Озеро Инле, или ради чего точно стоило ехать (17.03) - I
По дороге в мрачноватую пустую «столовую», где выдают завтрак, замечаем в воротах отеля поджидающего кого-то немолодого дяденьку, сразу напомнившего мне нашего речного «капитана» в Чанг Те своим прожжённым загаром и жилистой худобой, будто солнце иссушило его
до самых костей.
Подозревая, что это за нами, наспех заглатываем еду - благо, поживиться тут особо и нечем: по 2 яйца каждому, включая и Нельку, тосты, джем-маргарин, порошковые сливки и бананы; чай-кофе разливают из термосов в микро-кружки, и каждый раз приходится звать, чтобы подошли. Короче, полный отстой в сравнении с разносолами “Remember Inn”, а если добавить к этому почти переставшую функционировать горячую воду, то вообще сплошное расстройство и не понятно, зачем мы сюда переехали. Разве что есть ванная для стирки шмоток и ребёнка и нет пыльного ковра на полу (аллергия же моя, ясен пень, никуда от этого не делась).
Неожиданно ко мне подходит хозяйка отеля с уточнением по маршруту: хотим ли мы сплавать на локал-маркет в Thaung Tho, или же хотим подивиться на текстильно-ручной пр
омысел в деревне In Phaw Khone. Необходимость выбора застаёт меня врасплох: очкастый дядька (которого теперь, конечно же, в наличии нету) при заказе лодки вчера ничего такого не говорил, просто потыкал бегло в карту озера, озвучивая 6-7 популярных «остановок». Про всех них я усердно читала накануне в Lonely Planet - естественно, будучи не в состоянии упомнить ни единого названия. Спешно роюсь в исчириканной распечатке: во, рынок в Thaung Tho рекомендован как нетуристический, а относится вроде как к плавуче-мигрирующим (собственно, чуть ли не главная достопримечательность Инле - плавучие рынки, проходящие каждый день в разных местах озера). Про In Phaw Khone перечитывать уже некогда (лодочник этот и впрямь дожидается именно нас): соглашаюсь ехать на рынок, дабы через минуту выслушать от Коли неодобрительную реплику на тему «чё мы, рынков что ли не видели - нет бы посмотреть, как что-то интересное народ руками делает». Тоже верно, но поезд ушёл - хозяйка дала последние напутствия капитану, и мы уже бодренько вышагиваем за ним по направлению к причалу. Нелька, под стать местным жителям, восседает в коляске в застёгнутой куртке, нам же в верхней одежде уже жарковато (хотя ещё 10 минут тому назад за завтраком было зябко даже пить горячий чай!) - с каждым шагом чувствую, как поднимается солнце, испепеляя все воспоминания о ночном морозе. Интересно, каково будет на озере…
Через 20-30 минут приходим к неширокому каналу, уставленному почти одинаковыми длинно-носатыми лодками - как только они в них не путаются, где тут чья (впрочем, тот же вопрос я частенько задаю себе на наших автостоянках). Разве что лодки туристические выделяются установленными на них «гуськом» пластмассовыми стульями с подушками под нежные белые задницы, на каждом из которых приветливо рыжеет спас-жилет. Мальчик лет 12ти помогает нам загрузиться с шаткого спец.помоста в нужную посудину с тремя стульями, последний из которых неожиданно оказывается предназначен для него самого - он типа «юнга», поплывёт с нами.
Для Неллюшки на полу между нашими с Колей стульями стелется одеяло, но она быстро просекает, что «на носу» с папой гораздо интереснее и почти всю дорогу тусуется на циновке перед передним Колиным стулом, периодически пролезая ко мне «в гости». Борта у лодки низкие даже для Нелькиных 85ти сантиметров, поэтому любые перемещения деточки в пространстве в полный рост вызывают у меня истеричные вопли недовольства - естественно, никаким напяливанием неуклюжих спас-жилетов мы себя не утруждаем. Забавно, кстати, что почти для всех многочисленных туристических лодок, встреченных нами на озере, железно действует следующая закономерность: если пассажиры - лю
ди «зрелого возраста» и старше (пожилые европейцы водятся здесь в изобилии), то они законопослушно облачены в свои спасы, если же молодёжь - то все жилеты бесхозно валяются под ногами на дне лодки. Наиболее же колоритны, как всегда, лодки с местными: в отличие от максимум 6ти туристов, нелепо торчащих на своих стульях, мьянманцы плавают по 15-20 человек, плотно угнездившись на полу между огромных тюков и мешков со всякими товарами. Осадка у таких лодок, естественно, на порядок глубже - у почти пустых буржуйских вся носовая часть вздымается над поверхностью воды под углом в 20-30 градусов. Оглушительно тарахтящий мотор расположен, как обычно, сзади на корме и при движении испускает из себя эффектный водяной фонтан в пол человеческого роста.
Попадаются и лодки без моторов с одним-двумя гребцами (часто женского пола): в основном, это мелкие долблёнки-каноэ, до жути узкие и часто до предела гружёные вязанками сена, илом или глиной (которые народ добывает граблями со дна озера или на прилегающих болотах): малюсенькие борта лодочек поднимаются над водой буквально на пару сантиметров. Очень неловко бывало обгонять их на нашей ревущей громадине - всё время казалось, что каждая бегущая от нас волна может стать для этих малявок роковой.
Минут 15 несёмся по каналу через поля и луга и, миновав назидательный информ.щит о том, что мы находимся на территории “Inle Wetland Bird’s Sanctuary” (ну и нервы должны быть у этих заповедных птиц! - жить в таком моторном рёве и грохоте), попадаем на неожиданно серо-туманную гладь озера, по ощущениям будто бы ещё предрассветную. Почти сразу нас «встречает» как бы традиционный «местный рыбак» в безукоризненно белой рубашке и широких бежевых штанах (штаны такие на Инле и впрямь до
вольно популярны и составляют достойную конкуренцию лонжи): стоя на одной ноге на самом носу своего каноэ, «рыбак» грациозно выполняет зрелищный пируэт с длинным веслом в одной руке и огромным сачком для рыбы в другой. Изюминка данного акробатического этюда в том, что весло удерживается при помощи одной руки и одной ноги, которой рыбак его как бы обхватывает, сгибая колено. Мы морально готовы к подобным фокусам, т.к. читали про сей аутентичный вид «ножной гребли» в путеводителе, а в Ньяуншве видели несколько вывесок с рекламой курсов “Leg-rowing” для всех желающих.
Пишут также, что многочисленные попрошайки под видом рыбаков так и снуют по озеру, выделывая свои «па» под носом у туристов без всякого приглашения, а потом требуют денег за зрелище. Посему я прячу фотоаппарат в карман (хотя капитан наш специально на минуту притормаживает) и стараюсь скорчить максимально равнодушную гримасу, по-свински не отвечая на радушную белозубую улыбку «рыбака». И напрасно: никаких денег мужик не просил, никаких других псевдо-рыбаков на озере замечено не было, а фотографировать в итоге пришлось рыбаков настоящих - издалека и на скорости - т.к. они
действительно повсеместно вытворяли что-то подобное. Возможно, популярный некогда «бизнес» за несколько лет переродился в иные, более эффективные формы выкачивания денег из приезжих и свёлся к этому единственному дядечке, просто встречающему таким образом все туристические лодки, забесплатно…
Из тумана, который на глазах тает под солнцем, причудливо материализуется плавучий домик - близко к нему мы не подплываем, и для меня так и остаётся загадкой, стоит ли он на островке или и впрямь дрейфует на каком-то «плоту». Хотя, что «домик» - вон вообще целый отель на воде, за забором с воротами для заплытия на территорию: бунгало на сваях соединены между собой деревянными мостками, всё сообщение с внешним миром - исключительно на лодках, прямо как в новостных сюжетах про всякие наводнения в сельской местности.
Заруливаем в зелёные плавучие заросли, из которых там-сям торчат дырявые сарайчики на сваях и длинные жерди - потом уже доходит, что это и есть, по всему, именитые плавучие огородики или “floating gardens”: сплетённые из корней и травы «плотики», на которые местные колхозники накидывают слой земли, перемешанный с супер-плодородными водорослями со дна озера, дабы выращивать овощи, зелень, цветы и чего только не. Чтобы всё хозяйство не уплыло куда ни попадя, «огородик» привязывают к воткнутым в дно длинным палкам или к сваям собственной хижины. Такое вот ноу-хау населения под названием «инта/интха», которое, наряду с шанами, каренами и прочими племенами является исконным обитателем здешних мест и расшифровывается как “сыновья озера”. Правда, вместо дрейфующей капусты с георгинами нам почему-то попадаются сплошные невыразительные листочки, в массе своей похожие скорее просто на слой эдакой крупнокалиберной ряски, а уж никак не на “floating gardens”. Ну, может, сезон нынче такой - выращивания самих «плотов», а «сады» появятся через какие-нибудь полгода…
А вот и берег: сперва изумрудный болотисто-луговой, затем древесно-разноцветный - по неширокому каналу с глинисто-коричневой водой и такими же бурыми берегами мы вплываем в посёлок. Жилища здесь явно более добротные и основательные, чем всё то камышово-бамбуковое убожество, виденное нами досел
е в бирманских деревнях: попадаются даже кирпичные дома, а многие здания имеют по 2 этажа с 4-5ю окнами на каждом, напоминая отечественные деревянные «бараки многоквартирного типа». Берега канала, а также берега его многочисленных крохотных ответвлений соединены мостами и мосточками всех мастей - от крытых с поручнями и лестницами до пары проложенных бамбучин, по которым лично я бы не прошла ни в жисть. А девочка местная вон идёт, под ноги и не смотрит: на голове корзина с каким-то шмотьём, под мышкой велосипед, в другой руке мобильный телефон.
Останавливаемся в тупике канала, с трудом запарковавшись среди десятка лодок, преимущественно туристических - так и до пробок недалеко!.. С помощью «юнги» выгружаемся на бугристую тропинку вдоль остатков канала, капитан машет рукой куда-то вперёд со словами “Thaung Tho market” - ни он, ни мальчик идти с нами, по всей видимости, не собираются. Идея взять коляску на эту козью тропу, изрезанную ручьями с перекинутыми б
рёвнышками, кажется абсурдной, да и Нелька явно засиделась и не без удовольствия перебирает ногами. Однако, не про это ли Thaung Tho предупреждал меня вчера мужик в отеле?.. Говорил, что до куда-то придётся либо пройти с полчасика пешком, либо взять тук-тук за 2$... И точно - через 5 минут выходим на широкую проезжую дорогу, где капитан соседней лодки с туристами, сопровождавший своих подопечных первую часть пути, ещё раз посылает всех нас на маркет, «туда, туда, not very far». Цивилизация представлена парой забегаловок с жареными булками и чипсами, пунктом по распиливанию брёвен с телегами и просматривающейся впереди деревней; никаким «общественным транспортом» в виде тук-туков или чего-то подобного и не пахнет.
Делать нечего - стремительно оставаясь позади обгоняющих нас экипажей прочих лодок, бредём по дороге. Пейзаж довольно симпатичен и разнообразен: украинско-ностальгическое поле с подсолнухами; возвращающиеся с рынка весёлые тётки с кошёлками в руках, на головах и на коромыслах; купающийся в овраге бык на верёвочке под присмотром мальчугана лет 8ми; грядки с помидорами и застенчивые горбатые зебу в просторных, ухоженных дворах. И чисто! То ли «само по себе», то ли все помойки спрятаны за домами, дабы не смущать туристов. Хотя, вряд ли - не похоже, чтобы местные жители вообще делали что-то специально для туристов: даже подвезти до рынка вон никто не предлагает ни в одном глазу, не говоря уже про какие-нибудь придорожные кафе-сувениры, которые были бы, думаю, вполне востребованы всеми этими уныло плетущимися туда-сюда компаниями белых мистеров.
Над сарайчиком с травяной крышей Коля умудряется заприметить небольшую солнечную батарею - что ж, логично: солнце шпарит не милосердно, заставляя нас передвигаться мелкими перебежками от тени к тени. Эх бы сюда коляску!.. На вопрос «д
алеко ли до Таллина?», т.е. до Танг То, уже третьи отметившиеся там товарищи по несчастью отвечают, что ещё примерно полчаса. Уточняю, что там вообще за маркет: да так, говорят, рынок как рынок - фрукты-овощи для местных, есть маленький прилавочек с сувенирами… Вот чёрт - и на кой мы тогда столь упорно туда вообще тащимся? И почему гнусный Lonely Planet засунул его в компанию плавучих рынков? С досадой понимаю, что надо было бы мне, конечно, поподробнее выспросить вчера в отеле все детали поездки; но лучезарный опыт нашего речного круиза в Чанг Те сбил меня с толку: казалось, что в столь популярном месте, как Инле, наш лодочный капитан непременно будет столь же англо-говорящим, как и тогдашний гид - как бы не так!
Очень кстати встречаем по пути пагоду - вот она и станет конечной точкой нашей «прогулки», ничего ведь просто так в жизни не происходит. Помимо тенистой прохлады, кувшинов с питьевой водой и туалета храм порадовал нас забавными изображениями котов, крыс и прочих райских птиц в духе детских книжек, совершенно аляпистой серебристо-золотистой отделкой с потускневшими орнаментами и приветливыми дедушками-монахами, которые, как водится, прямо тут в пагоде и живут: в углу уютно нагромождены матрасы и одеяла, подоконники уставлены чайниками-чашками, пестреют упаковки с рисом и прочей едой. Разве что бельевой верёвки не хватает для полного антуража.
Часть обратного пути проделываем по территории заброшенного крытого рынка, где натыкаемся на чудо-машину в виде огромного золотого то ли петуха, то ли археоптерикса: на спине у него красуется резной паланкин, внизу 4 колеса и руль на загривке. Может, добрые дедуш
ки согласились бы с помощью этого чуда в перьях подбросить нас обратно до лодки?.. На последнем километре нас обгоняет, наконец, обещанный мне вчера “тук-тук за 2$”: некий симбиоз трактора и грузовика на черепашьей скорости везёт на лесопилку у канала брёвна, а также человек 5 измождённых туристов, равномерно приткнувшихся по всей длине конструкции по принципу «кто за что ухватился». Ну и ладно, в лодке ещё насидимся. Жаль только, что запылились мы за эти полтора часа до безобразия, окрасившись до колен (а Нелька - до пояса) в грязно-жёлто-коричневый цвет тутошней земли и глины. Самое обидное, что ни умыться из лодки, ни хотя бы прополоскать через борт ноги и обувь не представляется возможным, т.к. вода, естественно, имеет тот же самый цвет разбавленного какао.
На козьей тропе у самых лодок неожиданно материализуются 2-3 торговки бижутерией и побрякушками - вот ведь бестолковые! Лучшего места и времени они придумать, конечно, не могли, да ещё приставучие как мухи и все - с приторно-заискивающими голосками, точь-в-точь как на отвратном рынке в камбоджийском Сиемреапе. Хотя, на «настоящем плавучем рынке», как пишут, могло бы быть и хуже. Больше всех хают рынок в деревне Ywama - она самая первая встала на порочно-прибыльную стезю турбизнеса и нынче якобы являет
ся жертвой собственной популярности: в день рынка вода вскипает от десятков и десятков лодок, а смотреть-то там и не на что, кроме тех же сувениров по заоблачным ценам, втюхиваемых налево и направо ушлыми тётками, искусно протискивающимися сквозь заторы на своих мелких каноэ. Начитавшись подобного, я всё порывалась вычеркнуть эту деревню из нашего маршрута, но безрезультатно: видать, без неё «не бывает», да и дальнейший путь на сказочный Индейн пролегает через Йваму - не отвертисси.
Всё оказывается не так плохо: мигрирующий рынок, как известно, сегодня проходит в Thaung Tho, так что в Йваме нас поджидает всего 3-4 сувенирных лодки. Отмахиваясь от тянущихся к нам через борта рук с бусами-серёжками-финтифлюшками, не перестаю удивляться, как это торговки не опасаются безвозвратно утопить часть своего мелкокалиберного добра в этой воде, по-прежнему глинисто-мутной как бес.
Первый пункт «обязательной шоппинг-программы» - магазин всё с теми же сувенирами, сдобренный для колориту песенным коллективом местных рукодельниц: 5 разновозрастных барышень в пёстрых национальных одеждах тусуются на крылечке у входа; могут спеть хором под гитару (довольно неожиданно наблюдать здесь сей бардовско-рок’н’ролльный атрибут!) или за умеренную плату попозировать для фотосессии. Гвоздь програм
мы - неестественно вытянутые шеи «красавиц», с детства запакованные в неснимаемые высокие «ошейники» из золотых браслетов, к которым постепенно добавляются новые и новые звенья. Смысл этого диковатого обычая племени каренов, включающего в себя также оттягивание мочек ушей и кольцеобразное накручивание утягивающих золотых проволок на руки и на ноги, состоял некогда то ли в том, чтобы женщины в подобной амуниции и со смещёнными центрами тяжести по всему телу не могли убежать от своих мужей, то ли чтобы их, изуродованных, не угоняли в плен соседние племена, то ли просто потому, что это красиво и оберегает от злых духов. Теперь же поселения этих “giraffe women” входят в туристический хит-парад всей Юго-Восточной Азии - на их внешности делают деньги и в Мьянме, и в Лаосе, и в Таиланде.
Вспоминаем, что в прошлую поездку мы в Золотом Треугольнике как раз и прибарахлились магнитиком на холодильник в виде именно такой длинношеей аборигенки, играющей на гитаре - я тогда ещё очень удивлялась, что за абсурд, а теперь Нелька вон вовсю отплясывает под гитарные напевы этого окольцованного ансамбля. Фотографировать не решаюсь из опасений деньгопросности, хотя ещё не известно, кто кого больше развлекает: тётки нас или деточка - тёток.
Ещё одна жирафоподобная мадам преклонных лет заседает в помещении магазина за первобытным ткацким станком, демонстрируя всем желающим «weaving craft», что выглядит как натягивание узористых цветных ниточек на белую холстину. Зрелище, на мой взгляд, не то чтоб дюже захватывающее - не так уж и жаль, что утром я пренебрегла поездкой в In Phaw Khone для лицезрения этих самых “weaving workshops”.
Цены в магазине на порядок выше рыночных в Ньяуншве - хорошо, хоть продавщицы спокойно сидят по углам и умиляются на Николавну, не пытаясь ничего впарить. Быстренько осмотрев - приличия ради - шкатулки-ракушки-ожерелья, я долго и с удовольствием отмываю от прогулочной пылищи себя и ребёнка в чистом и красивом магазинном ту
алете, а потом присоединяюсь к Коле, который сразу же с невозмутимым видом проследовал за капитаном и юнгой «в чайную», хоть никто нас туда как бы и не приглашал. Ну, ничего - мы ведь тоже не заказывали никакие сувенирные магазины, так хоть чаю попить. Капитан и ещё пара местных мужиков вроде совсем не против нашего общества - на полу-невербальном английском беседуют с Колей про трубки, табак и вообще за жизнь, охотно делают молочный чай для Нельки и подсыпают в плошку полюбившиеся нам сладковатые сухарики, денег в конце не берут, а деточке суют на прощание конфеты.
Обязательная остановка номер два, согласие на которую также никто не спрашивает, раздражает уже больше - на этот раз, в фамильном магазине драгоценностей из серебра. «Сервис» здесь круче, как и цены: нашу лодку встречает юная представительница династии этих умельцев-серебряников лет 18ти, без умолку тараторящая по-английски об особенностях и трудностях их семейного дела. До меня из её отточенной трепотни доходит дай Бог процентов 30%. С ходу предлагают чай, Нельке суют пачку печенья, нам с Колей дают подержать тёмный поблёскивающий кое-где камень, из которого, надо понимать, и «делают серебро». Пять мужиков сидят поодаль за длинным столом и вроде как и впрямь что-то изготавливают - можно постоять поглазеть, но как-то не хочется. Любезно поддакиваю и, пока Коля с Нелькой играют с удачно пробегавшим мимо котом, совершаю круг почёта по магазину: девица с ещё одной коллегой неотступно следуют рядом со мной по ту сторону прилавка, готовые молниеносно отреагировать на каждый мой мало-мальски заинтересованный чем-нибудь взгляд или жест. Спрашиваю про одни миловидные серёжки с синенькими камушками - оказалось, це сапфиры, стоят 155$. Носите сами.
Благодарю «за экскурсию» и решительно спускаюсь к лодке, на ходу интересуясь у капитана, когда же мы уже, наконец, поплывём в Индейн. Тут подскакивает хозяин заведения или не знаю кто и предлагает отвести нас сперва пообедать в “very nice family restaurant” тут неподалёку, а то, мол, дорога в Индейн не близкая - а ну как проголодаетесь по пути? Нет-нет, говорим, мы уже от пуза напились чаю с сухариками у ваших конкурентов в прошлом магазине, спасибо за заботу.
«Неблизкая дорога» занимает меньше часа и пролегает по извилистому каналу с более прозрачной водой, в которую уже можно опустить палец или даже ногу. Дома в Йваме ещё более цивильные и респектабельные, нежели чем мы наблюдали по дороге в Thaung Tho: во дворах - газоны и цветочки, там-сям золотятся алтари и пагоды. Потом начинаются луга, поля и джунгли, а также «шлюзы», которые по первости вызывают у меня священный ужас, заставляя вцепляться мёртвой хваткой в поручни своего стула и кричать Нельке, чтобы срочно переставала скакать по лодке и держалась за папу всеми конечностями.
Плывём мы, судя по всему, от озера вверх, и выглядит этот подъём следующим образом: ощутимо разогнавшись, мы несёмся прямо на изгородь из точащих поперёк канала жердей и брёвен с узеньким проходиком посередине, в котором зачастую имеет место быть небольшой водопадик в нашу сторону. «Чудом» вписываясь в проходик, наша полупустая лодка почти неощутимо подпрыгивает (нос-то задран ещё как!) и с брызгами плюхается в воду, продолжая путь до следующего «шлюза», коих по дороге преодолеваем штук 10. Иногда мы сперва пропускаем встречку, наблюдая, как лодка тоже на скорости «спрыгивает» по водопадику вниз с гораздо более смачным плюхом, чем наш. Пассажиры при этом, однако, не намокают, как и мы - всё продумано и отработано до мелочей.
Коля, как впередисидящий, самый первый раз тоже маленько напрягся на тему того, что мы на всех парах ч
ешем на какую-то «плотину», но потом быстро привык и не парился, а Нелька так и вовсе в упор не понимала, чего я дёргаюсь - едем себе и едем, ну тряхонуло разок, ну и что.