Мы лепим не вещи, а миры, часть 1
Оригинал взят у alelchuk в Мы лепим не вещи, а миры, часть 1
Общение с детьми с помощью творчества
Ребёнка нужно хвалить, принимать, не требовать ничего, кроме энтузиазма по поводу того, что он рисует. Ребёнка ничему нельзя научить кроме того, что он уже знает, но не знает, как назвать. Взрослый или подросток должен знать, что он делает и что требуется, а дети просто растут, и иногда они что-то, может быть, решат изучить. Дети проходят очень предсказуемые этапы в своем развитии, и не нужно как-либо в это вмешиваться.
- Эдит Крамер, художница и арт-терапевт
Внутренний мир
До семи лет ребенок живет в основном своим внутренним миром. Он не воспринимает окружающий мир как объективную реальность. У него в душе возникают и живут определенные образы, происходят какие-то события, и к ним ребенок относится, как к реальным. Окружающий мир он лишь воспринимает и изучает. Он не понимает правил, которые его окружают и не следует им. Требования родителей, цвет неба и травы, необходимость есть, спать и даже наличие силы тяжести для него поначалу случайны и непонятны. Он верит и подчиняется им только потому, что у него нет другого выбора. Постепенно в его памяти и душе откладывается запас впечатлений и правил, которые он начнет осознавать и пытаться приводить в систему только в девять-десять лет.
Художественное творчество ребенка до восьми лет не имеет ничего общего с идеей создания «художественного произведения» или воспроизведения реальности. Дети до восьми лет в своих работах выражают образы своего внутреннего мира. Воспроизвести окружающие вещи или события маленький ребенок может только так, как он его понял и почувствовал. Рисунки и другие художественные работы маленьких детей - это своего рода телеграф, по которому они транслируют во внешний мир свое внутреннее состояние. Кроме того, пытаясь воспроизвести на бумаге или в глине то, что ребенок увидел и узнал об окружающем мире, он закрепляет свои знания, привыкает к ним, осваивается в новых понятиях или событиях. Выражая свои переживания, страхи, ошибки, агрессию через рисунок или лепку, ребенок переживает их и освобождается от них, как будто бы ему пришлось пережить их по-настоящему. Радость, победу, уверенность в себе, доброту, любовь ребенок тоже может выразить через рисунок, и, таким образом, оформить и закрепить в своей душе. Чем больше у него будет возможностей выразить себя в рисунке или лепной работе, тем быстрее и эффективнее пойдет процесс его психического становления.
Именно поэтому ребенок относится к художественному творчеству гораздо серьезнее, чем взрослый. Граница между нарисованным и реальным миром часто бывает размыта, нарисованные события ребенок часто переживает как реальные.
«Рисовальный телеграф»
До восьми лет не имеет смысла учить ребенка «правильно» рисовать или лепить окружающий мир. Гораздо важнее научиться разговаривать с ним по его «рисовальному телеграфу». Можно очень многое узнать о ребенке и о его внутреннем состоянии по его рисункам и другим работам.
Интересно, что «рисовальные телеграммы» можно не только получать, но и отправлять. Играя с ребенком в рисование, вступая в его нарисованный мир, взрослый может рисованными средствами повлиять на те или иные черты характера ребенка. Деликатно исправляя, побуждая ребенка находить правильные, гармоничные решения рисованных ситуаций, взрослый исподволь помогает ребенку справляться с этими ситуациями и в реальной жизни.
Бывают ли «необучающие игры»?
Очень важно помнить, что умение формулировать свои желания, воплощать их в материал и оценивать результат складывается «внутри» ребенка. Момент, когда ребенок вдруг понимает что-то, научивается чему-то, непредсказуем и в большинстве случаев невидим. Часто только задним числом мы можем увидеть результаты его внутреннего роста.
Природа и Господь-Бог наделили ребенка встроенной программой самообучения, и эта программа работает в нем самостоятельно и независимо от внешних педагогических усилий. У ребенка, по большому счету, нет другой задачи в жизни, кроме обучения. Все, что он видит, с чем играет, что пытается делать, он воспринимает, в основном, как повод чему-нибудь научиться. Речь идет о неизбалованном ребенке со здоровой психикой. В этом смысле, все традиционные детские игры - обучающие. Вообще, любая деятельность, которая требует от ребенка желания и усилий, - обучающая. Необучающих игр нет.
То же самое касается игрушек. Строго говоря, «необучающих» игрушек нет; все игрушки, вообще, любые предметы, с которыми ребенок играет, чему-то его обучают. Все старые традиционные игрушки в той или иной мере - обучающие. Все «взрослые» вещи, которые ребенок использует в качестве игрушек - обучающие.
Однако, в последнее время коммерческий интерес производителей игрушек побуждает их выпускать принципиально «необучающие игрушки». Нынешний пластиковый ширпотреб по мотивам мультфильмов эксплуатирует детскую любовь к мелким цветным деталям и минимизирует творческие усилия ребенка в восприятии игрушки. Дети инстинктивно тянутся к этим игрушкам, помогая их производителю разбогатеть. На самом деле, они оказываются «куплены» внешним блеском и легкостью восприятия этих игрушек, не несущих никакой внутренней творческой задачи. Игра с ними не требует от ребенка никаких творческих усилий и потому ничему его не учит.
«Путь следования»
Лепка - это более конструктивная деятельность, чем рисование. Здесь важно не столько выдумать, что слепить, сколько сообразить, как слепить. Тем не менее, и в лепке основной движущей силой творчества должно быть содержание работы, а не метод лепки. Ребенок должен лепить именно то, что он в данный момент хочет лепить, что ему в данный момент пришло в голову лепить. Учитель в начале урока должен не «задавать тему», а «подкидывать идею» занятия. Обговорить ее с разных сторон, попросить детей высказать свое мнение, как-то прочувствовать вопрос. После такой словесной подготовки большинство детей этим и займется. Те же, кого идея не убедит, вольны заниматься тем, что они сами придумали до занятия, или что пришло им в голову во время обсуждения. Только если работа для ребенка внутренне мотивирована, он сможет самостоятельно искать и находить способы решения тех или иных конструктивных задач. При таком подходе через месяц большинство детей привыкают приходить на занятие со своими идеями. Это очень полезно для детей и удобно для педагога. Ему остается выдумывать тему работы только для тех, кто по каким-то причинам не смог придумать ее сам. Разумеется, при таком подходе все дети лепят разные вещи, и учитель должен постоянно быть в курсе всех их творений и быстро переключаться с одного на другое. Зато у него появляется возможность пообщаться с каждым ребенком.
Те же соображения верны и для обучения технике лепки. Не нужно сразу давать детям решения конструктивных задач. Гораздо лучше, если ребенок в процессе работы сам выйдет на некую проблему. Вполне возможно, что он сам ее тут же решит или подсмотрит решение у соседа. Учителю не придется ничего показывать или объяснять. Достаточно только похвалить и отметить, что так нужно делать и впредь. Если ребенок не может справиться с задачей, можно ему помочь.
Помощь учителя должна быть четко определена именно как внешняя помощь. Нужно несколько раз спрашивать у ребенка, не нужна ли ему помощь, предлагать помочь, иногда отказывать в помощи, иногда откладывать ее - «попробуй сам; если не получится - помогу». Во-первых, ребенку приятно осознавать, что ему помогают: значит, помнят, любят и заботятся. Во-вторых, у него создается адекватное представление о своих возможностях, и о том, чего его хочется достичь в будущем.
Как только ребенок преодолел с помощью учителя очередную техническую трудность, нужно оставить его одного, дав ему возможность закрепить это умение и самостоятельно выбрать направление дальнейшей работы. Помощь учителя должна очень точно следовать за ходом работы ребенка и его возможностями.
Некоторые приемы и методы работы дети в принципе не могут ни выдумать, ни осознать, потому что никогда раньше не видели. Разумеется, такое нужно показать полностью от начала до конца, и требовать, чтоб они следовали вашим указаниям. Но делать это нужно редко, раз в пять-шесть уроков, и выгода от применения именно показанного метода должна быть очевидна. Тогда у детей сформируется адекватное представление об авторитете учителя, и вообще, взрослого. Более частое навязывание «правильного» метода работы вырабатывает любовь к шаблонам и стереотипам.
Вообще, описываемый метод развития творческих и технических способностей сходен с гомеопатическим методом лечения болезней. Важно, чтоб учение лишь подталкивало полезные процессы, происходящие в душе ребенка. Важно многократное повторение одних и тех же тем занятий, причем важно, чтоб ребенок это осознавал. Тогда у ребенка есть время потренироваться в полученных умениях и самостоятельно попробовать разные варианты одной и той же работы. Это развивает в ребенке ощущение, что разнообразие и богатство впечатлений можно создавать самостоятельно из внешне одинаковых исходных материалов.
Нематериальные результаты
Взрослые привыкли, что на занятиях в творческих студиях дети должны не просто что-то делать, но и сделать, произвести некий художественный продукт. Считается, что, осваивая некие стандартные методы работы с материалами, красками, кистью, ребенок внутренне развивается. Считается также, что ребенок должен обязательно сделать некую поделку сам от начала до конца, завершить работу.
Несмотря на то, что это мнение царит в подавляющем большинстве художественных студий, мне оно представляется в корне неверным. Только свободная игра, свободное творчество при одобрении и поддержке взрослого включает в сознании ребенка механизмы обучения и формирования здоровой личности.
Совсем маленькие дети - до четырех лет - вообще не отличают вещи, слепленные своими руками, от игрушек. Они не отличают процесс лепки от игры в слепленное. Для них лепка и есть игра. Учитель должен всячески поддерживать и осторожно направлять эту игру. Не нужно требовать от таких маленьких детей каких-то осмысленных самостоятельных поделок. Они еще так мало видели в этом мире, и так мало умеют своими маленькими ручками, что у них редко возникает мысль, что нужно что-то слепить самому. Это нормально. Малышам нужно не скупясь показывать и показывать все, что только можно, не требуя от них ничего взамен. Медленно, но верно, все, что вы им покажете, накопиться у них в памяти и чувствах, и в соответствующем возрасте даст свои плоды.
Играя в глину с трехлетками, нужно на их глазах лепить все, что им нужно для игры, не заботясь о дальнейшей судьбе этих «произведений». Это самые дешевые и прекрасные игрушки. Они очень гибки, мобильны - куда там разрекламированному «Лего». У зверей шевелятся руки и ноги, к машине можно добавить двери, прицеп, водителя, в домике можно прорубить дверь или окно. Ребенок может их сам видоизменять, как ему захочется, долепливать, перелепливать, и даже ломать. В игре в глину мы можем позволить ему ломать свои игрушки сколько ему вздумается. Ведь учитель тут же может слепить другую такую же. Ломать игрушки МОЖНО! Разве это не праздник и для ребенка, и для взрослого!
Второй род деятельности маленького ребенка, кроме игры - исследование. Глина дает и тут простор для деятельности, и нужно дать ребенку спокойно позаниматься, на первый взгляд, совершенно неконструктивными вещами. Отщипывать от куска глины кусочки и складывать на стол, резать ножичком колбаску на мелкие куски, расплющивать куски глины в лепешки, выковыривать в куске глины дырки и засовывать в них мелкие кусочки - это исследование физического мира. Просто ухватить «огромный» шмат глины и таскать его по всему классу на вытянутых руках - это тоже исследование. Это занятие сродни возне в песочнице. Оно очень полезно, хотя не ведет ни к каким материальным результатам.
«Делай, как я»
Американская художница Эдит Крамер, одной из первых сформулировавшая теоретически и воплотившая на практике многие идеи арт-терапии, много раз писала в своих статьях и говорила в личных беседах, что арт-терапевт должен не меньше половины своего времени уделять собственно искусству, и только оставшуюся часть - работе с детьми. Арт-терапевт должен быть самодостаточным художником, скульптором, графиком, независимо от его занятий с детьми. Тогда и его занятия с детьми будут эффективными. Написав не одну книгу по арт-терапии, являясь одним из авторитетов этой области педагогики, Эдит Крамер считает себя в первую очередь художницей, а уж затем педагогом.
Если следовать этому требованию, то между учителем и учениками возникает та же система взаимоотношений, что была между мастером и учениками в древности. Мастер применял свои умения на практике и учил тому же самому своих учеников. Основным принципом обучения было: «Делай, как я». На его основе строились и конкретные методы обучения и критерии оценки ученических работ. Но самое главное - перед глазами ученика всегда было живое воплощение цели его стараний. Он учился делать то, что постоянно видел и использовал в своей жизни.
В наше время мы, к сожалению, часто вынуждены учить детей довольно абстрактным вещам, которые они нигде, кроме как в студии, не видят. Мы их обучаем рисовать красивые картины, а в жизни их окружают убогие заборы и безвкусица реклам, учим их лепить свистульки, а дома у них магнитофоны и радио.
Студия должна быть не просто комнатой занятий с детьми, но и собственной мастерской учителя. И для детей это должен быть не просто класс, где их учат лепить поделки для похвальбы и установки на полку, а место, где глина жива, или выражаясь детскими понятиями, где в нее можно играть. Дети, особенно совсем маленькие, должны иметь возможность свободно передвигаться по мастерской, самостоятельно брать готовые игрушки и инструменты. Таким образом они привыкают, что глина - это нормально, это жизнь. Что глина есть, и из нее можно слепить все, что хочешь. Как слепить - второй вопрос, и он решается в рабочем порядке.
Фантазия
В ребенке постоянно вертится рой фантазий, которые он не может ни высказать, ни воплотить из-за своих ограниченных технических возможностей. Взрослым кажется, что он не может ничего путного сам выдумать и сделать. Конечно, он не может сделать, потому что у него маленькие, слабенькие ручки, небольшой опыт, мало слов для самовыражения. Но идей у него предостаточно, и часто они вовсе не так фантастичны, как кажется взрослым. Как только ребенок начинает воплощать свои фантазии в доступный ему материал, становится видно, насколько он практичен и даже прагматичен.
Глина - это как раз тот материал, с которым он может легко справиться. Она лучше пластилина, потому что гораздо мягче. И она лучше карандашей и красок, потому что из нее получается реальная вещь, которую можно взять в руки и которой можно поиграть. Если, конечно, не вдалбливать ребенку, что из глины можно лепить только чашки, свистульки и тарелки, а лепить машину, самолет и Бабу-Ягу - дурной вкус.
Иногда ребенок уверен, что слепил что-то определенное, а взрослый видит в этом только кусок глины с несколькими дырками. Это нормально. Ребенку старше пяти лет стоит ненавязчиво посоветовать доделать игрушку так, чтоб и взрослый понял, что у нее где. Требовать выполнения совета смысла не имеет. На младших детей подобные советы вообще редко оказывают какое-то действие. С одной стороны, их вполне устраивает результат, а до остальных зрителей им дела нет. С другой стороны, их руки обычно еще не могут сделать лучше. Взрослый должен просто принять работу как есть.
Очень важно для подобной работы, чтоб глина была хорошая, правильно разведенная, не липкая, не трескающаяся. Но главное - чтоб учитель сам мог за три секунды слепить любую только что пришедшую в голову фантазию - свою или детскую.
Продолжение...
Общение с детьми с помощью творчества
Ребёнка нужно хвалить, принимать, не требовать ничего, кроме энтузиазма по поводу того, что он рисует. Ребёнка ничему нельзя научить кроме того, что он уже знает, но не знает, как назвать. Взрослый или подросток должен знать, что он делает и что требуется, а дети просто растут, и иногда они что-то, может быть, решат изучить. Дети проходят очень предсказуемые этапы в своем развитии, и не нужно как-либо в это вмешиваться.
- Эдит Крамер, художница и арт-терапевт
Внутренний мир
До семи лет ребенок живет в основном своим внутренним миром. Он не воспринимает окружающий мир как объективную реальность. У него в душе возникают и живут определенные образы, происходят какие-то события, и к ним ребенок относится, как к реальным. Окружающий мир он лишь воспринимает и изучает. Он не понимает правил, которые его окружают и не следует им. Требования родителей, цвет неба и травы, необходимость есть, спать и даже наличие силы тяжести для него поначалу случайны и непонятны. Он верит и подчиняется им только потому, что у него нет другого выбора. Постепенно в его памяти и душе откладывается запас впечатлений и правил, которые он начнет осознавать и пытаться приводить в систему только в девять-десять лет.
Художественное творчество ребенка до восьми лет не имеет ничего общего с идеей создания «художественного произведения» или воспроизведения реальности. Дети до восьми лет в своих работах выражают образы своего внутреннего мира. Воспроизвести окружающие вещи или события маленький ребенок может только так, как он его понял и почувствовал. Рисунки и другие художественные работы маленьких детей - это своего рода телеграф, по которому они транслируют во внешний мир свое внутреннее состояние. Кроме того, пытаясь воспроизвести на бумаге или в глине то, что ребенок увидел и узнал об окружающем мире, он закрепляет свои знания, привыкает к ним, осваивается в новых понятиях или событиях. Выражая свои переживания, страхи, ошибки, агрессию через рисунок или лепку, ребенок переживает их и освобождается от них, как будто бы ему пришлось пережить их по-настоящему. Радость, победу, уверенность в себе, доброту, любовь ребенок тоже может выразить через рисунок, и, таким образом, оформить и закрепить в своей душе. Чем больше у него будет возможностей выразить себя в рисунке или лепной работе, тем быстрее и эффективнее пойдет процесс его психического становления.
Именно поэтому ребенок относится к художественному творчеству гораздо серьезнее, чем взрослый. Граница между нарисованным и реальным миром часто бывает размыта, нарисованные события ребенок часто переживает как реальные.
«Рисовальный телеграф»
До восьми лет не имеет смысла учить ребенка «правильно» рисовать или лепить окружающий мир. Гораздо важнее научиться разговаривать с ним по его «рисовальному телеграфу». Можно очень многое узнать о ребенке и о его внутреннем состоянии по его рисункам и другим работам.
Интересно, что «рисовальные телеграммы» можно не только получать, но и отправлять. Играя с ребенком в рисование, вступая в его нарисованный мир, взрослый может рисованными средствами повлиять на те или иные черты характера ребенка. Деликатно исправляя, побуждая ребенка находить правильные, гармоничные решения рисованных ситуаций, взрослый исподволь помогает ребенку справляться с этими ситуациями и в реальной жизни.
Бывают ли «необучающие игры»?
Очень важно помнить, что умение формулировать свои желания, воплощать их в материал и оценивать результат складывается «внутри» ребенка. Момент, когда ребенок вдруг понимает что-то, научивается чему-то, непредсказуем и в большинстве случаев невидим. Часто только задним числом мы можем увидеть результаты его внутреннего роста.
Природа и Господь-Бог наделили ребенка встроенной программой самообучения, и эта программа работает в нем самостоятельно и независимо от внешних педагогических усилий. У ребенка, по большому счету, нет другой задачи в жизни, кроме обучения. Все, что он видит, с чем играет, что пытается делать, он воспринимает, в основном, как повод чему-нибудь научиться. Речь идет о неизбалованном ребенке со здоровой психикой. В этом смысле, все традиционные детские игры - обучающие. Вообще, любая деятельность, которая требует от ребенка желания и усилий, - обучающая. Необучающих игр нет.
То же самое касается игрушек. Строго говоря, «необучающих» игрушек нет; все игрушки, вообще, любые предметы, с которыми ребенок играет, чему-то его обучают. Все старые традиционные игрушки в той или иной мере - обучающие. Все «взрослые» вещи, которые ребенок использует в качестве игрушек - обучающие.
Однако, в последнее время коммерческий интерес производителей игрушек побуждает их выпускать принципиально «необучающие игрушки». Нынешний пластиковый ширпотреб по мотивам мультфильмов эксплуатирует детскую любовь к мелким цветным деталям и минимизирует творческие усилия ребенка в восприятии игрушки. Дети инстинктивно тянутся к этим игрушкам, помогая их производителю разбогатеть. На самом деле, они оказываются «куплены» внешним блеском и легкостью восприятия этих игрушек, не несущих никакой внутренней творческой задачи. Игра с ними не требует от ребенка никаких творческих усилий и потому ничему его не учит.
«Путь следования»
Лепка - это более конструктивная деятельность, чем рисование. Здесь важно не столько выдумать, что слепить, сколько сообразить, как слепить. Тем не менее, и в лепке основной движущей силой творчества должно быть содержание работы, а не метод лепки. Ребенок должен лепить именно то, что он в данный момент хочет лепить, что ему в данный момент пришло в голову лепить. Учитель в начале урока должен не «задавать тему», а «подкидывать идею» занятия. Обговорить ее с разных сторон, попросить детей высказать свое мнение, как-то прочувствовать вопрос. После такой словесной подготовки большинство детей этим и займется. Те же, кого идея не убедит, вольны заниматься тем, что они сами придумали до занятия, или что пришло им в голову во время обсуждения. Только если работа для ребенка внутренне мотивирована, он сможет самостоятельно искать и находить способы решения тех или иных конструктивных задач. При таком подходе через месяц большинство детей привыкают приходить на занятие со своими идеями. Это очень полезно для детей и удобно для педагога. Ему остается выдумывать тему работы только для тех, кто по каким-то причинам не смог придумать ее сам. Разумеется, при таком подходе все дети лепят разные вещи, и учитель должен постоянно быть в курсе всех их творений и быстро переключаться с одного на другое. Зато у него появляется возможность пообщаться с каждым ребенком.
Те же соображения верны и для обучения технике лепки. Не нужно сразу давать детям решения конструктивных задач. Гораздо лучше, если ребенок в процессе работы сам выйдет на некую проблему. Вполне возможно, что он сам ее тут же решит или подсмотрит решение у соседа. Учителю не придется ничего показывать или объяснять. Достаточно только похвалить и отметить, что так нужно делать и впредь. Если ребенок не может справиться с задачей, можно ему помочь.
Помощь учителя должна быть четко определена именно как внешняя помощь. Нужно несколько раз спрашивать у ребенка, не нужна ли ему помощь, предлагать помочь, иногда отказывать в помощи, иногда откладывать ее - «попробуй сам; если не получится - помогу». Во-первых, ребенку приятно осознавать, что ему помогают: значит, помнят, любят и заботятся. Во-вторых, у него создается адекватное представление о своих возможностях, и о том, чего его хочется достичь в будущем.
Как только ребенок преодолел с помощью учителя очередную техническую трудность, нужно оставить его одного, дав ему возможность закрепить это умение и самостоятельно выбрать направление дальнейшей работы. Помощь учителя должна очень точно следовать за ходом работы ребенка и его возможностями.
Некоторые приемы и методы работы дети в принципе не могут ни выдумать, ни осознать, потому что никогда раньше не видели. Разумеется, такое нужно показать полностью от начала до конца, и требовать, чтоб они следовали вашим указаниям. Но делать это нужно редко, раз в пять-шесть уроков, и выгода от применения именно показанного метода должна быть очевидна. Тогда у детей сформируется адекватное представление об авторитете учителя, и вообще, взрослого. Более частое навязывание «правильного» метода работы вырабатывает любовь к шаблонам и стереотипам.
Вообще, описываемый метод развития творческих и технических способностей сходен с гомеопатическим методом лечения болезней. Важно, чтоб учение лишь подталкивало полезные процессы, происходящие в душе ребенка. Важно многократное повторение одних и тех же тем занятий, причем важно, чтоб ребенок это осознавал. Тогда у ребенка есть время потренироваться в полученных умениях и самостоятельно попробовать разные варианты одной и той же работы. Это развивает в ребенке ощущение, что разнообразие и богатство впечатлений можно создавать самостоятельно из внешне одинаковых исходных материалов.
Нематериальные результаты
Взрослые привыкли, что на занятиях в творческих студиях дети должны не просто что-то делать, но и сделать, произвести некий художественный продукт. Считается, что, осваивая некие стандартные методы работы с материалами, красками, кистью, ребенок внутренне развивается. Считается также, что ребенок должен обязательно сделать некую поделку сам от начала до конца, завершить работу.
Несмотря на то, что это мнение царит в подавляющем большинстве художественных студий, мне оно представляется в корне неверным. Только свободная игра, свободное творчество при одобрении и поддержке взрослого включает в сознании ребенка механизмы обучения и формирования здоровой личности.
Совсем маленькие дети - до четырех лет - вообще не отличают вещи, слепленные своими руками, от игрушек. Они не отличают процесс лепки от игры в слепленное. Для них лепка и есть игра. Учитель должен всячески поддерживать и осторожно направлять эту игру. Не нужно требовать от таких маленьких детей каких-то осмысленных самостоятельных поделок. Они еще так мало видели в этом мире, и так мало умеют своими маленькими ручками, что у них редко возникает мысль, что нужно что-то слепить самому. Это нормально. Малышам нужно не скупясь показывать и показывать все, что только можно, не требуя от них ничего взамен. Медленно, но верно, все, что вы им покажете, накопиться у них в памяти и чувствах, и в соответствующем возрасте даст свои плоды.
Играя в глину с трехлетками, нужно на их глазах лепить все, что им нужно для игры, не заботясь о дальнейшей судьбе этих «произведений». Это самые дешевые и прекрасные игрушки. Они очень гибки, мобильны - куда там разрекламированному «Лего». У зверей шевелятся руки и ноги, к машине можно добавить двери, прицеп, водителя, в домике можно прорубить дверь или окно. Ребенок может их сам видоизменять, как ему захочется, долепливать, перелепливать, и даже ломать. В игре в глину мы можем позволить ему ломать свои игрушки сколько ему вздумается. Ведь учитель тут же может слепить другую такую же. Ломать игрушки МОЖНО! Разве это не праздник и для ребенка, и для взрослого!
Второй род деятельности маленького ребенка, кроме игры - исследование. Глина дает и тут простор для деятельности, и нужно дать ребенку спокойно позаниматься, на первый взгляд, совершенно неконструктивными вещами. Отщипывать от куска глины кусочки и складывать на стол, резать ножичком колбаску на мелкие куски, расплющивать куски глины в лепешки, выковыривать в куске глины дырки и засовывать в них мелкие кусочки - это исследование физического мира. Просто ухватить «огромный» шмат глины и таскать его по всему классу на вытянутых руках - это тоже исследование. Это занятие сродни возне в песочнице. Оно очень полезно, хотя не ведет ни к каким материальным результатам.
«Делай, как я»
Американская художница Эдит Крамер, одной из первых сформулировавшая теоретически и воплотившая на практике многие идеи арт-терапии, много раз писала в своих статьях и говорила в личных беседах, что арт-терапевт должен не меньше половины своего времени уделять собственно искусству, и только оставшуюся часть - работе с детьми. Арт-терапевт должен быть самодостаточным художником, скульптором, графиком, независимо от его занятий с детьми. Тогда и его занятия с детьми будут эффективными. Написав не одну книгу по арт-терапии, являясь одним из авторитетов этой области педагогики, Эдит Крамер считает себя в первую очередь художницей, а уж затем педагогом.
Если следовать этому требованию, то между учителем и учениками возникает та же система взаимоотношений, что была между мастером и учениками в древности. Мастер применял свои умения на практике и учил тому же самому своих учеников. Основным принципом обучения было: «Делай, как я». На его основе строились и конкретные методы обучения и критерии оценки ученических работ. Но самое главное - перед глазами ученика всегда было живое воплощение цели его стараний. Он учился делать то, что постоянно видел и использовал в своей жизни.
В наше время мы, к сожалению, часто вынуждены учить детей довольно абстрактным вещам, которые они нигде, кроме как в студии, не видят. Мы их обучаем рисовать красивые картины, а в жизни их окружают убогие заборы и безвкусица реклам, учим их лепить свистульки, а дома у них магнитофоны и радио.
Студия должна быть не просто комнатой занятий с детьми, но и собственной мастерской учителя. И для детей это должен быть не просто класс, где их учат лепить поделки для похвальбы и установки на полку, а место, где глина жива, или выражаясь детскими понятиями, где в нее можно играть. Дети, особенно совсем маленькие, должны иметь возможность свободно передвигаться по мастерской, самостоятельно брать готовые игрушки и инструменты. Таким образом они привыкают, что глина - это нормально, это жизнь. Что глина есть, и из нее можно слепить все, что хочешь. Как слепить - второй вопрос, и он решается в рабочем порядке.
Фантазия
В ребенке постоянно вертится рой фантазий, которые он не может ни высказать, ни воплотить из-за своих ограниченных технических возможностей. Взрослым кажется, что он не может ничего путного сам выдумать и сделать. Конечно, он не может сделать, потому что у него маленькие, слабенькие ручки, небольшой опыт, мало слов для самовыражения. Но идей у него предостаточно, и часто они вовсе не так фантастичны, как кажется взрослым. Как только ребенок начинает воплощать свои фантазии в доступный ему материал, становится видно, насколько он практичен и даже прагматичен.
Глина - это как раз тот материал, с которым он может легко справиться. Она лучше пластилина, потому что гораздо мягче. И она лучше карандашей и красок, потому что из нее получается реальная вещь, которую можно взять в руки и которой можно поиграть. Если, конечно, не вдалбливать ребенку, что из глины можно лепить только чашки, свистульки и тарелки, а лепить машину, самолет и Бабу-Ягу - дурной вкус.
Иногда ребенок уверен, что слепил что-то определенное, а взрослый видит в этом только кусок глины с несколькими дырками. Это нормально. Ребенку старше пяти лет стоит ненавязчиво посоветовать доделать игрушку так, чтоб и взрослый понял, что у нее где. Требовать выполнения совета смысла не имеет. На младших детей подобные советы вообще редко оказывают какое-то действие. С одной стороны, их вполне устраивает результат, а до остальных зрителей им дела нет. С другой стороны, их руки обычно еще не могут сделать лучше. Взрослый должен просто принять работу как есть.
Очень важно для подобной работы, чтоб глина была хорошая, правильно разведенная, не липкая, не трескающаяся. Но главное - чтоб учитель сам мог за три секунды слепить любую только что пришедшую в голову фантазию - свою или детскую.
Продолжение...