БИБЛИОТЕЧНЫЕ РАЗБОРКИ
Посетил отчёт директора библиотеки им. Лермонтова. Поскольку бурное обсуждение вопроса вызвало интерес телевидения, поэтому весь отчёт директора снимал канал Россия. Директор говорил долго, слегка коснувшись инцидента с ЖЖ. Когда он закончил, я попросил слова, чтобы изложить свою позицию. Однако С.С. Серейчик сказал, что формат собрания иной, это отчёт дирекции, и поэтому я могу лишь задать вопрос. "Впрочем, если вы хотите, - обратился он к залу, в котором сидело до сотни библиотекарей, - мы можем выслушать писателя..."
Произошло некоторое замешательство зала, народ понимал, что директор не хочет. Так что писатель пусть идёт лесом.
Тогда я задал вопрос о процедуре списания старых книг. Мне ответила зав. отделом комплектования Наталия Ивановна, я прекрасно ее знаю, она приезжала в Геликон покупать у нас книги для библиотеки. И она сказала, что создаются списки книг, подлежащих списанию, которые везут в Комитет по культуре. Там эти списки якобы просматривают и утверждают. После чего книги увозят в макулатуру.
Возможно, это правильный порядок. Только у меня возникают сомнения, доходят ли руки у работников Комитета до этих списков? Обладают ли они достаточной компетентностью, чтобы решать эти вопросы? и т. п.
Тем более, что один из комментаторов в моем ЖЖ утверждает следующее:
Уважаемый Александр Николаевич!.. Книги в МЦБС им. М.Ю. Лермонтова действительно списываются по году издания, "чохом" так сказать, и против воли библиотекарей! Римма нечаянно сказала вам правду, такой приказ (устный) С.С. дал всем зав. библиотеками, просто еще не все успели это сделать, и ВСЕ заведующие стараются спрятать хотя бы часть таких книг. И еще хочу сказать про комиссию по списанию, про которую С.С. вещал на пятом канале. Так вот - это проформа! Что касается центральной библиотеки, то ВСЕ книги сначала сдают в макулатуру, а потом только печатают акты на списание и отвозят их в КУГИ, а не наоборот, поэтому проверить, что именно списывается и в каком состоянии невозможно ни КУГИ, ни Комитету по Культуре. Это можно увидеть, только если провести инвентаризацию фонда.
Правда это или нет, я не знаю. А также не знаю, готов ли юзер eleproch отвечать за эти слова, раскрыв свою анонимность. А без этого, увы, разбирательство невозможно.
Короче говоря, я ушёл, успев отдельно перед камерой изложить проблему.
Кстати, библиотека по моей просьбе дала мне справку, какие книги писателя Житинского присутствуют в фонде.
Естественно, ни одной книги издания 1976-1993 гг. там нет.
Включая первое издание "Потерянного дома" в 1989 г.
Но там нет и переиздания "Амфоры" 2001 года.
А также нет таких повестей как "Лестница", "Снюсь" и многих других.
И "Путешествия рок-дилетанта" (первое издание) нет тоже (тираж 100 000). И переиздания "Амфоры" тоже нет.
Когда я спросил, куда же делись первоиздания, мне сказали "А вдруг их у нас и не было?"
Мне трудно поверить, чтобы книги ленинградских издательств тиражами 100 000 и 30 000 экз. не попали в Центральную Лермонтовскую библиотеку.
А значит, они были списаны, когда подошел их "ликвидационный" возраст.
В связи с чем я подумал: а не является ли такое принудительное списание нарушением авторских прав писателя и причинением ему морального ущерба? Был бы интересный юридический прецедент, если бы какой-нибудь автор или группа авторов подала иск к библиотеке о причинении морального ущерба путем списания книг этих авторов. Вот до каких мыслей докатился автор.
А директор Серейчик оказался таким, каким я его и представлял: карьерным функционером. Я их вдоволь насмотрелся раньше. Им можно поручать дела, но лучше бы подальше от культуры.
Произошло некоторое замешательство зала, народ понимал, что директор не хочет. Так что писатель пусть идёт лесом.
Тогда я задал вопрос о процедуре списания старых книг. Мне ответила зав. отделом комплектования Наталия Ивановна, я прекрасно ее знаю, она приезжала в Геликон покупать у нас книги для библиотеки. И она сказала, что создаются списки книг, подлежащих списанию, которые везут в Комитет по культуре. Там эти списки якобы просматривают и утверждают. После чего книги увозят в макулатуру.
Возможно, это правильный порядок. Только у меня возникают сомнения, доходят ли руки у работников Комитета до этих списков? Обладают ли они достаточной компетентностью, чтобы решать эти вопросы? и т. п.
Тем более, что один из комментаторов в моем ЖЖ утверждает следующее:
Уважаемый Александр Николаевич!.. Книги в МЦБС им. М.Ю. Лермонтова действительно списываются по году издания, "чохом" так сказать, и против воли библиотекарей! Римма нечаянно сказала вам правду, такой приказ (устный) С.С. дал всем зав. библиотеками, просто еще не все успели это сделать, и ВСЕ заведующие стараются спрятать хотя бы часть таких книг. И еще хочу сказать про комиссию по списанию, про которую С.С. вещал на пятом канале. Так вот - это проформа! Что касается центральной библиотеки, то ВСЕ книги сначала сдают в макулатуру, а потом только печатают акты на списание и отвозят их в КУГИ, а не наоборот, поэтому проверить, что именно списывается и в каком состоянии невозможно ни КУГИ, ни Комитету по Культуре. Это можно увидеть, только если провести инвентаризацию фонда.
Правда это или нет, я не знаю. А также не знаю, готов ли юзер eleproch отвечать за эти слова, раскрыв свою анонимность. А без этого, увы, разбирательство невозможно.
Короче говоря, я ушёл, успев отдельно перед камерой изложить проблему.
Кстати, библиотека по моей просьбе дала мне справку, какие книги писателя Житинского присутствуют в фонде.
Естественно, ни одной книги издания 1976-1993 гг. там нет.
Включая первое издание "Потерянного дома" в 1989 г.
Но там нет и переиздания "Амфоры" 2001 года.
А также нет таких повестей как "Лестница", "Снюсь" и многих других.
И "Путешествия рок-дилетанта" (первое издание) нет тоже (тираж 100 000). И переиздания "Амфоры" тоже нет.
Когда я спросил, куда же делись первоиздания, мне сказали "А вдруг их у нас и не было?"
Мне трудно поверить, чтобы книги ленинградских издательств тиражами 100 000 и 30 000 экз. не попали в Центральную Лермонтовскую библиотеку.
А значит, они были списаны, когда подошел их "ликвидационный" возраст.
В связи с чем я подумал: а не является ли такое принудительное списание нарушением авторских прав писателя и причинением ему морального ущерба? Был бы интересный юридический прецедент, если бы какой-нибудь автор или группа авторов подала иск к библиотеке о причинении морального ущерба путем списания книг этих авторов. Вот до каких мыслей докатился автор.
А директор Серейчик оказался таким, каким я его и представлял: карьерным функционером. Я их вдоволь насмотрелся раньше. Им можно поручать дела, но лучше бы подальше от культуры.