Мамонтова пустынь (часть 1)
В конце прошлого месяца побывала в Мамонтовой пустыне, которую в 2000-х годах стали возрождать.
Историю Мамонтова (Мамантова) монастыря, как правило, начинают с момента дарования ему земли Марфой Романовой, о чём в царской грамоте 1634 года говорится: «В прошлом де во 137 году [1629]… мать наша, великая государыня инока Марфа Ивановна, пожаловать велела ему, старцу Мамонту, в Верхоценской волости, в Ордашевском ухожье, на Никольской Поляне устроить Пустыню великого чудотворца Николы, и он де, старец Мамонт, церковь чудотворца Николы воздвиг…, а дано де к той Пустыни пашни из дикого поля ковыли за речкою Отъясою».
Однако монастырь был основан ранее общепринятой даты. Наиболее подробное его описание оставил Ф. Магницкий, который использовал документы: «Мамонт в 1620 году от лица всей братии просил царствующего тогда Михаила Феодоровича о том, чтобы для Мамонтовой пустыни была отведена земля, лежащая за речкою Отъясом, под Челнавским лесом. В своей челобитной Мамонт прибавлял, что "земля лежит впусте, никто на ней не пашет и не косит, и челобитчиков на нее нет". При межевании 1628 г. обители было "велено… владеть тою своею землёю и сенными покосы"».
О том, что пустынь имела непосредственное отношение к образу Николы Можайского, упоминается в документе 1642 года, в котором есть такие слова: «…Николая Чудотворца Можайскаго новой пустыни строителю Саватию с братьею на вотчину свою Ордашевском ухожье на речке Челновой…»
По преданию, первоначально монастырь находился на правом берегу реки Цны, но потом был перенесён на левый, на то место, где потом расположилось село Мамонтово. Предание рассказывает, что старец Мамонт (Мамант), основавший монастырь на правом берегу реки Цны, однажды проходил по тем местам, где теперь находится село Мамонтово. Там росли три липы, на одной из которых старец увидел икону святителя Николая и снял её с дерева. В память явления этой иконы Мамант устроил на том месте церковь. По другому варианту предания иконный образ был принесён течением реки к тому месту берега, где и была воздвигнута церковь.
Гранича с «дикой» степью, пустынь постоянно подвергалась опасности. Монахи подали царю Михаилу Феодоровичу жалобу, в которой рассказывали о бедствиях монастыря и прибавляли, что «одна царская грамота не может защитить их от разбойников». Царь повелел «защищать их монастырь накрепко».
О том, что монастырь был вооружён, свидетельствует опись Тамбовской крепости 1659 года, в которой упоминается: «Да у съезжей избы под сараем… пищаль меденая без станка, по указу великого государя прислано из Тонбовскаго уезду Мамонтовы пустыни».
В 1652 году пустынь была подчинена Звенигородскому Саввино-Сторожевскому монастырю.
Основная часть насельников и крестьян, согласно описи 1674-1678 годов, пришли в пустынь из Рязани - из Спасского монастыря. Тогда появилась «на святых воротах колокольня, рублена на 4-ре стены, крыта шатром, глава обита чешуёю, крест деревянный, на колокольне колокол благовестной, пожаловала государыня великая старица Марфа Ивановна, 4-ре колокола приклад донских казаков». Сохранилось описание Никольской церкви: «…алтарь прирублен круглый в 5-ть стен, церковь с трапезою; да с правой стороны у церкви прирублена церковь же святого и праведного Алексия человека Божия». В здании был пятиярусный иконостас длиной около 5 м. Храм имел четыре образа святого Николы. В трапезной стояло скульптурное (вырезанное из дерева) изображение Николы Можайского.
При Екатерине II Мамонтову пустынь упразднили, а прилегавшее к ней село обрело статус дворцового. В 1797 году оно было пожаловано Павлом I графу И.П. Кутайсову, который пожелал перенести Никольскую церковь в село Отъясы, за 3 версты от своего местоположения. В дореволюционных источниках рассказывается: «Икона святителя Николая осталась в приходской церкви от монастыря, носившего его имя и уничтоженного в 1764 году. Между чудотворениями от этой иконы устное предание издавна сообщает одно неоднократно повторенное знамение мирликийскаго святителя. Деревянная церковь, где находится его икона, стоит на небольшом холме, который окружён низменною болотистою равниною и притом не в близком расстоянии от села Мамонтова. Затрудняясь отдаленностию церкви и болотами, которые по временам и вовсе не допускают до нее, прихожане не раз пытались перенесть церковь на другое, более удобное, по их мнению, место; но святитель Николай всегда разрушал их покушения и явно давал знать о непременном своём желании остаться навсегда в бедной церкви, построенной на подклетах среди болот. Другие чудотворения от его иконы состоят в исцелении тяжких болезней, за которым издалека притекают к ней разного рода страждущие. Самое многолюдное стечение народа в село Мамонтово бывает 9 мая».
Озеро около церкви, ранее называвшееся Глубоким, переименовали в Святое, а в селе ежегодно стали устраивать ярмарки.
Когда было решено строить новую церковь, 19 сентября 1768 года епископ Феодосий (Голосницкий) выдал «храмозданную» грамоту священнику Андрею Васильеву. «Преосвященный предписывал старую церковь за ветхостию разобрать, а вместо ея построить новую». Жители села в тот же год приступили к строительству, отметив на закладном кресте: «…в лето мироздания 7276 [1768] ноембрия месяца… на память святителя и чудотворца Николая».
Описание Никольского храма 1874 года: «Вся церковь, с алтарём и трапезой, имеет в длину 12 саж., с наружной стороны церковь обита была тесом в виде чешуи. Кровля храма - крутая, со скатами. Над куполом устроен глухой фонарь, который служит основанием для особой шеи или предглавия. Шея поддерживает главу, устроенную из жести в виде луковицы. Над главой возвышается четвероконечный крест». Храм был холодным. Отапливаемый Покровский придел пристроили к нему лишь в 1865 году.
В описи 1910 года говорится: «Николаевская церковь деревянная на кирпичном цоколе, снаружи обшита тёсом и покрыта масляной краской, внутри отштукатурена, покрыта железом, окрашена зелёной масляной краской. Длина церкви, считая и колокольню, 20 саж., наибольшая ширина 10 саж., высота до верха карниза 6 саж. На церкви имеется одна большая главка и одна малая (над алтарём), больших окон 20 штук, малых (на главке) 3 шт., дверей наружных створчатых, обшитых железом, 3 шт., внутренних 3 шт. Иконостас длинною 12 арш., высота 15 арш. (оценен в 1000 руб.). В левом крестообразии престол и иконостас длиною в 6 арш., высота 7 арш. На зимнее время отделяется стеклянной перегородкою». Иконостас имел около 9 м в длину и более 10 м в высоту. Резной образ Николы Можайского в новом киоте с золочёной резьбой теперь занял место справа от царских врат, у иконы Спасителя.
В 1857 году, по преданию, произошли чудесные исцеления от резного образа Николы Можайского, а в 1861-м село спаслось от пожара. С тех пор скульптурную икону стали переносить в близлежащие селения с крестными ходами.
В 1887 году при публикации документов писали: «Верстах в 70 от Тамбова, по большой Моршанской дороге находится село Мамонтово, в которое ежегодно к 9 Мая сходится столько богомольцев, что приходская церковь не вмещает их всех во время богослужения. Богомольцы приходят помолиться Святителю Николаю пред резным образом его, который остался единственным памятником упраздненной пустыни, носившей имя основателя ее, инока Мамонта, и имевшей большое значение в деле колонизации Тамбовского края».
Чудотворный резной образ св. Николы Можайского
из Мамонтовой пустыни Тамбовской губернии. Начало XVII века.
Моршанский историко-художественный музей.
Фото 2007 года
Если в 1861 году, по сведениям Г. Хитрова, главный праздник в Мамонтове приходился на Николу Вешнего, то в 1911 год, по А. Андриевскому, «храмовые праздники - 6-го декабря и 1-го октября» - Покров и Никола Зимний.
Никольская церковь сохранялась в XX веке, когда в пустыни была создана женская Алексеевская община. В 1916 году рядом с деревянным возвели каменный Алексеевский храм в «русском» стиле. Казалось, что пустынь начала возрождаться. Однако вскоре она была упразднена и разрушена, а чудотворный резной образ Николы Можайского, благодаря первому директору Моршанского музея П.П. Иванову, в 1922 году вместе с другими древностями скрыт и сохранён в музейных фондах.
Сокращенный текст об истории пустыни взяла из своей статьи: Резной образ Николы Можайского из Мамонтово пустыни // Деревянная культовая скульптура: Проблемы хранения, изучения, реставрации: Международная научно-практическая конференция (Москва, 25-26 октября 2010 года). М., 2011. С. 183-202.
Несмотря на то, что Мамонтова пустынь ныне представляется в информационном пространстве одним из главных туристических (паломнических) центров Тамбовской области, побывала в ней, к своему стыду, в первый раз. Поэтому и мои впечатления - это самые первые, "свежие" впечатления.
Восстанавливающийся монастырь стоит в степи и хорошо виден издали. С большого расстояния он как бы приглашает путников в свое пространство. Действительно, увидев его, предвкушала встречу с местом, имевшим древнюю историю.
Подъехав к монастырю ближе, хотелось рассмотреть и сфотографировать его целиком, но так, чтобы были видны какие-то детали. Однако этого не позволил сделать современный непроницаемый забор, блестевший на солнце не меньше, чем купола храмов, фактически споря с ними своей значимостью. И даже когда я пыталась фотографировать здания на монастырской территории, то и там это "чудо-ограждение" часто попадало в кадр и портило хорошие виды.
Лишний раз убедилась, что при современном строительстве не уделяется внимание тому, как наиболее выгодно, репрезентативно, красиво представить объект целиком зрителю. Возможно, и сами строители не воспринимали (не воспринимают) свой объект в качестве ансамбля, в единстве, а видят фрагментарно - каждую постройку отдельно.
Монастырь стоит на берегу озера, которое является природным достоинством пейзажа.
Постройки впечатляют своим размахом, большими размерами. Вот уж, действительно, не поскупились! Хотели, чтобы получилось богато, представительно, чтобы все впечатляло.
Мне показалось, что издали здания выглядят намного интереснее, чем вблизи. Хотя и с большого расстояния хорошо видно, что купол домовой церкви не соразмерен своему «постаменту» в виде куба (барабану), да и самому зданию.
При ближайшем рассмотрении, начинаешь понимать, что пространство стен выглядит пустоватым, что ему не хватает деталей. Особенно это видно при контрастном сопоставлении, с одной стороны, чистых стенных плоскостей с глазницами оконных проемов, очень скупо оформленных, и, с другой, стремящихся к изящности фрагментов ограждения.
Возможно, ощущения пустоты не возникло бы, если бы здания были меньше размером. Но уж раз решили строить с размахом, то, наверное, надо было увеличить число деталей, начиная с больших, и постепенно, пропорционально переходя к более мелким.
Деталей не хватает как в самой архитектуре, так и в окружающем ее пространстве. Обычно пустоту заполняют деревьями, высаженными отдельно и группами, которые не только дают живительную тень в летние жаркие дни, но и "соединяют", "сплавляют" постройки в единый монолитный объем. Здесь же, как видно, деревья не сажают принципиально.
Стены каких-то зданий выглядят менее монотонно за счет декоративных рельефов, выложенных из кирпича.
Фото 20 сентября 2014 года
Фото 1920-1930-х годов
Однако при ближайшем рассмотрении зданий опять возникают разные вопросы. Когда сравниваешь образ, что был ранее, и современный, то видишь разницу культур, которая проявляется в пропорциях, силуэте, соподчиненности целого объема и деталей, наконец в понимании самих деталей.
Показалось, что еще недавнее бурное строительство здесь остановилось, замерло. Да и людей встретилось очень мало: не увидели мы ни дружных насельниц, ни активных паломников, хотя был выходной день.
Ох, нелегкое это дело - восстанавливать монастырь и возрождать в нем жизнь после 70-летнего периода прерывания традиций!
Историю Мамонтова (Мамантова) монастыря, как правило, начинают с момента дарования ему земли Марфой Романовой, о чём в царской грамоте 1634 года говорится: «В прошлом де во 137 году [1629]… мать наша, великая государыня инока Марфа Ивановна, пожаловать велела ему, старцу Мамонту, в Верхоценской волости, в Ордашевском ухожье, на Никольской Поляне устроить Пустыню великого чудотворца Николы, и он де, старец Мамонт, церковь чудотворца Николы воздвиг…, а дано де к той Пустыни пашни из дикого поля ковыли за речкою Отъясою».
Однако монастырь был основан ранее общепринятой даты. Наиболее подробное его описание оставил Ф. Магницкий, который использовал документы: «Мамонт в 1620 году от лица всей братии просил царствующего тогда Михаила Феодоровича о том, чтобы для Мамонтовой пустыни была отведена земля, лежащая за речкою Отъясом, под Челнавским лесом. В своей челобитной Мамонт прибавлял, что "земля лежит впусте, никто на ней не пашет и не косит, и челобитчиков на нее нет". При межевании 1628 г. обители было "велено… владеть тою своею землёю и сенными покосы"».
О том, что пустынь имела непосредственное отношение к образу Николы Можайского, упоминается в документе 1642 года, в котором есть такие слова: «…Николая Чудотворца Можайскаго новой пустыни строителю Саватию с братьею на вотчину свою Ордашевском ухожье на речке Челновой…»
По преданию, первоначально монастырь находился на правом берегу реки Цны, но потом был перенесён на левый, на то место, где потом расположилось село Мамонтово. Предание рассказывает, что старец Мамонт (Мамант), основавший монастырь на правом берегу реки Цны, однажды проходил по тем местам, где теперь находится село Мамонтово. Там росли три липы, на одной из которых старец увидел икону святителя Николая и снял её с дерева. В память явления этой иконы Мамант устроил на том месте церковь. По другому варианту предания иконный образ был принесён течением реки к тому месту берега, где и была воздвигнута церковь.
Гранича с «дикой» степью, пустынь постоянно подвергалась опасности. Монахи подали царю Михаилу Феодоровичу жалобу, в которой рассказывали о бедствиях монастыря и прибавляли, что «одна царская грамота не может защитить их от разбойников». Царь повелел «защищать их монастырь накрепко».
О том, что монастырь был вооружён, свидетельствует опись Тамбовской крепости 1659 года, в которой упоминается: «Да у съезжей избы под сараем… пищаль меденая без станка, по указу великого государя прислано из Тонбовскаго уезду Мамонтовы пустыни».
В 1652 году пустынь была подчинена Звенигородскому Саввино-Сторожевскому монастырю.
Основная часть насельников и крестьян, согласно описи 1674-1678 годов, пришли в пустынь из Рязани - из Спасского монастыря. Тогда появилась «на святых воротах колокольня, рублена на 4-ре стены, крыта шатром, глава обита чешуёю, крест деревянный, на колокольне колокол благовестной, пожаловала государыня великая старица Марфа Ивановна, 4-ре колокола приклад донских казаков». Сохранилось описание Никольской церкви: «…алтарь прирублен круглый в 5-ть стен, церковь с трапезою; да с правой стороны у церкви прирублена церковь же святого и праведного Алексия человека Божия». В здании был пятиярусный иконостас длиной около 5 м. Храм имел четыре образа святого Николы. В трапезной стояло скульптурное (вырезанное из дерева) изображение Николы Можайского.
При Екатерине II Мамонтову пустынь упразднили, а прилегавшее к ней село обрело статус дворцового. В 1797 году оно было пожаловано Павлом I графу И.П. Кутайсову, который пожелал перенести Никольскую церковь в село Отъясы, за 3 версты от своего местоположения. В дореволюционных источниках рассказывается: «Икона святителя Николая осталась в приходской церкви от монастыря, носившего его имя и уничтоженного в 1764 году. Между чудотворениями от этой иконы устное предание издавна сообщает одно неоднократно повторенное знамение мирликийскаго святителя. Деревянная церковь, где находится его икона, стоит на небольшом холме, который окружён низменною болотистою равниною и притом не в близком расстоянии от села Мамонтова. Затрудняясь отдаленностию церкви и болотами, которые по временам и вовсе не допускают до нее, прихожане не раз пытались перенесть церковь на другое, более удобное, по их мнению, место; но святитель Николай всегда разрушал их покушения и явно давал знать о непременном своём желании остаться навсегда в бедной церкви, построенной на подклетах среди болот. Другие чудотворения от его иконы состоят в исцелении тяжких болезней, за которым издалека притекают к ней разного рода страждущие. Самое многолюдное стечение народа в село Мамонтово бывает 9 мая».
Озеро около церкви, ранее называвшееся Глубоким, переименовали в Святое, а в селе ежегодно стали устраивать ярмарки.
Когда было решено строить новую церковь, 19 сентября 1768 года епископ Феодосий (Голосницкий) выдал «храмозданную» грамоту священнику Андрею Васильеву. «Преосвященный предписывал старую церковь за ветхостию разобрать, а вместо ея построить новую». Жители села в тот же год приступили к строительству, отметив на закладном кресте: «…в лето мироздания 7276 [1768] ноембрия месяца… на память святителя и чудотворца Николая».
Описание Никольского храма 1874 года: «Вся церковь, с алтарём и трапезой, имеет в длину 12 саж., с наружной стороны церковь обита была тесом в виде чешуи. Кровля храма - крутая, со скатами. Над куполом устроен глухой фонарь, который служит основанием для особой шеи или предглавия. Шея поддерживает главу, устроенную из жести в виде луковицы. Над главой возвышается четвероконечный крест». Храм был холодным. Отапливаемый Покровский придел пристроили к нему лишь в 1865 году.
В описи 1910 года говорится: «Николаевская церковь деревянная на кирпичном цоколе, снаружи обшита тёсом и покрыта масляной краской, внутри отштукатурена, покрыта железом, окрашена зелёной масляной краской. Длина церкви, считая и колокольню, 20 саж., наибольшая ширина 10 саж., высота до верха карниза 6 саж. На церкви имеется одна большая главка и одна малая (над алтарём), больших окон 20 штук, малых (на главке) 3 шт., дверей наружных створчатых, обшитых железом, 3 шт., внутренних 3 шт. Иконостас длинною 12 арш., высота 15 арш. (оценен в 1000 руб.). В левом крестообразии престол и иконостас длиною в 6 арш., высота 7 арш. На зимнее время отделяется стеклянной перегородкою». Иконостас имел около 9 м в длину и более 10 м в высоту. Резной образ Николы Можайского в новом киоте с золочёной резьбой теперь занял место справа от царских врат, у иконы Спасителя.
В 1857 году, по преданию, произошли чудесные исцеления от резного образа Николы Можайского, а в 1861-м село спаслось от пожара. С тех пор скульптурную икону стали переносить в близлежащие селения с крестными ходами.
В 1887 году при публикации документов писали: «Верстах в 70 от Тамбова, по большой Моршанской дороге находится село Мамонтово, в которое ежегодно к 9 Мая сходится столько богомольцев, что приходская церковь не вмещает их всех во время богослужения. Богомольцы приходят помолиться Святителю Николаю пред резным образом его, который остался единственным памятником упраздненной пустыни, носившей имя основателя ее, инока Мамонта, и имевшей большое значение в деле колонизации Тамбовского края».
Чудотворный резной образ св. Николы Можайского
из Мамонтовой пустыни Тамбовской губернии. Начало XVII века.
Моршанский историко-художественный музей.
Фото 2007 года
Если в 1861 году, по сведениям Г. Хитрова, главный праздник в Мамонтове приходился на Николу Вешнего, то в 1911 год, по А. Андриевскому, «храмовые праздники - 6-го декабря и 1-го октября» - Покров и Никола Зимний.
Никольская церковь сохранялась в XX веке, когда в пустыни была создана женская Алексеевская община. В 1916 году рядом с деревянным возвели каменный Алексеевский храм в «русском» стиле. Казалось, что пустынь начала возрождаться. Однако вскоре она была упразднена и разрушена, а чудотворный резной образ Николы Можайского, благодаря первому директору Моршанского музея П.П. Иванову, в 1922 году вместе с другими древностями скрыт и сохранён в музейных фондах.
Сокращенный текст об истории пустыни взяла из своей статьи: Резной образ Николы Можайского из Мамонтово пустыни // Деревянная культовая скульптура: Проблемы хранения, изучения, реставрации: Международная научно-практическая конференция (Москва, 25-26 октября 2010 года). М., 2011. С. 183-202.
Несмотря на то, что Мамонтова пустынь ныне представляется в информационном пространстве одним из главных туристических (паломнических) центров Тамбовской области, побывала в ней, к своему стыду, в первый раз. Поэтому и мои впечатления - это самые первые, "свежие" впечатления.
Восстанавливающийся монастырь стоит в степи и хорошо виден издали. С большого расстояния он как бы приглашает путников в свое пространство. Действительно, увидев его, предвкушала встречу с местом, имевшим древнюю историю.
Подъехав к монастырю ближе, хотелось рассмотреть и сфотографировать его целиком, но так, чтобы были видны какие-то детали. Однако этого не позволил сделать современный непроницаемый забор, блестевший на солнце не меньше, чем купола храмов, фактически споря с ними своей значимостью. И даже когда я пыталась фотографировать здания на монастырской территории, то и там это "чудо-ограждение" часто попадало в кадр и портило хорошие виды.
Лишний раз убедилась, что при современном строительстве не уделяется внимание тому, как наиболее выгодно, репрезентативно, красиво представить объект целиком зрителю. Возможно, и сами строители не воспринимали (не воспринимают) свой объект в качестве ансамбля, в единстве, а видят фрагментарно - каждую постройку отдельно.
Монастырь стоит на берегу озера, которое является природным достоинством пейзажа.
Постройки впечатляют своим размахом, большими размерами. Вот уж, действительно, не поскупились! Хотели, чтобы получилось богато, представительно, чтобы все впечатляло.
Мне показалось, что издали здания выглядят намного интереснее, чем вблизи. Хотя и с большого расстояния хорошо видно, что купол домовой церкви не соразмерен своему «постаменту» в виде куба (барабану), да и самому зданию.
При ближайшем рассмотрении, начинаешь понимать, что пространство стен выглядит пустоватым, что ему не хватает деталей. Особенно это видно при контрастном сопоставлении, с одной стороны, чистых стенных плоскостей с глазницами оконных проемов, очень скупо оформленных, и, с другой, стремящихся к изящности фрагментов ограждения.
Возможно, ощущения пустоты не возникло бы, если бы здания были меньше размером. Но уж раз решили строить с размахом, то, наверное, надо было увеличить число деталей, начиная с больших, и постепенно, пропорционально переходя к более мелким.
Деталей не хватает как в самой архитектуре, так и в окружающем ее пространстве. Обычно пустоту заполняют деревьями, высаженными отдельно и группами, которые не только дают живительную тень в летние жаркие дни, но и "соединяют", "сплавляют" постройки в единый монолитный объем. Здесь же, как видно, деревья не сажают принципиально.
Стены каких-то зданий выглядят менее монотонно за счет декоративных рельефов, выложенных из кирпича.
Фото 20 сентября 2014 года
Фото 1920-1930-х годов
Однако при ближайшем рассмотрении зданий опять возникают разные вопросы. Когда сравниваешь образ, что был ранее, и современный, то видишь разницу культур, которая проявляется в пропорциях, силуэте, соподчиненности целого объема и деталей, наконец в понимании самих деталей.
Показалось, что еще недавнее бурное строительство здесь остановилось, замерло. Да и людей встретилось очень мало: не увидели мы ни дружных насельниц, ни активных паломников, хотя был выходной день.
Ох, нелегкое это дело - восстанавливать монастырь и возрождать в нем жизнь после 70-летнего периода прерывания традиций!