Криворотов и Бадалян о разложении "постиндустриализма"
Если не надо производить, то фабрики и заводы закрываются и яблочные сады вырубаются, поскольку неконкурентоспособны по сравнению со сверхдоходной финансовой сферой. Итог конкуренции экономики со сверхэффективным Бернанке печальный - безработица... Впрочем, с таким сценарием отчасти знакомы и в России, где сверхдоходы энергетической отрасли аналогичным образом давно подавили местное производство - как неизлечимо неконкурентоспособное. Зачем тачать и клепать, если можно купить?...
Казалось бы, усилиями умудренного Бернанке изобретен вечный двигатель, работающий на денежных печатных станках, открывая дорогу к счастью. Увы, как хорошо известно физикам, вечного двигателя (perpetuum mobile) попросту нет, и все попытки его изобрести обречены на неудачу. Спрашивается, в чем же причина переключения с реальных двигателей на денежные печатные станки?
Как мы давно утверждали, все эти лихорадочные усилия - всего лишь внешние эффекты реального и неотвратимого тренда. Просто, как предсказано законом падающей отдачи Рикардо, открытого во второй половине XIX века, падает эффективность технологий современной экономики, доставшихся нам в наследство от ХХ века. Новых технологий на смену вроде как полно, но они в основном находятся в сфере непроизводительной или малопроизводительной - вместо того чтобы резко повысить производство, одновременно резко снизив его себестоимость. Да, есть блестящая и многообещающая технология телекоммуникаций и создан богатый виртуальный мир. Но вместо того чтобы работать для освоения медвежьих уголков планеты, резко поднимая их отдачу, новые технологии продолжают использоваться для айфонов и фейсбуков. И не то что бы мы против айфонов и фейсбуков (хотя в настоящее время они в основном используются в «оранжаде» для дестабилизации социально-политического status quo). Просто это совершенно несопоставимо с их реальным потенциалом как основы будущей робототехники. Точно так же электричество появилось в начале ХХ века сначала как пара лампочек и радио. И только после двух мировых войн выявился его реальный производственный потенциал как электромотора конвейеров фабрик и заводов.
Закон убывающей отдачи и невыносимое бремя старых технологий и институтов
Спрашивается: в чем же проблема? В неразвитости технологий? В их отсутствии? Оказывается, нет, скорее в отсутствии реально мощных применений для них. Поэтому нет критериев, неясно, что ценно, а что не очень, что надо развивать, а что нет. Поэтому все хором лезут в одну и ту же узкую дырку, типа производства смартфонов и планшеток, которыми угрожают завалить весь мир. И абсолютно всем наплевать на «реальную» экономику, где надо неэлегантно тачать и ковать.
Аналогично в начале ХХ века были уже налицо все ведущие технологии наступающего века, от электричества до мотора внутреннего сгорания, более того, они практически не изменились с того времени и по сей день. Однако для современников они еще незрелые конкуренты, казалось бы, намного более перспективных и развитых технологий эпохи. Самолет - жалкая тень дирижабля, экологически «грязный» автомобиль конкурирует с эффектным и «чистым» электромобилем и т.п. Для того чтобы испытать, выявить и ударно развить «истинный» технологический пучок стали-электричества-нефти и выработать на его основе ведущий технологический уклад, пришлось провоевать две мировые войны.
Тем временем в гонке выиграли первопроходцы. Так США пошли в неровный рост еще до Первой мировой, сначала на экспорте ресурсов, потом массовой стали, а потом и на автомобиле, который открыл просторы США, казалось бы, уже давно открытые железными дорогами, но на новом уровне продуктивности, которая резко скакнула вверх в процессе их освоения. Заработал «закон Фабриканта», с удесятерением производительности в первой половине века, что и покрыло последующий и исторически беспрецедентный рост благосостояния потребительского общества. Германия пошла на наукоемкие технологии химии электричества. Однако в отсутствие пространства освоения технологии пошли в военную область - единственную, способную их оплатить. Так росли будущие претенденты на мировое доминирование на фоне продолжающегося финансового всемогущества Британии.
Выход из кризиса - массивные инвестиции в освоение территории
Перспективы неясные... То есть валютные игры валютными играми, а необходимости производить, тачать, ковать и сеять никто пока не отменял. Это означает, что выход из этого кризиса может открыться только по старым рецептам - резкого роста производительности новой территории в процессе ее освоения. Это крайне трудный и медленный процесс. В настоящее время падение спроса на Западе отнюдь не возмещается ростом спроса на Востоке, на что надеялись еще недавно. Поэтому и спит инфляция, несмотря на героические усилия печатных станков.
Но дело небезнадежно. В мире немало пустых или полупустых территорий, ждущих своего продуктивного освоения. Таковые налицо даже, казалось бы, в отчаянно перенаселенных странах, трещащих по швам. Например, большая часть территории Китая населена слабо, а население спрессовано в прибрежной полосе, которая сильно урбанизирована. Пустые территории есть и на Ближнем Востоке, типа Руб-эль-Хали и т.п. Наиболее перспективными смотрятся малонаселенные территории российского, а также канадского Севера. Одна проблема: освоение их требует колоссальных инвестиций с неопределенным горизонтом отдачи. Закапывание денег в трубопроводы все более сомнительно на фоне перспектив роста мировой конкуренции энергоэкспортеров, включая в будущем потоки сжиженного природного газа морем из США.
Так что наиболее выгодными кажутся вложения в принципиально новые применения альтернативных энергоисточников, прежде всего природного газа. По образцу ХХ века - впереди новый двигатель и новые, супердешевые транспортные технологии. Для России аналогом хайвеев, разбудивших США в ХХ веке, может стать возрождение речного транспорта на основе новых технологий, типа гибридов самолета и баржи - «монстров» на воздушной подушке. Понятно, что это требует нового двигателя. Впереди новые применения виртуальных технологий в сфере супердешевого и суперкачественного образования и медицины по мировым стандартам в глубинке.
Принципиальным отличием от ХХ века является переход от национального к супранациональному уровню. Встают огромные регионы - от Евразии и вплоть до халифата, угрожающего всему миру стремлением к мировому господству как выполнению обязательной религиозной догмы.
По сравнению с этим ХХ век может показаться пушистым и ласковым, несмотря на аналогичные заявления большевиков в первой его половине. Например, в ХХ веке кризис 1980- 1990-х перешел в неровный, но лихорадочный рост достаточно быстро, когда возник новый спрос от разоренных крестьян и фермеров, побежавших в города и вынужденных покупать то, что получали раньше из собственного хозяйства. Сегодня масштабы несопоставимы, и возобновление роста сугубо в рамках старых национальных структур кажется сомнительным. Простого списания старого сегодня может оказаться недостаточно, и временной горизонт кризиса пока, увы, неясен.
Об этом мы уже писали и будем писать еще. Тем временем отчаянные меры по спасению мира старого еще могут превратиться в построение архитектуры мира будущего. С принципиально новыми территориями и соответствующими их масштабу институциями даже денежный печатный пресс может превратиться в основу монетизации намного более массивного потока товаров. Без них он останется тем, чем является сегодня, - очередной попыткой perpetuum mobile для сохранения status quo.
Что можно уверенно предсказывать - впереди технологический переход огромной силы и важности. Понятно, что он приведет также и к политической реконфигурации. Некое представление о масштабе ожидаемого можно получить от первой половины ХХ века, если, конечно, помножить раз на десять. Так что, продолжение следует...
http://www.odnako.org/magazine/material/show_20855/