Молокане в Армении
Часть четвертая.
Здесь я расскажу о том, как мы нашли родственников американских молокан (о них написано в третьей части), а также о том, как, где и, главное, почему фиолетовские крестьяне прячут свои телевизоры.
Первая часть рассказа о молоканах -- здесь,
Вторая -- здесь,
Третья -- здесь.
(Фото Рубена Мангасаряна. Рассказ о коне по кличке Мальчик и его хозяевах -- под катом. И там есть еще несколько прекрасных фотографий Рубена)
Мечиковы, пресвитеры и телевизоры
Короткая ереванская весна как раз попадает на середину апреля. Уже отцвели абрикосы, но еще видны белые розоватые цветы на яблонях и сливах. Еще совсем немного, и начнется бурное цветение сирени. А это значит, что и лето не за горами.
Но в Фиолетово, расположенном высоко в горах, середина апреля выглядит иначе.
Если вы не сориентировались вовремя и не свернули на разбитую дорогу, ведущую в деревню, то вам придется проехать мимо - трасса Ванадзор-Дилижан проходит по склону горы, буквально над Фиолетовом. Проезжая, вы увидите сверху аккуратные ряды одно- и двухэтажных домов, от которых в сторону дороги поднимаются аккуратные распаханные коричневые делянки.
(Фиолетово весной. Фото Рубена Мангасаряна)
А дальше, за селом, речка, которую почти не видно. За ней начинается подъем - сначала вы увидите коричневые поля - до самого леса. В апреле он ажурный, розовато-коричневый. Лес не доходит до вершины - там уже альпийский луг, деревья так высоко не растут. И луг уже нежно-зеленый, припорошенный ночным снежком. Он лежит на ее лысой вершине, скучно поднимающейся до самого солнечного неба.
Жители Фиолетово в эти дни трудятся на своих делянках и полях. Надо вспахать, подготовить к севу, высадить кое-что в небольшие парники, проследить, чтобы рассада была в порядке, укрыть, если похолодает, помочь, если пойдет ливень… Работы много.
(По пути в Фиолетово. Фото Рубена Мангасаряна)
Первым нам встретился Александр Морозов. Он как раз распахивал свой участок. Худой рабочий конь тянул плуг, за которым шел Саша. Ему помогала жена. Видно было, что коняге трудно. Он, напрягаясь, шел вверх по склону, плуг вяз в земле, конь устало останавливался, а сзади понукал длиннобородый хозяин: «Но, Мальчик, нннооо! Давай, Мальчик, давай еще!»
И Мальчик устало делал пару шагов. «Нно!» и еще шаг. «Нно, Мальчик, ну давай же, дурак такой!»
Рубик фотографировал. Я смотрел на эту сцену, и представлял, какой душераздирающий мат-перемат стоял бы где-нибудь в другой деревне, если бы конь отказывался работать. Но не у молокан. Верующие молокане категорически не сквернословят.
Мальчик передохнул и сдвинулся с места. Хозяева медленно пошли вслед за ним.
Пошли и мы - искать родственников американских Мечикоффых. По дороге встретили крепкого осанистого мужчину. Оказалось, это Иван Михайлович Задоркин, один из пресвитеров, религиозных лидеров Фиолетово. Он пригласил к себе на чай, но при этом категорически запретил фотографировать.
«По своей воле я фотографировался один раз в жизни, когда должен был пойти в армию», - сказал Задоркин. Оказывается, у него даже нет паспорта, потому что он из религиозных соображений не может позволить себя сфотографировать. Иван Михайлович и рассказал, что в деревне живет Михаил Тимофеевич Мечиков - его далекий родственник, отличный крестьянин, известный тем, что вместе с сыновьями, своими руками собрал небольшой грузовичок.
И хотя нам показалось, что Задоркин чего-то недоговаривает, мы не стали выяснять, а просто отправились к Михаилу Тимофеевичу.
Он оказался бородатым, как и все молокане (женатые мужчины не бреют бороды), седым и улыбчивым. Миша с удовольствием показывал нам свое хозяйство, фотографировался, в том числе и рядом со своим чудо-грузовичком, а его жена угощала нас чаем, прекрасными вареньями и потрясающим малиновым компотом.
(Михаил Мечиков возле грузовичка, собранного собственными руками. Он почему-то называет его "трактор". Фото Рубена Мангасаряна)
Миша не удивился тому, что в США отыскался его родственник. Он знал о его существовании.
«Канай Терентьевич Мечиков был зачинателем нашего рода, - рассказывал Миша, - Он был женат на Стеше Задоркиной. Степаниде. У них родилось шесть сыновей. Иван,
Федор, Николай, Алексей, Яков и Василий. А сколько было дочерей, я не помню».
Молокане не приемлют абортов и контрацептивов. «Дети от Бога. Сколько даст, столько и надо рожать». Поэтому молоканские семьи всегда большие, многодетные, шумные.
Так вот. Один из внуков Каная, Петр Иванович, в 1907 году эмигрировал в США. И мой американский корреспондент оказался сыном этого самого Петра. А Миша, рассказывавший историю своей семьи, внук другого сына Каная, Николая. То есть, получилось, что Джон и Миша - троюродные братья.
Но и в мишиных словах чувствовалось, что он чего-то недоговаривает.
Словом, оказалось, что есть в Фиолетово еще один троюродный брат Джона - Иван. По всему чувствовалось, что его не любят. Но нашей задачей было найти родственников американских Мечикоффых, и мы отправились на поиски его хаты. С первого же взгляда было ясно, что Иван не очень верующий молоканин, так как бороды у него не было - только усы.
На кухне его домика на видном месте красовался старый черно-белый телевизор. Это было вопиющим нарушением всех религиозных предписаний. Телевизор подтверждал, что Иван не придерживается строгих правил общинной жизни. «Я открыто держу дома телевизор, никого не боюсь», - гордо, но как-то загнанно сказал он.
Вообще-то, запрещая телевизоры, пресвитеры действуют, исходя из нравственных, а не религиозных соображений.
Но разве можно устоять перед этим соблазном? Мы обратили внимание, что во многих домах в Фиолетово на кухне стояли большие платяные шкафы, гардеробы. Вот там-то молокане и прячут свои телевизоры. По вечерам хозяева открывают дверцы шкафа, включают их и смотрят. Ну, а если вдруг кто-то постучит в калитку (например, пресвитер), то дверцы шкафа закрываются, и кухня приобретает совершенно невинный и традиционный вид.
В первые постсоветские годы кто-то из предприимчивых жителей Фиолетова купил телевизор, открыто поставил его в деревенском клубе и стал за деньги по воскресеньям пускать детей смотреть мультфильмы. Но эта затея прожила недолго.
Справедливости ради, нужно сказать, что ничего против радио и газет пресвитеры не имеют.
И у Александра Морозова (помните, хозяин коня по кличке Мальчик) телевизора нет. А вот радио есть, вместе с магнитофоном. Но он говорит, что слушать радио нехорошо: «Верующим полагается читать Библию, заниматься самосовершенствованием. А когда включаешь радио, тебе начинают рассказывать всякие новости, заслушаешься, будешь слушать по 2-3 часа. Это плохо».
И, раз уж я заговорил о телевизорах, вспомнился такой эпизод - это уже из одной из наших следующих поездок.
В центре деревни мы встретились с Иваном Задоркиным, который, едва поздоровавшись, сразу, с места в карьер заговорил о политике. Стал задавать вопросы о бин Ладене, о бомбардировках Афганистана. Было видно, что он следит за событиями, но, видимо, хочет услышать мнение «людей из города». К нам стали присоединяться другие жители деревни. Когда заговорили об аварии ТУ-154 и украинской ракете, пресвитер спросил: «Правда ли это Украина виновата»? Я сказал, что да, и Украина признала это. Один из молокан вмешался в разговор: «Да, Кучма сидел такой виноватый, даже в экран не смотрел - куда-то вбок».
Задоркин строго посмотрел на него. В воздухе повисла неловкость. Было ясно, что наш собеседник проговорился. Но он тут же добавил: «Я в город ездил, зашел в магазин, там люди телевизор смотрели, вот я и видел». Статус-кво было восстановлено. Можно было жить дальше.
Продолжение следует.
Здесь я расскажу о том, как мы нашли родственников американских молокан (о них написано в третьей части), а также о том, как, где и, главное, почему фиолетовские крестьяне прячут свои телевизоры.
Первая часть рассказа о молоканах -- здесь,
Вторая -- здесь,
Третья -- здесь.
(Фото Рубена Мангасаряна. Рассказ о коне по кличке Мальчик и его хозяевах -- под катом. И там есть еще несколько прекрасных фотографий Рубена)
Мечиковы, пресвитеры и телевизоры
Короткая ереванская весна как раз попадает на середину апреля. Уже отцвели абрикосы, но еще видны белые розоватые цветы на яблонях и сливах. Еще совсем немного, и начнется бурное цветение сирени. А это значит, что и лето не за горами.
Но в Фиолетово, расположенном высоко в горах, середина апреля выглядит иначе.
Если вы не сориентировались вовремя и не свернули на разбитую дорогу, ведущую в деревню, то вам придется проехать мимо - трасса Ванадзор-Дилижан проходит по склону горы, буквально над Фиолетовом. Проезжая, вы увидите сверху аккуратные ряды одно- и двухэтажных домов, от которых в сторону дороги поднимаются аккуратные распаханные коричневые делянки.
(Фиолетово весной. Фото Рубена Мангасаряна)
А дальше, за селом, речка, которую почти не видно. За ней начинается подъем - сначала вы увидите коричневые поля - до самого леса. В апреле он ажурный, розовато-коричневый. Лес не доходит до вершины - там уже альпийский луг, деревья так высоко не растут. И луг уже нежно-зеленый, припорошенный ночным снежком. Он лежит на ее лысой вершине, скучно поднимающейся до самого солнечного неба.
Жители Фиолетово в эти дни трудятся на своих делянках и полях. Надо вспахать, подготовить к севу, высадить кое-что в небольшие парники, проследить, чтобы рассада была в порядке, укрыть, если похолодает, помочь, если пойдет ливень… Работы много.
(По пути в Фиолетово. Фото Рубена Мангасаряна)
Первым нам встретился Александр Морозов. Он как раз распахивал свой участок. Худой рабочий конь тянул плуг, за которым шел Саша. Ему помогала жена. Видно было, что коняге трудно. Он, напрягаясь, шел вверх по склону, плуг вяз в земле, конь устало останавливался, а сзади понукал длиннобородый хозяин: «Но, Мальчик, нннооо! Давай, Мальчик, давай еще!»
И Мальчик устало делал пару шагов. «Нно!» и еще шаг. «Нно, Мальчик, ну давай же, дурак такой!»
Рубик фотографировал. Я смотрел на эту сцену, и представлял, какой душераздирающий мат-перемат стоял бы где-нибудь в другой деревне, если бы конь отказывался работать. Но не у молокан. Верующие молокане категорически не сквернословят.
Мальчик передохнул и сдвинулся с места. Хозяева медленно пошли вслед за ним.
Пошли и мы - искать родственников американских Мечикоффых. По дороге встретили крепкого осанистого мужчину. Оказалось, это Иван Михайлович Задоркин, один из пресвитеров, религиозных лидеров Фиолетово. Он пригласил к себе на чай, но при этом категорически запретил фотографировать.
«По своей воле я фотографировался один раз в жизни, когда должен был пойти в армию», - сказал Задоркин. Оказывается, у него даже нет паспорта, потому что он из религиозных соображений не может позволить себя сфотографировать. Иван Михайлович и рассказал, что в деревне живет Михаил Тимофеевич Мечиков - его далекий родственник, отличный крестьянин, известный тем, что вместе с сыновьями, своими руками собрал небольшой грузовичок.
И хотя нам показалось, что Задоркин чего-то недоговаривает, мы не стали выяснять, а просто отправились к Михаилу Тимофеевичу.
Он оказался бородатым, как и все молокане (женатые мужчины не бреют бороды), седым и улыбчивым. Миша с удовольствием показывал нам свое хозяйство, фотографировался, в том числе и рядом со своим чудо-грузовичком, а его жена угощала нас чаем, прекрасными вареньями и потрясающим малиновым компотом.
(Михаил Мечиков возле грузовичка, собранного собственными руками. Он почему-то называет его "трактор". Фото Рубена Мангасаряна)
Миша не удивился тому, что в США отыскался его родственник. Он знал о его существовании.
«Канай Терентьевич Мечиков был зачинателем нашего рода, - рассказывал Миша, - Он был женат на Стеше Задоркиной. Степаниде. У них родилось шесть сыновей. Иван,
Федор, Николай, Алексей, Яков и Василий. А сколько было дочерей, я не помню».
Молокане не приемлют абортов и контрацептивов. «Дети от Бога. Сколько даст, столько и надо рожать». Поэтому молоканские семьи всегда большие, многодетные, шумные.
Так вот. Один из внуков Каная, Петр Иванович, в 1907 году эмигрировал в США. И мой американский корреспондент оказался сыном этого самого Петра. А Миша, рассказывавший историю своей семьи, внук другого сына Каная, Николая. То есть, получилось, что Джон и Миша - троюродные братья.
Но и в мишиных словах чувствовалось, что он чего-то недоговаривает.
Словом, оказалось, что есть в Фиолетово еще один троюродный брат Джона - Иван. По всему чувствовалось, что его не любят. Но нашей задачей было найти родственников американских Мечикоффых, и мы отправились на поиски его хаты. С первого же взгляда было ясно, что Иван не очень верующий молоканин, так как бороды у него не было - только усы.
На кухне его домика на видном месте красовался старый черно-белый телевизор. Это было вопиющим нарушением всех религиозных предписаний. Телевизор подтверждал, что Иван не придерживается строгих правил общинной жизни. «Я открыто держу дома телевизор, никого не боюсь», - гордо, но как-то загнанно сказал он.
Вообще-то, запрещая телевизоры, пресвитеры действуют, исходя из нравственных, а не религиозных соображений.
Но разве можно устоять перед этим соблазном? Мы обратили внимание, что во многих домах в Фиолетово на кухне стояли большие платяные шкафы, гардеробы. Вот там-то молокане и прячут свои телевизоры. По вечерам хозяева открывают дверцы шкафа, включают их и смотрят. Ну, а если вдруг кто-то постучит в калитку (например, пресвитер), то дверцы шкафа закрываются, и кухня приобретает совершенно невинный и традиционный вид.
В первые постсоветские годы кто-то из предприимчивых жителей Фиолетова купил телевизор, открыто поставил его в деревенском клубе и стал за деньги по воскресеньям пускать детей смотреть мультфильмы. Но эта затея прожила недолго.
Справедливости ради, нужно сказать, что ничего против радио и газет пресвитеры не имеют.
И у Александра Морозова (помните, хозяин коня по кличке Мальчик) телевизора нет. А вот радио есть, вместе с магнитофоном. Но он говорит, что слушать радио нехорошо: «Верующим полагается читать Библию, заниматься самосовершенствованием. А когда включаешь радио, тебе начинают рассказывать всякие новости, заслушаешься, будешь слушать по 2-3 часа. Это плохо».
И, раз уж я заговорил о телевизорах, вспомнился такой эпизод - это уже из одной из наших следующих поездок.
В центре деревни мы встретились с Иваном Задоркиным, который, едва поздоровавшись, сразу, с места в карьер заговорил о политике. Стал задавать вопросы о бин Ладене, о бомбардировках Афганистана. Было видно, что он следит за событиями, но, видимо, хочет услышать мнение «людей из города». К нам стали присоединяться другие жители деревни. Когда заговорили об аварии ТУ-154 и украинской ракете, пресвитер спросил: «Правда ли это Украина виновата»? Я сказал, что да, и Украина признала это. Один из молокан вмешался в разговор: «Да, Кучма сидел такой виноватый, даже в экран не смотрел - куда-то вбок».
Задоркин строго посмотрел на него. В воздухе повисла неловкость. Было ясно, что наш собеседник проговорился. Но он тут же добавил: «Я в город ездил, зашел в магазин, там люди телевизор смотрели, вот я и видел». Статус-кво было восстановлено. Можно было жить дальше.
Продолжение следует.