как я не стала эвенкой
Смотрела на "газовое" действо, уже, в общем, ставшее привычной частью новогоднего шоу, как "голубой огонек", или чем там нас сейчас развлекают в главную ночь года. Читала посты и комменты - москали против хохлов, хохлы против москалей. И вспомнила, как это все начиналось - на уровне конторы, где работала году этак в 89-м.
По-моему, да, в 89-м, а может, и в 90-м...
Контора была государственно-сельскохозяйственная. Мне после аварии надо было начинать работать где-то, где нет больших нагрузок, вот и пристроили меня в Департамент сельского хозяйства области (спасибо, у меня до сих пор высокая скорость печати, и я умею хорошо говорить по телефону), где я "водила письма", была таким небольшим столоначальником.
Как известно, советская власть строила экономику весьма затейливым способом - трактора производились в одном городе (крае, республике), какая-нибудь железячка к ним - в другом городе (крае, республике), еще какая-нибудь прокладка - в третьем городе (крае, республике). На том и стоял Советский Союз. Все были при деле, все делали трактор. Или комбайн. Или банный халат. Или утюг. Или еще какую-нибудь жутко нужную в народном хозяйстве хреновину, а потом Наши Железные Дороги все это везли еще куда-нибудь. И иногда довозили.
И вот, для нужд сельского хозяйства области было заказано нечто, входяще в комплект чего-то, без чего ну никак совсем, и это нечто производилось в Эстонии.
Общеизвестно, что именно прибалтийские республики первыми осознали себя отдельно стоящими с краю Советского Союза. И всячески начали это демонстрировать. В моем случае демонстрация состояла в том, что нам не поставили в договорные сроки это самое "нечто", без чего ну никак совсем. А нам без этого - правда никак. То ли удои падали, то ли колоситься у нас в нашей зоне рискованного земледелия все переставало, то ли яйценоскость резко снижалась. Никак, и все тут!
В полном соответствии с занимаемой должностью написала я претензию в Эстонию - мол, как же так, мы же тут без этого погибнем, не успев надоить и заколоситься! Народ там неторопливый, но тут ответили быстро, телетайпом. На эстонском языке.
Получив сие послание, озадаченно почесав в затылке, пошла я по коридорам Департамента - покурить и подумать, чего делать дальше, и как же догадаться, чего написали-то? Может, уже на ж/д бежать и встречать, а может - куда дальше...бежать.
Народ в Департаманте служил добрый, проникся моим горем, и, вспомнив о многонациональном населении области, нашел мне эстонца, по счастью, работавшего у нас же директором одного зажиточного совхоза. Вот Тоомас Раяпу мне и перевел. Суть ответа уже не особенно помню, помню только, что обещали поставить нам это "нечто", но взамен просили впредь обращаться к ним и вести переговоры на эстонском языке, или на английском, потому что русский язык у них не в ходу.
Ну, и случилось же так, что мой начальник был казах. Настоящий - красивый, нос с горбинкой, глаза раскосые, кожа цвета меди, волос - до чертовой матери, и стоят дыбом, ноги - как положено, колесом, предки тыщу лет с коней не сходили. Такой азиатский божок с непроницаемым лицом. И азиатским же изуверским характером.
Казах мой вскипел, и не просто вскипел, а метнулся к родне в Казахстан (рядом, через речку), и привез оттуда портативную пишущую машинку модели "мечта анонима" с казахским шрифтом. С упорством, достойным лучшего применения, целый вечер одним пальцем колотил ответную петицию, суть которой (на двух листах с одинарным интервалом) заключалась в том, что мы не только свидетельствуем им свое уважение, разделяем и одобряем их желание возродить родной язык, и просим ускорить процесс поставки нам недостающей для полного счастья детали, но в связи с тем, что область у нас - национальная, и русский язык, в общем, тоже не является языком большинства, просим впредь всю документацию присылать на казахском языке. В крайнем случае - на башкирском, как наиболее близком по написанию и звучанию.
Утром послание ушло адресату. Департамент - замер в ожидании.
Засада для эстонцев оказалась полная - это у нас были и есть эстонцы, латыши, литовцы, поляки, немцы и еще много кто из числа ссыльнопоселенцев и переселенцев еще со времен Екатерины. А казахов в Эстонии на этом заводе - не было, и поблизости - не было. Как и машинок с казахской раскладкой.
Получили мы вожделенную железяку, надоили, накосили и засыпали в закрома сколько положенополучилось, сопроводительные документы были - на русском.
Маленькая безобидная глупость игра в рост национального самосознания...
ЗЫ. Когда я родилась и пришло время тащить меня в ЗАГС, где писали не только имя-фамилию, но и национальность, папа напугал маму, что запишет меня как эвенку. А чего, сказал он маме - льготы будут при поступлении, вот целый Институт народов Севера есть, в армию служить не пойдет. Мама рыдала - как у поляков может быть эвенка, и девочек все равно в армию не берут, не надо писать эвенкой...
А в Бурятии и в Якутии живут буряты и саха с такой же фамилией, как у меня. Это мой предок-родственничек, наследивший на Сенатской, был сослан туда, а там уж то ли женился на всех, то ли крестил их. А эвенка я была бы экзотичная...
По-моему, да, в 89-м, а может, и в 90-м...
Контора была государственно-сельскохозяйственная. Мне после аварии надо было начинать работать где-то, где нет больших нагрузок, вот и пристроили меня в Департамент сельского хозяйства области (спасибо, у меня до сих пор высокая скорость печати, и я умею хорошо говорить по телефону), где я "водила письма", была таким небольшим столоначальником.
Как известно, советская власть строила экономику весьма затейливым способом - трактора производились в одном городе (крае, республике), какая-нибудь железячка к ним - в другом городе (крае, республике), еще какая-нибудь прокладка - в третьем городе (крае, республике). На том и стоял Советский Союз. Все были при деле, все делали трактор. Или комбайн. Или банный халат. Или утюг. Или еще какую-нибудь жутко нужную в народном хозяйстве хреновину, а потом Наши Железные Дороги все это везли еще куда-нибудь. И иногда довозили.
И вот, для нужд сельского хозяйства области было заказано нечто, входяще в комплект чего-то, без чего ну никак совсем, и это нечто производилось в Эстонии.
Общеизвестно, что именно прибалтийские республики первыми осознали себя отдельно стоящими с краю Советского Союза. И всячески начали это демонстрировать. В моем случае демонстрация состояла в том, что нам не поставили в договорные сроки это самое "нечто", без чего ну никак совсем. А нам без этого - правда никак. То ли удои падали, то ли колоситься у нас в нашей зоне рискованного земледелия все переставало, то ли яйценоскость резко снижалась. Никак, и все тут!
В полном соответствии с занимаемой должностью написала я претензию в Эстонию - мол, как же так, мы же тут без этого погибнем, не успев надоить и заколоситься! Народ там неторопливый, но тут ответили быстро, телетайпом. На эстонском языке.
Получив сие послание, озадаченно почесав в затылке, пошла я по коридорам Департамента - покурить и подумать, чего делать дальше, и как же догадаться, чего написали-то? Может, уже на ж/д бежать и встречать, а может - куда дальше...бежать.
Народ в Департаманте служил добрый, проникся моим горем, и, вспомнив о многонациональном населении области, нашел мне эстонца, по счастью, работавшего у нас же директором одного зажиточного совхоза. Вот Тоомас Раяпу мне и перевел. Суть ответа уже не особенно помню, помню только, что обещали поставить нам это "нечто", но взамен просили впредь обращаться к ним и вести переговоры на эстонском языке, или на английском, потому что русский язык у них не в ходу.
Ну, и случилось же так, что мой начальник был казах. Настоящий - красивый, нос с горбинкой, глаза раскосые, кожа цвета меди, волос - до чертовой матери, и стоят дыбом, ноги - как положено, колесом, предки тыщу лет с коней не сходили. Такой азиатский божок с непроницаемым лицом. И азиатским же изуверским характером.
Казах мой вскипел, и не просто вскипел, а метнулся к родне в Казахстан (рядом, через речку), и привез оттуда портативную пишущую машинку модели "мечта анонима" с казахским шрифтом. С упорством, достойным лучшего применения, целый вечер одним пальцем колотил ответную петицию, суть которой (на двух листах с одинарным интервалом) заключалась в том, что мы не только свидетельствуем им свое уважение, разделяем и одобряем их желание возродить родной язык, и просим ускорить процесс поставки нам недостающей для полного счастья детали, но в связи с тем, что область у нас - национальная, и русский язык, в общем, тоже не является языком большинства, просим впредь всю документацию присылать на казахском языке. В крайнем случае - на башкирском, как наиболее близком по написанию и звучанию.
Утром послание ушло адресату. Департамент - замер в ожидании.
Засада для эстонцев оказалась полная - это у нас были и есть эстонцы, латыши, литовцы, поляки, немцы и еще много кто из числа ссыльнопоселенцев и переселенцев еще со времен Екатерины. А казахов в Эстонии на этом заводе - не было, и поблизости - не было. Как и машинок с казахской раскладкой.
Получили мы вожделенную железяку, надоили, накосили и засыпали в закрома сколько положенополучилось, сопроводительные документы были - на русском.
Маленькая безобидная глупость игра в рост национального самосознания...
ЗЫ. Когда я родилась и пришло время тащить меня в ЗАГС, где писали не только имя-фамилию, но и национальность, папа напугал маму, что запишет меня как эвенку. А чего, сказал он маме - льготы будут при поступлении, вот целый Институт народов Севера есть, в армию служить не пойдет. Мама рыдала - как у поляков может быть эвенка, и девочек все равно в армию не берут, не надо писать эвенкой...
А в Бурятии и в Якутии живут буряты и саха с такой же фамилией, как у меня. Это мой предок-родственничек, наследивший на Сенатской, был сослан туда, а там уж то ли женился на всех, то ли крестил их. А эвенка я была бы экзотичная...