Зачем Асеев построил себе летний дом из советского силикатного кирпича?
Подготовила материал, который давно хотела опубликовать. Для меня это дело - своего рода задолженность, которую необходимо ликвидировать перед наступлением нового года.
В очередной раз убедилась, что если следовать совету Козьмы Пруткова "зри в корень", то можно сделать много открытий. Например, результатом государственной историко-культурной экспертизы тамбовской усадьбы Асеева, проведенной в 2014 году Ю.А. Свешниковой ("Экспертиза Поволжья"), стал своеобразный гибрид, которому можно дать название: "Летний лечебно-санаторный дом усадьбы Асеева".
"Летний дом" на территории усадьбы Асеевых. Тамбов. Фото 3 декабря 2015 года
Документы для экспертного заключения готовили госорган охраны памятников (управление культуры и архивного дела Тамбовской области) и Центр по сохранению и использованию историко-культурного наследия и киноматериалов Тамбовской области. В результате их совместной с экспертом работы санаторную постройку 1950-х годов, построенную из силикатного кирпича советского времени, внесли в государственный реестр памятников в составе дореволюционной усадьбы, как часть памятника федерального значения. Об этом можно узнать из акта государственной экспертизы: http://cult.tmbreg.ru/assets/files/ohr_pam/2015/Expertiza_Aseeva.pdf
Новостной сюжет о скандале с летним домом
Недавно в Тамбове был выставлен на продажу земельный участок с домом, стоящим на территории усадьбы Асеева и принадлежащим кардиологическому санаторию.
Мне предложили дать интервью об усадьбе и парке телеканалу "Вести-24".
В тексте, сопровождавшим телевизионный сюжет Зинаиды Курбатовой, были такие слова, которые поначалу я не прочла: «"В 2014 году провели историко-культурную экспертизу, которая доказала, что вся эта территория - федеральный памятник, а деревянный домик - неотделимая часть усадьбы", - уверяет искусствовед Марина Климкова».
Однако в самом репортаже мои слова имеют другой смысл:
«В 2014 году, после того как проведена реставрация особняка, была так же проведена государственная историко-культурная экспертиза, которая закрепила всю эту территорию как федеральный памятник вместе с постройками, в том числе и вместе с деревянным «летним домом», как он числится в документации. Причем написано о том, что он являлся неотъемлемой частью усадебного комплекса…» http://www.vesti.ru/doc.html?id=2691661#
О том, когда мог быть построен «летний (дачный) дом» я тоже рассказала, но в эфир эта часть не вошла. Рассказ, который восстановила по тезисам, записанным перед выступлением, выглядел так:
«До 2014 года федеральным памятником был лишь усадебный дом фабриканта Михаила Асеева, построенный в 1906 году по проекту архитектора Льва Кекушева и его ограда по Набережной, а парк имел статус памятника природы. После реставрации особняка проведена государственная историко-культурная экспертиза, и вся территория поставлена на охрану, как усадьба вместе с сохранившимися постройками, в том числе деревянным лечебно-санаторным зданием - "летним домом", стоящим в глубине парка.
Серьезных научных исследований по датировке "летнего дома", как видно, не проводилось, поэтому в документах существуют расхождения. В акте экспертизы говорится, что он является неотъемлемой частью усадьбы Асеева, а, значит, имеет дореволюционное происхождение. В документах собственника дата постройки здания определяется 1968 годом, хотя оно запечатлено на открытках более раннего времени.
"Летний дом" расположен не на территории асеевской усадьбы, а на земельном участке, с 1910-х годов принадлежавшем художнику Николаю Шевченко. На дореволюционных открытках видно, что ограды этих двух усадеб выходящие на Набережную отличались.
На сегодняшний день мне неизвестен план усадьбы Асеевых, по которому можно было бы доподлинно установить, где какие строения стояли и кому принадлежали. Вероятно, санаторий, расположившийся здесь в советский период, собрал все окружающие участки земли».
Всё дело в кирпичах
История с летним домом напомнила мне деятельность рабочей группы по определению времени постройки Державинского моста, когда историки и «специалисты» искали в его кладке кирпичи того размера, которого не должно было быть. В асеевской усадьбе, напротив, в кладке «летнего дома» замечен кирпич, противоречащий заключению историко-культурной экспертизы и ставящий под сомнение ее достоверность.
В акте утверждается, что в октябре 2014 года экспертом Ю.А. Свешниковой были «выполнены визуальный осмотр и фотофиксация Объекта».
Если так было на самом деле, то почему эксперт не увидел, что центральная часть "летнего дома" построена из силикатного кирпича советского времени, который до середины XX века в Тамбове не использовался? Кирпич хорошо виден в местах, где сбита штукатурка.
Раз эксперт не увидел силикатного кирпича, то, значит, он не приезжал в Тамбов. Остается предположить, что у него сложились очень доверительные отношения с работниками местного госоргана охраны памятников (Н.М. Толмачева), поэтому можно проводить экспертизы, не выезжая на место, а лишь глядя на присланные фотографии.
Эксперт пишет: «Центральный каменный объем здания со стороны северо-восточного фасада представлен двумя световыми осями с прямоугольными, лишенными архитектурного убранства окнами. Объем завершен треугольной аттиковой стенкой, ограниченной по бокам массивными тумбами…» И далее: «…первоначальная планировка и интерьеры не сохранились». Однако другой планировки здесь и быть не могло, как и интерьеров.
«В целях принятия объективного решения об обоснованности включения Объекта (в части уточнения его пообъектного состава) в Реестр экспертом обследованы и обобщены представленные Заказчиком, а также собранные и полученные при проведении экспертизы документы, материалы фотофиксации, описания градостроительной ситуации и исторические сведения по Объекту».
«Имеющиеся графические материалы, фотографии и результаты натурного обследования проанализированы по следующим критериям оценки:
- архитектурно-градостроительная роль: здание является неотъемлемой частью усадьбы, формирующей ее планировку: объемно пространственная композиция здания представляет симметричное, прямоугольное в плане здание со скатной кровлей, на каменном невысоком цоколе;
- историческая подлинность состоит в сохранности композиции усадебного комплекса».
«Эксперт изучив документы, представленные на экспертизу, дополнительные материалы, собранные в процессе экспертизы, предоставленные государственным органом охраны памятников Тамбовской области и Тамбовским областным учреждением культуры «Центр по сохранению и использованию историко-культурного наследия и киноматериалов Тамбовской области» определил особенности Объекта, подлежащие обязательному сохранению, в качестве предмета охраны, уточнил пообъектный состав и наименование Объекта».
Попытка превращения всей территории парка кардиологического санатория - памятника природы - в асеевскую усадьбу с федеральным статусом не имеет никаких документальных оснований, кроме желаний госоргана и помощи эксперта.
"Летний дом" находится в той части санаторной территории, где мог быть земельный участок художника Николая Шевченко. Идею восстановления дома-мастерской проигнорировали, устроив на том месте фонтан со скульптурой Венеры, которого в усадьбе Асеева никогда не было. Возможно, лишь придание шевченковской усадьбе с фундаментами построек охранного статуса может дать право этому участку называться землей историко-культурного назначения. Для этого надо искать в архиве дореволюционный план квартала с участками владельцев, чем никто не занимался.
Зачем же фабрикант Асеев построил летний дом из советского силикатного кирпича? Ответ, видимо, прост: для того, чтобы прирезать к музейной усадьбе больше санаторной земли, чтобы в Тамбове появился филиал музея Петергофа с фонтанами. Кстати, ныне известно, что у Петергофского музея и своих проблем хватает. Ему совсем не до того, чтобы взваливать на себя новые, тамбовские.
В нашем случае настораживает факт того, что эксперт Свешникова имеет не самую лучшую репутацию.
Свешникова и фирма "Экспертиза Поволжья" ("Центр экспертиз и научных исследований"), в которой она работала/работает, прославилась тем, что объект ставился на охрану или снимался с охраны исключительно по просьбе заказчика, а не на основании исследований. Критическая ситуация сложилась в Новгороде, Твери, где экспертом был подписан "смертный приговор" более сотни памятников. Эти истории были хорошо освещена СМИ и информационными интернет-порталами:
Приговор нижегородским особнякам выносят в Саратове
И снова о «Бане,1932 г.». Роковая ошибка эксперта из Саратова
Благодаря саратовской фирме в Нижнем Новгороде и Твери статуса памятников лишились свыше 130 исторических строений
Кто построит отель на месте мельницы Башкирова
О сносе дома №46 по ул. Новой в Нижнем Новгороде
Федеральные эксперты выступили за сохранение усадьбы Бурмистровых
В очередной раз убедилась, что если следовать совету Козьмы Пруткова "зри в корень", то можно сделать много открытий. Например, результатом государственной историко-культурной экспертизы тамбовской усадьбы Асеева, проведенной в 2014 году Ю.А. Свешниковой ("Экспертиза Поволжья"), стал своеобразный гибрид, которому можно дать название: "Летний лечебно-санаторный дом усадьбы Асеева".
"Летний дом" на территории усадьбы Асеевых. Тамбов. Фото 3 декабря 2015 года
Документы для экспертного заключения готовили госорган охраны памятников (управление культуры и архивного дела Тамбовской области) и Центр по сохранению и использованию историко-культурного наследия и киноматериалов Тамбовской области. В результате их совместной с экспертом работы санаторную постройку 1950-х годов, построенную из силикатного кирпича советского времени, внесли в государственный реестр памятников в составе дореволюционной усадьбы, как часть памятника федерального значения. Об этом можно узнать из акта государственной экспертизы: http://cult.tmbreg.ru/assets/files/ohr_pam/2015/Expertiza_Aseeva.pdf
Новостной сюжет о скандале с летним домом
Недавно в Тамбове был выставлен на продажу земельный участок с домом, стоящим на территории усадьбы Асеева и принадлежащим кардиологическому санаторию.
Мне предложили дать интервью об усадьбе и парке телеканалу "Вести-24".
В тексте, сопровождавшим телевизионный сюжет Зинаиды Курбатовой, были такие слова, которые поначалу я не прочла: «"В 2014 году провели историко-культурную экспертизу, которая доказала, что вся эта территория - федеральный памятник, а деревянный домик - неотделимая часть усадьбы", - уверяет искусствовед Марина Климкова».
Однако в самом репортаже мои слова имеют другой смысл:
«В 2014 году, после того как проведена реставрация особняка, была так же проведена государственная историко-культурная экспертиза, которая закрепила всю эту территорию как федеральный памятник вместе с постройками, в том числе и вместе с деревянным «летним домом», как он числится в документации. Причем написано о том, что он являлся неотъемлемой частью усадебного комплекса…» http://www.vesti.ru/doc.html?id=2691661#
О том, когда мог быть построен «летний (дачный) дом» я тоже рассказала, но в эфир эта часть не вошла. Рассказ, который восстановила по тезисам, записанным перед выступлением, выглядел так:
«До 2014 года федеральным памятником был лишь усадебный дом фабриканта Михаила Асеева, построенный в 1906 году по проекту архитектора Льва Кекушева и его ограда по Набережной, а парк имел статус памятника природы. После реставрации особняка проведена государственная историко-культурная экспертиза, и вся территория поставлена на охрану, как усадьба вместе с сохранившимися постройками, в том числе деревянным лечебно-санаторным зданием - "летним домом", стоящим в глубине парка.
Серьезных научных исследований по датировке "летнего дома", как видно, не проводилось, поэтому в документах существуют расхождения. В акте экспертизы говорится, что он является неотъемлемой частью усадьбы Асеева, а, значит, имеет дореволюционное происхождение. В документах собственника дата постройки здания определяется 1968 годом, хотя оно запечатлено на открытках более раннего времени.
"Летний дом" расположен не на территории асеевской усадьбы, а на земельном участке, с 1910-х годов принадлежавшем художнику Николаю Шевченко. На дореволюционных открытках видно, что ограды этих двух усадеб выходящие на Набережную отличались.
На сегодняшний день мне неизвестен план усадьбы Асеевых, по которому можно было бы доподлинно установить, где какие строения стояли и кому принадлежали. Вероятно, санаторий, расположившийся здесь в советский период, собрал все окружающие участки земли».
Всё дело в кирпичах
История с летним домом напомнила мне деятельность рабочей группы по определению времени постройки Державинского моста, когда историки и «специалисты» искали в его кладке кирпичи того размера, которого не должно было быть. В асеевской усадьбе, напротив, в кладке «летнего дома» замечен кирпич, противоречащий заключению историко-культурной экспертизы и ставящий под сомнение ее достоверность.
В акте утверждается, что в октябре 2014 года экспертом Ю.А. Свешниковой были «выполнены визуальный осмотр и фотофиксация Объекта».
Если так было на самом деле, то почему эксперт не увидел, что центральная часть "летнего дома" построена из силикатного кирпича советского времени, который до середины XX века в Тамбове не использовался? Кирпич хорошо виден в местах, где сбита штукатурка.
Раз эксперт не увидел силикатного кирпича, то, значит, он не приезжал в Тамбов. Остается предположить, что у него сложились очень доверительные отношения с работниками местного госоргана охраны памятников (Н.М. Толмачева), поэтому можно проводить экспертизы, не выезжая на место, а лишь глядя на присланные фотографии.
Эксперт пишет: «Центральный каменный объем здания со стороны северо-восточного фасада представлен двумя световыми осями с прямоугольными, лишенными архитектурного убранства окнами. Объем завершен треугольной аттиковой стенкой, ограниченной по бокам массивными тумбами…» И далее: «…первоначальная планировка и интерьеры не сохранились». Однако другой планировки здесь и быть не могло, как и интерьеров.
«В целях принятия объективного решения об обоснованности включения Объекта (в части уточнения его пообъектного состава) в Реестр экспертом обследованы и обобщены представленные Заказчиком, а также собранные и полученные при проведении экспертизы документы, материалы фотофиксации, описания градостроительной ситуации и исторические сведения по Объекту».
«Имеющиеся графические материалы, фотографии и результаты натурного обследования проанализированы по следующим критериям оценки:
- архитектурно-градостроительная роль: здание является неотъемлемой частью усадьбы, формирующей ее планировку: объемно пространственная композиция здания представляет симметричное, прямоугольное в плане здание со скатной кровлей, на каменном невысоком цоколе;
- историческая подлинность состоит в сохранности композиции усадебного комплекса».
«Эксперт изучив документы, представленные на экспертизу, дополнительные материалы, собранные в процессе экспертизы, предоставленные государственным органом охраны памятников Тамбовской области и Тамбовским областным учреждением культуры «Центр по сохранению и использованию историко-культурного наследия и киноматериалов Тамбовской области» определил особенности Объекта, подлежащие обязательному сохранению, в качестве предмета охраны, уточнил пообъектный состав и наименование Объекта».
Попытка превращения всей территории парка кардиологического санатория - памятника природы - в асеевскую усадьбу с федеральным статусом не имеет никаких документальных оснований, кроме желаний госоргана и помощи эксперта.
"Летний дом" находится в той части санаторной территории, где мог быть земельный участок художника Николая Шевченко. Идею восстановления дома-мастерской проигнорировали, устроив на том месте фонтан со скульптурой Венеры, которого в усадьбе Асеева никогда не было. Возможно, лишь придание шевченковской усадьбе с фундаментами построек охранного статуса может дать право этому участку называться землей историко-культурного назначения. Для этого надо искать в архиве дореволюционный план квартала с участками владельцев, чем никто не занимался.
Зачем же фабрикант Асеев построил летний дом из советского силикатного кирпича? Ответ, видимо, прост: для того, чтобы прирезать к музейной усадьбе больше санаторной земли, чтобы в Тамбове появился филиал музея Петергофа с фонтанами. Кстати, ныне известно, что у Петергофского музея и своих проблем хватает. Ему совсем не до того, чтобы взваливать на себя новые, тамбовские.
В нашем случае настораживает факт того, что эксперт Свешникова имеет не самую лучшую репутацию.
Свешникова и фирма "Экспертиза Поволжья" ("Центр экспертиз и научных исследований"), в которой она работала/работает, прославилась тем, что объект ставился на охрану или снимался с охраны исключительно по просьбе заказчика, а не на основании исследований. Критическая ситуация сложилась в Новгороде, Твери, где экспертом был подписан "смертный приговор" более сотни памятников. Эти истории были хорошо освещена СМИ и информационными интернет-порталами:
Приговор нижегородским особнякам выносят в Саратове
И снова о «Бане,1932 г.». Роковая ошибка эксперта из Саратова
Благодаря саратовской фирме в Нижнем Новгороде и Твери статуса памятников лишились свыше 130 исторических строений
Кто построит отель на месте мельницы Башкирова
О сносе дома №46 по ул. Новой в Нижнем Новгороде
Федеральные эксперты выступили за сохранение усадьбы Бурмистровых