Сечевое 4
Грызут ли суслики бумагу? Тем более, из древних, покрытых архивной пылью, фолиантов?
Проблема в чем? Проблема в том, что об устройстве Сечи Запорожской писали путем экстраполяции. Было сколько-нибудь сведений о последней - Новой (Подпольненской) - Сечи, вот о ней и писали. Перемещая ситуацию второй половины осьмнадцатого столетия в век XVII и даже XVI. Это если мы об историках говорим. А просвещенная публика черпала полной горстью из гоголевской криницы.
Так что, придется нам отбросить весла и слезть с седла. И забраться в ховрашью норку, где и заняться добыванием крупиц информации из, мягко говоря, крайне немногочисленных источников.
КАРТА ОСТРОВА СОКРОВИЩ
А начнем мы наше повествование с того факта, что летом 1581 года официальный казацкий куратор, староста черкасский князь Михаил Вишневецкий, отправляясь на Псковскую кампанию, впервые навербовал значительный отряд на Низу, в Запорожье.
Но еще после окончания Московской кампании (1578-1580 годов) командир реестровой казацкой роты и «поручник казаков низовых запорожских» - правая рука Вишневецкого - Ян Оришовский получил королевский приказ выдвинуться со своей ротой на Низ и взять под контроль низовых казаков. Мотивы такого распоряжения вполне понятны. После окончания Ливонской кампании ее ветераны отметились целой чередой нападений на османские владения. Включая штурм Ислам-Кермена (о котором мы говорили) и авантюры Сверчевского и Подковы в Молдавии (о которых мы не беседовали). Не говоря о бессчетных и банальных грабежах в frontier-style.
Перезимовав в Черкассах, весной 1581 года Оришовский с ротой выдвинулся на Запорожье и расположился, вероятнее всего, на Томаковке. Поскольку именно этот остров занимал центральное положение и был наиболее крупным в архипелаге Великом Луге.
Оришовский, напомним, был хранителем казацких клейнодов, врученных ему в 1578 году Стефаном Баторием. Т.е. де-юре - старшим над всем казачеством, имевшим полномочия чинить суд и расправу и в королевской грамоте названным «гетманом». Чтобы разобраться в соотношении (и чередовании) понятий «старший» и «гетман», нам придется залезть в соседнюю норку, поэтому сделаем это как-нибудь в другой раз.
Главное же, под его руководством находился отряд (рота) в 500 хорошо вооруженных и опытных казаков, горевших желанием словом и делом подтвердить свою принадлежность к привилегированному военному сословию Речи Посполитой.
Прибыв на место, Оришовский расставил дозоры на днепровских переправах и выслал разведывательные отряды на шляхи и в район порогов.
Приблизительно в июле 1581 года на Томаковку прибыл князь Вишневецкий. Навербовав полторы тысячи казаков, он отбыл (Днепром и посуху) в Белоруссию, в расположение основных сил армии. Оришовский отправился вместе с непосредственным начальником.
В конце лета того же 1581 года на Томаковку прибывает Самуил Зборовский - уже довольно известный авантюрист - и набирает тысячу казаков для похода в Молдавию.
Вот с этого места начинаем по-подробнее.
Выясняется, что летом 1581 года собралось, как минимум, 2,5 тысячи «вольных», т.е. не входивших в реестр, казаков. Часть из них ушла с Вишневецким, но не менее тысячи осталось и приняли предложение Зборовского. Ничего из ряда вон выходящего тут не было. Вербовка казаков на одну кампанию была повседневностью, ради экономии места и времени не буду перечислять князей и панов, которые комплектовали свои частные армии таким образом именно в это время.
Но вырисовывается один неутешительный вывод. Никакой запорожской военной структуры, помимо реестровой роты, на тот момент не существовало.
Реестровцы выполняли свои обязанности, согласно приказу Оришовского. Об этом свидетельствует встреча Зборовского с дозорным отрядом в районе порогов.
Но вот остальные?! Если какая-то структура существовала, то ее командование двинулось вместе с Вишневецким и Оришовским на Псковскую войну. Тогда возникает вопрос: что за оставшиеся казаки? Вероятнее всего, имел место индивидуальный найм, тогда всё становится на свои места. Часть нанялась к Вишневецкому, остальные не захотели. Тут, воспользовавшись отсутствием начальства, заявился Зборовский и предложил гораздо более лучшие условия.
Вопрос номер два. А что это за «старший», про которого упоминает Зборовский? Может быть Оришовский, отправляясь в командировку, оставил на острове личный состав для выполнения караульной службы и назначил над ними и.о. «старшего»? Тогда, почему вместо выполнения приказа, проводятся какие-то рады и на них Зборовский выбирается «гетманом»?!
Может быть, именно в этом и состояла великая сермяжная правда запорожская демократия ? Однако, когда всего тринадцать лет спустя - в 1594 году - на Запорожье прибыл Эрих Лясота, то ему предложили подождать возвращения гетмана из похода. И посол императора Священной Римской империи почти месяц просидел, как миленький, кормя днепровских комаров.
Какой же далекоидущий вывод мы можем сделать из нашей скудной информации?
В 1581 году никакой военной организационной структуры запорожского казачества, помимо реестровой роты, не существовало. Если бы она была, то никто бы не отважился собирать раду в отсутствие командования, вручать какому-то проходимцу клейноды и отправляться за зипунами без согласия всего Войска. По-русски говоря, никакой Томаковской Сечи не было. А что было?
Были отдельные ватаги и их объединения, вероятнее всего территориальные, сосредоточенные на разных островах Великого Луга. Об этом же говорит и Зборовский, точнее Бартош Папроцкий , составивший описание приключений Зборовского. Рассказывая о «рыцарском коло» на Томаковке, избравшем Зборовского «гетманом», он пишет « кроме такого собрания на Томаковке, зафиксировал подобные и на острове, названном Картамлык, и на безымянном острове между Хортицей и Томаковкой».
И тут мы снова обратимся к наследию Грушевского, помня о том, что он - сторонник хозяйственной теории происхождения днепровского казачества, а мы - пылкие адепты лыцарской.
Грушевский пишет о появлении на протяжении XVI века многочисленных «городцов» в Великом Луге, которые строили уходники, живя там «на мясе, на рыбе, на меду с пасек». Причем, пограничные старосты всячески препятствовали, из фискальных, разумеется, соображений, такому строительству. Во всяком случае, у нас есть мещанская жалоба 1540-х годов, на то, что администрация препятствует ставить укрепления на уходах. Тем не менее, во время экскурсии первого казацкого куратора Язловецкого в 1571 году на Низ упоминаются «остроги на Днепре»: Базавлук, Хортица и Белозерский. «Се главные, - пишет Грушевский, - Меньших должно было быть много».
Причем, далее Грушевский описывает то, что должно поставить под сомнение его же «хозяйственно-уходницкую» концепцию. На реке Самаре Зборовский встретил 200 казаков «речных» или «водных», которые «только ловят зверя и рыбу на поживу другим и имели старшего, который давал им порядок». «Они живут там меж реками постоянно, промышляя зверем - рысями и другими, а живность отсылая другим». «Этими другими были, очевидно, казаки «рыцарские», занятые главным образом, войной, которые сидели на самом Днепре».
Т.е. мы видим, что после наплыва ветеранов (и бояр) никакой трансформации уходников в воинов не произошло. Ну, корректнее, массовой трансформации. Кто рыбу ловил, тот ее и ловит. Кто хлеб казацкий искал, тот его и ищет. Насколько всё было полюбовно и действительно ли побратимские отношения возникли между казаками-профессионалами и казаками из тыловых подразделений - источники молчат. Поскольку о каких-то значительных антагонизмах нам не известно, то будем считать, что каждый выбирал волю и долю казацкую по принципу душевной предрасположенности.
Обращает на себя внимание фигура «старшего», с которым решал вопросы Зборовский. Вероятнее всего, перед нами старший острова, либо, точнее, старший территориального объединения ватаг - землячества, располагавшегося либо на отдельном острове, либо на части крупного острова. Лидер ватаги - «десятка», как мы уже отмечали в предыдущих сериях, именовался атаманом.
Фактически, принцип расположения казаков в Великом Луге был ни чем иным, как копией их расположения на волости. Поскольку казаки группировались вокруг замков, а их было шесть: Канев, Белая Церковь, Черкассы, Корсунь, Чигирин и Переяслав, то можно предположить, что землячеств было тоже, минимум, шесть. Формирование, в будущем, территориальных реестровых полков (числом шесть) вокруг этих замков, а казаки никогда отношений с волостью не порывали и пребывание на Низу было сезонным, также аргумент в пользу такого предположения.
Иван Сергеевич Стороженко считает, что таких землячеств было восемь и, соответственно, было 8 кошей - военно-административных и военно-хозяйственных подразделений. Хотя, слово «подразделения» тут неуместно из-за полной самостоятельности кошей, чьи казаки добровольно объединялись (на основе найма или по зову души) для проведения конкретного промысла или кампании. Старший коша - «кошевой» (без слова «атаман»). Это слово то там, то сям встречается в документах, повествующих о Базавлуцкой Сечи, причем во множественном числе. Кошевого конца XVI века, разумеется, не следует путать с кошевым атаманом второй половины XVII-XVIII веков. Так вот, кошевой - это что-то вроде квотермастера - второго, а по сути, первого, человека на пиратском корабле.
Капитана (аналог гетмана, полковника, сотника) выбирали всеобщим голосованием, отдавая предпочтение лучшим бойцам и тем, кто особенно искусно умел разработать план захвата приза. Точно так же его могли и сместить, что нередко случалось, если команда была недовольна ходом дел. Далеко не всегда капитан был моряком - взять хоть того же Флинта, - и тогда ему приходилось во всем полагаться на настоящего шкипера, вроде Билли Бонса, а уж тот прокладывал курс к цели.
Подлинным же хозяином на борту в промежутке между набегами был квотермастер - нечто среднее между казначеем и боцманом. Обычно в этой роли выступал образованный или полуобразованный человек вроде Джона Сильвера. Квотермастеру надлежало обладать твердой рукой (он, к тому же, командовал абордажной командой) и острым языком, особенно когда начинался дележ добычи. По сути дела, именно он заправлял всей командой и отвечал за дисциплину на корабле, назначая наказания провинившимся членам экипажа.
Цитата: «Одни боялись Пью, другие - Флинта. А меня боялся сам Флинт!».
Квотермастер - первый претендент на капитанское место, если с капитаном случится что-то нехорошее.
Кошевой выполнял комендантские функции и отвечал за состояние фортификации коша. В 80-е годы XVI века появляется наименование «сечь» и казаки становятся «сечевыми». Т.е. каждый кош имел собственную сечь - небольшое укрепление. Помещения, в которых располагались казаки, хранилось оружие, боеприпасы, продовольствие также находились под контролем кошевого. Кошевой устанавливал и регулировал распорядок дня личного состава, порядок караульной службы и хозяйственных нарядов. И, конечно, он бдительно следил за распределением добычи между кошами и определял долю каждого в своем коше.
В приписках к именам гетманов Базавлуцкой Сечи встречается слово «кошевой». Из чего мы можем сделать вывод, что гетманов выбирали менно из их числа и кошевые были гетманским кадровым резервом.
А вот о том, как возникла Базавлуцкая Сечь, какую структуру имели ее походные и административные подразделения, мы поговорим в следующий раз.
To be continued
To go back