Очередная ЧГК-подобная загадка
Уважаемые знатоки!
Общеизвестно, что даже в XVII веке научные открытия, опровергающие отдельные ещё античные представления, нередко сталкивались с яростным сопротивлением со стороны «консервативной» части научного сообщества. Самой мягкой карой для того, кто шёл против традиционных догматов, было всеобщее осмеяние и награждение каким-нибудь обидным прозвищем. Одного из учёных XVII века его противники «наградили» латинским прозвищем circulator («шарлатан»), причём в данном случае это прозвище было вдвойне обидным. Даже если вы никогда не знали имени этого учёного, всё же постарайтесь догадаться: что именно он открыл?
Комментарии скрываются, правильный ответ скоро будет. Махинации с Гуглем и прочие хитрости подпортят вашу карму!
ОБНОВЛЕНИЕ: Загадка закрыта, правильные ответы получены от southwest, vmel, a_kiryienka. Правильный ответ и комментарий к нему можно увидеть в спойлере.
[Кликните, чтобы узнать правильный ответ]Правильный ответ: кровообращение.
Комментарий: речь идёт об открытии английского медика и естествоиспытателя Уильяма Гарвея; свой труд «Анатомическое исследование о движении сердца и крови у животных» («Exercitatio anatomica de motu cordis et sanguinis in animalibus») он опубликовал в 1628 году во Франкфурте.
В европейской медицине ещё со времён Аристотеля укоренилось мнение, что кровь образуется в печени и волнами распространяется по венам, тогда как артерии служат главным образом для проведения пневмы (жизненного духа), присасываемой сердцем из лёгких. Клавдий Гален несколько доработал эту теорию, заявив, что между правыми и левыми отделами сердца имеется отверстие, через которое венозная кровь попадает из правых отделов сердца в левые и, смешиваясь с пневмой, становится артериальной (судя по всему, Гален сделал вывод о наличии отверстия в межжелудочковой перегородке анатомируя человеческий плод или же труп младенца с врождённым пороком сердца). Первым, кто открыто заявил о том, что никакого отверстия между правыми и левыми камерами сердца в норме нет, был Андреас Везалий. В любом случае, артериальная и венозная система вплоть до Гарвея считались разобщёнными и самостоятельными.
Эксперимент Гарвея был крайне прост: анатомируя овцу, он измерил объём крови, находившейся в её левом желудочке (этот объём оказался равным трём унциям; аптекарская унция составляет 28,3 грамма). Для дальнейших расчётов Гарвей, перестраховавшись, взял лишь одну шестую от этого количества. Тем не менее, учитывая количество систол (сжатий) левого желудочка (порядка двух тысяч в час), выходило, что в час сердце прокачивает по артериальной системе порядка тысячи унций крови (28,3 килограмма). Стало ясно, что такое количество крови никак не может постоянно образовываться и поглощаться в организме; наиболее очевидным объяснением было бы циклическое движение крови, её циркуляция.
Понятно, что новая теория была поначалу принята в штыки. Лондонская коллегия врачей, на здравомыслие которой так уповал Гарвей, объявила учёного сумасшедшим, а Парижский университет и вовсе объявил учение Гарвея ересью. Прозвище circulator (лат. «крикун, шарлатан, зевака, бездельник») стало для Гарвея вдвойне обидным, так как было созвучным слову circulatio («вращение, круговорот»). Тем не менее Гарвей успел дожить до признания своей теории. Открытие Гарвея (по сути, оно стало первым физиологическим исследованием и знаменовало начало нового этапа в развитии медицины) было тем значительнее, что никакой вещественной связи между артериальным и венозным руслом он так и не сумел обнаружить, хотя и предполагал, что она существует. Капилляры были открыты итальянцем Марчелло Мальпиги (он исследовал при помощи микроскопа лёгкие лягушки) лишь в 1661 году, уже через несколько лет после смерти Гарвея.
Использовались материалы книги М. И. Яновская. Очень долгий путь (из истории хирургии). - 2-е изд. - М.: Знание, 1977.