«Почти ежедневно КГБ приходится задерживать душевнобольных»
для КГБ было выгоднее объявить человека шизофреником, чем устраивать суды над принципиальными противниками советского строя и тем самым показывать, что их, оказывается, совсем немало.
Конец политической психиатрии наступил только при Горбачеве, в 1988 году, когда в ведение Министерства здравоохранения из МВД передали 16 тюремных психбольниц, а 5 вообще закрыли. С психиатрического учета спешно сняли около 800 тысяч пациентов. Почти миллион людей мучили и унижали зазря! С помощью людей в белых халатах. Отчего они так поступали? По тем же причинам, по которым в деяниях системы, так или иначе, соучаствовали почти все советские граждане.
Генерала Григоренко проще было назвать сумасшедшим, чем признать мятежником
www.novayagazeta.ru
Председатель КГБ объяснял, в чем опасность: «Лица, страдающие душевными заболеваниями, пристают к иностранным туристам, в беседах с ними создают неправильное представление о советской действительности, клевещут на условия жизни в нашей стране. Душевнобольные создают напряженную обстановку и усложняют работу государственного аппарата. Они пишут большое количество необоснованных жалоб, клеветнических заявлений, что вызывает ненужную проверку, отрывает от работы многих должностных лиц».
Но своих предшественников превзошел Юрий Андропов, когда возглавил ведомство на Лубянке. 29 апреля 1969 года он отправил в ЦК предложение об использовании психиатрии для борьбы с диссидентами, после чего появилось секретное постановление Совета министров СССР. Врачам поручили составить перечень психических заболеваний, диагностирование которых позволяло бы признавать обвиняемых невменяемыми и отправлять их в спецбольницы Министерства внутренних дел. Врачи исполнили поручение партии и правительства.
Так рьяно принялись за дело, что имеющихся спецбольниц не хватало. В 1978 году высшее партийное руководство поручило комиссии во главе с председателем Совета министров Алексеем Косыгиным в целом изучить психическое состояние советского общества. Комиссия с прискорбием констатировала, что, несмотря на успехи коммунистического строительства, «за последние годы число психических больных увеличивается». Вывод: необходимо кроме 80 обычных психиатрических больниц построить еще 8 специальных.
Конец политической психиатрии наступил только при Горбачеве, в 1988 году, когда в ведение Министерства здравоохранения из МВД передали 16 тюремных психбольниц, а 5 вообще закрыли. С психиатрического учета спешно сняли около 800 тысяч пациентов. Почти миллион людей мучили и унижали зазря! С помощью людей в белых халатах. Отчего они так поступали? По тем же причинам, по которым в деяниях системы, так или иначе, соучаствовали почти все советские граждане.
Генерала Григоренко проще было назвать сумасшедшим, чем признать мятежником
www.novayagazeta.ru
Председатель КГБ объяснял, в чем опасность: «Лица, страдающие душевными заболеваниями, пристают к иностранным туристам, в беседах с ними создают неправильное представление о советской действительности, клевещут на условия жизни в нашей стране. Душевнобольные создают напряженную обстановку и усложняют работу государственного аппарата. Они пишут большое количество необоснованных жалоб, клеветнических заявлений, что вызывает ненужную проверку, отрывает от работы многих должностных лиц».
Но своих предшественников превзошел Юрий Андропов, когда возглавил ведомство на Лубянке. 29 апреля 1969 года он отправил в ЦК предложение об использовании психиатрии для борьбы с диссидентами, после чего появилось секретное постановление Совета министров СССР. Врачам поручили составить перечень психических заболеваний, диагностирование которых позволяло бы признавать обвиняемых невменяемыми и отправлять их в спецбольницы Министерства внутренних дел. Врачи исполнили поручение партии и правительства.
Так рьяно принялись за дело, что имеющихся спецбольниц не хватало. В 1978 году высшее партийное руководство поручило комиссии во главе с председателем Совета министров Алексеем Косыгиным в целом изучить психическое состояние советского общества. Комиссия с прискорбием констатировала, что, несмотря на успехи коммунистического строительства, «за последние годы число психических больных увеличивается». Вывод: необходимо кроме 80 обычных психиатрических больниц построить еще 8 специальных.