Академик Гмелин в Дагестане
В 1768 году по поручению Академии наук профессор ботаники Санкт-Петербургского университета Самуил Георг Готлиб Гмелин принял участие в академической экспедиции по изучению Российской империи. Но вернуться из этой экспедиции ему было не суждено - он погиб в плену у кайтагского уцмия.
Василий Потто писал:
«Из последующей деятельности Медема на Кавказе можно отметить лишь один выдающийся факт, именно - поход его с небольшим отрядом в Дагестан для наказания уцмия Кайтага за грабежи и вероломство, жертвой которого погиб возвращавшийся из Персии известный ученый путешественник, академик Гмелин. К сожалению, никакие заботы нашего правительства не могли предупредить этого несчастья, случившегося скорее всего по вине самого Гмелина, который вздумал возвращаться из Энзели не морем, а сухим путем через Дагестанские горы. Впрочем, почтенный профессор, предпринимая этот путь, вовсе не думал об опасности, а рассчитывал, напротив, встретить содействие в своих научных экскурсиях со стороны уцмия, с которым когда-то ему случилось познакомиться. Уцмий действительно пригласил его в гости, но едва доверчивый Гмелин переступил порог его дома, как был изменнически выдан лезгинам. Горцы потребовали за выкуп его тридцать тысяч рублей серебром, но пока велись переговоры, Гмелину суждено было испить до конца горькую чашу страданий. Он заболел и в глубокой тоске по родине умер двадцать седьмого июня 1774 года. Вместе с ним погибли и все его труды, которые могли бы обогатить науку, но не доставили горцам ни малейшей поживы. Над прахом Гмелина, зарытого татарами в деревне Каякентах, долгое время не было ни креста, ни камня, ни изгороди - ничего, что могло бы напомнить и указать путешественнику место, где покоятся кости ученого труженика...
Когда императрица получила известие о пленении Гмелина, она была возмущена вероломством уцмия и приказала Медему разорить его владения. Медем выступил в поход в марте 1775 года и прибыл в Дагестан в то время, когда кайтагцы осаждали Дербент, защищаемый Фет-Али-ханом кубинским. Это был один из тех эпизодов бесконечной резни и междоусобицы, которыми так богата история кавказских народов и до которых русским, в сущности, не было ни малейшего дела. Уже девять месяцев тянулась осада, и Дербент, томимый голодом, был близок к сдаче, когда известие о приближении русских заставило уцмия отступить от города. В битве при Иран-Хара-ба ("Погибель Персии") уцмий был разбит, и наши войска произвели страшный погром в его владениях. Имя Глухого Генерала - Медем не слышал на одно ухо - долго оставалось в преданиях горских племен».
Из рескрипта Екатерины II командующему войсками генералу-поручику И. Ф. де Медему об организации силами местных владетелей наказания кайтагского уцмия Амир-Гамзы за пленение и смерть академика С.-Г. Гмелина
5 сентября 1774 г.
...Между тем, к сожалению, усмотрено здесь из последнего репорта кизлярского коменданта полк. Штендера от 5 августа о приключившейся смерти задержанному хайдатским владельцем уцмием здешней Академии наук профессору Гмелину, и что тем горским народам, особливо же заграничным, и при настоящем общих наших дел положении с Портою и Крымом подан соблазн о продолжающейся для них и при том удобности к собственной управе безопасным образом...
...Пребывше же таким образом упорным, и довел до преждевременной смерти человека, который для общей пользы странствовал, трудившись в обретении и собрании трав лекарственных, доныне еще неизвестных, и потому достойным был и призрения всякого, хотя б и без нашего покровительства такое производил предприятие.
Описав вы сим порядком основания и силу вашей жалобы на уцмия, будете от вышеупомянутых владельцев и ханов с пристойностию требовать, чтоб они, находясь в соседстве с нашими границами и все причитаясь к Персии, державе нам дружественной, употребили добрые средства к вразумлению сего упрямца и грубияна, и к исторжению из похитительских его рук оставшихся после профессора всех вещей без изъятия, равно как и тех, кои принадлежали бывшим при нем людям, но по смерти его от уцмия отпущенным, с удержанием всего, что они при сем ни имели. И, чтоб оные владельцы и ханы внушили ему, уцмию, из доброжелательства и по возможности также со здешней стороны возмездия и вооруженною рукою при истощаемом терпении...
Екатерина