(no subject)
Спад Ыйбен и перебазирование партизан в Кандо
После 1909 г. (полагаю, сыграли свою роль жесткая реакция японских властей на убийство Ито и окончательно сформированный курс на аннексию), Япония начала целенаправленно давить партизан, введя на территорию Кореи пехотную дивизию, кавалерийский полк и 6 тысяч жандармов, мобильное перемещение которых по стране обеспечивалось сеть новых дорог и железнодорожных путей. Отряды Ыйбён, которые были снаряжены устаревшим оружием , сразу попали в затруднительное положение, оказавшись лицом к лицу с японской армией, оснащенной винтовками и пулеметами.
Подавление Ыйбён носило исключительно жестокий характер, и сообщение Маккензи о полностью вырезанных деревнях вполне могло быть правдой.. В особенности пострадала провинция Чолла, где в жизнь провели т.н. «План карательной операции в южных районах» (сентябрь-октябрь 1909 г.), преждставлявший собой серию показательных зачисток.
Кроме того, против партизан действовали и прояпонски настроенные корейцы. Ли Ин Ён был выдан японцам провокатором и умер в тюрьме , а когда к японцам в плен попал Хо Ви, он был осужден на смерть через повешение корейскими судьями .
Ильчинхве тем более не сидело сложа руки и организовывало собственные «группы самозащиты», которые продолжали традицию деревенских отрядов самообороны , воевавших с Тонхак. К концу 1908 г.их удалось организовать больше двух тысяч . Понятно, что эти отряды далеко не везде пользовались поддержкой населения и проку от них было немного.
Ильчинхве засылало в партизанские отряды своих агентов, действуя не только на территории Кореи, но и в России, где им , как мы видели, удается даже поймать Ан Чжун Гына. Его члены собирали для японцев разведданные, уничтожали активистов Ыйбён, а также (по свидетельству Б.Д.Пака) устраивали беспорядки на территории России для того, чтобы подорвать доверие царского правительства к корейцам .
В июне 1908 г. был создан корпус корейских помощников жандармов, которых к концу 1908 г. было набрано более 8 тыс .
В результате сила сопротивления резко упала. Осенью 1910 г. отряды «Ыйбён», располоденные в различных районах Кореи м Кандо (Цзяньдао), насчитывали в своих рядах 17200 человек. Из них 5 тысяч действовали в Кандо, 6 тысяч - в центральных провинциях Кореи, 2400 - на севере страны, 3800 - в Южной Корее .К 1911 г. сопротивление практически сошло на нет, хотя, согласно иным источникам, отдельные отряды продержались до 1915 г.
Большая часть нелегальных объединений, однако, или превратились в тайные общества, или сосредоточили свое внимание главным образом на культурно-просветительской деятельности и на воспитании сил для борьбы за независимость, проявившись затем как организаторы демонстраций во время Первомартовского движения . При этом в их среде встречались как монархисты, так и республиканцы.
Наиболее известной организацией, преследовавшей цель восстановления Корейской империи, было «Тоннип ыйгунбу» («Корпус Добровольцев за Независимость», 1913 г.). Эта организация со ставкой в Сеуле и местными командирами в каждой провинции возглавлялась Лим Бён Чханом, участвовавшим в Ыйбён вместе с Чхве Икхёном. Помимо партизанской войны в провинции Южная Чолла,, члены Корпуса пытались писать прошения генерал-губернатору и японскому премьеру, одновременно стараясь организовать общественное мнение. Но в 1914 г. Лим был арестован и сослан на остров Комундо, где он покончил жизнь самоубийством, а с 1916 г. организация перестала существовать.
Корпус Реставрации Корейского Суверенитета («Чосон кукквон хвебоктан» ), тайно организованный в 1915 г. в окрестностях Тэгу и известный тем, что его члены совершили нападение на отряд военной полиции в Чханвоне (провинция Северная Кёнсан), был создан конфуцианскими учеными, опиравшимися на идеологию Тэджонгё.Среди его руководителей стоит отметить Ли Си Ёна.
Среди нелегальных организаций, ставивших задачу создания республики, наиболее заметной была «Тэхан кванбоктан» («Организации возрождения Кореи», 1913 г.), организованная Пак Сан Чжином и Ким Чва Чжином (в 1915 г. переименована в «Тэхан кванбокхве», «Общество возрождения Кореи»). Эта организация, созданная в Тэгу, имела свои отделения во всех провинциях и была связана с патриотическими деятелями за рубежом. Она ставила задачу подготовки вооружённых сил для борьбы и ликвидации прояпонских элементов, но в 1918 г. она была раскрыта, и её деятельность сузилась; .связанный с ней усилиями Но Бэн Нина и Ким Чва Чжина. 1916 г. Корейский Корпус Независимости действовал не столько в Корее, сколько в Манчжурии и Шанхае. Активно занимались «рэкетом» богатых корейцев и даже застрелили несколько богачей, отказавшихся давать им деньги .
Как бы то ни было, после того как японцы закрутили гайки, почти все «борцы за свободу Кореи» были вынуждены действовать за пределами Корейского полуострова. Естественно, основными территориями, пригодным для использования в качестве опорных баз, были Северный Китай (район Цзяньдао, по-корейски Кандо) и Россия (Дальний Восток и Приморье), где создавались и школы, и церкви, и вооруженные отряды.
Так как Китай тоже не имел возможности открыто противодействовать захвату Кореи, он избрал путь косвенного сопротивления. Местные власти поощряли антияпонскую деятельность корейских эмигрантов, рассчитывая таким образом подорвать позиции японцев в Корее и оградить Манчжурию от японского проникновения . Тайные общества на территории Кандо обычно строились по принципу землячества и имущественного ценза и были основаны представителями тех слоев, которые из-за протектората лишились своего высокого положения. Большая часть подобных обществ официально занималась просвещением и благотворительностью, на деле - антияпонской агитацией и помощью отрядам Ыйбён. Некоторые имели даже скрытые названия вроде «Общество одинаковых лодок», в чем также прослеживается влияние китайских тайных союзов, направленных на борьбу с маньчжурами.
Заметим, однако, что значительная часть командиров Ыйбён воспринимало Кандо отнюдь не как Китай. Как пишет Хан Ён У, «превратив Цзяньдао в базу движения за независимость, они собирались в дальнейшем вернуть Корее часть территории Маньчжурии, в древности входившую в состав Когурё и Пархэ, и создать Великую Корею (Тэджосон), во имя чего они создавали там множество образовательных учреждений, военные организации и промышленные предприятия, выдвинув лозунг достижения независимости страны вооруженным путем».
Какие -то попытки действовать были и в США. Так, газета «Сеул Пресс» в номере от 30 июня 1910 г. сообщала, что «местным отделением «некой Лиги Кореи на Гавайских островах» подготовлено к отправке в Корею 300 корейцев для руководства борьбой против японских захватчиков» . Ан Чхан Хо пытался снабжать партизан в Корее револьверами и бомбами, но нерегулярно.
Ыйбён в России
Сначала немного о корейском землячестве в России. В начале 1890-х годов в целях упорядочения управления царская администрация создала новую административную единицу - волость, куда вошли 22 из 32-х корейских деревень в Приморской области. Центром волости стало село Янчихе, а волостным старшиной был избран Чхве Джэ Хён, о котором мы уже упоминали. Кроме этого, существовала корейская слободка во Владивостоке.
Чхве был, по сути дела, некоронованным королем корейцев Приморья. Он был одним из двух корейцев, получивших государственные награды от царской России (вторым был Ли Бом Чжин) и в регионе высокие посты как до, так и после Октябрьской революции. В 1913 г. он присутствовал на праздновании 300-летия дома Романовых, в 1917 г. стал председателем исполкома, а в 1919 г. Временное правительство Республики Корея в Шанхае назначило его министром финансов. В 1920 г., во время «второй интервенции» японцев на Дальний Восток он был арестован (кстати, в один день с Сергеем Лазо) и на следующий день после ареста казнен (сдался без сопротивления, чтобы не пострадала семья).
Компактное расселение и в целом дружественная позиция России вели к тому, что большая часть командиров Ыйбён обосновалась на данной территории или как минимум эмигрировала туда. Ли Сан Соль (1870-?), один из участников делегации в Гааге, бежал во Владивосток в 1906 г. , эмигрировал в Россию и умер во Владивостоке в 1907 г. По Хан Ён У, ещё в 1905 г. в Приморье было учреждено общество «Ханминхве» («Общество корейского народа») как орган самоуправления корейцев и развернулось активное движение по созданию национальных органов печати и корейских национальных школ.
На территории России обосновался и Ли Бом Юн (1863- ?), - тот самый «губернатор Кандо» , который в течение русско-японской войны организовал на территории Кореи тысячный отряд, который оказывал помощь русским войскам, а по окончании войны был вытеснен в Россию. Поселившись недалеко от Посьета, он объявил, что действует по согласованию с владивостокским губернатором, и, выдавая себя за родственника правящей в Корее династии, начал формировать отряды добровольцев для борьбы за восстановление корейской независимости. С территории Приморья в Северную Корею было направлено несколько крупных партизанских отрядов общей численностью около одной тысячи человек. Корейское население оказывало партизанам финансовую и продовольственную помощь. Хотя китайские власти не разрешали Ли Бомъюну постоянно проживать в Кандо из-за его прошлой враждебной Китаю деятельности, они не мешали ему руководить своим отрядом.
В ответ на рост антияпонской борьбы, посольство Японии в Петербурге заявило протест царскому правительству, обвинив его в поддержке корейских деятелей, и потребовало запрещения подобных действий на территории России. Учитывая, что русское правительство искало соглашения с Японией по проблемам Дальнего Востока, военный губернатор Приморской области дал указание «не допускать явной антияпонской агитации среди корейцев» и легальных антияпонских выступлений. В результате на деятельность Ли и Ко просто стали закрывать глаза, ибо нелегальная активность не проверялась.
Летом 1907 г. Ли Бом Юн отправил в Сеул двух своих людей для того, чтобы получить от Коджона официальные полномочия руководить антияпонским движением в Приморье (значит, до того никаких официальных полномочий у него не было). Российские власти, однако, заявили Ли, что они признают только те полномочия, данные корейским императором, которые будут удостоверены российским генеральным консулом в Сеуле. Консул уговорил посланцев «в безумии подобного предприятия» и отправил обратно в Россию. В это время считалось, что подчиненные Ли вооруженные отряды составляют всего 4 тыс. человек.
В свою очередь Япония бросила против повстанцев части регулярных войск», в результате чего партизан постепенно вытеснили обратно. В 1908 г. японцы периодически заявляли России протест по поводу действий Ли Бом Юна. Правда мешалась с ложью. Утверждалось, например, что дружинники Ли живут в русских казармах и обучаются русскими армейскими офицерами. Однако между Россией и Японией не была заключена конвенция о взаимной выдаче преступников, а тех корейских агитаторов, которые были арестованы, отправляли не в Корею, а в Манчжурию.
Ли Бом Юн в 1910 г. имел под ружьем 2000 инсургентов, объединенных в несколько отрядов . Пока имелись возможности, он получал средства и оружие от своего брата Ли Бом Чжина, который продолжал считаться «посланником в Петербурге». Пожалуй, подчиненные ему отряды были наиболее многочисленны.
В январе 1909 г. в Хабаровск приезжал Ким Ин Су - доверенное лицо Коджона, офицер распущенной корейской армии, который пытался убедить российские власти в том, что Япония вскоре нападет на Россию, и потому Россия должна помогать Ыйбён, предоставляя корейским партизанам свое подданство. Безрезультатно.
В октябре 1909 г. и российскую границу перешел Хон Бом До - и начал путешествовать по корейским селам, занимаясь сбором средств. Там же оказался и Ю (Лю) Инсок (1842-1914), давний участник Ыйбён в Корее и в Кандо. Ли Бомъюн обеспечивал его контрабандным оружием.
В первой половине 1910 г. Ю Ин Сок сформировал «военную организацию», - структуру единой Армии Справедливости тринадцати провинций («Чанъыйхве») , которая должна была вторгнуться в Корею и освободить ее. Кроме полевых командиров вроде Ли Бом Юна или Хон Бом До в руководстве Армии присутствовали и такие видные эмигранты, как Ан Чхан Хо. Руководители Армии даже обращались к Коджону с просьбой переехать в Приморье и создать там правительство в изгнании.
8 июля 1910 г.. во Владивостоке было создано политическое общество «Сонмёнхве» как единый руководящий центр. В его состав вошли: Ли Бом Юн (председатель), Ю Ин Сок (командующий всеми отрядами «Ыйбён» на территории Приморской области), Ли Сан Соль (инструктор по обучению войск), Хон Бом До, Ли Бом Сок и др . Оказывал поддержку организации и Ан Чханхо.
Но одновременно с этим стали проявляться к раскол внутри руководства Ыйбён, в частности, между Ли и Цоем, которого, как мы видим, в вышеописанной организации нет. Сказывались и корейская любовь к фракционизму, и противостояние между местными и пришлыми корейцами, и привычки ряда руководителей вести себя в традициях вольницы.
На с. 198 своей книги Б. Д. Пак приводит текст жалобы группы корейских крестьян на действия Ли Бом Юна, оговариваясь, правда, что эта жалоба могла быть организована японскими агентами. В жалобе говорилось, что они вынуждены платить налоги и российским властям, и Ли как «губернатору» . При этом, собирая с корейцев деньги, Ли, дескать, использовал их исключительно в личных целях, проживая в первоклассных гостиницах и обманывая народ ложью о том, что деньги идут на закупку оружия и действия партизанского отряда, в то время как его так называемое «войско» никуда не отправлялось, занимаясь исключительно грабежом и насилием. Указывали, что большинство населения запугано, и просили принять меры.
Несмотря на то, что японские агенты действительно могли приложить руку к тому, чтобы эта жалоба дошла до властей, у меня нет оснований не верить тому, что эти события в принципе не могли иметь место. Тем более, что похожие претензии к Ли Бом Юну выдвигал и Чхве Чжэ Хён. Его японцы, кстати, тоже пытались скомпрометировать, стремясь на основе подложных сведений представить его «засланным казачком» и добиться его высылки из России .
Разрыву между Ли и Чхве способствовал факт нападения отряда под руководством одного из родственников Цоя на японских торговцев, в котором Ли усмотрел разбойничий набег, а не проявление патриотизма. Кроме того, против Ли интриговал Мун Чхан Бом (Василий Мун ), представитель корейских торговцев в Приморье. Последний был богатым мясоторговцем и, вероятно, был против «сбора средств». В августе 1910 г. он подбросил русским властям (по утверждению некоторых историков, поддельное) распоряжение Ли Бом Юна, в котором он призывает к восстанию, требуя оружия и денег от имени владивостокского губернатора.
Вызывала недовольство российских властей и активность протестантских организаций, в первую очередь Кунминхве, которое занималось культурной и просветительской деятельностью, однако, так как миссионеры вели не только антияпонскую, но и антирусскую пропаганду, в ноябре 1911 г. православная церковь даже опубликовала специальное «Слово к корейцам», в котором подчеркивалось, что пресвитерианство - это не русская и не православная вера, и придерживаться ее - значит оскорбить царя и весь русский народ
В результате царское правительство, опасавшееся ухудшения отношений с Японией, снова предприняло ряд мер против руководителей антияпонского движения. 30 августа 1910 г. власти Приморья арестовали 42 активных участника Ыйбён, а 8 самых активных главарей, в том числе Ли Бом Юн и Ли Сан Соль, были сосланы в Иркутск как японские агенты, хотя повод для ссылки был, естественно, другим. Интересно, что Ли Бом Юна корейское население прятало, и найти его удалось, опять-таки, при помощи людей Мун Чхан Бома .
Японский МИД бомбардировал Россию просьбами принять меры по ликвидации антияпонского подполья на российской территории, однако власти Приморья практически игнорировали эти требования, и даже инструкции центральных властей, предписывающие выдать японцам хотя бы кого-нибудь, чтобы они отвязались, оставались невыполненными.
В мае 1911 г. высланным в Иркутск снова разрешили вернуться во Владивосток, а в ноябре 1911 г. было создано «Общество по поощрению предпринимательства» ( кор. «Квонопхве») , поддержанное Приамурским генерал-губернатором, который даже стал его почетны членом. Состав почти тот же: как представители российских корейцев, так и беглые националисты. Председатель - Чхве Джэ Хён, его заместитель - Хон Бом До, председатель правления - Ли Сан Соль . Согласно уставу, членами общества могли быть только русскоподданные корейцы. Формально Общество должно было заниматься предоставлением крова и работы беглым корейцам, но фактически было занято антияпонской деятельностью - как военной, так и культурной или экономической. Ожидая новой русско-японской войны, руководители Общества даже создали свое правительство. Японцы же пытались их скомпрометировать, сначала - выдав нескольких его активистов за японских шпионов, а потом - представив документы об антияпонском характере общества, в результате чего в августе 1914 г. его легальные отделения были закрыты.
Тем не менее, поддержка Ыйбён со стороны России начала прекращаться после того, как 19 мая 1911 г. по старому стилю между Россией и Японией был подписан договор о взаимной выдаче преступников. Формально он касался только уголовников, однако в секретном приложении к нему речь шла о борьбе с теми, кто, находясь на территории одной страны, будет злоумышлять против государственного устройства другой. И хотя русские власти так никого японцам и не выдали, высылая корейцев в Манчжурию или ссылая их в восточную Сибирь, государственная поддержка Ыйбён постепенно стала сходить на нет. Последнее крупное вторжение партизан с русской территории состоялось в марте 1911 г, а когда в Первую мировую войну Россия и Япония вступили как союзники, большинство национально-патриотических организаций корейцев в Приморье было вынуждено прекратить свою деятельность. Царское правительство стало чаще арестовывать корейцев по японскому представлению , так что часть руководителей Ыйбён была арестована, часть умерла по естественным причинам, часть перебралась в Маньчжурию: центром антияпонской активности стал Кандо, куда перебрались и Ли Бом Юн со товарищи .
В России остались немногие, однако в 1914 г. Ли Сансоль, Ли Донхви и другие создали во Владивостоке «Тэхан кванбоккун чонбу» («Военное правительство возрождения Кореи»), которое планировало создание армии независимости и развёртывание вооружённой борьбы, но планы остались планами.
В 1915 г. корейское тайное общество пытались создать немцы, - таковое должно было бы вести борьбу и против России, и против Японии. Проект не удался, так как немцы собирались давать деньги и оружие только после того, как корейцы начнут делать что-то сами, но этот козырь был разыгран японцами, и на основе провокационных слухов в начале 1917 г. ряд видных деятелей корейского движения за независимость, в том числе Ли Дон Хви, были арестованы и выпущены на свободу только после Октябрьской Революции .
Новый виток создания корейского партизанского движения на Дальнем Востоке связан событиями марта 1919 г., и об этом мы поговорим в свой черед, тем более что партизан того времени уже не принято называть Ыйбён.
Вот и все про партизан: вывод получается несколько отличным от традиционного.
Во-первых, движение Ыйбён не было революционным и состояло скорее из консерваторов-традиционалистов (заметим, что об этом говорит и само его название). Несмотря на пример безусловно стойкого антияпонского духа, практически никто из них не предпринимал меры по повышению своей эффективности посредством внутренних реформ. В этом смысле даже Тонхак шли впереди их, поскольку предлагали хотя бы какую-то программу модернизации .
Консервативные позиции большинства руководителей Ыйбён проявлялись и в том, что большая часть их стихов, в отличие от агитационных текстов просветителей, была написана не на живом литературном языке, а на ханмуне.
Во-вторых, у Ыйбён не было ни выучки, ни опыта, ни оружия (ружья были, в основном, фитильные), ни координации действий (большая часть отрядов действовала сугубо в пределах своего удела или волости). Даже единое командование, собравшееся в декабре 1907 г., не сумело осуществить координацию движения, и Ыйбён осталось разобщенным.
В-третьих, деятельность Ыйбён была направлена не столько против японцев, сколько против прояпонски настроенных корейцев, а борьба с японской структурой сводилась к перерезыванию проводов и мелким стычкам, далеким от понятия «народная война». Не случайно южнокорейские авторы скорее обходят тему успехов Ыйбён, поскольку в стратегическом плане борцам за свободу Кореи с оружием в руках ничего добиться не удалось.
Человек, не являющийся патриотом Кореи, мог даже задаться вопросом о том, «Была ли принципиальная разница между действиями Ыйбён и полугангстерскими формированиями", но надо понимать, что превращение «борцов за свободу» в «полевых командиров» очень часто является процессом, который связан не со злой волей руководителей восстания, а с объективной ситуацией, о которой мы упоминали в рассуждении историографа.
В-четвертых, Ыйбён значительно страдала от фракционной борьбы и внутренних дрязг. Это хорошо видно на примере действий корейских патриотов на российском Дальнем Востоке, где царское правительство даже отселяло вглубь Сибири нескольких наиболее известных лидеров Ыйбён, обвиненных их соплеменниками в вымогательстве и создании частной армии .
После 1909 г. (полагаю, сыграли свою роль жесткая реакция японских властей на убийство Ито и окончательно сформированный курс на аннексию), Япония начала целенаправленно давить партизан, введя на территорию Кореи пехотную дивизию, кавалерийский полк и 6 тысяч жандармов, мобильное перемещение которых по стране обеспечивалось сеть новых дорог и железнодорожных путей. Отряды Ыйбён, которые были снаряжены устаревшим оружием , сразу попали в затруднительное положение, оказавшись лицом к лицу с японской армией, оснащенной винтовками и пулеметами.
Подавление Ыйбён носило исключительно жестокий характер, и сообщение Маккензи о полностью вырезанных деревнях вполне могло быть правдой.. В особенности пострадала провинция Чолла, где в жизнь провели т.н. «План карательной операции в южных районах» (сентябрь-октябрь 1909 г.), преждставлявший собой серию показательных зачисток.
Кроме того, против партизан действовали и прояпонски настроенные корейцы. Ли Ин Ён был выдан японцам провокатором и умер в тюрьме , а когда к японцам в плен попал Хо Ви, он был осужден на смерть через повешение корейскими судьями .
Ильчинхве тем более не сидело сложа руки и организовывало собственные «группы самозащиты», которые продолжали традицию деревенских отрядов самообороны , воевавших с Тонхак. К концу 1908 г.их удалось организовать больше двух тысяч . Понятно, что эти отряды далеко не везде пользовались поддержкой населения и проку от них было немного.
Ильчинхве засылало в партизанские отряды своих агентов, действуя не только на территории Кореи, но и в России, где им , как мы видели, удается даже поймать Ан Чжун Гына. Его члены собирали для японцев разведданные, уничтожали активистов Ыйбён, а также (по свидетельству Б.Д.Пака) устраивали беспорядки на территории России для того, чтобы подорвать доверие царского правительства к корейцам .
В июне 1908 г. был создан корпус корейских помощников жандармов, которых к концу 1908 г. было набрано более 8 тыс .
В результате сила сопротивления резко упала. Осенью 1910 г. отряды «Ыйбён», располоденные в различных районах Кореи м Кандо (Цзяньдао), насчитывали в своих рядах 17200 человек. Из них 5 тысяч действовали в Кандо, 6 тысяч - в центральных провинциях Кореи, 2400 - на севере страны, 3800 - в Южной Корее .К 1911 г. сопротивление практически сошло на нет, хотя, согласно иным источникам, отдельные отряды продержались до 1915 г.
Большая часть нелегальных объединений, однако, или превратились в тайные общества, или сосредоточили свое внимание главным образом на культурно-просветительской деятельности и на воспитании сил для борьбы за независимость, проявившись затем как организаторы демонстраций во время Первомартовского движения . При этом в их среде встречались как монархисты, так и республиканцы.
Наиболее известной организацией, преследовавшей цель восстановления Корейской империи, было «Тоннип ыйгунбу» («Корпус Добровольцев за Независимость», 1913 г.). Эта организация со ставкой в Сеуле и местными командирами в каждой провинции возглавлялась Лим Бён Чханом, участвовавшим в Ыйбён вместе с Чхве Икхёном. Помимо партизанской войны в провинции Южная Чолла,, члены Корпуса пытались писать прошения генерал-губернатору и японскому премьеру, одновременно стараясь организовать общественное мнение. Но в 1914 г. Лим был арестован и сослан на остров Комундо, где он покончил жизнь самоубийством, а с 1916 г. организация перестала существовать.
Корпус Реставрации Корейского Суверенитета («Чосон кукквон хвебоктан» ), тайно организованный в 1915 г. в окрестностях Тэгу и известный тем, что его члены совершили нападение на отряд военной полиции в Чханвоне (провинция Северная Кёнсан), был создан конфуцианскими учеными, опиравшимися на идеологию Тэджонгё.Среди его руководителей стоит отметить Ли Си Ёна.
Среди нелегальных организаций, ставивших задачу создания республики, наиболее заметной была «Тэхан кванбоктан» («Организации возрождения Кореи», 1913 г.), организованная Пак Сан Чжином и Ким Чва Чжином (в 1915 г. переименована в «Тэхан кванбокхве», «Общество возрождения Кореи»). Эта организация, созданная в Тэгу, имела свои отделения во всех провинциях и была связана с патриотическими деятелями за рубежом. Она ставила задачу подготовки вооружённых сил для борьбы и ликвидации прояпонских элементов, но в 1918 г. она была раскрыта, и её деятельность сузилась; .связанный с ней усилиями Но Бэн Нина и Ким Чва Чжина. 1916 г. Корейский Корпус Независимости действовал не столько в Корее, сколько в Манчжурии и Шанхае. Активно занимались «рэкетом» богатых корейцев и даже застрелили несколько богачей, отказавшихся давать им деньги .
Как бы то ни было, после того как японцы закрутили гайки, почти все «борцы за свободу Кореи» были вынуждены действовать за пределами Корейского полуострова. Естественно, основными территориями, пригодным для использования в качестве опорных баз, были Северный Китай (район Цзяньдао, по-корейски Кандо) и Россия (Дальний Восток и Приморье), где создавались и школы, и церкви, и вооруженные отряды.
Так как Китай тоже не имел возможности открыто противодействовать захвату Кореи, он избрал путь косвенного сопротивления. Местные власти поощряли антияпонскую деятельность корейских эмигрантов, рассчитывая таким образом подорвать позиции японцев в Корее и оградить Манчжурию от японского проникновения . Тайные общества на территории Кандо обычно строились по принципу землячества и имущественного ценза и были основаны представителями тех слоев, которые из-за протектората лишились своего высокого положения. Большая часть подобных обществ официально занималась просвещением и благотворительностью, на деле - антияпонской агитацией и помощью отрядам Ыйбён. Некоторые имели даже скрытые названия вроде «Общество одинаковых лодок», в чем также прослеживается влияние китайских тайных союзов, направленных на борьбу с маньчжурами.
Заметим, однако, что значительная часть командиров Ыйбён воспринимало Кандо отнюдь не как Китай. Как пишет Хан Ён У, «превратив Цзяньдао в базу движения за независимость, они собирались в дальнейшем вернуть Корее часть территории Маньчжурии, в древности входившую в состав Когурё и Пархэ, и создать Великую Корею (Тэджосон), во имя чего они создавали там множество образовательных учреждений, военные организации и промышленные предприятия, выдвинув лозунг достижения независимости страны вооруженным путем».
Какие -то попытки действовать были и в США. Так, газета «Сеул Пресс» в номере от 30 июня 1910 г. сообщала, что «местным отделением «некой Лиги Кореи на Гавайских островах» подготовлено к отправке в Корею 300 корейцев для руководства борьбой против японских захватчиков» . Ан Чхан Хо пытался снабжать партизан в Корее револьверами и бомбами, но нерегулярно.
Ыйбён в России
Сначала немного о корейском землячестве в России. В начале 1890-х годов в целях упорядочения управления царская администрация создала новую административную единицу - волость, куда вошли 22 из 32-х корейских деревень в Приморской области. Центром волости стало село Янчихе, а волостным старшиной был избран Чхве Джэ Хён, о котором мы уже упоминали. Кроме этого, существовала корейская слободка во Владивостоке.
Чхве был, по сути дела, некоронованным королем корейцев Приморья. Он был одним из двух корейцев, получивших государственные награды от царской России (вторым был Ли Бом Чжин) и в регионе высокие посты как до, так и после Октябрьской революции. В 1913 г. он присутствовал на праздновании 300-летия дома Романовых, в 1917 г. стал председателем исполкома, а в 1919 г. Временное правительство Республики Корея в Шанхае назначило его министром финансов. В 1920 г., во время «второй интервенции» японцев на Дальний Восток он был арестован (кстати, в один день с Сергеем Лазо) и на следующий день после ареста казнен (сдался без сопротивления, чтобы не пострадала семья).
Компактное расселение и в целом дружественная позиция России вели к тому, что большая часть командиров Ыйбён обосновалась на данной территории или как минимум эмигрировала туда. Ли Сан Соль (1870-?), один из участников делегации в Гааге, бежал во Владивосток в 1906 г. , эмигрировал в Россию и умер во Владивостоке в 1907 г. По Хан Ён У, ещё в 1905 г. в Приморье было учреждено общество «Ханминхве» («Общество корейского народа») как орган самоуправления корейцев и развернулось активное движение по созданию национальных органов печати и корейских национальных школ.
На территории России обосновался и Ли Бом Юн (1863- ?), - тот самый «губернатор Кандо» , который в течение русско-японской войны организовал на территории Кореи тысячный отряд, который оказывал помощь русским войскам, а по окончании войны был вытеснен в Россию. Поселившись недалеко от Посьета, он объявил, что действует по согласованию с владивостокским губернатором, и, выдавая себя за родственника правящей в Корее династии, начал формировать отряды добровольцев для борьбы за восстановление корейской независимости. С территории Приморья в Северную Корею было направлено несколько крупных партизанских отрядов общей численностью около одной тысячи человек. Корейское население оказывало партизанам финансовую и продовольственную помощь. Хотя китайские власти не разрешали Ли Бомъюну постоянно проживать в Кандо из-за его прошлой враждебной Китаю деятельности, они не мешали ему руководить своим отрядом.
В ответ на рост антияпонской борьбы, посольство Японии в Петербурге заявило протест царскому правительству, обвинив его в поддержке корейских деятелей, и потребовало запрещения подобных действий на территории России. Учитывая, что русское правительство искало соглашения с Японией по проблемам Дальнего Востока, военный губернатор Приморской области дал указание «не допускать явной антияпонской агитации среди корейцев» и легальных антияпонских выступлений. В результате на деятельность Ли и Ко просто стали закрывать глаза, ибо нелегальная активность не проверялась.
Летом 1907 г. Ли Бом Юн отправил в Сеул двух своих людей для того, чтобы получить от Коджона официальные полномочия руководить антияпонским движением в Приморье (значит, до того никаких официальных полномочий у него не было). Российские власти, однако, заявили Ли, что они признают только те полномочия, данные корейским императором, которые будут удостоверены российским генеральным консулом в Сеуле. Консул уговорил посланцев «в безумии подобного предприятия» и отправил обратно в Россию. В это время считалось, что подчиненные Ли вооруженные отряды составляют всего 4 тыс. человек.
В свою очередь Япония бросила против повстанцев части регулярных войск», в результате чего партизан постепенно вытеснили обратно. В 1908 г. японцы периодически заявляли России протест по поводу действий Ли Бом Юна. Правда мешалась с ложью. Утверждалось, например, что дружинники Ли живут в русских казармах и обучаются русскими армейскими офицерами. Однако между Россией и Японией не была заключена конвенция о взаимной выдаче преступников, а тех корейских агитаторов, которые были арестованы, отправляли не в Корею, а в Манчжурию.
Ли Бом Юн в 1910 г. имел под ружьем 2000 инсургентов, объединенных в несколько отрядов . Пока имелись возможности, он получал средства и оружие от своего брата Ли Бом Чжина, который продолжал считаться «посланником в Петербурге». Пожалуй, подчиненные ему отряды были наиболее многочисленны.
В январе 1909 г. в Хабаровск приезжал Ким Ин Су - доверенное лицо Коджона, офицер распущенной корейской армии, который пытался убедить российские власти в том, что Япония вскоре нападет на Россию, и потому Россия должна помогать Ыйбён, предоставляя корейским партизанам свое подданство. Безрезультатно.
В октябре 1909 г. и российскую границу перешел Хон Бом До - и начал путешествовать по корейским селам, занимаясь сбором средств. Там же оказался и Ю (Лю) Инсок (1842-1914), давний участник Ыйбён в Корее и в Кандо. Ли Бомъюн обеспечивал его контрабандным оружием.
В первой половине 1910 г. Ю Ин Сок сформировал «военную организацию», - структуру единой Армии Справедливости тринадцати провинций («Чанъыйхве») , которая должна была вторгнуться в Корею и освободить ее. Кроме полевых командиров вроде Ли Бом Юна или Хон Бом До в руководстве Армии присутствовали и такие видные эмигранты, как Ан Чхан Хо. Руководители Армии даже обращались к Коджону с просьбой переехать в Приморье и создать там правительство в изгнании.
8 июля 1910 г.. во Владивостоке было создано политическое общество «Сонмёнхве» как единый руководящий центр. В его состав вошли: Ли Бом Юн (председатель), Ю Ин Сок (командующий всеми отрядами «Ыйбён» на территории Приморской области), Ли Сан Соль (инструктор по обучению войск), Хон Бом До, Ли Бом Сок и др . Оказывал поддержку организации и Ан Чханхо.
Но одновременно с этим стали проявляться к раскол внутри руководства Ыйбён, в частности, между Ли и Цоем, которого, как мы видим, в вышеописанной организации нет. Сказывались и корейская любовь к фракционизму, и противостояние между местными и пришлыми корейцами, и привычки ряда руководителей вести себя в традициях вольницы.
На с. 198 своей книги Б. Д. Пак приводит текст жалобы группы корейских крестьян на действия Ли Бом Юна, оговариваясь, правда, что эта жалоба могла быть организована японскими агентами. В жалобе говорилось, что они вынуждены платить налоги и российским властям, и Ли как «губернатору» . При этом, собирая с корейцев деньги, Ли, дескать, использовал их исключительно в личных целях, проживая в первоклассных гостиницах и обманывая народ ложью о том, что деньги идут на закупку оружия и действия партизанского отряда, в то время как его так называемое «войско» никуда не отправлялось, занимаясь исключительно грабежом и насилием. Указывали, что большинство населения запугано, и просили принять меры.
Несмотря на то, что японские агенты действительно могли приложить руку к тому, чтобы эта жалоба дошла до властей, у меня нет оснований не верить тому, что эти события в принципе не могли иметь место. Тем более, что похожие претензии к Ли Бом Юну выдвигал и Чхве Чжэ Хён. Его японцы, кстати, тоже пытались скомпрометировать, стремясь на основе подложных сведений представить его «засланным казачком» и добиться его высылки из России .
Разрыву между Ли и Чхве способствовал факт нападения отряда под руководством одного из родственников Цоя на японских торговцев, в котором Ли усмотрел разбойничий набег, а не проявление патриотизма. Кроме того, против Ли интриговал Мун Чхан Бом (Василий Мун ), представитель корейских торговцев в Приморье. Последний был богатым мясоторговцем и, вероятно, был против «сбора средств». В августе 1910 г. он подбросил русским властям (по утверждению некоторых историков, поддельное) распоряжение Ли Бом Юна, в котором он призывает к восстанию, требуя оружия и денег от имени владивостокского губернатора.
Вызывала недовольство российских властей и активность протестантских организаций, в первую очередь Кунминхве, которое занималось культурной и просветительской деятельностью, однако, так как миссионеры вели не только антияпонскую, но и антирусскую пропаганду, в ноябре 1911 г. православная церковь даже опубликовала специальное «Слово к корейцам», в котором подчеркивалось, что пресвитерианство - это не русская и не православная вера, и придерживаться ее - значит оскорбить царя и весь русский народ
В результате царское правительство, опасавшееся ухудшения отношений с Японией, снова предприняло ряд мер против руководителей антияпонского движения. 30 августа 1910 г. власти Приморья арестовали 42 активных участника Ыйбён, а 8 самых активных главарей, в том числе Ли Бом Юн и Ли Сан Соль, были сосланы в Иркутск как японские агенты, хотя повод для ссылки был, естественно, другим. Интересно, что Ли Бом Юна корейское население прятало, и найти его удалось, опять-таки, при помощи людей Мун Чхан Бома .
Японский МИД бомбардировал Россию просьбами принять меры по ликвидации антияпонского подполья на российской территории, однако власти Приморья практически игнорировали эти требования, и даже инструкции центральных властей, предписывающие выдать японцам хотя бы кого-нибудь, чтобы они отвязались, оставались невыполненными.
В мае 1911 г. высланным в Иркутск снова разрешили вернуться во Владивосток, а в ноябре 1911 г. было создано «Общество по поощрению предпринимательства» ( кор. «Квонопхве») , поддержанное Приамурским генерал-губернатором, который даже стал его почетны членом. Состав почти тот же: как представители российских корейцев, так и беглые националисты. Председатель - Чхве Джэ Хён, его заместитель - Хон Бом До, председатель правления - Ли Сан Соль . Согласно уставу, членами общества могли быть только русскоподданные корейцы. Формально Общество должно было заниматься предоставлением крова и работы беглым корейцам, но фактически было занято антияпонской деятельностью - как военной, так и культурной или экономической. Ожидая новой русско-японской войны, руководители Общества даже создали свое правительство. Японцы же пытались их скомпрометировать, сначала - выдав нескольких его активистов за японских шпионов, а потом - представив документы об антияпонском характере общества, в результате чего в августе 1914 г. его легальные отделения были закрыты.
Тем не менее, поддержка Ыйбён со стороны России начала прекращаться после того, как 19 мая 1911 г. по старому стилю между Россией и Японией был подписан договор о взаимной выдаче преступников. Формально он касался только уголовников, однако в секретном приложении к нему речь шла о борьбе с теми, кто, находясь на территории одной страны, будет злоумышлять против государственного устройства другой. И хотя русские власти так никого японцам и не выдали, высылая корейцев в Манчжурию или ссылая их в восточную Сибирь, государственная поддержка Ыйбён постепенно стала сходить на нет. Последнее крупное вторжение партизан с русской территории состоялось в марте 1911 г, а когда в Первую мировую войну Россия и Япония вступили как союзники, большинство национально-патриотических организаций корейцев в Приморье было вынуждено прекратить свою деятельность. Царское правительство стало чаще арестовывать корейцев по японскому представлению , так что часть руководителей Ыйбён была арестована, часть умерла по естественным причинам, часть перебралась в Маньчжурию: центром антияпонской активности стал Кандо, куда перебрались и Ли Бом Юн со товарищи .
В России остались немногие, однако в 1914 г. Ли Сансоль, Ли Донхви и другие создали во Владивостоке «Тэхан кванбоккун чонбу» («Военное правительство возрождения Кореи»), которое планировало создание армии независимости и развёртывание вооружённой борьбы, но планы остались планами.
В 1915 г. корейское тайное общество пытались создать немцы, - таковое должно было бы вести борьбу и против России, и против Японии. Проект не удался, так как немцы собирались давать деньги и оружие только после того, как корейцы начнут делать что-то сами, но этот козырь был разыгран японцами, и на основе провокационных слухов в начале 1917 г. ряд видных деятелей корейского движения за независимость, в том числе Ли Дон Хви, были арестованы и выпущены на свободу только после Октябрьской Революции .
Новый виток создания корейского партизанского движения на Дальнем Востоке связан событиями марта 1919 г., и об этом мы поговорим в свой черед, тем более что партизан того времени уже не принято называть Ыйбён.
Вот и все про партизан: вывод получается несколько отличным от традиционного.
Во-первых, движение Ыйбён не было революционным и состояло скорее из консерваторов-традиционалистов (заметим, что об этом говорит и само его название). Несмотря на пример безусловно стойкого антияпонского духа, практически никто из них не предпринимал меры по повышению своей эффективности посредством внутренних реформ. В этом смысле даже Тонхак шли впереди их, поскольку предлагали хотя бы какую-то программу модернизации .
Консервативные позиции большинства руководителей Ыйбён проявлялись и в том, что большая часть их стихов, в отличие от агитационных текстов просветителей, была написана не на живом литературном языке, а на ханмуне.
Во-вторых, у Ыйбён не было ни выучки, ни опыта, ни оружия (ружья были, в основном, фитильные), ни координации действий (большая часть отрядов действовала сугубо в пределах своего удела или волости). Даже единое командование, собравшееся в декабре 1907 г., не сумело осуществить координацию движения, и Ыйбён осталось разобщенным.
В-третьих, деятельность Ыйбён была направлена не столько против японцев, сколько против прояпонски настроенных корейцев, а борьба с японской структурой сводилась к перерезыванию проводов и мелким стычкам, далеким от понятия «народная война». Не случайно южнокорейские авторы скорее обходят тему успехов Ыйбён, поскольку в стратегическом плане борцам за свободу Кореи с оружием в руках ничего добиться не удалось.
Человек, не являющийся патриотом Кореи, мог даже задаться вопросом о том, «Была ли принципиальная разница между действиями Ыйбён и полугангстерскими формированиями", но надо понимать, что превращение «борцов за свободу» в «полевых командиров» очень часто является процессом, который связан не со злой волей руководителей восстания, а с объективной ситуацией, о которой мы упоминали в рассуждении историографа.
В-четвертых, Ыйбён значительно страдала от фракционной борьбы и внутренних дрязг. Это хорошо видно на примере действий корейских патриотов на российском Дальнем Востоке, где царское правительство даже отселяло вглубь Сибири нескольких наиболее известных лидеров Ыйбён, обвиненных их соплеменниками в вымогательстве и создании частной армии .