Рано прилетел...
Весна в Полистовье выдалась в прошлом году затяжная, многоснежная, в конце марта температуры ночью доходили до -20, но к середине дня снег уже не держал лыжи, снегоход и тем более пешего человека. Ни о каких маршрутах в это межсезонье нельзя было и подумать. Природа как будто взяла тайм-аут перед половодьем. Просто сидеть в одиночестве на кордоне, готовить к печати старые фотографии, топить печь и готовить дежурный пакетик с гречкой довольно скучно. Скрашивал одиночество Кот Баранов, названный мною так по фамилии своего хозяина. Сам хозяин, по причине разных душевных волнений лежал в районной больнице, а кот прибился ко мне. Утром его мяв будил меня не хуже армейской сирены, я заваривал гречку в большой миске, щедро сдабривал кашу полбанкой тушенки и делил наш “континентальный завтрак”, он же обед пополам. “Тебе половина и мне половина” - рассказывал я коту, который узлом завязывался около моих ног. Когда разговоры с котом, с топором или печной дверцей уже стали похожи на болезнь, я решил познакомиться с другими обитателями лесной опушки.
Кот Баранов
Снежный заряд
Денежкины острова
В бане оборудовал себе съемочное место, поставил штатив и обделил Кота Баранова завтраком. Вкусную гречку высыпал на снег перед баней в надежде, что сороки, живущие рядом, уж точно не откажутся от угощения.
Через полчаса все врановое население собралось перед баней на фуршет. Первыми прибыли сороки. Самые осторожные из врановых, они сначала запускали разведчика, а потом уже садились группой, выставляли охранение, которое постоянно менялось.
Но были изгнаны тремя серыми воронами, которых я немедленно окрестил бандой.
Снимая с нижней точки и оставаясь при этом незаметным, можно понаблюдать за групповым поведением, за отношениями в этой группе.
Довершить пиршество приходят галки, которые никого не боятся и похожи на стайку юных болтушек, старающихся произвести друг на друга впечатление.
Всю эту веселую компанию из кустов скрадывает одичавшая кошка, у которой два года назад умерла хозяйка.
Эти веселые и необременительные фото наблюдения продолжались несколько дней, пока вечером Кот Баранов не поставил некую точку в моем беззаботном житье. Не получая положенной большой порции каши, он заволновался. И однажды, проходя по столу мимо монитора, поднял лапку и в тишине я услышал звук тугой струи, бьющей прямо в экран. Запах исключительный.
Тщательно протерев недовольным котом помеченную технику, приготовив извинительную порцию тушенки с неким количеством каши, я заснул.
А наутро была весна. Погода переменилась, деревня утонула в белом влажном тумане. И я услышал крик чибиса. Пара птиц сидела на маленьком пятачке бесснежной земли прямо перед домом. В их глазах как мне показалось, было, удивление. Где поля, очищенные от снега, где червяки, где влажная земля?
Чибисов мой проводник, инспектор заповедника Василий Иванович называет “пивздриками”. В то утро он тоже их увидел, а еще скворцов, белых трясогузок, аистов и дрозда-дерябу.
Птичий народец прибывал прямо на глазах, располагаясь по крошечным пятачкам оттаявшей земли, в нескольких метрах от дороги. Инспекторским УАЗом мы пробили снежный наст на этой единственной дороге, ведущей к перелескам и ручьям. Глубокий снег быстро сел и растаял. Теперь там можно медленно ходить пешком, углубляясь в полуостров, окруженный с двух сторон болотами. Они оттаят значительно позднее.
Такое буйство продолжается всего несколько дней, пока более дальние луга и поляны не освободились из ледяного плена. Пришло горячее время съемок.