Дима Гасин, менеджер "Времени", рекламирует книжку Юлия Гуголева.
Оригинал взят у lapadomв Юлий Гуголев. Командировочные предписания
Юлий Гуголев. Командировочные предписания. Новое издательство, 2006.
Об авторе. Юлий Феликсович Гуголев родился 13 декабря 1964 г. в Москве. Окончил медучилище и Литинститут. Работал на “Скорой помощи”, сотрудничал как сценарист и редактор с телекомпанией НТВ, печатал стихи в ж-лах и альм.: “Третья модернизация”, “Юность”, “Митин журнал” (напр., № 57, 1999), “Эпсилон-салон”, “Знамя” (1998, № 2), “Окрестности”; переводы - в ж-ле “ИЛ”. Выпустил кн. стихов: Полное. Собрание сочинений. М., “О.Г.И.”, 2000, Командировочные предписания. М., 2006. В настоящее время работает в региональном представительстве Международного Комитета Красного Креста в РФ. Живет в Москве.
("Знамя", 2006, No.4)
Можно ехать, замышляя
вновь из этих мест побег,
Эльбрус смутно узнавая
(Эльбрус - там, а тут - Казбек),
можно выдумать до кучи,
песнь черкеса ль, казака,
чтобы пелось в ней про тучи,
грозовые облака,
про - “какой закат багровый”,
про - “какой расклад херовый”,
я не пробовал пока,
если хочешь, сам попробуй
спеть о местных наворотах:
кто забрал? кого берут?
чьё же там лицо под маской?
И про надпись на воротах
белой краской: “Здесь живут
люди”, просто - “здесь живут”.
Чисто - надпись, белой краской.
Когда в день Страшного суда,
помимо всего прочего,
они нас приведут сюда
с соизволенья Отчего,
мы все почувствуем сильней,
что небо кажется синей
в пустых глазницах окон.
Мы все воскликнем: Оба-на!
А кем тут всё раскопано?
И кто тут кем закопан?
Любому - ангел-археолог
ответит: Сам подумай, олух, -
в грустных и весёлых
городах и сёлах.
V Баллада Тверской области
Ане и Маше Карельским
Когда это было? В какой стороне?
Теперь уж сказать мудрено.
И цифры и буквы у нас на стене
От времени стёрлись давно.
Т. Габбе. Город мастеров
В сопровожденье весёлых друзей
брат воротился с охоты.
Он обратился к сестрице своей,
дескать, нам выпить охота.
Брату сестра отвечает: - Изволь,
выпить желаешь коли,
сам обеспечивай алкоголь.
Нет у меня алкоголя.
Наскоро выпив весь братнин запас,
гости воскликнули пылко:
- Братнино выпито, значит, сейчас
сестра нам поставит бутылку!
Брату сестра замечает: - Кретин,
выпить хотят они коли,
сами пусть-дуют они в магазин.
Нету у нас алкоголя!
“Что ж, из-за водки с сестрой воевать?
- С нами ж пила она, ела.
- Как понимать нам её мотива(ть) -
ции? - Что она там, одурела?”
- Лишнего наговорила в сердцах,
а вот подумай, не мы ли? -
мы - одевали тебя в пух и прах!
Мы тебе верно служили!
Мы ж утончённые, как соловьи,
просто чуть-чуть не хватило, -
что же ты прячешь заначки свои...
- Нет алкоголя, мудила!
Думает брат: - Разрядил я ружьё
по возвращеньи с охоты,
значит, могу попугать я её, -
бить-то её неохота.
Вот уж ложится ладонь на цевьё.
Нет бы проверить ещё раз.
- Значит, могу попугать я её!! -
брат повторил уже в голос.
Вот он нарочно краснеет, орёт,
жилы вздувая на вые,
а указательный палец кладёт…
да, - на крючки спусковые.
Вот он кричит: - Застрелю, сука-бля!
Слышишь? Стреляю, бля-сука!
Как он потом пояснял: “токо для…
ну, чтоб была ей наука…”
Выстрел раздался. Стоит брат в дыму,
и говорит удивлённо:
- Чё-то я тут ни хера не пойму.
Что ль я не вынул патрона?!.
Хлынула сестрина кровь в три ручья.
Гости откланялись вскоре.
Грозного не выпуская ружья,
братец рыдает: - Ой, горе!
Всё он про горе твердил да беду,
жилы вздувались на вые…
Когда это было? Да в прошлом году,
и было отнюдь не впервые.
А ведь могла, промеж нас говорят,
и не случиться беда-то…
Сёстры! Когда б ни явился ваш брат,
слушайтесь нашего брата.
Полноте, батюшка, что ж мы всё кружим по лесу:
то поглядеть муравейники, то к водоёму.
Я... запыхался я, я уже меньше по весу,
дико помыслить, я уже уже по объёму.
Три часа кряду я пробыл в объятьях природы,
носом дышал, выдыхал через рот, наслаждался.
Все эти заросли, поросли, чёртовы бороды, броды
я уже видел; достаточно, батюшка, сжалься.
Я уже знаю на вкус эту завязь и супесь.
Я уже вижу в гробу эти воды и почвы.
Что же... куда же мы прёмся, раззявясь, насупясь?
Не к магазину ль? Не к станции? Может, до почты?
Батюшка, правда, а что б не пройтись нам до почты?
Или до станции? Лучше всего к магазину...
Я улыбаюсь так лишь потому, что точь-в-точь ты
сделал похожим меня на Джульетту Мазину.
Я и не чаял, что заживо выберусь к людям.
Мне уж мерещатся дочки владыки лесного.
Я ведь не знал, что так долго мы странствовать будем,
я же ни спичек не взял, ни ножа, ни съестного.
Нет ни глотка, ни кусочка, ни даже окурка, -
Батюшка, что ты! Я носом вдыхаю, - при этом
грязь непролазная, - скажем вот, “Литературка”
раз в неделю доходит, и то лишь по средам.
Может, на почту?.. А то ни газет, ни конверта...
Что ж ты, не видишь, родимый, куда нас завёл ты!
Ветер в листве? Ну, а то я не слыхивал ветра!
Вётлы седые? Да что ты, какие там вётлы!
И не объездчиком, всё норовят почтальоном
или обходчиком выглядеть, даже завмагом, -
машут приветливо, но не в наряде зелёном,
слишком приветливо машут, - с каким-то замахом.
На той же книжной полке:
Сабуров Евгений "Незримое звено" -
http://lapadom.livejournal.com/772925.html
Юлий Гуголев. Командировочные предписания. Новое издательство, 2006.
Click to viewОб авторе. Юлий Феликсович Гуголев родился 13 декабря 1964 г. в Москве. Окончил медучилище и Литинститут. Работал на “Скорой помощи”, сотрудничал как сценарист и редактор с телекомпанией НТВ, печатал стихи в ж-лах и альм.: “Третья модернизация”, “Юность”, “Митин журнал” (напр., № 57, 1999), “Эпсилон-салон”, “Знамя” (1998, № 2), “Окрестности”; переводы - в ж-ле “ИЛ”. Выпустил кн. стихов: Полное. Собрание сочинений. М., “О.Г.И.”, 2000, Командировочные предписания. М., 2006. В настоящее время работает в региональном представительстве Международного Комитета Красного Креста в РФ. Живет в Москве.
("Знамя", 2006, No.4)
Можно ехать, замышляя
вновь из этих мест побег,
Эльбрус смутно узнавая
(Эльбрус - там, а тут - Казбек),
можно выдумать до кучи,
песнь черкеса ль, казака,
чтобы пелось в ней про тучи,
грозовые облака,
про - “какой закат багровый”,
про - “какой расклад херовый”,
я не пробовал пока,
если хочешь, сам попробуй
спеть о местных наворотах:
кто забрал? кого берут?
чьё же там лицо под маской?
И про надпись на воротах
белой краской: “Здесь живут
люди”, просто - “здесь живут”.
Чисто - надпись, белой краской.
Когда в день Страшного суда,
помимо всего прочего,
они нас приведут сюда
с соизволенья Отчего,
мы все почувствуем сильней,
что небо кажется синей
в пустых глазницах окон.
Мы все воскликнем: Оба-на!
А кем тут всё раскопано?
И кто тут кем закопан?
Любому - ангел-археолог
ответит: Сам подумай, олух, -
в грустных и весёлых
городах и сёлах.
V Баллада Тверской области
Ане и Маше Карельским
Когда это было? В какой стороне?
Теперь уж сказать мудрено.
И цифры и буквы у нас на стене
От времени стёрлись давно.
Т. Габбе. Город мастеров
В сопровожденье весёлых друзей
брат воротился с охоты.
Он обратился к сестрице своей,
дескать, нам выпить охота.
Брату сестра отвечает: - Изволь,
выпить желаешь коли,
сам обеспечивай алкоголь.
Нет у меня алкоголя.
Наскоро выпив весь братнин запас,
гости воскликнули пылко:
- Братнино выпито, значит, сейчас
сестра нам поставит бутылку!
Брату сестра замечает: - Кретин,
выпить хотят они коли,
сами пусть-дуют они в магазин.
Нету у нас алкоголя!
“Что ж, из-за водки с сестрой воевать?
- С нами ж пила она, ела.
- Как понимать нам её мотива(ть) -
ции? - Что она там, одурела?”
- Лишнего наговорила в сердцах,
а вот подумай, не мы ли? -
мы - одевали тебя в пух и прах!
Мы тебе верно служили!
Мы ж утончённые, как соловьи,
просто чуть-чуть не хватило, -
что же ты прячешь заначки свои...
- Нет алкоголя, мудила!
Думает брат: - Разрядил я ружьё
по возвращеньи с охоты,
значит, могу попугать я её, -
бить-то её неохота.
Вот уж ложится ладонь на цевьё.
Нет бы проверить ещё раз.
- Значит, могу попугать я её!! -
брат повторил уже в голос.
Вот он нарочно краснеет, орёт,
жилы вздувая на вые,
а указательный палец кладёт…
да, - на крючки спусковые.
Вот он кричит: - Застрелю, сука-бля!
Слышишь? Стреляю, бля-сука!
Как он потом пояснял: “токо для…
ну, чтоб была ей наука…”
Выстрел раздался. Стоит брат в дыму,
и говорит удивлённо:
- Чё-то я тут ни хера не пойму.
Что ль я не вынул патрона?!.
Хлынула сестрина кровь в три ручья.
Гости откланялись вскоре.
Грозного не выпуская ружья,
братец рыдает: - Ой, горе!
Всё он про горе твердил да беду,
жилы вздувались на вые…
Когда это было? Да в прошлом году,
и было отнюдь не впервые.
А ведь могла, промеж нас говорят,
и не случиться беда-то…
Сёстры! Когда б ни явился ваш брат,
слушайтесь нашего брата.
Полноте, батюшка, что ж мы всё кружим по лесу:
то поглядеть муравейники, то к водоёму.
Я... запыхался я, я уже меньше по весу,
дико помыслить, я уже уже по объёму.
Три часа кряду я пробыл в объятьях природы,
носом дышал, выдыхал через рот, наслаждался.
Все эти заросли, поросли, чёртовы бороды, броды
я уже видел; достаточно, батюшка, сжалься.
Я уже знаю на вкус эту завязь и супесь.
Я уже вижу в гробу эти воды и почвы.
Что же... куда же мы прёмся, раззявясь, насупясь?
Не к магазину ль? Не к станции? Может, до почты?
Батюшка, правда, а что б не пройтись нам до почты?
Или до станции? Лучше всего к магазину...
Я улыбаюсь так лишь потому, что точь-в-точь ты
сделал похожим меня на Джульетту Мазину.
Я и не чаял, что заживо выберусь к людям.
Мне уж мерещатся дочки владыки лесного.
Я ведь не знал, что так долго мы странствовать будем,
я же ни спичек не взял, ни ножа, ни съестного.
Нет ни глотка, ни кусочка, ни даже окурка, -
Батюшка, что ты! Я носом вдыхаю, - при этом
грязь непролазная, - скажем вот, “Литературка”
раз в неделю доходит, и то лишь по средам.
Может, на почту?.. А то ни газет, ни конверта...
Что ж ты, не видишь, родимый, куда нас завёл ты!
Ветер в листве? Ну, а то я не слыхивал ветра!
Вётлы седые? Да что ты, какие там вётлы!
И не объездчиком, всё норовят почтальоном
или обходчиком выглядеть, даже завмагом, -
машут приветливо, но не в наряде зелёном,
слишком приветливо машут, - с каким-то замахом.
На той же книжной полке:
Сабуров Евгений "Незримое звено" -
http://lapadom.livejournal.com/772925.html