенные заново по указаниям опытных архитекторов, почти неотличимы по своему убранству от исторического фона. Рядом с ними сохранился комплекс почтенных построек на углу Владимирской и Софийской (над угловым объемом в 1997 году надстроен еще один этаж). Когда-то он принадлежал известному в Киеве фабриканту кирпича и крупному домовладельцу Фридриху Михельсону. Со стороны Софийской улицы здесь размещалась гостиница под названием «Женева», а трехэтажный корпус по Владимирской, 23 в былые времена служил для киевлян источником самой свежей информации: его арендовала у Михельсона Центральная телеграфная контора.
Реклама гостиницы Михельсона. конец XIX в.
В названии Ирининской улицы отразилось воспоминание об еще одной утраченной древнерусской церкви. Она была построена одновременно с Георгиевской и носила имя Св. Ирины, поскольку жена князя Ярослава, шведская принцесса Ингигерда, стала при крещении Ириной. При Георгиевском храме состоял мужской монастырь, при Ирининском - женский. Разрушались они также синхронно, после монгольского нашествия. В 1833-34 годах Кондрат Лохвицкий - один из зачинателей киевской археологии - раскопал к юго-востоку от Софийской ограды остатки древнерусского культового сооружения и пришел к выводу, что это и есть Ирининский храм.
Руины храма Св. Ирины. С акварели М.Сажина.
Правда, вскоре древние руины разобрали в связи с трассировкой Владимирской и Ирининской улиц. Но в память об утраченной святыне часть древней плинфы, оставшейся от храма, была сложена в виде столпа и увенчана шатром с позолоченной главкой и крестом. Так в 1853 году вблизи угла Владимирской и Ирининской появился «памятник Св. Ирины».
«Ирининский памятник». С открытки начала ХХ в.
Однако в 1932-м городское руководство усмотрело в нем только помеху для уличного движения, и за одну ночь этот памятник исчез. Фундаменты храма ныне скрыты под асфальтом. Немного южнее, как показали раскопки, находился княжеский терем, условно называемый «дворцом Ирины».
Всю Ирининскую можно пройти из конца в конец за несколько минут, но при этом мы увидим не один привлекательный фасад (упомянутое девятиэтажное недоразумение, понятно, не в счет). По нечетной стороне стоят два здания, прихотливо декорированные в стиле модерн. На стене одного из них, по Ирининской, 5, можно разглядеть дату строительства: 1907. Этот дом интересен и как исторический памятник: сотрудник Музея истории Киева Дмитрий Малаков определил, что именно здесь в 1919-22 годах - вплоть до своего бегства за границу от ГПУ - жил всемирно известный танцовщик родом из Киева Серж (Сергей) Лифарь.
Дом по ул. Ирининской, 5. Фото 1990-х гг. из киевского тома Свода памятников Украины, книга 1.
Как это ни грустно, прекрасные капитальные строения на нечетной стороне Ирининской ул. после выхода книги «Верхний город» простояли считанные годы. Их беспощадно завалили ради того, чтобы соорудить на их месте многоэтажную дурынду. Естественно, новостройку проектировал «Архитектурный союз» Сергея Бабушкина.
Остатки дома на Ирининской, 5 в 2000 г.
Два смежных четырехэтажных строения напротив сооружались в 1901-02 годах архитектором Николаем Казанским для местной ремесленной управы. Потом в них размещались различные училища, а до войны - школа, в которой учился Семен Высоцкий, киевлянин по происхождению, отец Владимира Высоцкого. В конце улицы устроена небольшая терраса, откуда можно полюбоваться лабиринтом старинных улочек или спуститься по каменной лестнице к Михайловскому переулку. На противоположном углу Ирининской возвышается клубное помещение СБУ - бывший «Клуб имени Дзержинского». Прежде тут стоял одноэтажный домик, в котором провел в августе 1859 года последнюю киевскую ночь Тарас Шевченко, слушая чарующие украинские песни в исполнении гостеприимной хозяйки.
Последний киевский адрес Шевченко на Ирининской ул. (вид с ул. Паторжинского). Фото 1950-х гг.
Но от этого дома оставили лишь воспоминание в виде мемориальной таблички на стене клуба.
Внушительной твердыней выглядит серое четырехэтажное с мансардой здание Службы безопасности Украины на Владимирской, 33. Его суровые стены помнят не только грозный КГБ тоталитарной эпохи, но и гестапо периода фашистской оккупации, где подвергались жестоким пыткам герои подполья. А начали строить его в 1913 году для мирного и почтенного учреждения: Губернской земской управы, штаба местных представительских органов Киевской губернии. Прежде тут, в усадьбе, приобретенной у известного профессора-акушера Георгия Рейна, находились общество и станция Скорой медицинской помощи.
Общество Скорой медицинской помощи в доме Рейна на Владимирской, 33. С открытки начала ХХ в.
Однако в 1912 году земская управа предоставила им взамен этого другой участок, на Рейтарской. Проект земского здания составил известный столичный архитектор Владимир Щуко. Правда, замысел его не был полностью реализован. На центральной оси фасада, теперь подчеркнутой только треугольным фронтоном, проектировалась стройная двухъярусная башня, но разразившаяся в 1914-м война помешала завершить строительство в полном объеме.
Фасад здания Губернской земской управы в Киеве. Проект В. Щуко.
Любопытно, что символический первый камень в основание постройки положила Ольга Столыпина, вдова российского премьер-министра, убитого в Киеве. Она в те дни оказалась в нашем городе по случаю открытия памятника мужу (в 1917 году памятник Столыпину снесли). После революции в земском здании оборудовали Дворец труда - городской профсоюзный центр. А в 1934-39 годах тут находился ЦК украинских большевиков во главе со Станиславом Косиором.
Помещение ЦК КП(б)У на Короленко (Владимирской), 33. С открытки 1930-х гг.
Нынешним владельцам здания по Владимирской, 33 принадлежит и соседний дом № 35 - приемная СБУ, которая открыта круглые сутки. Еще в 1848-м этот дом построил как личный особняк известный зодчий Александр Беретти - сын профессора архитектуры Викентия Беретти, строителя Киевского университета. Не менее яркие имена связаны с домом № 35 благодаря пребыванию в его стенах в 1927-34 годах исторической секции Всеукраинской Академии наук. В эти годы здесь работали виднейшие представители национальной исторической науки и краеведения, и прежде всего академик Михаил Грушевский, чей бронзовый портрет работы скульптора Георгия Пустовийта помещен теперь на мемориальной доске.
Интерьеры были заново украшены в национальном духе по проекту архитектора Василия Кричевского. Тут скрупулезно готовились многочисленные публикации (в том числе знаменитое издание «Київ. Провідник» под редакцией профессора Федора Эрнста - настольная книга для всех, кто изучает историю нашего города), составлялись богатейшие коллекции украинской старины. Но потом большинство последователей Грушевского подверглось репрессиям, а здание у историков отобрали.
Одно время приемная КГБ находилась в доме по Владимирской, 28, на котором установлен памятный знак в честь живописца Виктора Васнецова.
Местный фольклор в брежневские годы даже обогатился эвфемизмом «Дом Васнецова», родственным московскому «Лубянка». Но теперь, во-первых, приемной там уже нет, а во-вторых, выяснилось, что Васнецов в этом доме не жил и мемориальная доска висит здесь по недоразумению. Это не значит, что здание не представляет исторической ценности. Именно тут в 1908-12 годах располагалась редакция ежемесячника «Літературно-науковий вістник», публиковавшего лучшие произведения украинских писателей (достаточно назвать «Камінний господар» Леси Украинки и «Тіні забутих предків» Михаила Коцюбинского), исследования выдающихся ученых. Издателем «Вістника» подписывался Михаил Грушевский, который несколько месяцев жил в этом здании. Здесь же размещались редакции других украинских изданий, бюро Украинского научного общества... А художник Васнецов на самом деле проживал на Владимирской улице: и в № 32, и в № 36, и в № 42, только не в № 28. Указанные на памятном знаке даты (1885-89) относятся к зданию по Владимирской, 32. Отсюда Виктор Михайлович ежедневно отправлялся во Владимирский собор, где создавал свои грандиозные росписи. Тут, в тесной квартире на третьем этаже, он работал над знаменитой картиной «Богатыри». Правда, мемориального дома фактически нет. В 1989 году его разобрали и построили совсем новое здание, только фасад декорировали по образцу старого.
Между мнимым и настоящим «домами Васнецова» стоит трехэтажный старинный дом, в котором не было бы ничего особенного, если бы не маски двух ироничных фавнов на фасаде.
Зодчий не удержался, чтобы не соригинальничать. Что вполне естественно, потому что этот зодчий - Владислав Городецкий, реконструировавший дом в 1898 году, - был самым оригинальным киевским архитектором своего времени.
Здание по Владимирской, 34 с богатым узором кирпичной кладки построено академиком архитектуры Виктором Сычуговым в 1870-х для семьи Шкотов, выходцев из Британии. Тут в 1880-х годах занимался частной практикой упомянутый выше терапевт Василий Образцов; сюда на прием к нему приходил тяжело больной юноша - поэт Семен Надсон. Здесь же, пользуя многочисленных пациентов, Василий Парменович делал первые шаги к разработке метода «глубокой скользящей пальпации» - прощупывания органов брюшной полости. Благодаря этому методу врачи научились ставить более точные диагнозы внутренних болезней.
Владимирская ул. (справа налево видны дома №№ 32, 34, 36). Фото 1910-х гг.
В 1880-82 годах по проекту зодчего Александра Шиле возводились три нижних этажа соседнего дома № 36. Это здание принадлежало офицерской жене Анастасии Ильинской, которая держала в нем гостиницу «Номера Ильинской». Ее постояльцем в 1885 и 1893-96 годах был Виктор Васнецов. А с 1901-го владельцем дома стал чешский общественный деятель Вячеслав (Вацлав) Вондрак. Новый хозяин дал своей гостинице название «Прага». По его желанию трехэтажная постройка в 1912-13 годах выросла до шести этажей (внимательный взгляд без труда определит по деталям украшений фасада, где заканчивается старый объем и начинается новый), а на самом верху устроили террасу для летнего ресторана. Этот ресторан был популярным местом отдыха и прекрасной видовой площадкой. Ныне терраса превращена в глухой седьмой этаж.
Гостиница «Прага». С открытки 1910-х гг.
К усадьбе Вондрака относился и красивый четырехэтажный дом с частной типографией на противоположной стороне квартала, по Золотоворотской, 11; там теперь издательство «Мистецтво».
В годы первой мировой войны, когда многие чехи и словаки, подданные Австро-Венгерской империи, не желали воевать против славянских братьев и сдавались в русский плен, отель «Прага» стал центром притяжения для земляков Вондрака. Одним из них оказался Ярослав Гашек. В 1916-18 годах знаменитый писатель систематически бывал (считается, что какое-то время и проживал) на Владимирской, 36, регулярно выступая в здешней чешской прессе с веселыми рассказами и патетическими стихотворениями, театральными рецензиями и фронтовыми корреспонденциями. Но самое главное, что произошло за это время в его судьбе, - выход в свет весной 1917 года повести-фельетона «Бравый солдат Швейк в плену». Персонаж, выдуманный Гашеком еще в мирное время, впервые окунулся здесь в события «первой империалистической». Именно этой киевской книжкой писатель заявил о будущем создании одного из самых популярных романов в мировой литературе - «Похождения бравого солдата Швейка». И на мемориальной доске из белого мрамора, выполненной скульптором Михаилом Декерменджи, мы видим рядом с покуривающим трубочку Гашеком его прославленного героя.
К слову, мало кто знает, что в 1920-х годах, уже после смерти Ярослава Гашека, другой чешский писатель Карел Ванек написал «Приключения бравого солдата Швейка в русском плену» и ряд эпизодов перенес в Киев.
Можно еще упомянуть, что в 1910-х годах в гостинице «Прага» постоянно проживал известный польский художник, академик живописи Вильгельм Котарбиньский - участник росписей Владимирского собора, автор очень модных в свое время станковых работ на религиозные и мифологические сюжеты. А в 1913-14 годах в этой же гостинице жил Федор Кричевский, приглашенный преподавать в городском художественном училище. В доме по Владимирской, 36 и сегодня находится гостиница - филиал отеля «Санкт-Петербург».
Через улицу, на углу Владимирской и Малоподвальной, стоит еще одно «подросшее» здание (№ 37/29).
Владимирская, 37. Фото 1920-х гг.
Когда оно было двухэтажным с мезонином, здесь разыгрались устрашающие события: в 1878-79 годах в мезонине жил народник-террорист Валериан Осинский со своей «боевой подругой», дочерью генерала Софией Лешерн фон Герцфельд. Но вот полиция явилась на квартиру арестовывать Осинского. Наряд застал одну Лешерн, которая выхватила револьвер, и только осечка спасла жизнь помощнику пристава. Валериан вскоре был задержан на улице и приговорен, как и София, к смертной казни (даму, впрочем, помиловали, ограничившись лишением свободы). Спустя четверть века здесь один раз переночевали Мария и Анна Ульяновы - мать и сестра будущего вождя мирового пролетариата. Иного рода воспоминания связывают это здание с довоенным периодом, когда в его стенах жили и работали многие украинские ученые. Среди них академик Иван Шмальгаузен, который буквально у себя на дому организовал Институт зоологии (теперь носящий его имя). Многие годы он самоотверженно трудился в Киеве и Москве, несмотря на свирепые нападки приверженцев «народного академика» Трофима Лысенко, клеймивших Шмальгаузена как сторонника учения о генетике. Здесь жил и Климент Квитка, выдающийся музыковед-фольклорист, собравший свыше шести тысяч народных песен (многим, правда, он больше известен как муж Леси Украинки).
Противоположный угол квартала производит тягостное впечатление. Великолепное здание по Владимирской, 39, в прошлом запечатленное на открытках серии «Красивые здания Киева», теперь напоминает сталинградские руины. Можно подумать, что вернулся год 1900-й, когда дом уже стоял в подобном виде.
Фото 1994 г.
...Когда-то здесь была небольшая городская усадьба помещика Андрея Тарновского, представителя семьи известных меценатов и коллекционеров украинской старины. Но в 1899 году ее приобрел другой родовитый домовладелец - Николай Григорович-Барский. Год спустя он подарил участок своему сыну, торговцу охотничьим оружием Петру Григоровичу-Барскому. И на углу Владимирской и Прорезной развернулось грандиозное строительство. Архитектор Карл Шиман составил проект, и в течение весны - осени 1900 года здесь вырос вчерне новый дом, по тем временам самое высокое жилое здание Киева. Его высота от цоколя до верхушки эффектной угловой башни составила более 40 метров. Впечатляло декоративное оформление в модном стиле «ренессанс»: и фасады, и интерьеры были богато украшены лепными орнаментами, скульптурами, художественными изделиями из металла. Но Григорович-Барский оказался не настолько богат, чтобы самостоятельно соорудить подобный небоскреб. Ему пришлось под залог будущего дома взять несколько займов - в кредитном обществе, потом у купца Сироткина и, наконец, у генерала Саранчова. Впрочем, домовладелец был уверен, что чудо-дом позволит ему быстро разделаться с долгами. Еще в ходе постройки он вступил в переговоры с несколькими купцами на предмет аренды роскошных магазинов, проектируемых в первом этаже. Однако именно в этот период в городе разразилась «строительная лихорадка» - ажиотажное вкладывание средств в недвижимость. Немедленно выросли цены на стройматериалы и рабочую силу. Раздобытых средств Барскому уже не хватало, а добавочной ссуды взять было негде. Незадачливый домовладелец какое-то время ждал чуда, а потом бросил недостроенное здание на произвол судьбы. Оно было продано с аукциона для покрытия долгов. Но вырученной суммы хватило лишь на то, чтобы расплатиться с первыми двумязаимодавцами. Именно Александр Сироткин, держатель второй закладной, и победил на аукционе. Он безбоязненно набавлял цену, понимая, что заплаченные деньги к нему же и вернутся. Что касается генерала Саранчова, то его 145 тысяч растаяли как дым... Сироткин закончил отделку дома, после чего здание признали одной из местных достопримечательностей.
С открытки начала ХХ в.
Среди его жильцов можно отметить профессора-флейтиста Александра Химиченко, шестьдесят лет обучавшего молодых музыкантов Киева по классу духовых инструментов. Находившееся здесь кафе-кондитерская «Маркиза» упоминается в романе Михаила Булгакова «Белая гвардия». А киевляне среднего поколения помнят уютный ресторан «Лейпциг» с хорошей немецкой кухней.
Сейчас все это - лишь воспоминания. Здание обветшало, давно лишилось своей великолепной башни и ныне разрушается буквально на глазах. Будем надеяться, что в дальнейшем его судьба все же окажется счастливой и найдутся средства для того, чтобы строение вновь обрело былую красоту.
Ну, положим, со времени написания этой книги «лед тронулся» и угловую башню все же восстановили (надстроив при этом мансардный этаж), но... злой рок не отступает от злополучного дома: до сих пор не могут закончить отделочные работы и дать помещениям новую жизнь.
(c) Михаил Кальницкий
К ПРОДОЛЖЕНИЮ МАРШРУТА 4