Жертвы Манежной площади
Первой и наиболее очевидной жертвой Манежной площади является Стратегия-31. Я не представляю, кто сегодня кроме националистов пойдет 31 числа выступать за свободу шествий и митингов. Ну пара-тройка гражданских активистов пойдет, конечно. Но представляю, в какой они рискуют оказаться кампании.
Второй жертвой Манежной площади может считаться "политическая модернизация". Само размышление на эту тему представляет собой дело непривычное и довольно сложное. Тогда как Манежная площадь взывает к радикальному упрощению в духе Гершензона и Радзиховского.
Власть своим ОМОНом спасает нас от ярости народной. Это просто и это убедительно.
Третьей жертвой Манежа следует считать "интеллектуальный класс". Опять же по причине радикального упрощения ситуации.
Так что итогом оказывается не "сложное общество", а самое что ни на есть простое. Левиафан, который жестким образом подавляет эти "страсти под луной", не допуская кровной мести, погрома и самосуда.
Для того чтобы элита востребовала что-от более, чем Левиафана, нужно чтобы возник некая потребность в альтернативной, усложненной, легитимации. Скажем, легитимации через прогресс, через выход из отсталости, через крупный национальный успех. Но все это выглядит излишним при наличии простой и ясной легитимации, через сдерживание насилия. Причем лучше всего националистического - тогда к внутренней добавится еще и внешняя легитимность.
Второй жертвой Манежной площади может считаться "политическая модернизация". Само размышление на эту тему представляет собой дело непривычное и довольно сложное. Тогда как Манежная площадь взывает к радикальному упрощению в духе Гершензона и Радзиховского.
Власть своим ОМОНом спасает нас от ярости народной. Это просто и это убедительно.
Третьей жертвой Манежа следует считать "интеллектуальный класс". Опять же по причине радикального упрощения ситуации.
Так что итогом оказывается не "сложное общество", а самое что ни на есть простое. Левиафан, который жестким образом подавляет эти "страсти под луной", не допуская кровной мести, погрома и самосуда.
Для того чтобы элита востребовала что-от более, чем Левиафана, нужно чтобы возник некая потребность в альтернативной, усложненной, легитимации. Скажем, легитимации через прогресс, через выход из отсталости, через крупный национальный успех. Но все это выглядит излишним при наличии простой и ясной легитимации, через сдерживание насилия. Причем лучше всего националистического - тогда к внутренней добавится еще и внешняя легитимность.