Поколения русских людей ждали...
Мы сидим в гостях у его 82-летней бабушки...
За последний год Игорь и бабушка потеряли сразу двух близких людей: сначала внезапно умерла мать Игоря, дочь Нины Васильевны. Потом - почти сразу - ее муж, дед Игоря. Нина Васильевна теперь почти все время плачет. Рассказы Игоря, кажется, немного отвлекают ее.
«Нам привезли ПТУРщиков, инструкторов, - продолжает внук. - Инструкторов привезли из России. Я не знаю, где их взял Моторолла… Нас обучали два майора. Они приехали по гражданке, обучили и уехали».
Бабушке Игорь сообщает и другие подробности.
- Танкисты сгорели заживо. Потом мне ногу приносили.
- Чего? - переспрашивает Нина Васильевна
- Ногу приносили одного из них. Сказали: «Игорек, смотри, как у хохлов ноги воняют». Три дня лежала, разлагалась.
«В ночь на 7 марта моя жизнь изменилась коренным образом, - пишет Гребцов в лиде. - Я вылетел в Крым, чтобы принять участие в массовых антиправительственных беспорядках. Цель - свержение власти в соседней стране». Фотографии прокомментировал так: «Это мы встречаем поезд “дружбы с Майданом”. Всех встретили. Били».
В компьютере у Гребцова много фотографий проукраинских манифестаций в Крыму, он с удовольствием показывает их, комментируя: «Вот этого, который много выступал, мы потом задержали и отправили в Украину. Там было много лозунгов про оккупантов и все такое, но я согласен с одним: “Референдум - шаг к войне”. Мы ее хотели, ее хотели люди, которые жили в Крыму и потом уехали на Донбасс. Да, референдум - шаг к войне, к войне за то, что Украина - кусок России. Если кто-то думает по-другому - мы не согласны».
- Нет никакой Украины, - отвечает Игорь. - Нет войны между Россией и Украиной, есть война между Россией и США, а украинцы - лишь кусочки мяса.
- Ну ты скажи, - не унимается Михаил, - Украина имеет право на независимость, имеет право вступить в Евросоюз? Или она всегда должна быть придатком России?
- Если Россия не против - пускай вступает.
- То есть ты считаешь, что любая страна, которая была в Советском Союзе, до сих пор должна быть нашей?
- Нет. Любая страна, за которую пролита хотя бы капля русской крови, может быть частью России.
- Но если они не хотят быть с нами?
- Знаешь, Миша, это как вопрос с женщинами. Не все женщины, с которыми мы спали, хотели с нами спать. Но мы были мужчинами и убедили их в обратном.
Мужчины - а за столом одни мужчины - громко смеются.
В конце ноября, рассказывает Игорь, на подъезде к аэропорту его отряд подбил несколько бронемашин снабжения украинской армии. Один БТР остался нетронутым, украинские бойцы бросили его на полосе. «Они уползали, мы добили несколько человек на земле, - вспоминает Игорь. - И потом вечером нам говорят: “Идите мародерить БТР”. Я думаю: да, веселое дело - мародерить БТР. Мы взяли тачку и пошли мародерить...»
- Это у вас шутки такие - «мародерить»?
- Ну а как? Это трофей наш. Залез я в этот БТР - там фотик, очки. Мы достали все это, разделили между пацанами. Одна коробка была оформлена отдельно. На ней надпись: «От школьников Красноармейска». Внутри - стопка рисунков и письмо.
- Зачем вы их вообще забрали?
- Потому что на них были яркие, красивые цвета, были нарисованы такие милые добрые вещи. На войне этого не хватает - этих детских, милых вещей. На войне все, что я вижу, - черная земля, рыжая трава и немного снега. Осколки серые, танки - черные.
- А вы уверены, что воевали с фашистами? Что все, кого вы убили, были фашистами?
- Строго говоря, нет. Но вообще - да. Русские все время воюют с фашистами. Наши предки, наши деды воевали с фашистами, и поколения русских людей ждали, когда наконец будет какой-то такой же плохой враг. Когда появился, мы назвали их фашистами. Плевать, что они думают на свой счет. Нам нравится называть их фашистами.
Текст
Видео