Овальные окна, горячие источники и "скатертью дорожка" (18-19.03)
Что за безобразие творилось с ребёнком ночью, так и осталось загадкой - утром как огурец, слава Богу. У меня же в горле словно насыпаны меленькие стёклышки, нос от аллергии скоро отвалится (но это, безусловно, отнюдь не повод пренебречь пунцовым ломётм ароматной папайи на завтрак), а на туловище своём наблюдаю непонятные белые каёмочки: не сразу вспоминается и доходит, что это, наконец, моё пузо соизволило облезть - через 11 (!) дней после беспощадного обгорания вследствие своей пятимесячной оттопыренности на острове в Чанг Те, ну и ну. Да, и ещё ноги по бокам ощутимо потрескались - в смысле, ступни - то ли пыль местная какая-то особо едкая, то ли меньше надо шляться босиком по всякому мусору просторных территорий храмов.
Но это всё мелочи, а нужно нам теперь, наконец, закрыть нависающий дамокловым мечом вопрос сувениров - через 3 дня улетать, а кроме надаренных Нельке безделушек у нас из Бирмы ничего нету. В ходе вчерашнего заплыва стало очевидно, что лучше рыночного мужика мы уже никого не найдём, так что без тени сомнения оставляем у него 13 баксов за марионеточного монаха на верёвочках, изрезанно-узорчатый браслет из чьих-то костей и 3 деревянно-аутентичных магнита на холодильник, куда ж без них. Обещанная «немыслимая скидка» за всю эту хрень составляет полтора доллара, и на том спасибо.
Деньги приходится менять по ещё более убогому курсу, чем в Мандалае, но мы уже привыкли, что раз от р
аза он становится всё хуже: теперь за 100$ получаем и вовсе 9560 чат. Что, впрочем, не мешает нам продолжить «шоппинг» в буржуйском на вид, но на удивление недорогом магазине у главной дороги, где оставляем ещё 12$. Теперь вдобавок к тем у нас есть ещё 3 магнита на холодильник (один обычный и 2 перламутровых), 0,3 л местного рома и столько же джина, у Коли есть второе лонжи, а у мамы будет шляпа с полями и возможностью закутать лицо и шею в духе азиатских чернорабочих для трудовых подвигов на даче.
С чувством слегка перевыполненного долга ставим жирную точку в вопросе покупок, всё остальное откладывая до бангкокского Чатучака - одного из самых здоровенных базаров региона, возводимого порой в ранг культурных достопримечательностей.
Золотистый круглый пирог в пол стола настолько призывно торчал своим запылившимся краешком из-под тряпицы, прячущей его от клубьев асфальтовой крошки и гари со строящейся дороги, что пройти мимо было никак не возможно. Начинка оказалась из какой-то кунжутно-арахисовой сладковатой замазки, с чайком самое оно; главное, забиться в самую глубину забегаловки, дабы за 5 минут не пропылиться насквозь, вместе со всеми пирогами: в метрах 10ти от нас стройные мьянманские барышни вёдрами насыпают на дорогу щебёнку, вручную её разравнивают, а затем - когда по этой заготовке проползает единственный на этой «стройке» небольшой каток - зачем-то ещё и подметают вслед за ним вениками, превращая пылевую завесу в пепельно-серый смерч. Рановато, получается, заявились мы в Мьянму: похоже, что лет через 5 ситуация с этими повсеместными дорожными работами здесь улучшится на порядок…
До невозможности интеллигентно-стеснительный супруг деловой хозяйки нашего отеля неожиданно вызывается свозить нас на своей машине к тому месту, которое привиделось мне тогда ночью по дороге в Ньяуншве. Не за просто так, конечно, но трясучий тук-тук стоил бы те же 7$, а тут ещё и по-английски можно поговорить:
- Вон на той вон горе в ясную погоду просматривается город Таунджи, видите? А за ним уже и Таиланд, всего-то в полутыщще километров, представляете?
Представляем, ещё как - сами оттудова к вам и приехали: позакрывали, блин, границы и летай тут в обход через Бангкок-Янгон, нет бы сразу с тайского севера сюда и заехать по прямой.
Храм не подвёл - десятки стройных белоснежно-золотых ступ выглядят именно так, как я и ожидала, хотя ночью было эффектнее от неожиданности; да и после Индейна особо впечатляться здесь уже, конечно, нечем. Разве что сине-зелёный антураж в виде болотистых озёрок и ядрёных заливных лугов неизменно радует глаз.
Буквально же в ста метрах отсюда, оказывается, стоит себе тихо в сторонке известнейший шедевр тикового зодчества - храм Shwe Yaunghwe Kyaung, прельщающий ценителей своими уникальными овальными окнами. Окна действительно прикольные - большие, смело можно вывалиться - но задумчиво-пустынный тиковый монастырь Shwe In Bin Kyaung в Мандалае нам понравился больше…
«Для галочки» решаю забежать и в совсем уж неприметную серо-отштукатуренную п
агоду за забором, которая становится, пожалуй, самым необычным храмом, посещённым мною в Мьянме. Красные в меру облупившиеся своды кругового коридорчика с затейливыми серебристыми узорами и благородно почерневшими росписями, буквально испещрены сотнями маленьких ниш, в каждой из которых притаилась фигурка Будды. Почти все фигурки облачены в идентичные красные одеяния наподобие монашеских, которые красиво оттеняют белизну их лиц, а также белизну их отштукатуренных ниш-комнаток. Совсем нет вездесущей надоевшей позолоты, и без того мною нелюбимой, из-за чего я прихожу в полный восторг - наконец-то я попала в храм, полностью соответствующий моим представлениям о красоте и гармонии (Индейн не в счёт, там было общее впечатление, а не внутреннее убранство пагоды). Некоторые фрагменты стен выложены некогда роскошной тёмно-синей плиткой, что, однако, ничуть не омрачает общего радостно-праздничного впечатления от обилия этого земляничного цвета и трогательно-кукольных выражений ликов Будды. Под каждой фигуркой - табличка с именем и названием страны, увековечивающая память о том, кто её подарил монастырю: например, “Ivan Singapore” соседствует с “Antti Helin Finland”. (Сперва приходит мысль, не колумбарий ли это, но впоследствии интернет помогает мне разобраться с этой ложной версией).
А ещё здесь чисто! Впервые в Мьянме я воочию наблюдаю, как послушники рьяно отдраивают свою священную территорию: влажная узорчатая плитка под ногами аж блестит и приятно холодит босые ноги. Прекрасное, доброе место.
В Ньяуншве, кстати, тоже оказывается полным-полно неокученных храмов, но спохватываемся мы поздно: обнаруживаем штуки 4 уже поздним вечером, пробираясь по запаху на едальный найт-маркет. А на завтра у нас уже заказан тук-тук до горячих источников в деревне Kaung Daing: за 13 баксов свозят 8 км туда-обратно и подождут, покудова мы будем принимать водно-оздоровительные процедуры. Может, в горле у меня, наконец, полегчает.
Покамест же я усердно выковыриваю из блюда под названием «чайно-рисовый салат» тоненькие хрени мрачных расцветок, дабы продегустировать их в чистом виде: и точно, теперь я понимаю, что значит маринованный чайный лист! Только если незабвенный «tea-leaf salad» в Чанг Те и состоял на 50% именно из этой ботвы, щедро сдобренной специями и арахисом, то сейчас передо мной прозаический вариант рисовой каши с тёмным
и вкраплениями - что ж, аллергикам только таким и питаться.
Ассортимент 5-6ти забегаловок барачного типа, именуемых night-market и усиженных жаждущими национального колорита туристами и немногочисленными местными, примерно одинаков: те же «барбекю» из овощей и морепродуктов, шанский и прочие «этнические» супы, салаты с лапшой, рисом и чем только не.
Пока ждём еду, наблюдаем, как «официантка», она же повариха одного из заведений, шустро и грациозно управляется со всеми своими обязанностями, не переставая при этом кормить грудью упакованного в слинг младенца. Живо вспоминаю себя на кухне в первые полгода Нелькиной слинго-жизни - правда, объектом моей деятельности выступала обычно одна кастрюля и одна сковородка (а не 2-3 кипящих чана и парочка брызжущих маслом воков одновременно), ну и «широкая публика» была изредка представлена несколькими гостями, а не клиентами за 4-5ю столами плюс очередью «в кассу».
Как и в Таиланде, слингами здесь пользуются, похоже, в основном представительницы всяких нац.меньшинств: внешне они пострашней, чем изящные бирманки - ширококостные, толстоватые, с более грубыми чертами лица и небольшими глазами; но если в Тае подобные слинго-тётки заметны в основном на туристических рынках, то здесь они просто живут, встречаясь каждый день за самыми разнообразными занятиями.
Внезапно затормозивший перед носом мотобайк лично меня слегка напугал:
- Hello, my friends!! - всё так же брызжущий энтузиазмом красноглазый портье из Remember Inn. Как, мол, поживаете, плавали ли уже по озеру, то да сё. Невольно начинаю «оправдываться», почему мы так скоропостижно от них съехали, но ему, кажется, это реально по фигу: «No problem, no problem! Wish you great time at Inle!» - и утарахтел во тьму.
Напрасно, кстати, переехали-то: воды горячей в «Нандавуне» нашем тоже почти что нету (а ведь была, когда смотрели номер!), как и прекрасных завтраков на крыше, а от столь обворожительного поначалу очкарика на ресепшне уже второй день по вечерам конкретно несёт бухлом - хотя, адекватность при этом вроде не теряет.
Около полуночи в очередной раз вырубается свет - бывало и раньше, но буквально на пару минут, а тут эдак основательно: вышколенный персонал мигом обеспечивает всех постояльцев свечками, чтоб никто не успел испугаться. Плошки со свечками расставляют на крыльце, в комнатах, вдоль дорожек - противопожарная безопасность отдыхает.
Жаль только, что компьютер от свечек этих не заряжается, да и фотоаппарат тоже.
Горячий источник голыми руками не дался: несчастные 8 км, преодолеваемые на велосипеде за 40 минут (это согласно Lonely Planet, где данный маршрут рекомендуется для вело-прогулки), мы на своём нанятом тук-туке тащимся больше часа из-за очередного строительства дороги, растянувшегося на большую часть нашего пути. Выглядит это дело примерно так же, как и везде: собственно дорога покрыта кучами щебёнки и булыжников, которые мальчишки вручную измельчают кувалдами, а мужики развозят на тележках туда-сюда; серые от пыли женские силуэты в шляпах прицельно раскидывают щебёнку лопатами перед ползающим туда-сюда катком (не иначе, каток тот самый и единственный - «вчерашний», который пылищу напускал на наш кунжутный пирог); на кучах из щебёнки ещё не оприходованной люди сидят, лежат, едят, немного умывшись из пластиковых бутылок с водой.
Дорога, однако, продолжает функционировать: мотобайки, велосипеды и редкие машины пробираются по разъезженной и до неприличия колдобистой обочине, периодически объезжая кусты и деревья и еле-еле разъезжаясь со встречкой. Обочина при этом ограничена довольно глубокой канавой с водой, тянущейся параллельно дороге, и если проворные мотобайки преодолевают всю эту полосу препятствий со свистом (пусть даже и гружёные под завязку тюками-прицепами-детьми и т.д.), то наш громоздкий тук-тук выглядит здесь как слон в посудной лавке и вообще порой не понятно, как это мы до сих пор не завязли одним колесом в грудах камней, не свалились в канаву или на худой конец не расшибли свои головы или
физиономии об арматуру нашей «пассажирской кабины» на очередной рытвине.
Вот ведь мать их за ногу - почему в отеле нас не предупредили! - мы бы лучше по городу пошлындрали, чем трястись по колдобинам, создавая помехи и для работающих, и для всех остальных, кто едет тут по делу, а не как мы. Хотя, при заказе данной поездки качество дорожного покрытия я не уточняла, это факт… Сразу стало ясно, отчего наш вчерашний друг, с которым уже есть договорённость и на завтрашний довоз нас до станции, не вызвался столь же любезно и сегодня нас покатать и заработать денег вместо тукера - тачку пожалел, ещё бы.
Наконец, уже и не надеясь, ч
то весь этот беспредел когда-нибудь кончится, мы выезжаем на "скоростную трассу" - т.е. более-менее ровно заасфальтированную дорогу в полторы полосы, прерываемую изредка деревянными мосточками через ручьи и канавки. Интересно, каким образом здесь проехал на работу тот каток со стройки?.. Якобы зело аутентичная деревня интов Kaung Daing так и остаётся впереди за поворотом (а жаль - Lonely Planet анонсирует там некий особенно-национальный тофу), источники же горячие обосновались на подъезде к ней, здесь и вылезаем: клумбы, газон, солидный ресепшн и кафе-бар с претензией, кто бы мог подумать.
Тукер остаётся нас поджидать в компании всего двух коллег - почти никто, значит, нынче не купается. И верно, в открытом общественном бассейне за высоким забором ни души: в приятной на вид голубоватой водице плещутся при ближайшем рассмотрении лишь несколько усопших пчёл-мух, немного угольков и щепок (видать, нанесло ветром) и чуток чёрно-азиатских волос местных красавиц. Одно плохо, что он только для "Жо", а "Мэ" в лице Коли должны, значит, предаваться омовениям в мужском бассейне по соседству. Стоит час удовольствия 5$ с носа, дитё бесплатно (или 4500 чат, платить можно в чём хочешь). Есть и совместный «семейный» вариант ровно в 2 раза дороже: обделанные деревом купальни, зонтики и лежаки прилагаются. Около бюджетного же бассейна нет ничего, кроме маленького клочка тени от забора; разве что более-менее цивильные душ-сортир-переодевалки, от души засыпанные чёрными волосами красавиц. Решаем, что ради экономии десяти баксов мы способны один час просуществовать друг без друга, тем более, что Коля пока вообще сомневается, хочет ли он.
Удаляемся с деточкой на водные пр
оцедуры, получив полотенца-мыло и даже шампунь (хоть здесь не выдали вездесущие одноразовые зубные щётки, удивительно). Вода - кипяток! По крайней мере, для меня - Неллюшка уже через минуту вовсю плещется на приступочке, где ей как раз по плечи. Ступенька эта идёт по всей окружности бассейна и это просто прекрасно, ибо я, наконец, вдруг задумываюсь, а можно ли мне ваще сюда лезть со своим пятым месяцем?.. Перечитываю даже свод правил эксплуатации бассейна, изложенный при входе на английском, но про беременных там ни слова. Решаю, что, значит, можно, и загружаюсь в горячую жижу минут на 5. Эффекта ноль, но сидеть дольше не хочется - устраиваю Нельке пару сеансов «плавания» от бортика до бортика и эвакуируюсь под тень забора, которая, к счастью, всё ещё с нами, хоть и уменьшилась в размере - солнце уже стоит чуть ли не вертикально. Ребёнок же бодр и счастлив, вылезать не хочет наотрез. Ну и ладно, думаю, когда ещё окажемся в горячем источнике; пущай порезвится - может, и остатки кашля как раз излечатся (про своё так и не перестающее болеть горло уже и не надеюсь, что что-то мне когда-нибудь поможет).
Часа как ни бывало; напоследок окунаюсь ещё разок для закрепления так и не проявившегося эффекта и вылезаем окончательно. Выясняется, что Коля всё-таки тоже отметился, и на своей мужской половине имел удовольствие за те же деньги возлежать в шезлонге под зонтом, а не как я - прозябать на тряпочке под забором. Дискриминация, товарищи!
Присаживаемся за крайним столиком дорогущего кафе, чтобы накормить ребёнка мандарином, и внезапно одновременно понимаем, что сил у нас нет никакущих - наступил эффект, едрить. Я не довольна: это наш
предпоследний день в стране, а уже и так куча времени преступно убита на чёртову дорогу - надо хоть вон на холм тот слазить, что ли, коль скоро лестница проложена. Коля не разделяет моего энтузиазма, посему восхождение моё осуществилось лишь наполовину - на вершине холма, помимо пагоды, мне померещились собаки, так что дымчато-туманными видами на горы и почему-то дымящиеся кое-где поля я любуюсь с промежуточной террасы. Ничё так, но не то чтоб ах. Бросается в глаза оживление на «парковке» около источников - поприбавилось и тук-туков, и машин, и в особенности велосипедистов. Похоже, что многие туристы неукоснительно соблюдают рекомендацию «Лонли Плэнет» насчёт велосипедной прогулки в Kaung Daing по живописному кантри-сайду. Даже странно, как это мы умудрились их всех опередить на своём драндулете.
Путь обратный, как водится, уже не кажется столь нескончаемым - тем более, что Неллюшка благополучно продрыхивает всю дорогу, и никакие буераки и строительные тарахтения ей не помеха. Правда, Коле приходится прикладывать немало усилий для того, чтобы спящее тело дочери не вытряхнулось из нашего экипажа или не ударилось чем-нибудь обо что-нибудь на очередной рытвине.
Ввечеру ни с того ни с сего Николавне обламывается плошка клубники со сгущёнкой от тётечки-помощницы хозяйки: видать, мы засиделись на своём просматривающемся крыльце за термосом чаю, и сердобольной женщине стало жаль деточку - какая ж радость пустой чай-то хлебать?
Обсуждая природу сгущёнки, Нелька выдаёт «давить корову» - вместо «доить».
А вместо напрочь забывшихся «снежков» у нас теперь - «белые шарики»: «ну, которыми Маша кидалась в пингвинёнка в мультике».
Зато ребёнок почти всегда адекватно и по-английски реагирует на постоянно слышимые «what your name?», «how old?» и «what country?». Посмотрим, как скоро это забудется по возвращении... - наверное, как только вспомнятся снежки, зима и сосульки.
Каменная статуэтка Ганеши, которую Коля, поразмыслив, преисполнился решимости купить у нашего знакомца на рынке, невзирая на килограмма 2-3 чистого веса и 8 000 чат, чудесным образом за сутки вздорожала почти в 6 раз! - сменившая мужика за прилавком тётка не моргнув глазом ломанула за неё 45 000 чат, нехотя съехав до 40 000 (и, понятное дело, оставшись торговать своим Ганешей дальше). Подозрительная схема ценообразования, однако! Интересно, сколько же эта штукенция стоит на самом деле…