(no subject)
Ким и его (и не только его) культ
Для простоты каждого из трех Кимов мы будем именовать так, как его именует население. Ким Ир Сена называют Вождем, Ким Чен Ира - Полководцем, а основным эпитетом Ким Чен Ына является Маршал.
Над титулом Полководец многие у нас иронизируют, но, на самом деле, это трудности перевода. По-корейски он не полководец а чангун. У нас это слово обычно переводят как генерал, но теми же иероглифами пишется японское слово «сегун», которое означает не столько генерала в европейском понимании, сколько главу военно-административного аппарата, человека, решающего не только военные вопросы, но и административно-хозяйственные. А учитывая, что Ким в частных разговорах говорил о себе нередко как о полководце трудового фронта, человек, «принявший страну с сохой, а оставивший с сохой и атомной бомбой», имеет на подобный титул некоторые права.
Что же касается Маршала, то он пока еще не «оброс» серьезной титулатурой, и не сильно эту титулатуру форсирует. В русском переводе он просто Уважаемый товарищ, причем уважаемый, на самом деле, кёнъэханын; во времена «двойного культа личности» это слово использовалось в титулатуре Ким Ченира, как часть титула, переводимого тогда, как «любимый руководитель». Буквальный разбор по иероглифам позволяет вариант и «уважаемый» и «любимый».
Зато Полководца начинают чтить наравне с Вождем. Дело в том, что Ким Чен Ир как человек интравертный себе памятников не ставил и, вроде бы, даже выступал против этой практики. Поэтому формально его увековечивание - общественная инициатива. Существует Фонд Ким Ир Сена - Ким Чен Ира, который формально является общественной организацией и занимается установлением памятников вождям. Союз молодежи из кимирсеновского тоже совсем недавно переименовали в кимирсеновско-кимченировский, и вообще термин кимирсенизм-кимчениризм употребляется часто: о том, как это коррелирует с чучхэ, см. один из предыдущих текстов.
И в музее, и в других учреждениях есть специальные комнаты по изучению наследия Ким Ир Сена и Ким Чен Ира. По сути, они занимают нишу «ленинских комнат» в советской армии.
Прически под Ким Чен Ына, - не видел вообще, но при этом не видел и длинных крашеных волос у молодежи. Впрочем, как мы помним, подобные экстраординарные прически, как минимум, в одной школе позиционируются как пример развращенной и аморальной южнокорейской культуры.
Здание ЦК ТПК, где работает Маршал, не видно с улицы. Оно находится где-то в глубине правительственного квартала, хотя его часто показывают в пропагандистской кинохронике. При этом, любопытно, что это здание называется «танъчунъан», буквально - «Центр партии». Таким образом, Центр партии ака Ким Чен Ир и Центральный Комитет - формально одно и то же, и где кто надо понимать по контексту.
На дороге мне несколько раз попадались группы женщин, которые, стоя на площадях, махали флагами и выкрикивали лозунги, как бы встречая идущих на работу. Оказывается, таким образом домохозяйки участвуют в 200-дневной трудовой вахте. Как я понял, это занимает у них пару утренних часов.
Агитмашины иногда ездят, но не постоянно. Скорее видно машину с репродукторами на крыше, но постоянных лозунгов не слышно.
Про значки.
И Пак Ён Ин, и моя переводчица сначала носили значки с Ким Чен Иром, но по церемониальному случаю во время похода в Кымсусан или на концерт мои сопровождающие сменили значки с обычного значка с Ким Чен Иром на двойной на фоне знамени. На мой вопрос ответили, что специального табеля о рангах и иерархии значков нет. Может быть, ранее тип значка был больше связан с рангом человека, но сегодня у северокорейцев, видимо, по несколько значков на разные случаи. Сегодня это скорее аналог галстука, который надевается по тому или иному случаю. Значки подбирают под тип одежды, но главный тип церемониального значка с двумя вождями на фоне красного знамени считается более церемониальным украшает одежду, надеваемую на официальные мероприятия - костюм или френч.
Кстати, северокорейцы довольно часто прячут значки под курткой, не выставляя их напоказ. И во Владивостоке большая часть северокорейских работяг, которые возвращались в Пхеньян, были без значков и явно не от страха. О страхе упоминаю потому, что, согласно южнокорейским источникам, северокорейцы в России и Китае боятся надевать значки из-за возмущения местного населения провокационной и агрессивной политикой Пхеньяна, стараясь, таким образом, держаться в тени. Эта история скорее забавна сходством с известным анекдотом про человека, долго возмущавшегося, что из его окна видна женская баня, если залезть на шкаф, извернуться особым образом и взять сильный бинокль.
Про лозунги
Лозунги, стелы и прочее давление напоминали мне эффекты от советских плакатов в 1980+ году. Да, их много, но, при этом, они не настолько мозолят глаз, и на каком-то этапе начинают восприниматься просто как цветные пятна. Более того, у меня было ощущение, что изрядное количество ритуальных действий происходит уже, в общем, механически, также как когда некоторые православные механически крестятся при виде церкви или в момент поклонения иконам, и это идет от привычки, а не от сердца.
Чаще всего на глаза попадалось «ильсим тангёль» - единодушная сплоченность. И «чхоннён чхэгим маннен похын» - тысяча лет ответственности, десять тысяч лет гарантии (то, что визит на строящихся объектах).
Видел на двух зданиях два парных лозунга «Чучхесон» (да!!) и «минчжоксон». Самостийность и национальность/этничность. Но - в отличие от остальных лозунгов, больше они не попадались.
Статуи. Их много и почти в каждом общественном месте тот или иной Ким стоит на входе. Соответственно, от гостей следует церемониальный поклон статуе, - мои сопровождающие делали поясной, я делал кивок вежливости. Вообще, как сказал один из моих респондентов, если заменить портреты на иконы, а привычку кланяться статуям на привычку креститься, мы получаем жизнь в довольно «православизированной» стране.
Отдельно отмечу то, что показалось важным. Отсутствие объяснения трудностей происками врагов народа. О трудностях говорят, но в целом, поминая скорее санкции и общие сложности обстановки. Но реплик «а грязь такая оттого, что трижды предатель Чан Сон Тхэк давал коварные указания разводить кур на крышах» - не слышал совсем.
Для простоты каждого из трех Кимов мы будем именовать так, как его именует население. Ким Ир Сена называют Вождем, Ким Чен Ира - Полководцем, а основным эпитетом Ким Чен Ына является Маршал.
Над титулом Полководец многие у нас иронизируют, но, на самом деле, это трудности перевода. По-корейски он не полководец а чангун. У нас это слово обычно переводят как генерал, но теми же иероглифами пишется японское слово «сегун», которое означает не столько генерала в европейском понимании, сколько главу военно-административного аппарата, человека, решающего не только военные вопросы, но и административно-хозяйственные. А учитывая, что Ким в частных разговорах говорил о себе нередко как о полководце трудового фронта, человек, «принявший страну с сохой, а оставивший с сохой и атомной бомбой», имеет на подобный титул некоторые права.
Что же касается Маршала, то он пока еще не «оброс» серьезной титулатурой, и не сильно эту титулатуру форсирует. В русском переводе он просто Уважаемый товарищ, причем уважаемый, на самом деле, кёнъэханын; во времена «двойного культа личности» это слово использовалось в титулатуре Ким Ченира, как часть титула, переводимого тогда, как «любимый руководитель». Буквальный разбор по иероглифам позволяет вариант и «уважаемый» и «любимый».
Зато Полководца начинают чтить наравне с Вождем. Дело в том, что Ким Чен Ир как человек интравертный себе памятников не ставил и, вроде бы, даже выступал против этой практики. Поэтому формально его увековечивание - общественная инициатива. Существует Фонд Ким Ир Сена - Ким Чен Ира, который формально является общественной организацией и занимается установлением памятников вождям. Союз молодежи из кимирсеновского тоже совсем недавно переименовали в кимирсеновско-кимченировский, и вообще термин кимирсенизм-кимчениризм употребляется часто: о том, как это коррелирует с чучхэ, см. один из предыдущих текстов.
И в музее, и в других учреждениях есть специальные комнаты по изучению наследия Ким Ир Сена и Ким Чен Ира. По сути, они занимают нишу «ленинских комнат» в советской армии.
Прически под Ким Чен Ына, - не видел вообще, но при этом не видел и длинных крашеных волос у молодежи. Впрочем, как мы помним, подобные экстраординарные прически, как минимум, в одной школе позиционируются как пример развращенной и аморальной южнокорейской культуры.
Здание ЦК ТПК, где работает Маршал, не видно с улицы. Оно находится где-то в глубине правительственного квартала, хотя его часто показывают в пропагандистской кинохронике. При этом, любопытно, что это здание называется «танъчунъан», буквально - «Центр партии». Таким образом, Центр партии ака Ким Чен Ир и Центральный Комитет - формально одно и то же, и где кто надо понимать по контексту.
На дороге мне несколько раз попадались группы женщин, которые, стоя на площадях, махали флагами и выкрикивали лозунги, как бы встречая идущих на работу. Оказывается, таким образом домохозяйки участвуют в 200-дневной трудовой вахте. Как я понял, это занимает у них пару утренних часов.
Агитмашины иногда ездят, но не постоянно. Скорее видно машину с репродукторами на крыше, но постоянных лозунгов не слышно.
Про значки.
И Пак Ён Ин, и моя переводчица сначала носили значки с Ким Чен Иром, но по церемониальному случаю во время похода в Кымсусан или на концерт мои сопровождающие сменили значки с обычного значка с Ким Чен Иром на двойной на фоне знамени. На мой вопрос ответили, что специального табеля о рангах и иерархии значков нет. Может быть, ранее тип значка был больше связан с рангом человека, но сегодня у северокорейцев, видимо, по несколько значков на разные случаи. Сегодня это скорее аналог галстука, который надевается по тому или иному случаю. Значки подбирают под тип одежды, но главный тип церемониального значка с двумя вождями на фоне красного знамени считается более церемониальным украшает одежду, надеваемую на официальные мероприятия - костюм или френч.
Кстати, северокорейцы довольно часто прячут значки под курткой, не выставляя их напоказ. И во Владивостоке большая часть северокорейских работяг, которые возвращались в Пхеньян, были без значков и явно не от страха. О страхе упоминаю потому, что, согласно южнокорейским источникам, северокорейцы в России и Китае боятся надевать значки из-за возмущения местного населения провокационной и агрессивной политикой Пхеньяна, стараясь, таким образом, держаться в тени. Эта история скорее забавна сходством с известным анекдотом про человека, долго возмущавшегося, что из его окна видна женская баня, если залезть на шкаф, извернуться особым образом и взять сильный бинокль.
Про лозунги
Лозунги, стелы и прочее давление напоминали мне эффекты от советских плакатов в 1980+ году. Да, их много, но, при этом, они не настолько мозолят глаз, и на каком-то этапе начинают восприниматься просто как цветные пятна. Более того, у меня было ощущение, что изрядное количество ритуальных действий происходит уже, в общем, механически, также как когда некоторые православные механически крестятся при виде церкви или в момент поклонения иконам, и это идет от привычки, а не от сердца.
Чаще всего на глаза попадалось «ильсим тангёль» - единодушная сплоченность. И «чхоннён чхэгим маннен похын» - тысяча лет ответственности, десять тысяч лет гарантии (то, что визит на строящихся объектах).
Видел на двух зданиях два парных лозунга «Чучхесон» (да!!) и «минчжоксон». Самостийность и национальность/этничность. Но - в отличие от остальных лозунгов, больше они не попадались.
Статуи. Их много и почти в каждом общественном месте тот или иной Ким стоит на входе. Соответственно, от гостей следует церемониальный поклон статуе, - мои сопровождающие делали поясной, я делал кивок вежливости. Вообще, как сказал один из моих респондентов, если заменить портреты на иконы, а привычку кланяться статуям на привычку креститься, мы получаем жизнь в довольно «православизированной» стране.
Отдельно отмечу то, что показалось важным. Отсутствие объяснения трудностей происками врагов народа. О трудностях говорят, но в целом, поминая скорее санкции и общие сложности обстановки. Но реплик «а грязь такая оттого, что трижды предатель Чан Сон Тхэк давал коварные указания разводить кур на крышах» - не слышал совсем.