Обрывок из неопубликованной книги "Антихрист" (53)
Мы стоим у берега моря. Его волны омывают подошвы моих ботинок. Осенние порывы ветра играют складками моего плаща, а по левую сторону от меня стоят Маммона и Баальберит. Правой же рукой я нежно сжимаю ладонь Астаарты.
Тучи исчезли и теперь над нами лишь бескрайнее ночное небо, усыпанное яркими точками звёзд. Я вижу, как зелёная трава на берегах моря на глазах увядает и опадает чёрной пылью, как слетают листья с деревьев и, не долетая до земли, превращаются в такую же чёрную пыль, уносимую ветром.
По шоссе, ведущему из города, проезжают машины и идут потоком люди. Никто не скажет, с чего это началось. Просто вдруг кто-то ощутил в своём сердце беспричинную панику, которая с тех пор не давала ни секунды покоя, заставляя его болезненно сжиматься в предчувствии чего-то неизведанного и неизбежного. Тогда он схватил первое, что попалось в руки: ключи от машины, паспорт, фонарик, кошелёк, жвачку, термос, или что-то ещё, стараясь захватить с собою свой тесный, уютный, домашний мирок с телевизором и кофе по утрам, и направил свои стопы прочь от города, как когда-то Лот и его жена покинули Содом, получив предзнаменование близкой гибели.
И волны моря стали вдруг тёмно-красными. Где-то на горизонте сверкнула вспышка молнии, разорвав небо по полам. Две или три машины столкнулись, и их мигом охватило пламя пожара, осветив ярким светом взрыва все вокруг. Из остановившегося автобуса вышли люди. Напуганные. Непонимающие.
Ветер нарастал, достигая ураганной силы, и я с трудом оставался на месте, удерживаемый своими спутниками. Я посмотрел направо. Астаарта улыбалась мне, нежно, с легкой примесью безумия, и ее глаза, достигали всей глубины моего сердца, подымали оттуда самое сокровенное, самые мои тайные желания.
Гул человеческих мыслей вдруг заполнил пространство вокруг нас, раздаваясь громче, чем вибрации воздуха, исходящие от голосовых связок. Люди видимо тоже это заметили, и какое-то время по инерции пытались говорить, но потихоньку замолкали, оставляя место лишь мыслям. Каждый из них хотел что-то скрыть. То, о чем не имел права знать никто, кроме них самих, но ничего не получалось. С непристойным любопытством они слушали чужие мысли и с отвращением глядели друг на друга, невзирая на содержание собственных мыслей. Вокруг нас вспыхнули ссоры, перерастающие в драку. Никто не понимал, что происходит. Кроме нас. Ведь именно мы всеми силами приближали этот миг.
Внезапно все стихло. Наступила глубокая тишина. В ней не было места звукам, как будто темнота ночи захватила их своей вуалью. А на небе одна за другой стали гаснуть звезды. Ничего себе особенного, просто стали гаснуть звёзды, пока не погасли все до одной, оставив землю в кромешной темноте. В это бархатной темноте мы слышали миллиарды копошащихся в ней существ.
Послышался громкий треск разорвавшегося пространства и сквозь щель в мироздании мы и всё человечество узрели адское пекло Хаоса и оскалённые в жуткой усмешке лица Падших, жадных до веселья и новых жертв. Весь мир стал скручиваться и выворачиваться наизнанку в эту пространственную дыру, пока мы не очутились среди родной нам обители, потеряв все прежние человеческие черты лица и тела, расплываясь в страшных кошмарах многомерных измерений.
Вокруг нас яркими точками горят души людей, испуганные, осознавшие безысходность и вечность тех мучений, которые им уготованы отныне и впредь. Хуже тьмы вокруг для них тьма в их собственных душах, съедающая их изнутри, как черви съедают человеческий желудок.
И нет среди нас никого, кто проявил бы к ним жалость. Мы веселимся и дурачимся, разрывая их на части, причиняя боль, заставляя страдать от наших забав. Они мечутся среди Хаоса, ища выход, не осознавая, что выхода здесь нет. Древнее пламя Хаоса обжигает души гораздо сильнее земного огня, как будто раз за разом зловонный кипяток проливается на них, а за ним следует серная кислота.
Они взывают: «Господи! Господи! Покончи с нами! Даруй нам смерть! Даруй избавление от страданий!», но некому прислушаться к их мольбам.
Злые на себя, злые на других, они с ненавистью толкаются и пихаются, пытаясь найти уголок, где почувствуют себя лучше, убегают от Падших и подставляют в их руки другие души, соседствующие с ними.
В бурлящей тёмной пустоте Хаоса, освещаемого всполохами древнего пламени, мы видим, как один из нас создает новый мир. Яркая вспышка света создаёт вокруг себя мрачные кривляющиеся тени и в ней мы видим точки звёзд, разлетающихся от взрыва в разные стороны, создающие неповторимый рисунок новой вселенной.
Мы начинаем новую Игру. Он создаёт - мы разрушаем. Это наша забава. Наша жизнь. Наша проклятая вечность в Аду, за которой со стороны наблюдает Тот, кто осудил нас на эти муки, низвергнув из Вечного Города. А вместе с Ним в умиротворяющем спокойствии Райского сада наблюдают праведники.
Тучи исчезли и теперь над нами лишь бескрайнее ночное небо, усыпанное яркими точками звёзд. Я вижу, как зелёная трава на берегах моря на глазах увядает и опадает чёрной пылью, как слетают листья с деревьев и, не долетая до земли, превращаются в такую же чёрную пыль, уносимую ветром.
По шоссе, ведущему из города, проезжают машины и идут потоком люди. Никто не скажет, с чего это началось. Просто вдруг кто-то ощутил в своём сердце беспричинную панику, которая с тех пор не давала ни секунды покоя, заставляя его болезненно сжиматься в предчувствии чего-то неизведанного и неизбежного. Тогда он схватил первое, что попалось в руки: ключи от машины, паспорт, фонарик, кошелёк, жвачку, термос, или что-то ещё, стараясь захватить с собою свой тесный, уютный, домашний мирок с телевизором и кофе по утрам, и направил свои стопы прочь от города, как когда-то Лот и его жена покинули Содом, получив предзнаменование близкой гибели.
И волны моря стали вдруг тёмно-красными. Где-то на горизонте сверкнула вспышка молнии, разорвав небо по полам. Две или три машины столкнулись, и их мигом охватило пламя пожара, осветив ярким светом взрыва все вокруг. Из остановившегося автобуса вышли люди. Напуганные. Непонимающие.
Ветер нарастал, достигая ураганной силы, и я с трудом оставался на месте, удерживаемый своими спутниками. Я посмотрел направо. Астаарта улыбалась мне, нежно, с легкой примесью безумия, и ее глаза, достигали всей глубины моего сердца, подымали оттуда самое сокровенное, самые мои тайные желания.
Гул человеческих мыслей вдруг заполнил пространство вокруг нас, раздаваясь громче, чем вибрации воздуха, исходящие от голосовых связок. Люди видимо тоже это заметили, и какое-то время по инерции пытались говорить, но потихоньку замолкали, оставляя место лишь мыслям. Каждый из них хотел что-то скрыть. То, о чем не имел права знать никто, кроме них самих, но ничего не получалось. С непристойным любопытством они слушали чужие мысли и с отвращением глядели друг на друга, невзирая на содержание собственных мыслей. Вокруг нас вспыхнули ссоры, перерастающие в драку. Никто не понимал, что происходит. Кроме нас. Ведь именно мы всеми силами приближали этот миг.
Внезапно все стихло. Наступила глубокая тишина. В ней не было места звукам, как будто темнота ночи захватила их своей вуалью. А на небе одна за другой стали гаснуть звезды. Ничего себе особенного, просто стали гаснуть звёзды, пока не погасли все до одной, оставив землю в кромешной темноте. В это бархатной темноте мы слышали миллиарды копошащихся в ней существ.
Послышался громкий треск разорвавшегося пространства и сквозь щель в мироздании мы и всё человечество узрели адское пекло Хаоса и оскалённые в жуткой усмешке лица Падших, жадных до веселья и новых жертв. Весь мир стал скручиваться и выворачиваться наизнанку в эту пространственную дыру, пока мы не очутились среди родной нам обители, потеряв все прежние человеческие черты лица и тела, расплываясь в страшных кошмарах многомерных измерений.
Вокруг нас яркими точками горят души людей, испуганные, осознавшие безысходность и вечность тех мучений, которые им уготованы отныне и впредь. Хуже тьмы вокруг для них тьма в их собственных душах, съедающая их изнутри, как черви съедают человеческий желудок.
И нет среди нас никого, кто проявил бы к ним жалость. Мы веселимся и дурачимся, разрывая их на части, причиняя боль, заставляя страдать от наших забав. Они мечутся среди Хаоса, ища выход, не осознавая, что выхода здесь нет. Древнее пламя Хаоса обжигает души гораздо сильнее земного огня, как будто раз за разом зловонный кипяток проливается на них, а за ним следует серная кислота.
Они взывают: «Господи! Господи! Покончи с нами! Даруй нам смерть! Даруй избавление от страданий!», но некому прислушаться к их мольбам.
Злые на себя, злые на других, они с ненавистью толкаются и пихаются, пытаясь найти уголок, где почувствуют себя лучше, убегают от Падших и подставляют в их руки другие души, соседствующие с ними.
В бурлящей тёмной пустоте Хаоса, освещаемого всполохами древнего пламени, мы видим, как один из нас создает новый мир. Яркая вспышка света создаёт вокруг себя мрачные кривляющиеся тени и в ней мы видим точки звёзд, разлетающихся от взрыва в разные стороны, создающие неповторимый рисунок новой вселенной.
Мы начинаем новую Игру. Он создаёт - мы разрушаем. Это наша забава. Наша жизнь. Наша проклятая вечность в Аду, за которой со стороны наблюдает Тот, кто осудил нас на эти муки, низвергнув из Вечного Города. А вместе с Ним в умиротворяющем спокойствии Райского сада наблюдают праведники.