Баечка намбер следующая.. Праплатье...
Вот этим навеяно...
Платья не было. Не бы ло. Ни где. Будущий муж бегал по комнате и причитал. А я, как будущая жена, не беспокоилась совершенно. Бо, я знала, что его и не было никогда. Моя тогдашняя подруга сшила на живую нитку перелинку, подметала рукавчики и встрочила пуговки. Получилось очень гламурненько, если учесть, что веселенький ситчик, купленый на Нахалат Беньямин в остатках по 10 шекелей кусок, в той жизни был занавеской. Их даже было прикуплено три, чтобы наложить один на другой, ну, чтобы лифчик не просвечивал.Ну, вы ж понимаете, не удобно невесте быть в синагоге в лифчике. А уж тем более - взамуж ходить. А третий был фатой, которую лично я пришивала вот этими вот ручками к фапофке простому железному обручу из магазина "все за два шекеля". Юбочку к перелинке, правда, пришлось покупать , бо длинное я не носила и белое не надевала до тех пор.
Да так вот, будущий муж причитал, не из-за платья, а из-за того, что он посадил на мою жилеточку из рыжей замши накануне два жирных пятна. На вчерашнем мальчишнико-девишнике. Но, сбоку. Но. посадил. Посему, пришлось ее застирать. И голова, опять же...Со вчера. А до свадьбы - четыре часа. И с минуты на минуту должна была прийти еще одна моя подруга, которая взялась уложить мои волосы в нечто, подобающее моменту. Ну, и чтобы обруч не спадал, опять же. Из аксессуаров у меня были длинные серьги, которые нещадно цеплялись к занавеске фате. Ну, и фиг, сказала я, и села за руль , чтобы ехать. В последний момент мне позвонил один наш приятель и , заикаясь, медленно произнес, - У меня трамвай сломался колесо сдулось. Ну, ничего не оставалось делать, "кортеж" со мной за рулем, в занавеске и ,цепляющихся к ней и мобильному,сережках двинул в соседний город. Всю дорогу будущий муж старательно пытался локтем прикрыть свою правую грудь, чтобы два жирных пятна не затмевали красоту неземную...Мою, естественно.
По прибытию в синагогу нас встретил щелкающий камерой фотограф, от холода видимо, бо не май месяц был на дворе , а совсем даже январь. Первое, что мы с будущим мужем сделали, это выпили немного из припасенной на критический случай бутылки коньяка. Ну, и подруги с другом вместе с нами. Потеплело. И на душе тоже. Родителями жениха были его тетка с дядькой, а с моей стороны, был папа с палочкой и мама с перевязаным глазом. Так и пошли.
Надо сказать, что от резкого перепада температур мы напару жутко хотели писать. Чем не переминули поделиться друг с другом, отчего, почему-то писать захотелось еще больше. Но, деваться было некуда, рав начал свои песни, которые ни я, ни он не разумели, и не по причине отсутствия понятий и иврита, а по причине, что мысли были зациклены на одном - ТУАЛЕТ! Так нас и повели под хупу, сучащими ножкой. Каждый своей. Мне лучше удавалось сучить правой, а мужу - левой. Я безумно рада, что у евреев есть свои традиции, и жених с невестой идут к хупе не вместе, иначе бы мы не дошли, я в этом уверена. А так, мы с папой смело опирались на его палочку. Мама недоумевала , косясь на меня из-под повязки, чего это ее дочь заваливается на правую сторону.
Еле дотерпев до конца длинной речи рава, муж схватил стакан у служителя культа и быстро пошел его бить. Ну, кто бы мог подумать, что стакан оказался граненым, и разбить его не было никакой возможности. Вот так он и прыгал по хупе, пытаясь правой ногой топнуть по ускользающему, и , периодически поджимая под себя левую. В какой-то момент я четко из-под фаты услышала мат. Свой. Разбить эту адскую машину ему не удалось. Но, мы не сдались, свиснули кому-то и принесли нечто , завернутое в белую не прозрачную салфетку. Муж топнул изо всей дури. И из-под салфетки жалобно пискнула пустая жестянка из-под колы. Но, пискнула. Все закричали ура, бросились нас целовать, а мы, отпихваясь и улыбаясь гуимпленом, бушующим домкратом поскакали в ТУАЛЕТ! С тех пор я знаю, что такое счастье...И да, верю в граненые стаканы приметы.
Потом мы поехали в ресторан, поели, попили, и пошли спать. А потом и развелись. Ну, и слава богу...
Платья не было. Не бы ло. Ни где. Будущий муж бегал по комнате и причитал. А я, как будущая жена, не беспокоилась совершенно. Бо, я знала, что его и не было никогда. Моя тогдашняя подруга сшила на живую нитку перелинку, подметала рукавчики и встрочила пуговки. Получилось очень гламурненько, если учесть, что веселенький ситчик, купленый на Нахалат Беньямин в остатках по 10 шекелей кусок, в той жизни был занавеской. Их даже было прикуплено три, чтобы наложить один на другой, ну, чтобы лифчик не просвечивал.Ну, вы ж понимаете, не удобно невесте быть в синагоге в лифчике. А уж тем более - взамуж ходить. А третий был фатой, которую лично я пришивала вот этими вот ручками к фапофке простому железному обручу из магазина "все за два шекеля". Юбочку к перелинке, правда, пришлось покупать , бо длинное я не носила и белое не надевала до тех пор.
Да так вот, будущий муж причитал, не из-за платья, а из-за того, что он посадил на мою жилеточку из рыжей замши накануне два жирных пятна. На вчерашнем мальчишнико-девишнике. Но, сбоку. Но. посадил. Посему, пришлось ее застирать. И голова, опять же...Со вчера. А до свадьбы - четыре часа. И с минуты на минуту должна была прийти еще одна моя подруга, которая взялась уложить мои волосы в нечто, подобающее моменту. Ну, и чтобы обруч не спадал, опять же. Из аксессуаров у меня были длинные серьги, которые нещадно цеплялись к занавеске фате. Ну, и фиг, сказала я, и села за руль , чтобы ехать. В последний момент мне позвонил один наш приятель и , заикаясь, медленно произнес, - У меня трамвай сломался колесо сдулось. Ну, ничего не оставалось делать, "кортеж" со мной за рулем, в занавеске и ,цепляющихся к ней и мобильному,сережках двинул в соседний город. Всю дорогу будущий муж старательно пытался локтем прикрыть свою правую грудь, чтобы два жирных пятна не затмевали красоту неземную...Мою, естественно.
По прибытию в синагогу нас встретил щелкающий камерой фотограф, от холода видимо, бо не май месяц был на дворе , а совсем даже январь. Первое, что мы с будущим мужем сделали, это выпили немного из припасенной на критический случай бутылки коньяка. Ну, и подруги с другом вместе с нами. Потеплело. И на душе тоже. Родителями жениха были его тетка с дядькой, а с моей стороны, был папа с палочкой и мама с перевязаным глазом. Так и пошли.
Надо сказать, что от резкого перепада температур мы напару жутко хотели писать. Чем не переминули поделиться друг с другом, отчего, почему-то писать захотелось еще больше. Но, деваться было некуда, рав начал свои песни, которые ни я, ни он не разумели, и не по причине отсутствия понятий и иврита, а по причине, что мысли были зациклены на одном - ТУАЛЕТ! Так нас и повели под хупу, сучащими ножкой. Каждый своей. Мне лучше удавалось сучить правой, а мужу - левой. Я безумно рада, что у евреев есть свои традиции, и жених с невестой идут к хупе не вместе, иначе бы мы не дошли, я в этом уверена. А так, мы с папой смело опирались на его палочку. Мама недоумевала , косясь на меня из-под повязки, чего это ее дочь заваливается на правую сторону.
Еле дотерпев до конца длинной речи рава, муж схватил стакан у служителя культа и быстро пошел его бить. Ну, кто бы мог подумать, что стакан оказался граненым, и разбить его не было никакой возможности. Вот так он и прыгал по хупе, пытаясь правой ногой топнуть по ускользающему, и , периодически поджимая под себя левую. В какой-то момент я четко из-под фаты услышала мат. Свой. Разбить эту адскую машину ему не удалось. Но, мы не сдались, свиснули кому-то и принесли нечто , завернутое в белую не прозрачную салфетку. Муж топнул изо всей дури. И из-под салфетки жалобно пискнула пустая жестянка из-под колы. Но, пискнула. Все закричали ура, бросились нас целовать, а мы, отпихваясь и улыбаясь гуимпленом, бушующим домкратом поскакали в ТУАЛЕТ! С тех пор я знаю, что такое счастье...И да, верю в граненые стаканы приметы.
Потом мы поехали в ресторан, поели, попили, и пошли спать. А потом и развелись. Ну, и слава богу...