Иван Грозный. Реформы избранной рады. Взятие Казани. Часть 1/2
Храм Рождества Иоанна Предтечи, Патриаршее подворье в Сокольниках, Москва. Весна 2004 года.
Отекстовка: Сергей Пилипенко, май 2023.
Сейчас мы довольно кратко разберем с вами обстоятельства рождения, взросления и прихода к власти Иоанна IV Васильевича, внука великого основателя России. Его отец Василий III был несомненно бледной тенью своего родителя, но в общем продолжал достижения его царствования. Именно при Василии III, о чем часто забывают, были формально введены в состав Российской державы остатки Рязанского великого княжества и Псковская земля. Это произошло безболезненно в отличие от присоединения Новгородской и даже Тверской земли, потому об этом обычно забывают.
В отношениях с Западом Василий III вел себя сверхосторожно и вообще не пользовался царским титулом. Кстати, именно из-за того делают ошибку: Ивана IV называют первым русским царем, потому что Иван III царский титул использовал, а Василий писал себя «великим князем», правда, «государем великим князем», конечно, но не «царем».
В отношениях с Ордой он совершенно исправно отрабатывал линию отца. Оказывая все более сильное давление на Казань, он отстроил на Волге крепость Васильсурск. Город существует до сих пор. Но по-прежнему никакой угрозы существованию Казанского ханства не проявлял. Повторяю, Москва не настаивала на ликвидации внутренней самостоятельности Казанского ханства и лишь настаивала на том, чтобы Казань совершенно справедливо признавала Москву старшей и вела дружественную политику, что Казанью постоянно нарушалось. В самой же Казани шла борьба между сторонниками московской ориентации и сторонниками крымской ориентации, которой Москва ни в коем случае допустить не могла, потому что Крым уже был верным вассалом султана, а потерпеть турецкого агента относительно близко от Москвы, конечно, не могла.
Внутренняя политика при Василии III была в основном без изменений. При нем продолжали строить, и довольно много. Были возведены мощнейшие, современнейшие крепости Нижнего Новгорода. Это частично псковская работа, частично итальянская. Крепость Коломна, вероятно, московской и псковской работы. Зарайская крепость, я уверен, итальянской работа. Предполагают, что архитектор известен. Это строитель стен Китай-города в Москве до того - Петров Малой. Как этого Пьетро полностью звали, никто не знает. Почему я в том так убежден? Это типичная новомодная артиллерийская крепость, в которой башни не намного выше стен, потому что теперь играют роль не обстрелы сверху, а обстрелы вдоль стены. Потому башни почти целиком вынесены за стены, их орудия в случае штурма ведут фланкирующий огонь. Кроме того, Зарайск - правильный прямоугольник. Его стороны соотносятся, как диагональ и сторона квадрата. Это типично ренессансная игра в числа. В такие числа славянские зодчие не играли. Наши строили бы по ландшафту, по пейзажу. Зарайский кремль почти полностью сохранился. Можно хорошо видеть его правильную форму. Строили и в Москве, и в ближнем Подмосковье. Знаменитые постройки села Коломенского, великолепная шатровая Вознесенская церковь и круглая в плане церковь-колокольня Георгия Победоносца - это постройки Василия III. И ведь не все до нас дошло.
Есть, правда, одно серьезное но. Иоанн Васильевич, настоящий Грозный, как пишет летописец, встречи любил, то есть полемику в думе, допускал возражения, допускал споры с собой. Разумеется, он имел последнее слово и принимал решение, как и подобает монарху. Но высказывать при нем можно было все что угодно и достаточно жестко. Василий же характером и авторитетом отца не обладал. Потому в думу ходил все реже, старался обходить ее. Его справедливо обвиняли, что он решает вопросы с двумя-тремя приближенными, притом не самого блестящего происхождения. Потому аристократия, естественно, обвиняла его, что он подменяет ее холуями. Это приведет к тяжким последствиям в русской истории.
Замечу от себя. Одна из самых непростительных ошибок главы государства, как монарха особенно, так и выборного президента, - боязнь сильных, талантливых людей. На то и царь, чтобы уметь с ними работать, уметь настоять на своем. Но если он вместо того сильных людей задвигает, то готовит неприятные перспективы как государству, так иногда и самому себе. К сожалению, того не умел наш государь Борис Федорович, первый Годунов. И то сказалось тяжко на конце его царствования и на развитии Смуты. С другой стороны, малообразованная императрица Елизавета Петровна и среднеобразованная Екатерина Вторая самых талантливых людей выбирать и выдвигать умели. А посему их собственные таланты принципиального значения для государства не имели. Они всегда были окружены выдающимися людьми, и на каждый случай жизни у них был министр, генерал, чиновник, ученый, основатель университета. И то дало хороший результат.
Однако в целом свое долгое 30-летнее царствование Василий III провел неплохо. Умер даже лучше, чем жил. Дела оставил в порядке. Всех, кого успел, простил. У всех, у кого успел, попросил прощения. Принял, как и положено было в московской династии, предсмертное монашеское пострижение, и отдал Богу душу.
Худшее, что сделал Василий в своей жизни, - это его развод и второй брак. Женат Василий III был на великой княгине Соломонии из достаточно знатного тогда рода Сабуровых. Сабуровы происходили от Чет-мурзы, некого ордынца, который, возможно, выехал на русскую службу еще при первом Московском князе Данииле Александровиче или уж во всяком случае вскоре после его кончины в начале XIV века. Позже не получается по родословной. Младшей ветвью той же линии были Годуновы. Именно оттуда недруги Годунова придумали его татарское происхождение. Посчитайте, сколько веков прошло от Чета до рождения Бориса. Два с половиной века. Какой уж там татарский род! Так же можно всех Рюриковичей считать скандинавами. Или так же, но наоборот, можно утверждать, что Николай Второй был несомненно не русским царем, ибо в нем была только одна 132-я часть русской крови. Годуновы тогда еще не были среди первых людей, а Сабуровы были, их старшая ветвь. Так что брак был вполне равнородным. Наши цари женились и на дворянках более скромного происхождения.
У Василия и Соломонии не было детей. В принципе никто не знает, от чего у супружеской пары нету детей. Даже сейчас медицина не всегда может решительно сказать. Если вина супруга, то существует только одна причина, причем это оставляет его совершенно здоровым во всех отношениях, в том числе в половом, эротическом свойстве. У женщины может быть несколько причин, до шести. Некоторые лечатся. Тогда не лечились. Опять-таки женщина притом остается совершенно здоровой. Наше православное каноническое право с византийских времен разрешает развод на основании отсутствия детей. Но развод должен быть совершен достаточно быстро после заключения брака. А если долго прожили вместе, то отсутствие детей уже не основание для канонического развода. Они прожили достаточно долго. Есть основания полагать, что Василий просто увлекся. На московскую службу из Литвы выехали князья Глинские. И внешне, видимо, достаточно привлекательная панна Елена, сестра князей, барышня европейской культуры, надо полагать, произвела неизгладимое впечатление на великого князя. И тут он начал готовить себе развод. Несмотря на продолжение полемики иосифлян и нестяжателей, в этот момент все порядочные иосифляне, как и все порядочные нестяжатели были против развода великого князя. Главным аргументом Василия было то, что у него нету наследника престола. Аргумент был абсолютно несостоятельным, так как у него были братья. Ну и что, что нету наследника! Во-первых, каноническое право выше династического. А во-вторых, династия не пресекается. Была семья князя Юрия Дмитровского, и была семья князя Андрея Старицкого. Престолонаследие могло перейти к следующей линии, что во всем мире признавалось законным, а вот развод не всегда признавался законным, и брак тоже не всегда признавался законным.
Но Василий упорствовал. И пытался подкрепить свои амбиции, обращаясь с письмами к патриарху Константинопольскому и Афонским монахам. Естественно, они всего лишь внешний авторитет. Афонские монахи - это все же всеправославные авторитеты, а что касается Константинопольского патриарха, то он уже не был нашим первоиерархом, мы уже давно были автокефальными. Кончилось это прискорбно. Однако нам интересно, как это кончилось. Афонские монахи, люди простодушные, ответили Василию крупной бестактностью. В ответном послании его поименовали сосудом греховным, блудилищем и чуть ли не козлом. Переписка с Афоном на некоторое время прервалась.
Константинопольский патриарх Парфений, разумеется, такого позволить себе не мог. Он же первоиерарх, потому должен быть более чем дипломатом. И вот интересно, что написал патриарх. Его письмо часто излагают, его можно найти в переводе. Он написал Василию: «Ты всевластный государь. Ты в конце концов поступишь, как тебе угодно. Но только смотри, оснований для законного развода у тебя нет. Ты совершишь развод, - либо зная, либо догадываясь, пишет патриарх, - и вдруг тебе захочется вступить в другой брак, который тоже будет незаконным. А от этого брака родится будущий мучитель твоего государства». Ну как в воду глядел! Во всяком случае совершенно точно напророчил Константинопольский патриарх.
Не получив поддержки, Василий обошелся своими силами, положившись на митрополита Даниила, верного государственника и верного своего слугу, к сожалению. Пару слов о Данииле. Он постриженик Волоколамского Иосифа монастыря, один из непосредственных учеников преподобного Иосифа. Он отличался усердием и ученостью. Основанием его избрания было то, что он стал Волоцким игуменом. Но при каких обстоятельствах? Братия избрала его и просила умирающего Иосифа благословить Даниила. Иосиф чувствовал что-то гнилое в монахе Данииле и не хотел его благословлять. Но братия настаивала. А преподобный сам составил устав, по которому игумен избирается братией, и никто не волен ей в том препятствовать. Он не мог преступить свое собственное слово и благословил его все-таки, хотя не хотел. Что-то Иосифа Волоцкого останавливало.
Так вот, этот самый Даниил совершил все-таки развод. Неприличная ситуация на том не закончилась. Гораздо ниже поставленный священник, духовник Василия (обычно Благовещенский протопоп), отказался венчать следующий брак. Тогда Крутицкий епископ Досифей (тогда официально Сарский и Подонский, но его в просторечии уже называли Крутицким) сделал это вместо духовника. Ох, сладкая парочка оказалась тогда в нашей иерархии - митрополит Даниил и епископ Досифей! Еще увидите.
Кстати, было нарушено еще одно неписаное правило, обычай, который и в XIX веке соблюдался, об этом писал святитель Филарет Московский, что монашествующий священник, хотя имеет право совершать все с таинства, не должен венчать брак. Крестить может, конечно, хотя в монастырях не крестят, в приходских церквях крестят, а венчать не может, потому что сам брака не имеет. Однако брак худо-бедно все же повенчали. Великую княгиню насильственно постригли в монахини, притом с подробностями, сохраненными для нас. Она отказывалась принести монашеский обет и срывала с себя монашеский куколь. И приближенный Василия Иван Шигона-Поджогин якобы прямо в храме ударил ее плетью. История правдоподобна. В Суздале, где в Ризеположенском монастыре монашествовала бывшая великая княгиня, Иван Шигона построил каменный храм, стоящий по сию пору, и другой, архитектурно близкий каменный храм поставил в Успенском монастыре близ Старицы. И в том же монастыре принял пострижение. Не будучи боярином, надо сильно разориться, чтобы поставить два каменных храма. То есть Шигона замаливал грехи крупно и знал что замаливать. На том история не закончилась.
Великую княгиню, теперь уже монахиню Софию, увезли в Суздаль и поместили в Покровский женский монастырь, где она будет не последней сосланной представительницей царских фамилий. Там будет насильственно пострижена также Евдокия, урожденная Лопухина, законная жена Петра I, история повторится в менее щепетильные времена. И тут происходит грандиозный скандал. В Москву сообщают, что великая княгиня родила сына. Ну, тут все же не XX век, тут уместно заметить, хорош же однако был Василий, если готовил развод, но ухитрился неугодной жене зачать ребенка. В конце концов, девять месяцев не такой уж длинный срок.
Василий оказался в безвыходном положении. Младенца надо убивать, ведь он законный наследник престола, и потому могут найтись люди, которые составят заговор против самого Василия. А если родится его сын от Елены, права сына будут немедленно оспорены. В Суздаль помчались еще более не мудрящие исполнители, совсем простецкие в сравнении с Иваном Поджогиным. Но когда они примчались, им сообщили, что новорожденный умер и похоронен. Позднее легенда уже XVII века, гораздо более позднее народное предание, свяжет этого даже неизвестного по имени законного сына Василия III с благородным разбойником атаманом Кудияром. Проверить ее невозможно. Возможно, что этот человек вырос и жизнь прожил, не зная своего происхождения, потому что по легенде его младенцем передали на выкармливание верным людям за пределами монастыря. Легенда не имела подтверждений до большевиков. В 1921 году началось омерзительное гробокопательство по всей Русской земле, и вскрывали не только раки святых, вскрывали много могил. И предание получило подтверждение. В Суздальском Покровском монастыре была найдена аркасолия, то есть ниша, где была захоронена кукла, то есть ложное захоронение.
Что же касается написанного патриархом Парфением, то тут есть еще одно интересное соображение. Происхождение князей Глинских, которым княжеский титул даровали Литовские великие князья, темновато, но есть предание, которое широко распространено, сохранилось в польской литературе, в литовских преданиях, в малороссийских казачьих преданиях. Так вот что сделал Василий по всей вероятности. Я не преувеличиваю значение злополучного голоса крови, но уж тут что и скажешь! Если предание верно, то по мужской линии Иван IV был прямым потомком Дмитрия Донского, а по женской - прямым потомком Мамая. Худшего было трудно и удумать!
Вскоре после этих событий Василий помирает. Государство он оставил в порядке, назначив управлять в силу младенчества наследника Ивана семибоярщину. Эта семибоярщина была не первая и не последняя в русской истории. Это старинная русская традиция. Первый регентский совет из семи бояр оставил после себя Дмитрий Донской. Может быть, и раньши были. Вполне возможно, это общерусская традиция. В семибоярщину естественно вошли оба брата Василия - князья Дмитровский и Старицкий, а также пятеро авторитетных бояр во главе с маститым руководителем думы боярином князем Мстиславским. Но еще, как вы догадываетесь, очень молодая, интересная и энергичная Елена Глинская решила, что ей мало почетной и невлиятельной роли вдовствующей великой княгини. И она решила прибрать власть. Твердолобые историки-монархисты XIX века и уж совсем твердолобые монархисты наших дней в том не видят ничего. Мы же должны помнить, что женщина вообще не имела права наследования в Древней Руси. И это важнее всего. Все, больше не было особы правящей. Женщина, вдовствующая княгиня, великая княгиня, царица имела по традиции право только на опричнину. «Опричь», как вы знаете, значит кроме. То есть имела право на пожизненно выделенное ей имущество, включая земли, естественно, которые давали бы ей не только безбедное, но и достойное существование, имела право иметь свой двор великой княгини. Опричнина была пожизненной, наследовать ее никто не мог, она возвращалась в великокняжескую собственность по кончине вдовы. Никаких других прав она не имела.
Но Елене помогли обстоятельства. Удельные князья, как обычно, пребывали в своих уделах, а не в Москве. А кроме того, так уж ей фишка легла, двое членов регентского совета, бывших в Москве, друг за другом умирают, в том числе Мстиславский. Тогда, опираясь на дворян попроще и на своего сообщника, молодого, довольно твердолобого, но энергичного князя Овчину Оболенского, Елена узурпирует власть. Был ли притом Овчина Оболенский ее любовником, мы не знаем. Было такое предположение, но я не могу того утверждать. Может быть, и был. Естественно, она понимала, что ее права птичьи и что теперь, когда фактически нету регентского совета, ее претензии на престол могут оспорить законные претенденты на престол - удельные князья. Потому она, не учиняя никаких репрессий, приглашает в Москву по случаю праздника Юрия Дмитровского. Он сразу попадает в темницу и оттуда не выходит. От одного опасного человека она избавилась. Затем она приглашает Андрея Старицкого. У того хватает ума вежливо отказаться, сказавшись заболевшим. Она тоже не великий дипломат и отвечает угрозами. Князь Андрей, видимо, до того совсем не претендовавший на престол, начинает собирать войска. Об этом доносят Елене. Это уже совсем опасно. Она направляет свои войска под командованием Овчины. Андрей выходит из Старицы и начинает отходить в направлении Новгорода. Как вы понимаете, это уже совсем страшная угроза. Если этот могущественный и богатейший город поддержит притязания Старицкого князя, тут можно только поставить жирное многоточие. Правда, судя по всему, Овчина командовал лучше, чем Старицкий князь и сумел перехватить его. Войска встретились, что называется, во чистом поле. Интересно, что Овчина Оболенский, имея численное преимущество, опасался напасть на войска Старицкого. Почему же? А он не надеялся на московские войска. Неизвестно, какие настроения были у московских дворян, они ведь кое-что знали о происходящем. И тогда Андрею предлагают мир, прощение всех его прегрешений, самые добрые отношения и гарантии неприкосновенности, если он ради мира поедет в Москву. Гарантиям Елены князь не поверил бы ни на секунду, но «опасную грамоту» (грамоту безопасности) дал ему митрополит Даниил, а вручил ее князю уже упоминавшийся Крутицкий епископ Досифей. Я когда-то занимался историей Крутицкой епархии, и то позволяет мне утверждать, что за всю историю Русской церкви только одного первоиерарха мы можем решительно назвать прохвостом, клятвопреступником, предателем, достойного, может быть, посмертного лишения сана. Такой оказался среди епископов Зарайских и потом Крутицких.
Андрей поехал. Гарантиям митрополита, доставленным ему епископом, он поверил и тоже угодил в темницу, где прожил не долго, меньше года, его уморили довольно быстро. Было даже предание, что для ускорения процесса на него некую железную шляпу надевали. Может быть, это русский прототип железной маски. Что же касается его вдовы княгини Евфросиньи и детей, в частности наследника Владимира Андреевича, то их все-таки поместили под домашний арест за приставы на Берсеневом дворе напротив Кремля. Впоследствии они были оттуда благополучно освобождены, что, впрочем, не лишило обоих печального конца.
Вскоре после описанных событий Елена померла. Иван в своем первом послании князю Андрею Михайловичу Курбскому обвиняет бояр, что они его мать уморили. Если бы даже уморили, не велико было бы преступление, все-таки она убийца, преступница во всех отношениях. Но судя по всему того не было, потому что в течение года Елена долго болела и несколько раз ездила на богомолье, что ей не помогло. Уморить медленно тогда в Москве не умели. Значит версия отравления отпадает.
И вот когда никакой власти не стало, когда не стало авторитетных князей Данилова дома, они были убиты, началась боярская междоусобица. Вот в чем был виноват Василий, когда отодвигал боярскую думу от принятия важнейших решений. Бояре отвыкли от ответственности и потому распустились. Преимущественно по крупнейшим лидерам группировок эту распрю часто называют «распрей Шуйских и Бельских». Одну группу возглавляли Шуйские, потомки Суздальских великих князей, напомню вам, а другую - Бельские, князья Гедиминовичи, довольно давно выехавшие на русскую службу из Литвы. Это все блестящие аристократические фамилии. Продолжалась распря довольно долго, захватывая начало сороковых годов. За то время несколько человек были убиты, два митрополита лишились кафедры. Сначала свели негодяя Даниила. Потом свели ученейшего, честнейшего владыку Иосафа, который почитается во всяком случае как местночтимый святой Троице-Сергиевой лавры, откуда он происходил. Он то появляется, то исчезает в календаре. Но в любом случае церковь свидетельствовала о его святости.
А что происходило со всей Русью в то время? А ничего. Тогда ведь была междоусобица среди верхушечной, боярской знати. Междоусобица затрагивала правительство и околоправительственные круги, ближайших вассалов и более никого. Следовательно, купцы по-прежнему торговали, кузнецы ковали, а крестьяне пахали. Могу сказать, что я совершенно разделяю точку зрения глубоко гражданственную и демократическую, что в мирное время лучшее правительство то, которое наименее незаметно. В мирное время здоровое общество в правительстве вообще не нуждается, оно самоорганизуется. Другое дело, если бы в это время нам навязали серьезную войну. Вот тогда нам бы туго пришлось. Но войну нам не навязали, потому ничего не происходило.
После митрополита Иосафа кафедру занимает поистине великий человек. У него был богатый жизненный опыт ученого человека, монаха и церковного администратора. Он был настоятелем Лужецкого Можайского монастыря, потом архиепископом Новгородским. Митрополитом стал преосвященный Макарий. Он славнейший и ученейший муж в нашей истории. Под его руководством составлено несколько ученых трудов: историко-генеалогический труд «Степенная книга царского родословия» (в литературе часто просто «Степенная книга»), исторический, иллюстрированный хронограф с миниатюрами, и, наверное, самое важное - «Великие Минеи-четьи», то есть впервые полностью собранный календарный свод житий святых и праведников. «Минея» - это помесячная книга, а «минеи-четьи» - это минеи для чтения, в отличие от миней служебных, которые содержат богослужения годичного круга. Впервые мы создали великие минеи-четьи.
Оказавшись митрополитом, Макарий очень быстро показал, что он не Иосаф и потому просто так сбросить его не удастся. Он сумел консолидировать здоровые силы общества, как сейчас говорят, то есть силы дворянские, боярские и, вероятно, посадские, которые чувствовали и понимали всю опасность происходившей распри. К сожалению, мы поверхностно с этим знакомы. Для укрепления единства митрополии, единого царства именно Макарий проводит первые соборы канонизации, так называемые Макарьевские соборы. Тогда было прославлено множество русских святых. До Макария прославленных святых было очень мало. Были местночтимые святые, было народное почитание, было почитание в отдельных монастырях, в отдельных епархиях. Новгородцы, например, в пределах своей земли провели канонизацию многих святых и праведников. Но общерусских почитаемых были единицы. Мы тем обязаны Макарьевским соборам. Интересно, что самого Макария прославили только к 1000-летнему юбилею, в 1988 году, то есть на наших глазах. Про него как-то долго забывали.
Благополучно стабилизировав ситуацию в стране, Макарий исправляет чин царского венчания, приводя его в почти полное соответствие с византийским. Естественно, он всегда имел русские отличия. И впервые совершается царское венчание над достигшим совершеннолетия государем. В 1547 году венчается на царство Иоанн IV. Здесь очень интересные моменты, для нас, видимо, очень важные даже сейчас. Ну, во-первых, какое принципиальное значение для нас имеет царское венчание Иоанна? Его нынешние поклонники придают колоссальное значение тому, что он был венчанный царь и помазанник Божий. Но, как разъясняют многие церковные авторитеты, в том числе святитель Филарет Московский Дроздов, царское миропомазание означает лишь то, что церковь носителю царской власти, то есть самой тяжелой ноши в жизни испрашивает дополнительные дары Святого духа, как и миропомазание любого христианина означает то, что он получает дары Святого духа как бы с запасом на всю оставшуюся жизнь. Миропомазание, как и крещение, признается у нас таинством однократным. То есть это не второе миропомазание, а некая его высшая степень. Как и миропомазание любого из вас не делало вас священной особой, так и царя оно не может сделать священной особой. Слово «помазанник» у нас применяется в трех значениях. Помазанник Божий - это прежде всего Христос. Это так и переводится. Греки перевели древнееврейское слово «машиах» (мессия, букв. помазанник) как Христос. И так это слово вошло во все европейские языки, хотя каждый народ мог бы сам перевести. Сейчас это было бы нелепо, но если бы в первые века славяне перевели его как Иисус Помазанник, это было бы совершенно верно. Во вторую очередь «помазанник» - это каждый христианин, конечно, церковный христианин, а не просто уверовавший. И наконец только в третью очередь это христианский государь. Притом чин миропомазания государя сначала появился в Западной Европе, довольно поздно, у византийцев только в XIII веке. Потому говорить, что мы должны как-то иначе относиться к Ивану IV, потому что он был помазанник, - это примерно то же самое, что сказать, что мы должны не признавать святыми правителями Юстиниана Великого и Александра Невского или других святых царей и великих князей только потому, что их не миропомазали.
Часть 2/2
Оглавление
Отекстовка: Сергей Пилипенко, май 2023.
Сейчас мы довольно кратко разберем с вами обстоятельства рождения, взросления и прихода к власти Иоанна IV Васильевича, внука великого основателя России. Его отец Василий III был несомненно бледной тенью своего родителя, но в общем продолжал достижения его царствования. Именно при Василии III, о чем часто забывают, были формально введены в состав Российской державы остатки Рязанского великого княжества и Псковская земля. Это произошло безболезненно в отличие от присоединения Новгородской и даже Тверской земли, потому об этом обычно забывают.
В отношениях с Западом Василий III вел себя сверхосторожно и вообще не пользовался царским титулом. Кстати, именно из-за того делают ошибку: Ивана IV называют первым русским царем, потому что Иван III царский титул использовал, а Василий писал себя «великим князем», правда, «государем великим князем», конечно, но не «царем».
В отношениях с Ордой он совершенно исправно отрабатывал линию отца. Оказывая все более сильное давление на Казань, он отстроил на Волге крепость Васильсурск. Город существует до сих пор. Но по-прежнему никакой угрозы существованию Казанского ханства не проявлял. Повторяю, Москва не настаивала на ликвидации внутренней самостоятельности Казанского ханства и лишь настаивала на том, чтобы Казань совершенно справедливо признавала Москву старшей и вела дружественную политику, что Казанью постоянно нарушалось. В самой же Казани шла борьба между сторонниками московской ориентации и сторонниками крымской ориентации, которой Москва ни в коем случае допустить не могла, потому что Крым уже был верным вассалом султана, а потерпеть турецкого агента относительно близко от Москвы, конечно, не могла.
Внутренняя политика при Василии III была в основном без изменений. При нем продолжали строить, и довольно много. Были возведены мощнейшие, современнейшие крепости Нижнего Новгорода. Это частично псковская работа, частично итальянская. Крепость Коломна, вероятно, московской и псковской работы. Зарайская крепость, я уверен, итальянской работа. Предполагают, что архитектор известен. Это строитель стен Китай-города в Москве до того - Петров Малой. Как этого Пьетро полностью звали, никто не знает. Почему я в том так убежден? Это типичная новомодная артиллерийская крепость, в которой башни не намного выше стен, потому что теперь играют роль не обстрелы сверху, а обстрелы вдоль стены. Потому башни почти целиком вынесены за стены, их орудия в случае штурма ведут фланкирующий огонь. Кроме того, Зарайск - правильный прямоугольник. Его стороны соотносятся, как диагональ и сторона квадрата. Это типично ренессансная игра в числа. В такие числа славянские зодчие не играли. Наши строили бы по ландшафту, по пейзажу. Зарайский кремль почти полностью сохранился. Можно хорошо видеть его правильную форму. Строили и в Москве, и в ближнем Подмосковье. Знаменитые постройки села Коломенского, великолепная шатровая Вознесенская церковь и круглая в плане церковь-колокольня Георгия Победоносца - это постройки Василия III. И ведь не все до нас дошло.
Есть, правда, одно серьезное но. Иоанн Васильевич, настоящий Грозный, как пишет летописец, встречи любил, то есть полемику в думе, допускал возражения, допускал споры с собой. Разумеется, он имел последнее слово и принимал решение, как и подобает монарху. Но высказывать при нем можно было все что угодно и достаточно жестко. Василий же характером и авторитетом отца не обладал. Потому в думу ходил все реже, старался обходить ее. Его справедливо обвиняли, что он решает вопросы с двумя-тремя приближенными, притом не самого блестящего происхождения. Потому аристократия, естественно, обвиняла его, что он подменяет ее холуями. Это приведет к тяжким последствиям в русской истории.
Замечу от себя. Одна из самых непростительных ошибок главы государства, как монарха особенно, так и выборного президента, - боязнь сильных, талантливых людей. На то и царь, чтобы уметь с ними работать, уметь настоять на своем. Но если он вместо того сильных людей задвигает, то готовит неприятные перспективы как государству, так иногда и самому себе. К сожалению, того не умел наш государь Борис Федорович, первый Годунов. И то сказалось тяжко на конце его царствования и на развитии Смуты. С другой стороны, малообразованная императрица Елизавета Петровна и среднеобразованная Екатерина Вторая самых талантливых людей выбирать и выдвигать умели. А посему их собственные таланты принципиального значения для государства не имели. Они всегда были окружены выдающимися людьми, и на каждый случай жизни у них был министр, генерал, чиновник, ученый, основатель университета. И то дало хороший результат.
Однако в целом свое долгое 30-летнее царствование Василий III провел неплохо. Умер даже лучше, чем жил. Дела оставил в порядке. Всех, кого успел, простил. У всех, у кого успел, попросил прощения. Принял, как и положено было в московской династии, предсмертное монашеское пострижение, и отдал Богу душу.
Худшее, что сделал Василий в своей жизни, - это его развод и второй брак. Женат Василий III был на великой княгине Соломонии из достаточно знатного тогда рода Сабуровых. Сабуровы происходили от Чет-мурзы, некого ордынца, который, возможно, выехал на русскую службу еще при первом Московском князе Данииле Александровиче или уж во всяком случае вскоре после его кончины в начале XIV века. Позже не получается по родословной. Младшей ветвью той же линии были Годуновы. Именно оттуда недруги Годунова придумали его татарское происхождение. Посчитайте, сколько веков прошло от Чета до рождения Бориса. Два с половиной века. Какой уж там татарский род! Так же можно всех Рюриковичей считать скандинавами. Или так же, но наоборот, можно утверждать, что Николай Второй был несомненно не русским царем, ибо в нем была только одна 132-я часть русской крови. Годуновы тогда еще не были среди первых людей, а Сабуровы были, их старшая ветвь. Так что брак был вполне равнородным. Наши цари женились и на дворянках более скромного происхождения.
У Василия и Соломонии не было детей. В принципе никто не знает, от чего у супружеской пары нету детей. Даже сейчас медицина не всегда может решительно сказать. Если вина супруга, то существует только одна причина, причем это оставляет его совершенно здоровым во всех отношениях, в том числе в половом, эротическом свойстве. У женщины может быть несколько причин, до шести. Некоторые лечатся. Тогда не лечились. Опять-таки женщина притом остается совершенно здоровой. Наше православное каноническое право с византийских времен разрешает развод на основании отсутствия детей. Но развод должен быть совершен достаточно быстро после заключения брака. А если долго прожили вместе, то отсутствие детей уже не основание для канонического развода. Они прожили достаточно долго. Есть основания полагать, что Василий просто увлекся. На московскую службу из Литвы выехали князья Глинские. И внешне, видимо, достаточно привлекательная панна Елена, сестра князей, барышня европейской культуры, надо полагать, произвела неизгладимое впечатление на великого князя. И тут он начал готовить себе развод. Несмотря на продолжение полемики иосифлян и нестяжателей, в этот момент все порядочные иосифляне, как и все порядочные нестяжатели были против развода великого князя. Главным аргументом Василия было то, что у него нету наследника престола. Аргумент был абсолютно несостоятельным, так как у него были братья. Ну и что, что нету наследника! Во-первых, каноническое право выше династического. А во-вторых, династия не пресекается. Была семья князя Юрия Дмитровского, и была семья князя Андрея Старицкого. Престолонаследие могло перейти к следующей линии, что во всем мире признавалось законным, а вот развод не всегда признавался законным, и брак тоже не всегда признавался законным.
Но Василий упорствовал. И пытался подкрепить свои амбиции, обращаясь с письмами к патриарху Константинопольскому и Афонским монахам. Естественно, они всего лишь внешний авторитет. Афонские монахи - это все же всеправославные авторитеты, а что касается Константинопольского патриарха, то он уже не был нашим первоиерархом, мы уже давно были автокефальными. Кончилось это прискорбно. Однако нам интересно, как это кончилось. Афонские монахи, люди простодушные, ответили Василию крупной бестактностью. В ответном послании его поименовали сосудом греховным, блудилищем и чуть ли не козлом. Переписка с Афоном на некоторое время прервалась.
Константинопольский патриарх Парфений, разумеется, такого позволить себе не мог. Он же первоиерарх, потому должен быть более чем дипломатом. И вот интересно, что написал патриарх. Его письмо часто излагают, его можно найти в переводе. Он написал Василию: «Ты всевластный государь. Ты в конце концов поступишь, как тебе угодно. Но только смотри, оснований для законного развода у тебя нет. Ты совершишь развод, - либо зная, либо догадываясь, пишет патриарх, - и вдруг тебе захочется вступить в другой брак, который тоже будет незаконным. А от этого брака родится будущий мучитель твоего государства». Ну как в воду глядел! Во всяком случае совершенно точно напророчил Константинопольский патриарх.
Не получив поддержки, Василий обошелся своими силами, положившись на митрополита Даниила, верного государственника и верного своего слугу, к сожалению. Пару слов о Данииле. Он постриженик Волоколамского Иосифа монастыря, один из непосредственных учеников преподобного Иосифа. Он отличался усердием и ученостью. Основанием его избрания было то, что он стал Волоцким игуменом. Но при каких обстоятельствах? Братия избрала его и просила умирающего Иосифа благословить Даниила. Иосиф чувствовал что-то гнилое в монахе Данииле и не хотел его благословлять. Но братия настаивала. А преподобный сам составил устав, по которому игумен избирается братией, и никто не волен ей в том препятствовать. Он не мог преступить свое собственное слово и благословил его все-таки, хотя не хотел. Что-то Иосифа Волоцкого останавливало.
Так вот, этот самый Даниил совершил все-таки развод. Неприличная ситуация на том не закончилась. Гораздо ниже поставленный священник, духовник Василия (обычно Благовещенский протопоп), отказался венчать следующий брак. Тогда Крутицкий епископ Досифей (тогда официально Сарский и Подонский, но его в просторечии уже называли Крутицким) сделал это вместо духовника. Ох, сладкая парочка оказалась тогда в нашей иерархии - митрополит Даниил и епископ Досифей! Еще увидите.
Кстати, было нарушено еще одно неписаное правило, обычай, который и в XIX веке соблюдался, об этом писал святитель Филарет Московский, что монашествующий священник, хотя имеет право совершать все с таинства, не должен венчать брак. Крестить может, конечно, хотя в монастырях не крестят, в приходских церквях крестят, а венчать не может, потому что сам брака не имеет. Однако брак худо-бедно все же повенчали. Великую княгиню насильственно постригли в монахини, притом с подробностями, сохраненными для нас. Она отказывалась принести монашеский обет и срывала с себя монашеский куколь. И приближенный Василия Иван Шигона-Поджогин якобы прямо в храме ударил ее плетью. История правдоподобна. В Суздале, где в Ризеположенском монастыре монашествовала бывшая великая княгиня, Иван Шигона построил каменный храм, стоящий по сию пору, и другой, архитектурно близкий каменный храм поставил в Успенском монастыре близ Старицы. И в том же монастыре принял пострижение. Не будучи боярином, надо сильно разориться, чтобы поставить два каменных храма. То есть Шигона замаливал грехи крупно и знал что замаливать. На том история не закончилась.
Великую княгиню, теперь уже монахиню Софию, увезли в Суздаль и поместили в Покровский женский монастырь, где она будет не последней сосланной представительницей царских фамилий. Там будет насильственно пострижена также Евдокия, урожденная Лопухина, законная жена Петра I, история повторится в менее щепетильные времена. И тут происходит грандиозный скандал. В Москву сообщают, что великая княгиня родила сына. Ну, тут все же не XX век, тут уместно заметить, хорош же однако был Василий, если готовил развод, но ухитрился неугодной жене зачать ребенка. В конце концов, девять месяцев не такой уж длинный срок.
Василий оказался в безвыходном положении. Младенца надо убивать, ведь он законный наследник престола, и потому могут найтись люди, которые составят заговор против самого Василия. А если родится его сын от Елены, права сына будут немедленно оспорены. В Суздаль помчались еще более не мудрящие исполнители, совсем простецкие в сравнении с Иваном Поджогиным. Но когда они примчались, им сообщили, что новорожденный умер и похоронен. Позднее легенда уже XVII века, гораздо более позднее народное предание, свяжет этого даже неизвестного по имени законного сына Василия III с благородным разбойником атаманом Кудияром. Проверить ее невозможно. Возможно, что этот человек вырос и жизнь прожил, не зная своего происхождения, потому что по легенде его младенцем передали на выкармливание верным людям за пределами монастыря. Легенда не имела подтверждений до большевиков. В 1921 году началось омерзительное гробокопательство по всей Русской земле, и вскрывали не только раки святых, вскрывали много могил. И предание получило подтверждение. В Суздальском Покровском монастыре была найдена аркасолия, то есть ниша, где была захоронена кукла, то есть ложное захоронение.
Что же касается написанного патриархом Парфением, то тут есть еще одно интересное соображение. Происхождение князей Глинских, которым княжеский титул даровали Литовские великие князья, темновато, но есть предание, которое широко распространено, сохранилось в польской литературе, в литовских преданиях, в малороссийских казачьих преданиях. Так вот что сделал Василий по всей вероятности. Я не преувеличиваю значение злополучного голоса крови, но уж тут что и скажешь! Если предание верно, то по мужской линии Иван IV был прямым потомком Дмитрия Донского, а по женской - прямым потомком Мамая. Худшего было трудно и удумать!
Вскоре после этих событий Василий помирает. Государство он оставил в порядке, назначив управлять в силу младенчества наследника Ивана семибоярщину. Эта семибоярщина была не первая и не последняя в русской истории. Это старинная русская традиция. Первый регентский совет из семи бояр оставил после себя Дмитрий Донской. Может быть, и раньши были. Вполне возможно, это общерусская традиция. В семибоярщину естественно вошли оба брата Василия - князья Дмитровский и Старицкий, а также пятеро авторитетных бояр во главе с маститым руководителем думы боярином князем Мстиславским. Но еще, как вы догадываетесь, очень молодая, интересная и энергичная Елена Глинская решила, что ей мало почетной и невлиятельной роли вдовствующей великой княгини. И она решила прибрать власть. Твердолобые историки-монархисты XIX века и уж совсем твердолобые монархисты наших дней в том не видят ничего. Мы же должны помнить, что женщина вообще не имела права наследования в Древней Руси. И это важнее всего. Все, больше не было особы правящей. Женщина, вдовствующая княгиня, великая княгиня, царица имела по традиции право только на опричнину. «Опричь», как вы знаете, значит кроме. То есть имела право на пожизненно выделенное ей имущество, включая земли, естественно, которые давали бы ей не только безбедное, но и достойное существование, имела право иметь свой двор великой княгини. Опричнина была пожизненной, наследовать ее никто не мог, она возвращалась в великокняжескую собственность по кончине вдовы. Никаких других прав она не имела.
Но Елене помогли обстоятельства. Удельные князья, как обычно, пребывали в своих уделах, а не в Москве. А кроме того, так уж ей фишка легла, двое членов регентского совета, бывших в Москве, друг за другом умирают, в том числе Мстиславский. Тогда, опираясь на дворян попроще и на своего сообщника, молодого, довольно твердолобого, но энергичного князя Овчину Оболенского, Елена узурпирует власть. Был ли притом Овчина Оболенский ее любовником, мы не знаем. Было такое предположение, но я не могу того утверждать. Может быть, и был. Естественно, она понимала, что ее права птичьи и что теперь, когда фактически нету регентского совета, ее претензии на престол могут оспорить законные претенденты на престол - удельные князья. Потому она, не учиняя никаких репрессий, приглашает в Москву по случаю праздника Юрия Дмитровского. Он сразу попадает в темницу и оттуда не выходит. От одного опасного человека она избавилась. Затем она приглашает Андрея Старицкого. У того хватает ума вежливо отказаться, сказавшись заболевшим. Она тоже не великий дипломат и отвечает угрозами. Князь Андрей, видимо, до того совсем не претендовавший на престол, начинает собирать войска. Об этом доносят Елене. Это уже совсем опасно. Она направляет свои войска под командованием Овчины. Андрей выходит из Старицы и начинает отходить в направлении Новгорода. Как вы понимаете, это уже совсем страшная угроза. Если этот могущественный и богатейший город поддержит притязания Старицкого князя, тут можно только поставить жирное многоточие. Правда, судя по всему, Овчина командовал лучше, чем Старицкий князь и сумел перехватить его. Войска встретились, что называется, во чистом поле. Интересно, что Овчина Оболенский, имея численное преимущество, опасался напасть на войска Старицкого. Почему же? А он не надеялся на московские войска. Неизвестно, какие настроения были у московских дворян, они ведь кое-что знали о происходящем. И тогда Андрею предлагают мир, прощение всех его прегрешений, самые добрые отношения и гарантии неприкосновенности, если он ради мира поедет в Москву. Гарантиям Елены князь не поверил бы ни на секунду, но «опасную грамоту» (грамоту безопасности) дал ему митрополит Даниил, а вручил ее князю уже упоминавшийся Крутицкий епископ Досифей. Я когда-то занимался историей Крутицкой епархии, и то позволяет мне утверждать, что за всю историю Русской церкви только одного первоиерарха мы можем решительно назвать прохвостом, клятвопреступником, предателем, достойного, может быть, посмертного лишения сана. Такой оказался среди епископов Зарайских и потом Крутицких.
Андрей поехал. Гарантиям митрополита, доставленным ему епископом, он поверил и тоже угодил в темницу, где прожил не долго, меньше года, его уморили довольно быстро. Было даже предание, что для ускорения процесса на него некую железную шляпу надевали. Может быть, это русский прототип железной маски. Что же касается его вдовы княгини Евфросиньи и детей, в частности наследника Владимира Андреевича, то их все-таки поместили под домашний арест за приставы на Берсеневом дворе напротив Кремля. Впоследствии они были оттуда благополучно освобождены, что, впрочем, не лишило обоих печального конца.
Вскоре после описанных событий Елена померла. Иван в своем первом послании князю Андрею Михайловичу Курбскому обвиняет бояр, что они его мать уморили. Если бы даже уморили, не велико было бы преступление, все-таки она убийца, преступница во всех отношениях. Но судя по всему того не было, потому что в течение года Елена долго болела и несколько раз ездила на богомолье, что ей не помогло. Уморить медленно тогда в Москве не умели. Значит версия отравления отпадает.
И вот когда никакой власти не стало, когда не стало авторитетных князей Данилова дома, они были убиты, началась боярская междоусобица. Вот в чем был виноват Василий, когда отодвигал боярскую думу от принятия важнейших решений. Бояре отвыкли от ответственности и потому распустились. Преимущественно по крупнейшим лидерам группировок эту распрю часто называют «распрей Шуйских и Бельских». Одну группу возглавляли Шуйские, потомки Суздальских великих князей, напомню вам, а другую - Бельские, князья Гедиминовичи, довольно давно выехавшие на русскую службу из Литвы. Это все блестящие аристократические фамилии. Продолжалась распря довольно долго, захватывая начало сороковых годов. За то время несколько человек были убиты, два митрополита лишились кафедры. Сначала свели негодяя Даниила. Потом свели ученейшего, честнейшего владыку Иосафа, который почитается во всяком случае как местночтимый святой Троице-Сергиевой лавры, откуда он происходил. Он то появляется, то исчезает в календаре. Но в любом случае церковь свидетельствовала о его святости.
А что происходило со всей Русью в то время? А ничего. Тогда ведь была междоусобица среди верхушечной, боярской знати. Междоусобица затрагивала правительство и околоправительственные круги, ближайших вассалов и более никого. Следовательно, купцы по-прежнему торговали, кузнецы ковали, а крестьяне пахали. Могу сказать, что я совершенно разделяю точку зрения глубоко гражданственную и демократическую, что в мирное время лучшее правительство то, которое наименее незаметно. В мирное время здоровое общество в правительстве вообще не нуждается, оно самоорганизуется. Другое дело, если бы в это время нам навязали серьезную войну. Вот тогда нам бы туго пришлось. Но войну нам не навязали, потому ничего не происходило.
После митрополита Иосафа кафедру занимает поистине великий человек. У него был богатый жизненный опыт ученого человека, монаха и церковного администратора. Он был настоятелем Лужецкого Можайского монастыря, потом архиепископом Новгородским. Митрополитом стал преосвященный Макарий. Он славнейший и ученейший муж в нашей истории. Под его руководством составлено несколько ученых трудов: историко-генеалогический труд «Степенная книга царского родословия» (в литературе часто просто «Степенная книга»), исторический, иллюстрированный хронограф с миниатюрами, и, наверное, самое важное - «Великие Минеи-четьи», то есть впервые полностью собранный календарный свод житий святых и праведников. «Минея» - это помесячная книга, а «минеи-четьи» - это минеи для чтения, в отличие от миней служебных, которые содержат богослужения годичного круга. Впервые мы создали великие минеи-четьи.
Оказавшись митрополитом, Макарий очень быстро показал, что он не Иосаф и потому просто так сбросить его не удастся. Он сумел консолидировать здоровые силы общества, как сейчас говорят, то есть силы дворянские, боярские и, вероятно, посадские, которые чувствовали и понимали всю опасность происходившей распри. К сожалению, мы поверхностно с этим знакомы. Для укрепления единства митрополии, единого царства именно Макарий проводит первые соборы канонизации, так называемые Макарьевские соборы. Тогда было прославлено множество русских святых. До Макария прославленных святых было очень мало. Были местночтимые святые, было народное почитание, было почитание в отдельных монастырях, в отдельных епархиях. Новгородцы, например, в пределах своей земли провели канонизацию многих святых и праведников. Но общерусских почитаемых были единицы. Мы тем обязаны Макарьевским соборам. Интересно, что самого Макария прославили только к 1000-летнему юбилею, в 1988 году, то есть на наших глазах. Про него как-то долго забывали.
Благополучно стабилизировав ситуацию в стране, Макарий исправляет чин царского венчания, приводя его в почти полное соответствие с византийским. Естественно, он всегда имел русские отличия. И впервые совершается царское венчание над достигшим совершеннолетия государем. В 1547 году венчается на царство Иоанн IV. Здесь очень интересные моменты, для нас, видимо, очень важные даже сейчас. Ну, во-первых, какое принципиальное значение для нас имеет царское венчание Иоанна? Его нынешние поклонники придают колоссальное значение тому, что он был венчанный царь и помазанник Божий. Но, как разъясняют многие церковные авторитеты, в том числе святитель Филарет Московский Дроздов, царское миропомазание означает лишь то, что церковь носителю царской власти, то есть самой тяжелой ноши в жизни испрашивает дополнительные дары Святого духа, как и миропомазание любого христианина означает то, что он получает дары Святого духа как бы с запасом на всю оставшуюся жизнь. Миропомазание, как и крещение, признается у нас таинством однократным. То есть это не второе миропомазание, а некая его высшая степень. Как и миропомазание любого из вас не делало вас священной особой, так и царя оно не может сделать священной особой. Слово «помазанник» у нас применяется в трех значениях. Помазанник Божий - это прежде всего Христос. Это так и переводится. Греки перевели древнееврейское слово «машиах» (мессия, букв. помазанник) как Христос. И так это слово вошло во все европейские языки, хотя каждый народ мог бы сам перевести. Сейчас это было бы нелепо, но если бы в первые века славяне перевели его как Иисус Помазанник, это было бы совершенно верно. Во вторую очередь «помазанник» - это каждый христианин, конечно, церковный христианин, а не просто уверовавший. И наконец только в третью очередь это христианский государь. Притом чин миропомазания государя сначала появился в Западной Европе, довольно поздно, у византийцев только в XIII веке. Потому говорить, что мы должны как-то иначе относиться к Ивану IV, потому что он был помазанник, - это примерно то же самое, что сказать, что мы должны не признавать святыми правителями Юстиниана Великого и Александра Невского или других святых царей и великих князей только потому, что их не миропомазали.
Часть 2/2
Оглавление