Умер Анатолий Агамиров
Запись Ильи.
В возрасте 69 лет после многолетней тяжелой болезни умер Анатолий Суренович Агамиров, музыкальный обозреватель радиостанции «Эхо Москвы» -- вздорный, капризный, неадекватный человек, восхитительный, язвительный умница, чувствовавший боль этого мира, как мало кто. В разговоре, в манере двигаться, в повадках - осколок староинтеллигентской центральной Москвы 1940-х-50-х (так как сформировался он в 60-е - уверен, что культивировал это сознательно, с оглядкой на родителей и старших родственников), еще сохранившей в своих социальных связях и привычках память о «старых временах», не рассеянной по спальным районам. По-моему, люди старшего поколения, -- те, кому сегодня за 60 - так его и воспринимали: как напоминание о временах своего детства, о поколении своих родителей, об интонациях советских радиоведущих 50-х - не политических дикторов, а именно ведущих передач, спортивных или «культурных». Об этом где-то пишет Р.М. Фрумкина.
Яростный, жесткий противник советской власти и всякого тоталитаризма. Говорил, что «в свое время» не посадили «за антисоветчину» потому, что были уверены: сопьется и сам скоро помрет. Дожил до возможности быть свободным журналистом, умер во времена, когда это стало труднее, чем в 90-е - хотя умер и не от этих трудностей, а от старых хворей. Не знаю, кто на «Эхе…» принимал решение дать ему работать до последнего - но спасибо этому кому-то. Во времена, когда я его знал, Агамиров был практически слепым, говорил в эфире, импровизируя, без написанного текста.
В некоторых отношениях - мой учитель в журналистике. Кое-какие фразы помню до сих пор: «У нас так принято, что, когда у человека в руках микрофон, он сразу чувствует себя Спинозой. А его задача - сообщать точную информацию». С осуждением -- о необязательности молодых журналистов: «Богему я признаю только в одном месте - в опере Пуччини». Его этнический состав был сложен, как минимум в нем были еврейская и армянская крови. К армянкам относился специально. Сказал как-то вроде (точной формулировки не помню): «Если армянская женщина дура - значит, близок конец света».
В 90-е несколько раз съездил в Испанию, о которой рассказывал с восторгом. Говорил, что хотел бы там умереть (вообще из-за своих болезней о близкой смерти думал, видимо, часто, если не постоянно). С иронией отзывался о российских туристах в Испании: «Советского человека за рубежом всегда можно узнать по нечищеным ботинкам».
Был римским католиком. Наверное, в 90-е и позже -- действительно сильно, искренне верил. Помню его передачу о музыке, плавно перешедшую в проповедь - перед Рождеством. Он говорил об избиении младенцев и взволнованно объяснял: из этого видно, как Спаситель был гоним с самого рождения.
Году в 94-м праздновали день рождения Игоря Игрицкого - тогда Игорь был на «Эхе…» обозревателем по кино. Стали выяснять, сколько кому лет. Я сказал, что родился в 1969 году. Агамиров сказал с бесподобной эпически-ностальгической интонацией: «В 1969 году я женился в третий раз…». Продолжения о третьем разе, правда, не последовало.
Светлая память. Приношу свои соболезнования всем, кто его знал и любил.
В возрасте 69 лет после многолетней тяжелой болезни умер Анатолий Суренович Агамиров, музыкальный обозреватель радиостанции «Эхо Москвы» -- вздорный, капризный, неадекватный человек, восхитительный, язвительный умница, чувствовавший боль этого мира, как мало кто. В разговоре, в манере двигаться, в повадках - осколок староинтеллигентской центральной Москвы 1940-х-50-х (так как сформировался он в 60-е - уверен, что культивировал это сознательно, с оглядкой на родителей и старших родственников), еще сохранившей в своих социальных связях и привычках память о «старых временах», не рассеянной по спальным районам. По-моему, люди старшего поколения, -- те, кому сегодня за 60 - так его и воспринимали: как напоминание о временах своего детства, о поколении своих родителей, об интонациях советских радиоведущих 50-х - не политических дикторов, а именно ведущих передач, спортивных или «культурных». Об этом где-то пишет Р.М. Фрумкина.
Яростный, жесткий противник советской власти и всякого тоталитаризма. Говорил, что «в свое время» не посадили «за антисоветчину» потому, что были уверены: сопьется и сам скоро помрет. Дожил до возможности быть свободным журналистом, умер во времена, когда это стало труднее, чем в 90-е - хотя умер и не от этих трудностей, а от старых хворей. Не знаю, кто на «Эхе…» принимал решение дать ему работать до последнего - но спасибо этому кому-то. Во времена, когда я его знал, Агамиров был практически слепым, говорил в эфире, импровизируя, без написанного текста.
В некоторых отношениях - мой учитель в журналистике. Кое-какие фразы помню до сих пор: «У нас так принято, что, когда у человека в руках микрофон, он сразу чувствует себя Спинозой. А его задача - сообщать точную информацию». С осуждением -- о необязательности молодых журналистов: «Богему я признаю только в одном месте - в опере Пуччини». Его этнический состав был сложен, как минимум в нем были еврейская и армянская крови. К армянкам относился специально. Сказал как-то вроде (точной формулировки не помню): «Если армянская женщина дура - значит, близок конец света».
В 90-е несколько раз съездил в Испанию, о которой рассказывал с восторгом. Говорил, что хотел бы там умереть (вообще из-за своих болезней о близкой смерти думал, видимо, часто, если не постоянно). С иронией отзывался о российских туристах в Испании: «Советского человека за рубежом всегда можно узнать по нечищеным ботинкам».
Был римским католиком. Наверное, в 90-е и позже -- действительно сильно, искренне верил. Помню его передачу о музыке, плавно перешедшую в проповедь - перед Рождеством. Он говорил об избиении младенцев и взволнованно объяснял: из этого видно, как Спаситель был гоним с самого рождения.
Году в 94-м праздновали день рождения Игоря Игрицкого - тогда Игорь был на «Эхе…» обозревателем по кино. Стали выяснять, сколько кому лет. Я сказал, что родился в 1969 году. Агамиров сказал с бесподобной эпически-ностальгической интонацией: «В 1969 году я женился в третий раз…». Продолжения о третьем разе, правда, не последовало.
Светлая память. Приношу свои соболезнования всем, кто его знал и любил.