150 лет назад. История Гапона, или «Может, я буду Наполеоном»
Священник Георгий Гапон (1870-1906)
17 (5) февраля 1870 года родился Георгий Аполлонович Гапон (1870-1906). В 1905 году вся Россия, кроме сторонников самодержавия, восхищалась этим человеком. Его называли «вождём революции», «героем красного воскресенья». Почти в каждой рабочей семье имелся портрет этого красивого, осанистого священника с благородным высоким лбом. Его считали почти святым... Кто бы мог в тот момент предсказать, что всего через год он будет повешен... своими же товарищами-рабочими за предательство! Невероятно!
Но вот как развивались события...
1. Молодой священник сочувствовал беднякам, бездомным и другим «отверженным». Он часто заходил на заводы, в рабочие общежития, городские ночлежки. По окончании духовной академии в Петербурге занял место священника в Петербургской пересыльной тюрьме.
Осенью 1902 года отцом Георгием заинтересовался один из руководителей столичной полиции Сергей Зубатов. Он пригласил его к себе и предложил создать под опекой полиции рабочие кружки. Конечно, такие кружки ни в коем случае не могли заниматься политикой. Речь шла о взаимопомощи, культурном и религиозном просвещении рабочих. Отец Георгий с радостью взялся за дело.
Весной 1904 года власти окончательно разрешили деятельность общества во главе с Гапоном. Оно называлось «Собрание русских фабрично-заводских рабочих Санкт-Петербурга». Первое время рабочие просто устраивали безобидные чаепития, вечера с музыкой и танцами, открыли кассу взаимопомощи. Полиция помогала обществу деньгами. Общество разрасталось: к концу 1904 года в нём состояло уже около 9 тысяч человек.
Г.А. Гапон и градоначальник И.А. Фуллон на открытии Коломенского отдела «Собрания Русских фабрично-заводских рабочих г. Санкт-Петербурга». Осень 1904 года. Свою рабочую организацию отец Георгий создавал при открытом покровительстве полиции
Пролетарско-полицейская идиллия, да и только! :)
2. Но в декабре 1904-го развитие событий внезапно приняло неожиданный оборот. С Путиловского завода уволили четырёх рабочих - членов общества.
Василий Сварог (1883-1946). Увольнение четырёх рабочих Путиловского завода в декабре 1904 года. 1924
Их товарищи потребовали восстановить уволенных на работе и 3 января объявили стачку. Огромный завод остановился.
Начальник столичного охранного отделения Александр Герасимов писал: «Это движение застало полицию врасплох. Гапона считали своим, а потому вначале не придавали забастовке большого значения. Уже после начала забастовки с Гапоном виделся петербургский градоначальник Фуллон. Это был, говорят, очень честный человек и хороший солдат... С Гапоном он был давно знаком и доверял ему. То, что Гапон теперь делал, его сильно смущало.
- Я человек военный, - заявил он Гапону, - и ничего не понимаю в политике. Мне про Вас сказали, что Вы готовите революцию. Вы говорите совсем иное. Кто прав, я не знаю. Поклянитесь мне на священном Евангелии, что Вы не идёте против Царя, - и я Вам поверю.
Гапон поклялся...»
Василий Сварог. Депутация рабочих во главе с Гапоном у градоначальника Петербурга Фуллона. 1924
Забастовка стала расти как снежный ком. Выдвигались всё новые и новые требования. В городе прекратили выходить газеты, перестал работать водопровод, отключили электричество и газ. Столица погрузилась во тьму.
Василий Сварог. Забастовка. 1924
3. Каждый день отец Георгий выступал со страстными речами перед рабочими, переходя с одного митинга на другой. Затаив дыхание, тысячи людей ловили каждое его слово. Он обладал необычайным даром красноречия. Простыми, понятными словами он зажигал людей и увлекал их за собой. Позже Борис Савинков описывал одно его гневное выступление: «Гапон внезапно преобразился. Он как будто стал выше ростом, глаза его загорелись. Он с силой ударил кулаком по столу и заговорил... Никогда и никто на моих глазах не овладевал так слушателями, как Гапон. У него был истинный ораторский талант, и, слушая его исполненные гнева слова, я понял, чем этот человек завоевал и подчинил себе массы».
В. Сварог. Собрание рабочих на заводе перед 9 января. Не позднее 1925
Г. Гапон. Открытка 1905 года
В начале января 1905 года Гапон составил знаменитую петицию рабочих к царю.
«Мы, рабочие и жители города С.-Петербурга, - говорилось в ней, - пришли к Тебе, Государь, искать правды и защиты. Не откажи в помощи Твоему народу, выведи его из могилы бесправия, нищеты и невежества, дай ему возможность самому вершить свою судьбу, сбрось с него невыносимый гнёт чиновников. Разрушь стену между Тобой и Твоим народом, и пусть он правит страной вместе с Тобой».
Затем перечислялись просьбы рабочих - ввести гражданские свободы, созвать Учредительное собрание и многие другие. В заключение говорилось:
«Повели и поклянись исполнить их, и Ты сделаешь Россию и счастливой, и славной, а имя Твоё запечатлеешь в сердцах наших и наших потомков на вечные времена. А не повелишь - мы умрём здесь, на этой площади, перед Твоим дворцом. Нам некуда дальше идти и незачем. У нас только два пути: или к свободе и счастью, или в могилу».
В. Сварог. Гапон читает петицию. Январь 1905. 1924
4. В своих речах Гапон разъяснял рабочим: «Ну вот подам я царю петицию, что я сделаю, если царь примет её? Тогда я выну белый платок и махну им, это значит, у нас есть царь. Что должны сделать вы? Вы должны разойтись по своим приходам и тут же выбрать своих представителей в Учредительное собрание. Ну а если царь не примет петицию, что я тогда сделаю? Тогда я подниму красное знамя, это значит, что у нас нет царя, что мы сами должны добыть свои права».
«Если же не пропустят, - продолжал он, - то мы прорвёмся силой. Если войска будут стрелять, мы будем обороняться. Часть войск перейдёт на нашу сторону, и тогда мы устроим революцию... разгромим оружейные магазины, разобьём тюрьму, займём телеграф и телефон. Эсеры обещали бомбы... и наша возьмёт».
Как вспоминал литератор В. Поссе, он позже как-то спросил у Гапона: «На что же вы рассчитывали, когда вели рабочих к царю?». «На что? - отвечал тот. - А вот на что! Если бы царь принял делегацию, я упал бы перед ним на колени и убедил бы его при мне же написать указ об амнистии всех политических. Мы бы вышли с царём на балкон, я прочёл бы народу указ. Общее ликование. С этого момента я - первый советник царя и фактический правитель России. Начал бы строить Царство Божие на земле».
«Ну, а если бы царь не согласился?» - спрашивал Поссе. «Что же? Тогда было бы то же, что при отказе принять делегацию. Всеобщее восстание, и я во главе его, - сказал Гапон и добавил с лукавой улыбкой: - Чем династия Готторпов (Романовых) лучше династии Гапонов? Готторпы - династия гольштинская, Гапоны - хохлацкая. Пора в России быть мужицкому царю, а во мне течёт кровь чисто мужицкая, притом хохлацкая». А предводитель финской Красной гвардии капитан Кок как-то сказал Гапону: «Был у вас в России Гапон, теперь вам нужен Наполеон». На что Гапон вполне серьёзно ответил: «Почём вы знаете, может, я буду Наполеоном».
5. Группа известных литераторов (Максим Горький, Алексей Пешехонов и другие) попыталась убедить власти не применять силу. Вечером 8 января они отправились в Министерство внутренних дел. Однако министр их не принял, а его товарищ (заместитель) сказал, что уговаривать надо не правительство, а рабочих. Правительство только выполняет свои обязанности. Их принял также председатель кабинета министров Сергей Витте, но он сказал им: «Мнение правящих сфер непримиримо расходится с вашим, господа...». Горький на это сказал: «Вот мы и предлагаем Вам довести до сведения сфер, что если завтра прольется кровь, - они дорого заплатят за это...»
В ночь на 11 января почти всю бывшую депутацию арестовали и заключили в Петропавловскую крепость... Власти решили, что её участники хотели образовать Временное правительство России.
Василий Сварог. Депутация общественных деятелей у графа Витте. Январь 1905 года. 1921
6. Утром в воскресенье 9 января многотысячные колонны рабочих во главе с Гапоном двинулись «к Царю», к Зимнему дворцу. Рабочие шли семьями, с жёнами и детьми, несли портреты Николая II и хоругви, пели молитвы.
Василий Сварог. Идём на улицу. Не позднее 1925
Одну из колонн, высоко подняв перед собой крест, возглавлял священник Георгий Гапон. Рядом с ним шёл его знакомый, эсер Пётр Рутенберг.
С открытки 1905-1906 годов. Священник Георгий Гапон и рабочие у Нарвской заставы 9 января 1905 года
Шествие встретили войска. Раздалось пение рожка горниста. Это означало команду «Огонь!», но большинство рабочих этого не знали. Рутенбергу смысл сигнала был хорошо известен. При первом звуке рожка он толкнул Гапона на землю, а сам упал возле него. Стоявшие рядом с ними люди погибли. Так Рутенберг спас жизнь Гапону. Лёжа на снегу под градом солдатских пуль, Рутенберг обратился к нему: «Ты жив?». «Жив», - прошептал потрясённый священник. В перерыве между ружейными залпами друзья вскочили и побежали прочь.
Пётр Рутенберг (1878-1942)
Между тем повсюду в городе разыгрывались подобные сцены.
В. Сварог. Избиение рабочих у Шлиссельбургского участка за Невской заставой. 1924
В. Сварог. Расстрел рабочих Петроградской стороны у Троицкого моста 9 января 1905 г. 1924
В. Сварог. Столкновение рабочих Выборгского района с царской кавалерией на Дворянской улице. 1924
В. Сварог. Залп по Дворцовому мосту. 1925
В. Сварог. Избиение студентов 9 января 1905 г. 1924
7. В одном из дворов Гапон снял свою длинную рясу и накинул пальто, подаренное каким-то рабочим. Чтобы изменить облик Гапона, Рутенберг предложил ему тут же постричься и вытащил заранее припасённые ножницы. Потом Гапон изумлённо говорил: «Какой хитрец этот Рутенберг -- ножницы захватил с собой!».
Прямо на глазах у стоявших вокруг рабочих Рутенберг совершил «пострижение» - обрезал священнику бороду и укоротил волосы. «Как на великом постриге, при великом таинстве, - вспоминал П. Рутенберг, - стояли окружавшие нас рабочие, пережившие весь ужас только что происшедшего, и, получая в протянутые ко мне руки клочки гапоновских волос, с обнажёнными головами, с благоговением, как на молитве, повторяли: «Свято».
Волосы эти остались рабочим как своеобразные реликвии. После этого Рутенберг отвёл Гапона на квартиру писателя Максима Горького. Немного придя в себя, Гапон написал новое воззвание к народу. «У нас нет больше царя! - восклицал он теперь. - Берите бомбы и динамит - всё разрешаю!» За несколько дней новые призывы Гапона прочла вся Россия. Скрываясь от ареста (и вероятной казни), Гапон вёл себя очень хладнокровно. Большевик Владимир Бонч-Бруевич вспоминал: «Мне рассказывали очевидцы, что он был очень спокоен, держался непринуждённо, не выказывал никаких признаков волнения и совершенно не боялся».
8. Спустя некоторое время Гапон перебрался через границу и оказался в эмиграции. Здесь он написал книгу «История моей жизни», составлял революционные воззвания. По словам жандармского генерала А. Герасимова, в России они «производили огромное впечатление на рабочих».
Книга мемуаров Г. Гапона, изданная в СССР. 1925 год
Почтовая открытка 1905 года с рисунком французского карикатуриста Orens Denizard. Расстрел священника Георгия Гапона. Над головой Гапона надпись на латыни: «Голос народа - голос Бога»
Георгий Гапон во время жизни в Европе, в светской одежде
Вначале он хотел примкнуть к социал-демократам, беседовал с Владимиром Лениным и Георгием Плехановым. Сам Ленин рассказывал об их встрече: «За границу приехал т. Гапон. Повидался с с.-р., потом с «Искрой», затем и со мной. Он говорил мне, что стоит на точке зрения с.-д., но по некоторым соображениям он не считает возможным заявить это открыто. Я ему сказал, что дипломатия вещь очень хорошая, - но не между революционерами».
Надежда Крупская о встрече Ленина и Гапона: «Условились о месте свидания на нейтральной почве, в кафе. Наступил вечер. Ильич не зажигал у себя в комнате огня и шагал из угла в угол. [...] Владимир Ильич, придя со свидания с Гапоном, рассказывал о своих впечатлениях. Тогда Гапон был ещё обвеян дыханием революции. Говоря о питерских рабочих, он весь загорался, он кипел негодованием, возмущением против царя и его приспешников... «Только учиться ему надо, - говорил Владимир Ильич. - Я ему сказал: «Вы, батенька, лести не слушайте, учитесь, а то вон где очутитесь, - показал ему под стол».
В конце концов Гапон присоединился к эсерам. «Дольше, чем у других, - писал лидер эсеров Виктор Чернов, - гостил он у нас, говоря, что мы не болтуны, как разные иные прочие, а люди дела». Но и от эсеров Гапон вскоре ушёл.
Причина заключалась в том, что интеллигенция снисходительно смотрела на него как на какого-то «попа-выскочку», пробравшегося в её ряды. И уж конечно, она никак не могла сходу признать его одним из своих вождей.
Последняя фотография Г. Гапона
9. Тогда Гапон решил возвратиться в Россию. Здесь он снова решил действовать через полицию. Однажды этот путь уже привёл его к успеху. Он вновь появился в Петербурге в декабре 1905 года. Составил объяснительное письмо в департамент полиции, где назвал события 9 января «роковым недоразумением». Предложил воссоздать рабочее общество под опекой властей.
Правительство... согласилось и выделило Гапону 30 тыс. рублей. Однако на этот раз дело не заладилось. Казначей общества скрылся, похитив 23 тыс. рублей.
Перед Гапоном встал вопрос: где раздобыть деньги? Полиция соглашалась заплатить ещё только в обмен на какие-нибудь ценные сведения. Такими сведениями Гапон не располагал. Тогда он решил обратиться к своему старому другу эсеру Рутенбергу. Тому были известны многие тайны Боевой организации эсеров.
Рутенберг в то время нелегально жил в Москве. 6 февраля 1906 года Гапон пришёл к нему. Он сказал, что хочет «повторить девятое января, только в ещё большем размере». Для этого нужны средства. Полиция готова их заплатить. Надо только назвать членов Боевой организации эсеров, находящихся сейчас в России. А чтобы этих людей не казнили, их можно вовремя предупредить, и они скроются.
Рутенберг был глубоко взволнован и потрясён услышанным. Однако он сделал вид, что готов подумать над этим предложением. Посоветовавшись с руководством своей партии, он решил казнить Гапона, разоблачив его перед этим при свидетелях. Для этого он снял около границы с Финляндией пустующую дачу.
28 марта 1906 года Рутенберг привёл туда несколько рабочих, бывших товарищами Гапона, и спрятал их в запертой комнате. Он предложил им быть судьями Гапона. Вскоре пришёл и сам Гапон. Рутенберг сказал, что его мучает совесть. Он боится, что выданных ими боевиков арестуют и казнят. Гапон успокаивал его: «Можно будет их предупредить, они скроются». Рутенберг возразил, что все скрыться не смогут и кого-нибудь повесят. «Ну что же! - ответил Гапон. - Жаль, но ничего не поделаешь! Посылаешь же ты, наконец, Каляева на виселицу! Лес рубят - щепки летят».
«Ну, а если бы рабочие, - спросил Рутенберг, - хотя бы твои, узнали про твои сношения с Рачковским?» «Ничего они не узнают. А если бы и узнали, я скажу, что сносился для их же пользы». Разговор слушали запертые рабочие. Один из них потом рассказывал меньшевику Л. Дейчу, что «их страшно томил этот казавшийся неимоверно долгим спор». «Не могу передать, - сказал он, - какое отвратительное состояние, ожидать с минуты на минуту, что вот придётся убить человека». «Я дёрнул замок, открыл дверь и позвал рабочих, - вспоминал Рутенберг. - Они давно ждали, чтоб я их выпустил. Теперь они не вышли, а выскочили... бросились на него со стоном: «А-а-а-а!».
Гапон восклицал: «Товарищи, всё, что вы слышали, - неправда! Я сделал всё это ради бывшей у меня идеи...» «Молчи, знаем твои идеи!» - с гневом оборвали его. «Братцы! - попросил Гапон. - Простите меня - во имя прошлого». «Ты нашу кровь продал охранке - за это нет прощенья», -- отвечали рабочие. «Нет у тебя прошлого. Ты его бросил к ногам грязных сыщиков», - сказал ему один из них.
Гапона связали, накинули ему петлю на шею и повесили на крюке вешалки. Рутенберг не смог присутствовать при казни своего бывшего друга и вышел из комнаты. Потом он говорил Савинкову: «Я вижу его во сне. Он мне всё мерещится. Подумай, ведь я его спас 9 января... А теперь он висит!».
Только месяц спустя тело убитого обнаружила хозяйка дачи. 3 мая «героя красного воскресенья» предали земле. В последний путь его провожали две сотни рабочих, оставшихся до конца верными своему наставнику. «Вы жертвою пали...» - пропели они, а потом возмущённо выкрикивали над гробом: - «Месть! Месть! Ложь! Ложь!»
На надгробном кресте сделали краткую надпись: «Герой 9 января Георгий Гапон».
Вот ещё история попа Гапона в почтовых открытках эпохи революции 1905-1907 годов:
1) Был Гапон, жил Гапон
И с Фуллоном снят был он.
Фуллон - петроградский градоначальник, действительно, известна его фотография с рабочими и Гапоном.
2) После вдруг переменился:
Агитатором явился.
3) И прославлен был не зря
В день 9-й января.
4) Но тут казус с ним случился,
За границу он пустился.
5) А вернувшись вновь обратно,
Стал лукавить непонятно.
6) И за это преступленье
Получил Гапон отмщенье.
Открытка. 1906 год
Для кого-то, как видно по последней открытке, Гапон и после его смерти остался в памяти героем. Но таких было, видимо, относительного немного. А в разговорном языке весь ХХ век словосочетание «поп Гапон» обозначало предателя, провокатора.
Моя бабушка, профессор и бывшая до революции участница кадетской партии, рассказывала мне такую характерную в этом отношении историю.
У неё с мужем, то есть моим дедушкой, был в 1930-е и 1940-е годы общий добрый знакомый, «очень хороший человек».
- Вот только фамилия у него была ужасная - Гапон!
Речь, насколько я понимаю, шла о Евгении Никитиче Гапоне (1904-1950) - учёном-химике.
- Почему ужасная? - спросил я. Когда мне рассказывали эту историю, я был ещё ребёнком и мало разбирался в таких вещах.
- Ну, как же?! - отвечала бабушка. - Поп Гапон - предатель! Так вот, у этого нашего друга семьи была любовь всей его жизни. Но её у него увёл другой человек, которого звали - Николай Александрович. Точно так же, как и дедушку. И вот как-то раз он со вздохом сказал: «я так хорошо отношусь к Николаю Александровичу (моему деду), что прощаю ему даже его имя и отчество».
- Это что! - ответил мой дед, которому передали эту фразу. - Я ему целую фамилию прощаю!
Карикатура Кукрыниксов 1955 года из серии «Враги революции» на Гапона.
Стихи Александра Безыменского (1898-1973):
Он толпы рабочих повёл на расстрел,
Он царскую милость воспел для приманки,
Поднявши хоругви, он бога сумел
Зачислить в сотрудники царской охранки!
На этом варианте рисунка лучше видно, что на Гапоне под рясой - полицейские офицерские сапоги со шпорами и соответствующие брюки:
В. Сварог. Лубок «Гапоновщина». 1930
Рисунок 1937 года, где Гапона, хоть и отрицательного персонажа, ставят в пример троцкистам.
Рисунок Юлия Ганфа. «Мера подлости». 1937. На более тяжёлой чаше весов - Пятаков, Радек и другие под портретом Троцкого. На более лёгкой чаше - Врангель, Гапон, Деникин, Тьер, Носке, Азеф, Фуше, Франко, Махно и другие.
А на этой карикатуре 1974 года советский художник ставил Гапона в один ряд с Александром Исаевичем Солженицыным:
Карикатура из советской печати 1974 года на выдворение Солженицына
По-моему, за такое Георгий Аполлонович мог бы и оскорбиться... :)