5 марта
А еще сегодня исполняется 13 лет со дня убийства Светланы Карамовой.
Светлана не была ни политиком, ни выдающимся деятелем, писателем, общественником или журналистом.
Ей просто не дали шанса стать ни этим, ни кем-либо еще.
Вина Светлана состояла лишь в том, что она была беззащитной молодой девушкой, и красивой при том.
После длительных преследований, запугиваний и домогательств, от которых она отбивалась насколько может отбиваться подросток, Светлану, возвращавшуюся домой, просто запихнули в машину, привезли в сауну "на развлечение" сразу нескольким высокопоставленным чиновникам Башкортостана, она вырывалась, кричала, но ее затащили внутрь, долго и извращенно насиловали, пытали, разорвав всё, что в теле могло мало-мальски сойти за отверстие.
Потом отдали на "доедание" привезшим ее младшим милицейским чинам. Потом выбросили использованное тело.
В трупе Светланы почти не осталось целых костей. Расходный материал и только. Просто кому-то было не сдержать свои отклонившиеся инстинкты. Да и зачем сдерживать, когда есть деньги, власть, и большая обида на посмевшую отказать малолетнюю дуру.
Это не страшная история из средневековья или из похождений ИГИЛ. Это сегодняшняя Россия. Повседневная и нормальная. Безнаказанная и на что-то там в будущем надеющаяся.
А потом начался ад, хождение по мукам. Потерянные анализы, тысячекратно закрытые за невозможностью установить виновных дела. Хотя вот они , виновные - весь город их знает, и первые самые анализы спермы и волокон всё четко показали. Пинания матери от кабинета к кабинету: чего вы хотите. вы все равно ничего не добьетесь, дочь не вернуть.
По 100, 000 долларов всем мало-мальски значимым чиновникам, которые могли дать делу ход.
Угрозы, травля, распространение слухов о подрабатывании девушки в сауне при жизни.
Приезды в Москву на последние скопленные простой провинциальной семьей деньги. В той отчаянной, иррациональной надежде, что хоть кто-нибудь хоть где-нибудь вдруг услышит, узнает, поможет. Правозащитники и "помогли": дали плакат, вывели постоять в мороз против власти и режима. Потом просто выбросили - отработала мамочка.
Хождения по инстанциям, на ночь остановки в сомнительных, жутковатых местах - на другие денег-то нет. "Да я и на улице постою ночью, не беда! Но лучше же, чтобы хоть кто-то сам лично услышал историю моей девочки. А вдруг... вдруг у них тоже есть дети?"
Издевательства почетных, рукопожатных правозащитных адвокатов, гоготавших матери в лицо: "нечего было переться из своей дыры сюда за справедливостью, девки перед смертью удовольствие получили, их поздравить надо".
Недавно многие порядочные люди ходили ежегодным маршем в поминание этого адвоката. Вспоминали, каким он был борцом за справедливость, прекрасным, честным, достойным человеком... Зачем очернять память такого героя? Светлану все равно к жизни это не вернет. А маме ее не вернет помутившийся после того рассудок.
Юристов и экспертов пришлось выписывать из Лондонского EHRAC-a. Консультации собирать онлайн со всех вызвавшихся юристов, криминалистов, полицейских из множества стран мира.
Для них Светлана была "своим ребенком". Для соотечественников - малолетней гулящей девкой.
Потом я встретила Бастрыкина. И это был один из горсти людей, кто рванулся продвигать это дело. И как бы ни сложилась прочая его деятельность, вот это факт будет всегда неумолимо мешать мне плюнуть в него.
Но и он оказался не всесилен против коррупции в маленьком уральском ханстве друзей правительства страны и их приближенных. Хоть некоторые и считают, что под его именем ходит всесильное средоточие зла. ...
Именно Светлана стала моим первым и на данный момент самым знаковым делом в России. Не услышала бы я её историю совершенно случайно, не зацепилась бы только из отчаянного желания убедиться, что это неправда, что это чьи-то черные страшилки, что такого быть просто не может, наверное и моя собственная жизнь пошла бы по совсем другим рельсам.
Оказалось, может. Оказалось оно повсюду вокруг. Оказалось, повсюду вокруг есть ещё и страшнее.
Но иногда отчетливо понимаешь, что если хочешь хоть как-то дальше оставаться в этом мире, мочь в нем оставаться, ты что-то должен сделать, попытаться хотя бы. Иначе невыносимо.
Душа Светланы давно упокоилась. Про неё забыли. Очень хотели забыть и забыли. Даже про медийных политиков, чья смерть окружена всенародными стенаниями, со временем забывают. Что уже там какая-то девчонка, расходный материал по определению для общества, в котором она родилась. Светлана не имела антиправительственных взглядов, не была надеждой оппозиции. Поэтому прогрессивная общественность ей никогда не заинтересовалась. Это где-то в отсталой Индии или мусульманской, "женоненавистнической" Турции убийство и изнасилование девушки выводит на улицы её народ. В маленьком городке Светланы большинство даже не подозревало о произошедшем. А кто и знал - лишь пожимал плечами: "Девка бл...ю была наверное?"
И только её прошедшая все круги ада мама не прекращает борьбу, и иногда звонит, почти ночью, потому что "ой, я всё забываю про разницу во времени, простите, Маргрет! ", а на самом деле до боли очевидно, что просто не может спать, и тихо спрашивает: "Что, что ещё я могу сделать для моей девочки?! Простите, простите, но к кому мне еще податься? У меня только вы и Григор, я больше никому не верю".
Она уже сделала возможное и невозможное, но не прекращает борьбу, потому что знает, что в тот момент, когда прекратит, дочь "уйдет" навсегда. А это суть смерть для матери.
А чего хочу я? А я просто хочу одного: я очень надеюсь успеть, успеть однажды прийти и сказать её матери, Ольге Александровне, что те, кто сотворил такое с ее дочерью, с ее семьей, ее жизнью, больше уже никогда не смогут совершить подобное с чьим-то еще ребенком.
И вот это убивает меня куда больше чем все анализы наследия Сталина.
http://www.mk.ru/editions/daily/article/2009/10/20/371083-rodinumat-budut-sudit-za-smert-docherey.html
Светлана не была ни политиком, ни выдающимся деятелем, писателем, общественником или журналистом.
Ей просто не дали шанса стать ни этим, ни кем-либо еще.
Вина Светлана состояла лишь в том, что она была беззащитной молодой девушкой, и красивой при том.
После длительных преследований, запугиваний и домогательств, от которых она отбивалась насколько может отбиваться подросток, Светлану, возвращавшуюся домой, просто запихнули в машину, привезли в сауну "на развлечение" сразу нескольким высокопоставленным чиновникам Башкортостана, она вырывалась, кричала, но ее затащили внутрь, долго и извращенно насиловали, пытали, разорвав всё, что в теле могло мало-мальски сойти за отверстие.
Потом отдали на "доедание" привезшим ее младшим милицейским чинам. Потом выбросили использованное тело.
В трупе Светланы почти не осталось целых костей. Расходный материал и только. Просто кому-то было не сдержать свои отклонившиеся инстинкты. Да и зачем сдерживать, когда есть деньги, власть, и большая обида на посмевшую отказать малолетнюю дуру.
Это не страшная история из средневековья или из похождений ИГИЛ. Это сегодняшняя Россия. Повседневная и нормальная. Безнаказанная и на что-то там в будущем надеющаяся.
А потом начался ад, хождение по мукам. Потерянные анализы, тысячекратно закрытые за невозможностью установить виновных дела. Хотя вот они , виновные - весь город их знает, и первые самые анализы спермы и волокон всё четко показали. Пинания матери от кабинета к кабинету: чего вы хотите. вы все равно ничего не добьетесь, дочь не вернуть.
По 100, 000 долларов всем мало-мальски значимым чиновникам, которые могли дать делу ход.
Угрозы, травля, распространение слухов о подрабатывании девушки в сауне при жизни.
Приезды в Москву на последние скопленные простой провинциальной семьей деньги. В той отчаянной, иррациональной надежде, что хоть кто-нибудь хоть где-нибудь вдруг услышит, узнает, поможет. Правозащитники и "помогли": дали плакат, вывели постоять в мороз против власти и режима. Потом просто выбросили - отработала мамочка.
Хождения по инстанциям, на ночь остановки в сомнительных, жутковатых местах - на другие денег-то нет. "Да я и на улице постою ночью, не беда! Но лучше же, чтобы хоть кто-то сам лично услышал историю моей девочки. А вдруг... вдруг у них тоже есть дети?"
Издевательства почетных, рукопожатных правозащитных адвокатов, гоготавших матери в лицо: "нечего было переться из своей дыры сюда за справедливостью, девки перед смертью удовольствие получили, их поздравить надо".
Недавно многие порядочные люди ходили ежегодным маршем в поминание этого адвоката. Вспоминали, каким он был борцом за справедливость, прекрасным, честным, достойным человеком... Зачем очернять память такого героя? Светлану все равно к жизни это не вернет. А маме ее не вернет помутившийся после того рассудок.
Юристов и экспертов пришлось выписывать из Лондонского EHRAC-a. Консультации собирать онлайн со всех вызвавшихся юристов, криминалистов, полицейских из множества стран мира.
Для них Светлана была "своим ребенком". Для соотечественников - малолетней гулящей девкой.
Потом я встретила Бастрыкина. И это был один из горсти людей, кто рванулся продвигать это дело. И как бы ни сложилась прочая его деятельность, вот это факт будет всегда неумолимо мешать мне плюнуть в него.
Но и он оказался не всесилен против коррупции в маленьком уральском ханстве друзей правительства страны и их приближенных. Хоть некоторые и считают, что под его именем ходит всесильное средоточие зла. ...
Именно Светлана стала моим первым и на данный момент самым знаковым делом в России. Не услышала бы я её историю совершенно случайно, не зацепилась бы только из отчаянного желания убедиться, что это неправда, что это чьи-то черные страшилки, что такого быть просто не может, наверное и моя собственная жизнь пошла бы по совсем другим рельсам.
Оказалось, может. Оказалось оно повсюду вокруг. Оказалось, повсюду вокруг есть ещё и страшнее.
Но иногда отчетливо понимаешь, что если хочешь хоть как-то дальше оставаться в этом мире, мочь в нем оставаться, ты что-то должен сделать, попытаться хотя бы. Иначе невыносимо.
Душа Светланы давно упокоилась. Про неё забыли. Очень хотели забыть и забыли. Даже про медийных политиков, чья смерть окружена всенародными стенаниями, со временем забывают. Что уже там какая-то девчонка, расходный материал по определению для общества, в котором она родилась. Светлана не имела антиправительственных взглядов, не была надеждой оппозиции. Поэтому прогрессивная общественность ей никогда не заинтересовалась. Это где-то в отсталой Индии или мусульманской, "женоненавистнической" Турции убийство и изнасилование девушки выводит на улицы её народ. В маленьком городке Светланы большинство даже не подозревало о произошедшем. А кто и знал - лишь пожимал плечами: "Девка бл...ю была наверное?"
И только её прошедшая все круги ада мама не прекращает борьбу, и иногда звонит, почти ночью, потому что "ой, я всё забываю про разницу во времени, простите, Маргрет! ", а на самом деле до боли очевидно, что просто не может спать, и тихо спрашивает: "Что, что ещё я могу сделать для моей девочки?! Простите, простите, но к кому мне еще податься? У меня только вы и Григор, я больше никому не верю".
Она уже сделала возможное и невозможное, но не прекращает борьбу, потому что знает, что в тот момент, когда прекратит, дочь "уйдет" навсегда. А это суть смерть для матери.
А чего хочу я? А я просто хочу одного: я очень надеюсь успеть, успеть однажды прийти и сказать её матери, Ольге Александровне, что те, кто сотворил такое с ее дочерью, с ее семьей, ее жизнью, больше уже никогда не смогут совершить подобное с чьим-то еще ребенком.
И вот это убивает меня куда больше чем все анализы наследия Сталина.
http://www.mk.ru/editions/daily/article/2009/10/20/371083-rodinumat-budut-sudit-za-smert-docherey.html