Потащено из Избранного...
Здесь нет никого, кто бы помнил, как выглядит день...
Здесь нет никого, кто бы мог эти стены разрушить.
Живут по привычке - меняться до одури лень -
Пытаясь загнать подороже бессмертную душу...
Здесь грязно, промозгло и серо, и нечем дышать.
Здесь люди не видят, не слышат, не помнят друг друга.
Распяты надежды - так проще! И нечего ждать...
Опасно бежать за звездой, лучше строем - по кругу.
Здесь светлые чувства и помыслы втоптаны в грязь.
Давно правит бал равнодушие, грани стирая.
А чья-то душа, словно птица, на волю рвалась!
В далекое небо из строгорежимного рая...
Сорвав униформу, гасившую внутренний свет,
Какой-то безумец шагнул за пределы вселенной.
Но чей-то всевидящий глаз посмотрел ему вслед,
И лязгнул затвор, разогнав боль и холод по венам.
Он медленно падал в пустую и гулкую тьму
Под хохот презрительный жалкой, озлобленной стаи...
Но он видел мир, что открылся ему одному.
И он улыбался, в него навсегда ускользая...
(с)Milady
21.06.2003
Здесь нет никого, кто бы мог эти стены разрушить.
Живут по привычке - меняться до одури лень -
Пытаясь загнать подороже бессмертную душу...
Здесь грязно, промозгло и серо, и нечем дышать.
Здесь люди не видят, не слышат, не помнят друг друга.
Распяты надежды - так проще! И нечего ждать...
Опасно бежать за звездой, лучше строем - по кругу.
Здесь светлые чувства и помыслы втоптаны в грязь.
Давно правит бал равнодушие, грани стирая.
А чья-то душа, словно птица, на волю рвалась!
В далекое небо из строгорежимного рая...
Сорвав униформу, гасившую внутренний свет,
Какой-то безумец шагнул за пределы вселенной.
Но чей-то всевидящий глаз посмотрел ему вслед,
И лязгнул затвор, разогнав боль и холод по венам.
Он медленно падал в пустую и гулкую тьму
Под хохот презрительный жалкой, озлобленной стаи...
Но он видел мир, что открылся ему одному.
И он улыбался, в него навсегда ускользая...
(с)Milady
21.06.2003