Люба, детали.
Как мне понравилось название завтрашнего первоапрелья - День Шута :)) Никогда не слышала почему-то...
Так вот, о Любе узнала только сегодня. Все знакомые уличные люди прятались, офигев от спазмов погоды и стараясь накидаться уже с утра пораньше, чтоб перележать-переспать под батареей 9или кому где повезло), мини-катаклизЬм. Днём отловила Волю, греющегося на солнышке, дала на пиво и припёрла к стенке кинотеатра "Художественный".
Воля тремя мощными глотками осушил банку, закурил(он всегда свои курит.Пусть дешевые, но свои), затуманил глаз на несколько секунд, а потом как - то сразу решился. Сестрой он меня с прошлой осени называет, после того, как выяснили, что 20 лет назад ходили мы с ним одними хипповскими тропами.
- Уважаем мы Любашу, сестра. Она, ещё когда сама не пила, всегда и поесть выносила, и на бутылку давала. А Шурку (была тут такая крымчанка, муж завёз в Москву и бросил на Гоголях её. А она девочка совсем, 20 лет, из посёлка маленького), и помыться пускала, вещи свои красивые отдавала. Хорошая Люба очень, душевная, понимаешь?
Спортсменка она бывшая, чемпионка. С конями... В Питере жила долго с мужем, он тоже с конями и тоже...призёр. Блядь...
Воля аж поперхнулся и замолк. Вот честное слово: опухшее лицо было строгим и грустным... Не обошлось без второй. И не потому, что выманил он у меня ещё банку. Ему и вправду было неприятно говорить. И трудно.
- У них сын был. Люба поздно его родила, лечилась долго - повредила там себе что-то, прыгая и падая. Я ж в соседнем доме жил тогда, мы всё друг про друга знали во дворе. Как получилось-сразу в Москву и вернулась, ещё старики её живы были. Хорошего пацана родила, хоть и вырезали потом всё ей почему-то. Севка её красавчик был, беленькие кудряшки, глазюки на пол-лица, умница такой..и ласковый. Дочка моя младшая дружила с ним. Дед с бабкой пацанёнком этим только и жили.Жили-жили, пока однажды летом по пути с дачи все разом и не улетели на небеса прямо с трассы, сссукка... Любаня на съемках была с каскадёрской группой. Она ж зарабатывала хорошо, трюки лошадиные ставила всякие... моя бывшая нашла через киностудию её.
Похоронили всех троих сразу. У Севки гробик такой голубенький был..и комбинезончик голубенький... Я в то время уже закладывать стал, а после гробика этого и совсем чота... Любаня не плакала, помню. Молчала, только сиреневая вся какая-то была. Люди такие не бывают. А призёр и на похоронах не появился, потом из Питера приехал.
По больницам нервным лежала она долго. Последний раз когда отъехала на больничку, призёр её хату и обнёс всю - картины, что у стариков висели, посуду, золотишко с камнями..стены оставил только. И кубки с медалями. Как выносил, как увозил - я не видел, пил уже крепко. Мы найти его хотели, в Питер собирались. Она сказала: не надо, пусть.
А через два месяца Любаня к нам пришла, на точку. С водкой-коньяком. Три дня пили в скверах - лето было. Она выла, страшно выла, наши утешали, как могли... Вот с тех пор и пьёт. Комнату одну сдает под склад арбатским, с того и живёт. Мы её любим, не обижаем, кадык за неё вырвем любому...
Не, мне хватит, сестра. Вечер же ещё впереди, понимаешь?
Что? Да неее, она моложе, чем я. Сорок два ей.
Так вот, о Любе узнала только сегодня. Все знакомые уличные люди прятались, офигев от спазмов погоды и стараясь накидаться уже с утра пораньше, чтоб перележать-переспать под батареей 9или кому где повезло), мини-катаклизЬм. Днём отловила Волю, греющегося на солнышке, дала на пиво и припёрла к стенке кинотеатра "Художественный".
Воля тремя мощными глотками осушил банку, закурил(он всегда свои курит.Пусть дешевые, но свои), затуманил глаз на несколько секунд, а потом как - то сразу решился. Сестрой он меня с прошлой осени называет, после того, как выяснили, что 20 лет назад ходили мы с ним одними хипповскими тропами.
- Уважаем мы Любашу, сестра. Она, ещё когда сама не пила, всегда и поесть выносила, и на бутылку давала. А Шурку (была тут такая крымчанка, муж завёз в Москву и бросил на Гоголях её. А она девочка совсем, 20 лет, из посёлка маленького), и помыться пускала, вещи свои красивые отдавала. Хорошая Люба очень, душевная, понимаешь?
Спортсменка она бывшая, чемпионка. С конями... В Питере жила долго с мужем, он тоже с конями и тоже...призёр. Блядь...
Воля аж поперхнулся и замолк. Вот честное слово: опухшее лицо было строгим и грустным... Не обошлось без второй. И не потому, что выманил он у меня ещё банку. Ему и вправду было неприятно говорить. И трудно.
- У них сын был. Люба поздно его родила, лечилась долго - повредила там себе что-то, прыгая и падая. Я ж в соседнем доме жил тогда, мы всё друг про друга знали во дворе. Как получилось-сразу в Москву и вернулась, ещё старики её живы были. Хорошего пацана родила, хоть и вырезали потом всё ей почему-то. Севка её красавчик был, беленькие кудряшки, глазюки на пол-лица, умница такой..и ласковый. Дочка моя младшая дружила с ним. Дед с бабкой пацанёнком этим только и жили.Жили-жили, пока однажды летом по пути с дачи все разом и не улетели на небеса прямо с трассы, сссукка... Любаня на съемках была с каскадёрской группой. Она ж зарабатывала хорошо, трюки лошадиные ставила всякие... моя бывшая нашла через киностудию её.
Похоронили всех троих сразу. У Севки гробик такой голубенький был..и комбинезончик голубенький... Я в то время уже закладывать стал, а после гробика этого и совсем чота... Любаня не плакала, помню. Молчала, только сиреневая вся какая-то была. Люди такие не бывают. А призёр и на похоронах не появился, потом из Питера приехал.
По больницам нервным лежала она долго. Последний раз когда отъехала на больничку, призёр её хату и обнёс всю - картины, что у стариков висели, посуду, золотишко с камнями..стены оставил только. И кубки с медалями. Как выносил, как увозил - я не видел, пил уже крепко. Мы найти его хотели, в Питер собирались. Она сказала: не надо, пусть.
А через два месяца Любаня к нам пришла, на точку. С водкой-коньяком. Три дня пили в скверах - лето было. Она выла, страшно выла, наши утешали, как могли... Вот с тех пор и пьёт. Комнату одну сдает под склад арбатским, с того и живёт. Мы её любим, не обижаем, кадык за неё вырвем любому...
Не, мне хватит, сестра. Вечер же ещё впереди, понимаешь?
Что? Да неее, она моложе, чем я. Сорок два ей.