Рядом…
Нет, всё-таки есть объяснение тому, отчего я не люблю переводной литературы. При переводе с одного языка на другой меняется всё! Мир многоголос. И пусть мы - люди, и ценности наши - в человеческом поле, но ментальность, внутренняя кухня разных стран делает нас отличными друг от друга. Даже великие - Лев Николаевич Толстой - архитектор совершенного создания - «Анны Карениной» - мечтал своими усилиями соединить времена и народы, разъясняя - объясняя превратности судьб, но видим мы одну и ту же историю по-разному. Владимир Набоков некогда сказал о Толстом, что «он открыл способ, представляющий жизнь, который очень приятно и чётко совпадает с нашим представлением о времени». Борис Эйхенбаум отмечал, что «люди его текучи». Помните: в начале романа у Вронского «крепкие сплошные зубы», но после смерти Анны, «за кадром» его мать рассказывает о том, как болят его зубы… болят. Лев Николаевич так много нам рассказал, устанавливая через слово, тайные связи между героями. Расслышать бы… Волею судьбы посмотрела почти одновременно «Анну Каренину» Соловьева и американскую (1997) ленту с Софи Марсо в роли Анны. Мои сомнения по поводу первой картины я уже описала. Не хочется быть негативно заряженной, но фильм едва досмотрела. И это - несмотря на некоторые толковые сцены встреча братьев - Николая и Константина Левина; перехлест взглядов Анны-Вронского в начале их любви-страсти, умный взор молоденькой, но мгновенно всё понявшей Кити на её - как ей казалось - главном бале; мгновенное превращение Кити-красотки в дурнушку («он не вдруг узнал её, так она изменилась»); точно схваченные отношения Вронского с матерью (и чем больше он был почтителен к ней, тем меньше он её уважал); мудро-восхитительная концовка фильма, повторяющая мысль Толстого… ). И всё же…В романе - о страстной и о супружеской любви; о большой душевной работе, которая нужна, чтобы любовь жила; об опасностях-повторах, с нами случающимися. В американском фильме НИЧЕГО этого нет. Разве что неплохо уловлен символ повторяющегося в жизни - через поезд (первая встреча героев; уезжающая Анна с туманным окном и внезапной встречей на полустанке с тем же Вронским; последние кадры - Вронский едет на фронт тоже в поезде). Можно было бы добавить и игру в поезд деток Облонских; да и Серёжа Каренин рассказывает дяде о том, что любит играть «в поезд». Между тем, у французов «Train» значит «образ жизни», «уровень жизни», возможно монотонность, режим.... Вронский в начале романа - прямой, решительный, самоуверенный - как поезд, знающий свой маршрут. Анна бессильна перед своей страстью, ломает судьбу - не только свою. Но как же осмысленно она ложится на рельсы в американской ленте. А во мне всё бунтует! В тексте Анна горяча, она не сознаёт саму себя…Где в этом фильме Вронский (во-первых, он вовсе не похож на толстовского, тот был брюнетом)? Ну не вижу я в фильме ничего того, чтобы ответить на вопрос: что произошло между его словами «Я еду для того, чтобы быть там, где вы» - ночью, в снежной буре; и сухой, если не раздражённой телеграммой Анне, истерзанной страхами, ожиданиями, «Я не могу приехать раньше десяти часов. Вронский». Я не вижу жизни двух людей, жизни любви - между этими поездами. Я не слышу горечи от чудовищных нравов света, отнявших у Анны сына, обрекших её на унижение и одиночество. Нет здесь и красивого света любви Анны и Вронского, нет и развития её - ведь один и тот же человек любит другого в разные периоды по-разному…Нелеп Каренин в фильме с его домоганием - и это в труднейшие минуты его жизни! У Толстого Каренин благороден «…он испытал такое чувство, какое бы испытал человек, спокойно прошедший над пропастью по мосту и вдруг увидавший, что этот мост разобран». Толстовская Анна плачет, чувствует себя виноватой («и всё ниже опускала она свою, когда-то гордую, весёлую, теперь же постыдную голову»). Здесь всё высоко, потому что - истинно. А в фильме слёзы Карениной - Марсо не трогают. Совсем! Нет, Софи - не Каренина. С чего бы испуганная улыбка уверенной Анны при первой встрече с Вронским? У Карениной «довольно полное тело, полные плечи, грудь. Округлые руки». Но дело даже не в этом: Марсо НЕ ПОНИМАЕТ Анны. Не понимает зачем Каренина, имея прекрасного мужа, полюбила другого. Она говорит невозможное для русской страсти, когда Вронский зовёт её в Италию: «Ты будешь разорён…»(!!!). Марсо не понимает, что в Анне всё болит от нелюбви к мужу. Или - не может это нам предъявить. Про ветвь ЛЁвин-Кити умолчу совсем. Здесь уж вовсе примитивное изложение Толстого. Ужасная копия великого фильма Зархи. А сцена - важнейшая - роды Анны - проиграна напрочь! Нет в фильме ни счастья, ни горя. Таких, какие испытали герои Толстого. Даже момент полного отречения от себя ради другого не виден. Осуждать неблагородно. Пытаюсь понять: зачем, для кого снят этот фильм. Знаю - не для читавших вечный текст.