Вечер казался южным
Вечер казался южным. Было темно и тепло. Иссиня-чёрное, чистое, безлунное небо возвещало о восторжествовавшем воцарении астрономических сумерек. А приятная прохлада бархатного месяца, прохлада на грани с зябкостью -- такой тонкой грани, -- предвосхищала скорое (прекрасное мгновенно!) окончание не календарного, но климатического лета.
Вечер казался южным. Насыщенным и густым. Черноморским, средиземноморским. Или босфорским. Душно не было, было влажно. И эта влажность обволакивала... На чёрном ночном асфальте, тут и там, лимонно-желтыми и охристо-рыжими вкраплениями, кучками, хаотичными орнаментами рассыпалась осенняя листва, скопившись вдоль тротуаров, приютившись в низинах поблескивающих луж. В лужах отражались фонари. Фонари освещали сени осени, силуэты умиротворенных сумерками деревьев, выхватывая клочки, пряди, локоны золотистых шевелюр.
Череда фонарных столбов -- геометрически выверенная перспектива -- на шумной улице и одиноко мерцающий фонарь -- в тихом дворике... Где суета автомобилей и всплеск многолюдья, где -- размеренное движение запоздалого авто и неспешная прогулка девушки с собакой, невзначай растаявших в прохладной мгле... Или в мглистой прохладе. Привычный монотонный бело-лунный свет фар -- и внезапный резкий красный -- стоп-сигналов. А впереди --большой белый круг светодиода: окружность различима, но размыта. На колесах -- синие мерцающие лампочки, под сиденьем -- ярко-красный катафот. А тьма заманивает, манит, одурманивает... И с упоением думаешь об уюте ждущего дома.
Вечер казался южным. Мы катались на велосипедах по улицам моего детства. И отрочества. По уголкам, описать которые ни разу невозможно, можно лишь бесконечно осязать их памятью.
Вечер казался южным. Насыщенным и густым. Черноморским, средиземноморским. Или босфорским. Душно не было, было влажно. И эта влажность обволакивала... На чёрном ночном асфальте, тут и там, лимонно-желтыми и охристо-рыжими вкраплениями, кучками, хаотичными орнаментами рассыпалась осенняя листва, скопившись вдоль тротуаров, приютившись в низинах поблескивающих луж. В лужах отражались фонари. Фонари освещали сени осени, силуэты умиротворенных сумерками деревьев, выхватывая клочки, пряди, локоны золотистых шевелюр.
Череда фонарных столбов -- геометрически выверенная перспектива -- на шумной улице и одиноко мерцающий фонарь -- в тихом дворике... Где суета автомобилей и всплеск многолюдья, где -- размеренное движение запоздалого авто и неспешная прогулка девушки с собакой, невзначай растаявших в прохладной мгле... Или в мглистой прохладе. Привычный монотонный бело-лунный свет фар -- и внезапный резкий красный -- стоп-сигналов. А впереди --большой белый круг светодиода: окружность различима, но размыта. На колесах -- синие мерцающие лампочки, под сиденьем -- ярко-красный катафот. А тьма заманивает, манит, одурманивает... И с упоением думаешь об уюте ждущего дома.
Вечер казался южным. Мы катались на велосипедах по улицам моего детства. И отрочества. По уголкам, описать которые ни разу невозможно, можно лишь бесконечно осязать их памятью.