День в истории. Томский погром
Владимир Вучичевич-Сибирский (1869-1919). Черносотенный погром 1905 года в Томске. 1906
События после Октябрьского царского манифеста 1905 года, даровавшего «свободы», развивались по всей стране довольно однотипно. Сначала происходили радостные демонстрации либералов и революционеров. А затем разворачивались «ответные» «патриотические» демонстрации монархистов-черносотенцев, которые во многих местах перерастали в погромы, прежде всего против евреев и интеллигенции. Особенно драматический характер такие события приобрели в Томске 2 ноября (20 октября) 1905 года. В здании городского театра по призыву Томского комитета РСДРП собрался митинг, на который пришло до 3 тысяч человек. Театр называли Королёвским по имени построившего его некогда купца. На митингующих напали черносотенцы. Один из них, мещанин И. Богун, позднее, в 1909 году, рассказывал о своих эмоциях: «Наше пропитание - дневной труд. Нам живётся не так легко, как другим. И поэтому хочется, чтобы было получше. Началось движение. Мы слышим, что будет милиция вместо полиции и прочее. Нам говорят, что тогда будет нам и легче, и лучше. Мы поверили… Приглашают всех на митинг. Я пошёл… Я думал, что услышу там что-нибудь хорошее, но мне показалось там прямо муторно. Безобразие одно. Только я вошёл в театр, слышу, кричат: «Долой самодержавие!» Что, думаю, тут такое? [...] Потом слышу, говорят: «Нам здесь в театре тесно, надо перейти в собор. Макашка [епископ Томский Макарий, позднее митрополит Московский] нас, конечно, туда не пустит, но мы его проведём по городу за бороду при колокольном звоне».
Революционеры попытались дать нападавшим отпор, а часть митингующих укрылась в соседнем здании управления Сибирской железной дороги. Черносотенцы подожгли оба здания, причём во втором вместе с революционерами попали в осаду многие инженеры и служащие-железнодорожники.
Открытка. Здания, ставшие жертвами огня - Томский городской театр и Управление железной дороги
Но железные дороги многие монархисты тоже рассматривали как «гнездо смуты», поскольку они были в то время очагом забастовок. Пожарных, прибывших для тушения огня, толпа к нему не подпустила, и перерубила восемь пожарных рукавов, которыми они пытались загасить пламя. «Два громадных здания пылали, и огромное море огня заливало большую площадь». Тех, кто пытался выбраться из бушующего пламени, добивали топорами, баграми, стреляли в них. Инженер Трубецкой свидетельствовал: «В присутствии, мало того, что бездействовавших, не отгонявших толпу, но и не оказывавших помощь толпе нижних чинов, спасавшиеся из огня по трубам и прыжками из окон немедленно были убиваемы на месте рассвирепевшей толпой, страшно их уродовавшею и грабившею донага. Солдаты расстреливали спасавшихся на крыше... Огонь, дошедший до третьего этажа и крыши, вызвал гибель всех находившихся там, из которых одни в отчаянии стреляли в толпу, другие оканчивали самоубийством или гибли со страшными воплями». Пожарный С. Жилин рассказывал позднее: «А во дворе фотографии Яковлева одного студента казаки поймали и у живого отрезали язык за то, что он стал их просить, чтобы его оставили живого». Количество погибших оценивали по-разному. По оценке российского историка Михаила Шиловского, были забиты насмерть или сгорели заживо не менее 66 человек, не менее 126 - ранено. Но на мемориальной доске, установленной в 1925 году, было указано иное число погибших - более тысячи человек.
Томский городской театр после пожара. 1905
Разрушения в Томском городском театре после пожара и погрома. 1905
Ударной силой черносотенцев выступали извозчики, частные торговцы, мясники, кузнецы - мелкие собственники, мелкая буржуазия, считавшаяся в то время опорой престола. Они были недовольны, помимо прочего, лозунгом всеобщей забастовки, так как она лишала их заработков.
Евгений Соколов (1880-1949). «Монархист». Почтовая открытка начала XX века
Избивали, по известной формуле Александра Куприна, «бунтовщиков, евреев и студентов». Газета «Сибирская жизнь» писала: «Среди обывателей носились слухи: с утра начнётся погром: будут убивать евреев, студентов и железнодорожников». Как утверждали позднее, студенческая фуражка или даже только похожая на неё папаха и еврейский тип лица становились «вернейшими смертными приговорами». Впрочем, Томск не относился в России к местам, дозволенным для проживания еврейского населения.
Одним из свидетелей погрома стал томский художник Владимир Вучичевич-Сибирский, который отразил увиденное на своей картине «Черносотенный погром 1905 года в Томске» (1906).
Между прочим, в Томске в то время проходила деятельность большевика Сергея Кирова (1886-1934). Здесь он сидел в тюрьме, вёл подпольную деятельность. Но о его участии в событиях 2 ноября 1905 года известны в основном только легенды. Михаил Шиловский: «В конце 1960-х годов мне, ещё студенту, довелось знакомиться с большим количеством подобного рода свидетельств, хранившихся в Доме-музее С.М. Кирова в Новосибирске. Автор одного из них даже утверждал, что во время демонстрации 18 января 1905 года в Томске Сергей Миронович ехал на белом коне во главе её участников с красным знаменем в одной руке и бомбой в другой».
Николай Рябинин (1883-1973). С.М. Киров на демонстрации в Томске в 1905 году. 1937
Григорий Шегаль (1889-1956). Юный Киров над телом Кононова после расстрела Томской демонстрации в 1905 году. 1950-е