Людмила Поликовская о нашей антологии
Считаю антологию «Русские стихи. 1950-2000» - лучшей из всех существующих антологий. Как по полноте, так и по качеству отобранных стихов. Это гораздо более ценное издание, чем «Строфы века» Евтушенко или «Антология самиздата» Сапгира. Видно, что проведена большая исследовательская работа. (Сапгир же явно напечатал только тех, с кем он был знаком или то, что к нему стекалось само.) Из этих томов явствует, что кроме официальной поэзии и самиздата была еще поэзия, которая просто лежала в столах, не попадая ни в прессу, ни в самиздат. Фамилии не перечисляем - их очень много, и большинству читателей они не известны. Таким образом, меняется привычная картина не только поэзии эпохи, но общества в целом. Оказывается людей, прекрасно понимающих, что представляет собой советский режим, было значительно больше, чем принято думать. И среди них - много сохранивших свой талант, именно потому, что не шли на компромисс с цензурой. Графоманов здесь нет. Нет и стихов, эстетическая ценность которых невелика. Но это, как все на свете, имеет и свою оборотную сторону. Так, например, стихи Ю. Галанскова или В. Батшева - явно не высокая поэзия, но знамение времени. Быть может, их стоило включить. Впрочем, составители вправе иметь по этому поводу собственное мнение. Но есть лакуны, которых не должно было бы быть. М.б., авторы сознательно отсекли анонимов. Но то, что вообще - за единичными исключениями - нет частушек, по-моему, неправильно. Этот мобильный жанр в тоталитарные эпохи берет на себя то, что в других жанрах авторы себе не позволяют. Например, частушка Д. Самойлова «Если женщина красива / И в постели горяча / Это личная заслуга / Леонида Ильича». Она бытовала как народная. Вообще многие частушки и песни считались народными, а на самом деле имели авторов. И хорошо бы таких примеров побольше. Хотя, конечно, во многих случаях это сделать непросто.
Приятно и то, что составители часто не считаются с установившимися репутациями, а руководствуются гамбургским счетом. Так, например, Я. Сатуновскому уделено значительно больше места, чем Евтушенко. Но ведь он гораздо более достойный и интересный поэт, хотя - по инерции - многие с этим не согласятся. Наконец, опять же, совершенно объективной табели о рангах в поэзии не существует, элемент субъективизма здесь неизбежен. И потому составители должны быть готовы к тому, что их работа вызовет нарекания. Например, с тем, что великая Ахматова после 1950 г. написала не очень много того, что принесло ей славу, еще согласятся. А вот по поводу Пастернака считается, что в последние годы он создал множество шедевров. Но я тоже считаю, что все лучшее было создано к началу 30-х г.г. и такие максимы, как «цель творчества - самоотдача» отказываюсь считать поэзией, тем более высокой поэзией. И объем, выделенный ему, считаю вполне достаточным для этого периода.
А вот с отсутствием Е. Благининой не согласна. Она вовсе не была только детской поэтессой. Такие ее стихи, как «Русская затреньканная лира / Что же ты забыла Велимира…» считаю достойными антологии и по теме и по художественному уровню.
Многие стихи не вошли в антологию, вероятно, потому что в своем окончательном виде, оказались безнадежно испорченными цензурой. А первоначальные варианты были интересны. Конечно, восстановить первоначальные варианты сложно, но сделать это в некоторых случаях все-таки можно.
Если говорить о поэтах-бардах, то надо бы дать Ю. Кукина, хотя бы с одной его, наиболее известной песней «За туманом» («А я еду, а я еду за туманом…»), а также хотя бы одну песню А. Мирзаяна.
Не могу назвать иначе как проколом, и очень существенным отсутствие имени рок-поэта А. Дидурова
Из поэтов «Маяковки» надо бы дать М. Каплана, он был не диссидентом, а поэтом, причем поэтом лирическим, и хорошим. О чем свидетельствует его единственная книжка «Предчувствие беды» (Париж, 1988).
Если говорить о самых молодых (тех, кому 20-35 лет), то тут, конечно, простор для самого субъективного выбора. Но их практически полное отсутствие (кроме почившего в бозе Рыжего) создает ложное впечатление: русская поэзия кончилась - а это не так. Янышев или кто-то еще, но кто-то должен быть.
Эти заметки не рецензия. Ни на полноту обзора, ни на объективность они не претендуют. Ни тем более на стройность композиции. Что приходило в голову - о том и писала.
Л. Поликовская
-------
http://ayktm.livejournal.com/96458.html
Приятно и то, что составители часто не считаются с установившимися репутациями, а руководствуются гамбургским счетом. Так, например, Я. Сатуновскому уделено значительно больше места, чем Евтушенко. Но ведь он гораздо более достойный и интересный поэт, хотя - по инерции - многие с этим не согласятся. Наконец, опять же, совершенно объективной табели о рангах в поэзии не существует, элемент субъективизма здесь неизбежен. И потому составители должны быть готовы к тому, что их работа вызовет нарекания. Например, с тем, что великая Ахматова после 1950 г. написала не очень много того, что принесло ей славу, еще согласятся. А вот по поводу Пастернака считается, что в последние годы он создал множество шедевров. Но я тоже считаю, что все лучшее было создано к началу 30-х г.г. и такие максимы, как «цель творчества - самоотдача» отказываюсь считать поэзией, тем более высокой поэзией. И объем, выделенный ему, считаю вполне достаточным для этого периода.
А вот с отсутствием Е. Благининой не согласна. Она вовсе не была только детской поэтессой. Такие ее стихи, как «Русская затреньканная лира / Что же ты забыла Велимира…» считаю достойными антологии и по теме и по художественному уровню.
Многие стихи не вошли в антологию, вероятно, потому что в своем окончательном виде, оказались безнадежно испорченными цензурой. А первоначальные варианты были интересны. Конечно, восстановить первоначальные варианты сложно, но сделать это в некоторых случаях все-таки можно.
Если говорить о поэтах-бардах, то надо бы дать Ю. Кукина, хотя бы с одной его, наиболее известной песней «За туманом» («А я еду, а я еду за туманом…»), а также хотя бы одну песню А. Мирзаяна.
Не могу назвать иначе как проколом, и очень существенным отсутствие имени рок-поэта А. Дидурова
Из поэтов «Маяковки» надо бы дать М. Каплана, он был не диссидентом, а поэтом, причем поэтом лирическим, и хорошим. О чем свидетельствует его единственная книжка «Предчувствие беды» (Париж, 1988).
Если говорить о самых молодых (тех, кому 20-35 лет), то тут, конечно, простор для самого субъективного выбора. Но их практически полное отсутствие (кроме почившего в бозе Рыжего) создает ложное впечатление: русская поэзия кончилась - а это не так. Янышев или кто-то еще, но кто-то должен быть.
Эти заметки не рецензия. Ни на полноту обзора, ни на объективность они не претендуют. Ни тем более на стройность композиции. Что приходило в голову - о том и писала.
Л. Поликовская
-------
http://ayktm.livejournal.com/96458.html