(no subject)
Жизнь всегда пахнет едой, в начале сладким животным молоком, в конце кутьёй и пресными блинами. В промежутке с людьми случаются щи, фаршированные перцы, жареная картошечка, зразы и пироги.
И только будучи надёжно спрятанным на два метра, человек начинает пахнуть свежим - цветами, влажной землёй , травой и снегом. Если, конечно, не выкапывать.
Бывшие героиновые навсегда теряют человеческий запах, на них остается легкая фиалковая - неживая - нота.
От любви за версту несёт потом и спермой, обманом, бешенством, сладкими духами и резиной.
Мёртвая любовь пахнет морской водой, табаком, солнцем, ромашкой, коноплей или железнодорожным ветром - в зависимости от того, где и как она осуществлялась. Но чистота мотива сохранится при том же условии - не выкапывать.
И только будучи надёжно спрятанным на два метра, человек начинает пахнуть свежим - цветами, влажной землёй , травой и снегом. Если, конечно, не выкапывать.
Бывшие героиновые навсегда теряют человеческий запах, на них остается легкая фиалковая - неживая - нота.
От любви за версту несёт потом и спермой, обманом, бешенством, сладкими духами и резиной.
Мёртвая любовь пахнет морской водой, табаком, солнцем, ромашкой, коноплей или железнодорожным ветром - в зависимости от того, где и как она осуществлялась. Но чистота мотива сохранится при том же условии - не выкапывать.