Власть рабочих и крестьян? Часть 2.
Этим же днем, рабочим-маляром Н. Сергеевым, был застрелен комиссар печати, пропаганды и агитации В. Володарский (Моисей Маркович Гольдштейн), ехавший на митинг.
22-23 июня в Ставрополе произошло выступление офицеров, которым обещали свою поддержку интернациональный батальон и дружины рабочих. Но красноармейцы стянули грузовики с пулеметами и преградили пути соединения с восставшими и батальону и рабочим.
Тогда же восстания против мобилизации (в них приняли участие более 20 тысяч человек) начались в Тамбовском и Кирсановском уездах, причем первые попытки их подавления были неудачными. 7 июля Тамбов был объявлен на военном положении. Восстание, основными лозунгами которого были отмена разверстки, прекращение войны и мобилизаций, распространилось на Козловский и Моршанский уезды, угрожало штабу Южного фронта. Командованию Орловского сектора ВОХР и фронта для его подавления пришлось выделить значительные силы. Крестьяне оказали карателям упорное сопротивление и прекратили его только в конце июля после того, как получили гарантии того, что на них будет распространена амнистия, объявленная Декретом ВЦИК. В июне-августе 1918 года в уездах Тамбовской губернии произошли 12 вооруженных выступлений против действий продотрядов и мобилизации.
В ночь с 5 на 6 июля восстал Ярославль. Население принялось громить большевистские учреждения. Убивали комиссаров. В восстании участвовало 600 рабочих железнодорожных мастерских, из них 140 человек вели бои, остальные подготовили бронепоезд. На помощь восставшим пришли крестьяне в количестве 200 человек, в основном из Диево-Городищево. Уже 7 июля подошли красные войска с артиллерией. В общей сложности на город было выпущено около семи тысяч снарядов. Город бомбили и с самолетов, которых было до 20 штук. 21 июля Ярославль пал. Но еще до 24-го подавляли последние очаги сопротивления. Число погибших в Ярославле составило 1 500 человек.
8-9 июля произошло восстание в Муроме. Как показал руководитель по организации уездной ЧК Н. Н. Тагунов, широкие массы рабочих поначалу поддержали восстание. Это подтверждает и постановление о предании суду, в котором упоминается о сыновьях сторожа и слесаря.
На Кусинском заводе жертвами рабочего восстания стали как минимум трое советских работников. По сводке Уральского агитационного бюро, в середине лета 1918 года был «объят мятежом Саткинский завод и окрестности Белебея», а так же сообщалось о боях с мятежным Бакальским заводом. Рабочие беспорядки докатились до Тюмени. Военное положение из-за рабочих выступлений было введено в Кизиле. Об «очень крупном восстании» на Артинском заводе сообщает сводка НКВД по Красноуфимскому уезду Пермской губернии за июль 1918 года.
12 июля восстали рабочие Ашхабада. Возглавил рабочих паровозный машинист Фунтиков. Восстание прокатилось по Закаспийской области. К рабочим стали примыкать туркменские племена. Комиссар Туркестанского СНК Полторацкий был расстрелян. Вслед за Полторацким, были расстреляны 9 комиссаров Закаспийской области. К 20 июля вся Закаспийская область оказалась в руках восставших.
В июле, в Москве, был арестован в полном составе беспартийный «рабочий съезд», многие из участников были расстреляны в Таганской тюрьме.
В этом же месяце в Петрограде была объявлена всеобщая забастовка, но участвовало в ней всего около 15% рабочих, голод пришел на помощь новой власти, хлебный паек «похудел» до 100-200 граммов в день.
Для войны с крестьянами за хлеб, новая власть создала «продовольственную армию», которая в момент расцвета (конец 1920 года) насчитывала около 270 тысяч человек.
В августе произошло восстание 1-го московского продовольственного полка, общей численностью до 1 тыс. штыков, под командованием А. А. Степанова. Продотряды, как известно, составлялись из рабочих и существенно укреплялись коммунистами. 8 августа полк выдвигается в направлении Уржума. В Уржуме степановцами был расстрелян вятский комиссар юстиции Ю. А. Дрылевский и нолинский комиссар по продовольствию Карелов (оба - члены большевистской партии). В дальнейшем степановцы отошли к Казани, в то время находящейся в руках «белых». Там рабочие-продармейцы окончательно перешли на сторону антибольшевистских сил.
С лета на Алтае существовала «крестьянская республика», не платившая налоги и жившая своим самоуправлением. Это была советская власть, но без коммунистов, под управлением фронтовика Ефима Мефодьевича Мамонтова.
В связи с проводимой властями политикой мобилизации, насильственного отбора продовольствия, запрещение свободной торговли и повсеместных репрессий, все большее количество людей разочаровывалось в новой власти. В первые месяцы 1918 года ряды ижевской большевистской организации сократились с 1700 до 250 человек.
8 августа стало самым знаменательным событием в истории борьбы рабочих против Советской власти. В этот день власть в Ижевске перешла к повстанцам. Начавшись в Ижевске, восстание рабочих против большевистского правления быстро распространилось по другим заводским поселкам, перекинулось в деревни. Пала Советская власть в Воткинске и Сарапуле. Была создана Прикамская Народная армия. По официальным оценкам, общее количество повстанческой армии достигало 25 000 штыков. Продержалась власть повстанцев до 7 ноября. За это время на территории повстанцев возобновилась свободная торговля, было покончено с голодом.
После взятия Ижевска красными, 10 тыс. ижевцев и 15 тыс. воткинцев вступили в армию Колчака и под руководством лучшего колчаковского полководца Каппеля, воевали до самого конца. Это было одно из самых стойких подразделений Колчака. Не смотря на то, что семьи многих были казнены красными, убито 7 тыс. человек, из них 800 женщин и детей, Ижевцы и Воткинцы, воевали под красным знаменем и шли в атаки под пение «Интернационала».
А. Гутман писал о тех событиях, рассказывая в частности о сестре председателя ЧК Сарапула: «Как только красные ворвались в город, начались расстрелы и аресты, Седельникова была назначена военным комиссаром и стала творить беспощадную расправу. Ей была предоставлена полная свобода действий. Она беспощадно расстреливала. Особенно жестоко она расправлялась с арестованными женщинами. По ее приказу была убита начальница женской гимназии - за участие в благотворительном вечере, устроенном в пользу Народной армии. Не пощажены были даже дети. Эта женщина-зверь свирепствовала долго и наводила ужас на несчастное население. Достойно внимания, что сарапульский городской врач, хлопотавший за нее, был ею же арестован и впоследствии казнен».
Вместе с Народной армией к Колчаку ушли до 50 000 мирного населения. С. Малых, собкор красноярской газеты «Свободная Сибирь», сообщал из Перми читателям: «Вот сейчас мы стоим на станции между двумя эшелонами беженцев - ижевцев и воткинцев. Нет стариков и старух. Но молодёжь и средние года - все вышли (мужчины и женщины) из заводов. Без имущества, подчас лишь с малолетними детьми. И главным образом рабочие. Это не те представители рабочих, каких мы видели в Енисейске и Красноярске, отчасти подлинных мещан по духу, отчасти хулиганов.
Может быть, многие ещё помнят появившийся в дни первой революции 1905 года рисунок в “Пулемёте” Шебуева - “Его Величество пролетарий Всероссийский”. Это молодой типичный удалый красавец рабочий с выбивающимися из-под кепки прядями волос. Я их видел в натуре несколько. Здесь все слесари, токаря, котельщики, железнодорожники - профессионалы, многие из которых ещё в германскую войну были возвращены с фронта. И хорошо рабоче-крестьянское правительство, от которого как от чумы бегут рабочие и крестьяне».
В том же июле 1919 года “Сибирская жизнь” печатает о беженцах-ижевцах: “В Тюмени находится управление ижевских оружейного и сталеделатедьного заводов и большая часть рабочих этих заводов. Временно все они помещаются на вокзале, расположившись частью в вагонах-теплушках, частью бивуачным порядком в вокзальном саду. Среди эвакуированных рабочих, которые, кстати сказать, удовлетворяются присланным содержанием из их управления, царит самое бодрое настроение.
По рассказам рабочих, при эвакуации из какого-либо места, где предполагается приближение товарищей красных, всё население от мала до велика уходит из насиженного места. Не идёт только тот, кто совершенно лишён физической возможности передвигаться.
Если агитаторы и проповедники большевизма, немало скрывающиеся у нас в тылу, говорят о сочувствии красным среди трудовой части населения, то этот массовый уход, о котором приходится слышать от ижевцев, очень ярко иллюстрирует это “сочувствие”.
Колчаковцы-воткинцы, октябрь 1919 г.
Тогда же на Мотовилихинском заводе было расстреляно 100 рабочих, отказавшихся вступать в Красную армию.
Постоянно бастовала Тула. Тульские оружейники, как и их коллеги из Ижевска, были высококвалифицированные рабочие, а значит хорошо обеспеченными. Ленин писал Каменскому, Оськину и Межлауку: «В Туле массы далеко не наши».
5 августа 1918 г. в с. Кучки Пензенской губернии (ныне Каменского района Пензенской области) начался крестьянский мятеж, в результате которого были убиты семеро рабочих 4-го Петроградского продотряда и пятеро членов сельского комитета бедноты. Мятеж перекинулся на соседние волости. По воспоминаниям очевидцев, «в с. Кучки Евгения Бош во время митинга на сельской площади лично застрелила крестьянина, отказавшегося сдавать хлеб. Именно этот поступок возмутил крестьян и вызвал цепную реакцию насилия». Жестокость Е. Бош по отношению к крестьянству сочеталась с её неспособностью пресечь злоупотребления своих продотрядовцев, многие из которых не сдавали изъятый у крестьян хлеб, а обменивали на вино и водку. Пензенский губком РКП (б) направил на подавление мятежа особый отряд во главе с членом губкома Абрамом Буздесом.
Особый отряд, в составе была интернациональная часть во главе с красным чехом Славояром Частеком, прибыл в Кучки 8 августа.
По поводу этих событий, Ленин шлет телеграммы - 9 августа:
«Пенза
Губисполком
Копия Евгении Богдановне Бош
Получил Вашу телеграмму. Необходимо организовать усиленную охрану из отборно надежных людей, провести беспощадный массовый террор против кулаков, попов и белогвардейцев; сомнительных запереть в концентрационный лагерь вне города. Экспедицию пустите в ход. Телеграфируйте об исполнении.
Предсовнаркома Ленин».
11 августа: «В Пензу
Т-щам Кураеву, Бош, Минкину и другим пензенским коммунистам
Товарищи! Восстание пяти волостей кулачья должно повести к беспощадному подавлению. Этого требует интерес всей революции, ибо теперь взят «последний решительный бой» с кулачьем. Образец надо дать.
1. Повесить (непременно повесить, дабы народ видел) не меньше 100 заведомых кулаков, богатеев, кровопийц.
2. Опубликовать их имена.
3. Отнять у них весь хлеб.
4. Назначить заложников - согласно вчерашней телеграмме. Сделать так, чтобы на сотни верст кругом народ видел, трепетал, знал, кричал: душат и задушат кровопийц-кулаков.
Телеграфируйте получение и исполнение. Ваш Ленин.
p.s. Найдите людей потверже».
Тела четырех крестьян-заложников (Бондаренко, Плохих, Левенец и Сидорчук). Лица покойников страшно изрезаны. Особым изуверским способом изуродованы половые органы.
В результате следствия были расстреляны 13 активных участников восстания, в том числе поп местной церкви. Ленин результатами следствия не доволен, шлет гневные телеграммы А. Е. Минкину:
«М и н к и н у
Глупо спрашивать, может ли наркомфин, еще притом одной области, отменять мое распоряжение. Если это распоряжение будет не исполнено, я отдам виновных под суд. Роту латышей оставьте пока в Пензе до подавления Чембар. Передайте всем членам исполкома и всем коммунистам, что их долг беспощадно подавлять кулаков и конфисковать весь хлеб повстанцев. Я возмущен Вашей бездеятельностью и слабостью. Требую подробных отчетов об исполнении всех моих распоряжений и о мерах подавления и конфискации особенно. Ленин. Написано 19 августа 1918 г. Послано в Пензу».
«M и н к и н у
Сейчас прочел вашу докладную записку. Повторяю приказ прибывшим с экспедицией латышам остаться пока, впредь до нового распоряжения, в Пензе.
Выделяйте надежнейших из ваших восьмисот солдат и действуйте беспощадно сначала против одной волости, доводя дело до конца. Присылайте точный отчет про Чембары. До сих пор у вас был явно не только недостаток сил, но и недостаток энергии, ибо вы могли все же подавить восстание пяти волостей, значит могли бы довести до конца хоть в одной волости. Если будет нужно, пришлем еще сил, телеграфируйте подробнее и точнее, где у вас сколько занято, где, куда, какая подмога нужна.
Ленин».
Аналогичные телеграммы, с ц/у рабоче-крестьянского вождя, шлются Цюрупе:
«10/VIII-18.
Цюрупе:
(1)Это архискандал, бешеный скандал, что в Саратове есть хлеб, а мы не можем свезти!! Не командировать ли на каждую узловую станцию по 1-2 продовольственника? Что бы еще сделать?
(2)Проект декрета - в каждой хлебной волости 25-30 заложников из богачей, отвечающих жизнью за сбор и ссыпку всех излишков.
(3) Заказать Попову спешно: наряды поволостные. Т. е. сколько излишков хлеба должно быть в каждой волости. Сколько каждая должна дать?»
«Цюрупе
1)Насчет «заложников» Вы не ответили.
2)Когда кончит Попов свою работу? (Ему надо дать краткий срок.)
Я предлагаю «заложников» не взять, а назначить поименно по волостям. Цель назначения: именно богачи, как они отвечают за контрибуцию, отвечают жизнью за немедленный сбор и ссыпку излишков хлеба. Инструкция такая (назначить «заложников») дается
(а) комитетам бедноты,
(β) всем продотрядам. Сила? Как раз теперь в прифронтовой полосе сила будет».
Телеграмма Ленина о подавление крестьянского восстания в Ливнах:
«20. VIII. 1918 г.
Ливны, исполкому
Копия военкому Семашке и организации коммунистов
Приветствую энергичное подавление кулаков и белогвардейцев в уезде. Необходимо ковать железо пока горячо и, не упуская ни минуты, организовать бедноту в уезде, конфисковать весь хлеб и все имущество у восставших кулаков, повесить зачинщиков из кулаков, мобилизовать и вооружить бедноту при надежных вождях из нашего отряда, арестовать заложников из богачей и держать их, пока не будут собраны и ссыпаны в их волости все излишки хлеба. Телеграфируйте исполнение. Часть образцового Железного полка пошлите тотчас в Пензу.
Предсовнаркома Ленин».
Летом 1918 г. по официальным советским данным, в районах, находящихся под контролем большевиков, из-за политики продразверстки, которая велась продотрядами и комбедами, созданными в июле, произошло 108 крестьянских бунтов.
30 августа произошло покушение на Ленина. Где прозвучали выстрелы? На заводе, во время встречи с рабочими. Сталин был осторожнее, он вообще никогда не бывал ни на одном из заводов.
Как докладывал в Москву председатель Екатеринославского губисполкома, в сентябре рабочие выступили против организации продотрядов. Особенно «соглашательскую» резолюцию вынесли рабочие трамвая. «Мы решили принять курс железной политики не только по отношению к кулаку, но и к особенно зарвавшимся группам рабочих. С этой целью в качестве пробного шара... мы закрыли трамвай, рассчитали всех рабочих и служащих, часть из них отправили в концентрационный лагерь, часть на фронт (призывной возраст), а иных прямо в губчека. Это подействовало благотворно и приток рабочих в продотряды усилился».
Во второй половине 1918 в 16 губерниях Российской Федерации зафиксировано 129 крестьянских мятежей.
В декабре вооруженные выступления вновь охватили большую часть Тамбовской губернии. В них приняли участие в общей сложности несколько десятков тысяч человек.
П. Г. Шевцов из Воронежской губернии в декабре 1918 г. пишет Ленину следующее: «Коммунисты (большевики) - не на высоте положения: базируются почти единственно на оружии и ЧК... ответственные работники превратили коммунизм в "акклиматизм" к РКП; в их среде торжествуют революционная поза и морем разливанным разливается по Руси... контрреволюционный расстрел. Смертная казнь!.. И, подобно старой охранке, занялись сыском. Демократия выродилась в советократию и... нечистоплотность, угроза "к стенке" стала криком ребят на улицах».
В 1918 году, при усмирении крестьянских бунтов, было казнено в Епифанском уезде Тульской губернии 150 человек, в Медынском уезде Калужской губернии - 180, по Рязанской губернии - в Пронском уезде - 300, в Касимовском - 150, в Спасском - 200, в Тверской губернии - 200, в Ветлужском уезде Смоленской губернии - 600.
За 1918 г. советская статистика зарегистрировала 245 только крестьянских бунтов против большевистской власти.
22-23 июня в Ставрополе произошло выступление офицеров, которым обещали свою поддержку интернациональный батальон и дружины рабочих. Но красноармейцы стянули грузовики с пулеметами и преградили пути соединения с восставшими и батальону и рабочим.
Тогда же восстания против мобилизации (в них приняли участие более 20 тысяч человек) начались в Тамбовском и Кирсановском уездах, причем первые попытки их подавления были неудачными. 7 июля Тамбов был объявлен на военном положении. Восстание, основными лозунгами которого были отмена разверстки, прекращение войны и мобилизаций, распространилось на Козловский и Моршанский уезды, угрожало штабу Южного фронта. Командованию Орловского сектора ВОХР и фронта для его подавления пришлось выделить значительные силы. Крестьяне оказали карателям упорное сопротивление и прекратили его только в конце июля после того, как получили гарантии того, что на них будет распространена амнистия, объявленная Декретом ВЦИК. В июне-августе 1918 года в уездах Тамбовской губернии произошли 12 вооруженных выступлений против действий продотрядов и мобилизации.
В ночь с 5 на 6 июля восстал Ярославль. Население принялось громить большевистские учреждения. Убивали комиссаров. В восстании участвовало 600 рабочих железнодорожных мастерских, из них 140 человек вели бои, остальные подготовили бронепоезд. На помощь восставшим пришли крестьяне в количестве 200 человек, в основном из Диево-Городищево. Уже 7 июля подошли красные войска с артиллерией. В общей сложности на город было выпущено около семи тысяч снарядов. Город бомбили и с самолетов, которых было до 20 штук. 21 июля Ярославль пал. Но еще до 24-го подавляли последние очаги сопротивления. Число погибших в Ярославле составило 1 500 человек.
8-9 июля произошло восстание в Муроме. Как показал руководитель по организации уездной ЧК Н. Н. Тагунов, широкие массы рабочих поначалу поддержали восстание. Это подтверждает и постановление о предании суду, в котором упоминается о сыновьях сторожа и слесаря.
На Кусинском заводе жертвами рабочего восстания стали как минимум трое советских работников. По сводке Уральского агитационного бюро, в середине лета 1918 года был «объят мятежом Саткинский завод и окрестности Белебея», а так же сообщалось о боях с мятежным Бакальским заводом. Рабочие беспорядки докатились до Тюмени. Военное положение из-за рабочих выступлений было введено в Кизиле. Об «очень крупном восстании» на Артинском заводе сообщает сводка НКВД по Красноуфимскому уезду Пермской губернии за июль 1918 года.
12 июля восстали рабочие Ашхабада. Возглавил рабочих паровозный машинист Фунтиков. Восстание прокатилось по Закаспийской области. К рабочим стали примыкать туркменские племена. Комиссар Туркестанского СНК Полторацкий был расстрелян. Вслед за Полторацким, были расстреляны 9 комиссаров Закаспийской области. К 20 июля вся Закаспийская область оказалась в руках восставших.
В июле, в Москве, был арестован в полном составе беспартийный «рабочий съезд», многие из участников были расстреляны в Таганской тюрьме.
В этом же месяце в Петрограде была объявлена всеобщая забастовка, но участвовало в ней всего около 15% рабочих, голод пришел на помощь новой власти, хлебный паек «похудел» до 100-200 граммов в день.
Для войны с крестьянами за хлеб, новая власть создала «продовольственную армию», которая в момент расцвета (конец 1920 года) насчитывала около 270 тысяч человек.
В августе произошло восстание 1-го московского продовольственного полка, общей численностью до 1 тыс. штыков, под командованием А. А. Степанова. Продотряды, как известно, составлялись из рабочих и существенно укреплялись коммунистами. 8 августа полк выдвигается в направлении Уржума. В Уржуме степановцами был расстрелян вятский комиссар юстиции Ю. А. Дрылевский и нолинский комиссар по продовольствию Карелов (оба - члены большевистской партии). В дальнейшем степановцы отошли к Казани, в то время находящейся в руках «белых». Там рабочие-продармейцы окончательно перешли на сторону антибольшевистских сил.
С лета на Алтае существовала «крестьянская республика», не платившая налоги и жившая своим самоуправлением. Это была советская власть, но без коммунистов, под управлением фронтовика Ефима Мефодьевича Мамонтова.
В связи с проводимой властями политикой мобилизации, насильственного отбора продовольствия, запрещение свободной торговли и повсеместных репрессий, все большее количество людей разочаровывалось в новой власти. В первые месяцы 1918 года ряды ижевской большевистской организации сократились с 1700 до 250 человек.
8 августа стало самым знаменательным событием в истории борьбы рабочих против Советской власти. В этот день власть в Ижевске перешла к повстанцам. Начавшись в Ижевске, восстание рабочих против большевистского правления быстро распространилось по другим заводским поселкам, перекинулось в деревни. Пала Советская власть в Воткинске и Сарапуле. Была создана Прикамская Народная армия. По официальным оценкам, общее количество повстанческой армии достигало 25 000 штыков. Продержалась власть повстанцев до 7 ноября. За это время на территории повстанцев возобновилась свободная торговля, было покончено с голодом.
После взятия Ижевска красными, 10 тыс. ижевцев и 15 тыс. воткинцев вступили в армию Колчака и под руководством лучшего колчаковского полководца Каппеля, воевали до самого конца. Это было одно из самых стойких подразделений Колчака. Не смотря на то, что семьи многих были казнены красными, убито 7 тыс. человек, из них 800 женщин и детей, Ижевцы и Воткинцы, воевали под красным знаменем и шли в атаки под пение «Интернационала».
А. Гутман писал о тех событиях, рассказывая в частности о сестре председателя ЧК Сарапула: «Как только красные ворвались в город, начались расстрелы и аресты, Седельникова была назначена военным комиссаром и стала творить беспощадную расправу. Ей была предоставлена полная свобода действий. Она беспощадно расстреливала. Особенно жестоко она расправлялась с арестованными женщинами. По ее приказу была убита начальница женской гимназии - за участие в благотворительном вечере, устроенном в пользу Народной армии. Не пощажены были даже дети. Эта женщина-зверь свирепствовала долго и наводила ужас на несчастное население. Достойно внимания, что сарапульский городской врач, хлопотавший за нее, был ею же арестован и впоследствии казнен».
Вместе с Народной армией к Колчаку ушли до 50 000 мирного населения. С. Малых, собкор красноярской газеты «Свободная Сибирь», сообщал из Перми читателям: «Вот сейчас мы стоим на станции между двумя эшелонами беженцев - ижевцев и воткинцев. Нет стариков и старух. Но молодёжь и средние года - все вышли (мужчины и женщины) из заводов. Без имущества, подчас лишь с малолетними детьми. И главным образом рабочие. Это не те представители рабочих, каких мы видели в Енисейске и Красноярске, отчасти подлинных мещан по духу, отчасти хулиганов.
Может быть, многие ещё помнят появившийся в дни первой революции 1905 года рисунок в “Пулемёте” Шебуева - “Его Величество пролетарий Всероссийский”. Это молодой типичный удалый красавец рабочий с выбивающимися из-под кепки прядями волос. Я их видел в натуре несколько. Здесь все слесари, токаря, котельщики, железнодорожники - профессионалы, многие из которых ещё в германскую войну были возвращены с фронта. И хорошо рабоче-крестьянское правительство, от которого как от чумы бегут рабочие и крестьяне».
В том же июле 1919 года “Сибирская жизнь” печатает о беженцах-ижевцах: “В Тюмени находится управление ижевских оружейного и сталеделатедьного заводов и большая часть рабочих этих заводов. Временно все они помещаются на вокзале, расположившись частью в вагонах-теплушках, частью бивуачным порядком в вокзальном саду. Среди эвакуированных рабочих, которые, кстати сказать, удовлетворяются присланным содержанием из их управления, царит самое бодрое настроение.
По рассказам рабочих, при эвакуации из какого-либо места, где предполагается приближение товарищей красных, всё население от мала до велика уходит из насиженного места. Не идёт только тот, кто совершенно лишён физической возможности передвигаться.
Если агитаторы и проповедники большевизма, немало скрывающиеся у нас в тылу, говорят о сочувствии красным среди трудовой части населения, то этот массовый уход, о котором приходится слышать от ижевцев, очень ярко иллюстрирует это “сочувствие”.
Колчаковцы-воткинцы, октябрь 1919 г.
Тогда же на Мотовилихинском заводе было расстреляно 100 рабочих, отказавшихся вступать в Красную армию.
Постоянно бастовала Тула. Тульские оружейники, как и их коллеги из Ижевска, были высококвалифицированные рабочие, а значит хорошо обеспеченными. Ленин писал Каменскому, Оськину и Межлауку: «В Туле массы далеко не наши».
5 августа 1918 г. в с. Кучки Пензенской губернии (ныне Каменского района Пензенской области) начался крестьянский мятеж, в результате которого были убиты семеро рабочих 4-го Петроградского продотряда и пятеро членов сельского комитета бедноты. Мятеж перекинулся на соседние волости. По воспоминаниям очевидцев, «в с. Кучки Евгения Бош во время митинга на сельской площади лично застрелила крестьянина, отказавшегося сдавать хлеб. Именно этот поступок возмутил крестьян и вызвал цепную реакцию насилия». Жестокость Е. Бош по отношению к крестьянству сочеталась с её неспособностью пресечь злоупотребления своих продотрядовцев, многие из которых не сдавали изъятый у крестьян хлеб, а обменивали на вино и водку. Пензенский губком РКП (б) направил на подавление мятежа особый отряд во главе с членом губкома Абрамом Буздесом.
Особый отряд, в составе была интернациональная часть во главе с красным чехом Славояром Частеком, прибыл в Кучки 8 августа.
По поводу этих событий, Ленин шлет телеграммы - 9 августа:
«Пенза
Губисполком
Копия Евгении Богдановне Бош
Получил Вашу телеграмму. Необходимо организовать усиленную охрану из отборно надежных людей, провести беспощадный массовый террор против кулаков, попов и белогвардейцев; сомнительных запереть в концентрационный лагерь вне города. Экспедицию пустите в ход. Телеграфируйте об исполнении.
Предсовнаркома Ленин».
11 августа: «В Пензу
Т-щам Кураеву, Бош, Минкину и другим пензенским коммунистам
Товарищи! Восстание пяти волостей кулачья должно повести к беспощадному подавлению. Этого требует интерес всей революции, ибо теперь взят «последний решительный бой» с кулачьем. Образец надо дать.
1. Повесить (непременно повесить, дабы народ видел) не меньше 100 заведомых кулаков, богатеев, кровопийц.
2. Опубликовать их имена.
3. Отнять у них весь хлеб.
4. Назначить заложников - согласно вчерашней телеграмме. Сделать так, чтобы на сотни верст кругом народ видел, трепетал, знал, кричал: душат и задушат кровопийц-кулаков.
Телеграфируйте получение и исполнение. Ваш Ленин.
p.s. Найдите людей потверже».
Тела четырех крестьян-заложников (Бондаренко, Плохих, Левенец и Сидорчук). Лица покойников страшно изрезаны. Особым изуверским способом изуродованы половые органы.
В результате следствия были расстреляны 13 активных участников восстания, в том числе поп местной церкви. Ленин результатами следствия не доволен, шлет гневные телеграммы А. Е. Минкину:
«М и н к и н у
Глупо спрашивать, может ли наркомфин, еще притом одной области, отменять мое распоряжение. Если это распоряжение будет не исполнено, я отдам виновных под суд. Роту латышей оставьте пока в Пензе до подавления Чембар. Передайте всем членам исполкома и всем коммунистам, что их долг беспощадно подавлять кулаков и конфисковать весь хлеб повстанцев. Я возмущен Вашей бездеятельностью и слабостью. Требую подробных отчетов об исполнении всех моих распоряжений и о мерах подавления и конфискации особенно. Ленин. Написано 19 августа 1918 г. Послано в Пензу».
«M и н к и н у
Сейчас прочел вашу докладную записку. Повторяю приказ прибывшим с экспедицией латышам остаться пока, впредь до нового распоряжения, в Пензе.
Выделяйте надежнейших из ваших восьмисот солдат и действуйте беспощадно сначала против одной волости, доводя дело до конца. Присылайте точный отчет про Чембары. До сих пор у вас был явно не только недостаток сил, но и недостаток энергии, ибо вы могли все же подавить восстание пяти волостей, значит могли бы довести до конца хоть в одной волости. Если будет нужно, пришлем еще сил, телеграфируйте подробнее и точнее, где у вас сколько занято, где, куда, какая подмога нужна.
Ленин».
Аналогичные телеграммы, с ц/у рабоче-крестьянского вождя, шлются Цюрупе:
«10/VIII-18.
Цюрупе:
(1)Это архискандал, бешеный скандал, что в Саратове есть хлеб, а мы не можем свезти!! Не командировать ли на каждую узловую станцию по 1-2 продовольственника? Что бы еще сделать?
(2)Проект декрета - в каждой хлебной волости 25-30 заложников из богачей, отвечающих жизнью за сбор и ссыпку всех излишков.
(3) Заказать Попову спешно: наряды поволостные. Т. е. сколько излишков хлеба должно быть в каждой волости. Сколько каждая должна дать?»
«Цюрупе
1)Насчет «заложников» Вы не ответили.
2)Когда кончит Попов свою работу? (Ему надо дать краткий срок.)
Я предлагаю «заложников» не взять, а назначить поименно по волостям. Цель назначения: именно богачи, как они отвечают за контрибуцию, отвечают жизнью за немедленный сбор и ссыпку излишков хлеба. Инструкция такая (назначить «заложников») дается
(а) комитетам бедноты,
(β) всем продотрядам. Сила? Как раз теперь в прифронтовой полосе сила будет».
Телеграмма Ленина о подавление крестьянского восстания в Ливнах:
«20. VIII. 1918 г.
Ливны, исполкому
Копия военкому Семашке и организации коммунистов
Приветствую энергичное подавление кулаков и белогвардейцев в уезде. Необходимо ковать железо пока горячо и, не упуская ни минуты, организовать бедноту в уезде, конфисковать весь хлеб и все имущество у восставших кулаков, повесить зачинщиков из кулаков, мобилизовать и вооружить бедноту при надежных вождях из нашего отряда, арестовать заложников из богачей и держать их, пока не будут собраны и ссыпаны в их волости все излишки хлеба. Телеграфируйте исполнение. Часть образцового Железного полка пошлите тотчас в Пензу.
Предсовнаркома Ленин».
Летом 1918 г. по официальным советским данным, в районах, находящихся под контролем большевиков, из-за политики продразверстки, которая велась продотрядами и комбедами, созданными в июле, произошло 108 крестьянских бунтов.
30 августа произошло покушение на Ленина. Где прозвучали выстрелы? На заводе, во время встречи с рабочими. Сталин был осторожнее, он вообще никогда не бывал ни на одном из заводов.
Как докладывал в Москву председатель Екатеринославского губисполкома, в сентябре рабочие выступили против организации продотрядов. Особенно «соглашательскую» резолюцию вынесли рабочие трамвая. «Мы решили принять курс железной политики не только по отношению к кулаку, но и к особенно зарвавшимся группам рабочих. С этой целью в качестве пробного шара... мы закрыли трамвай, рассчитали всех рабочих и служащих, часть из них отправили в концентрационный лагерь, часть на фронт (призывной возраст), а иных прямо в губчека. Это подействовало благотворно и приток рабочих в продотряды усилился».
Во второй половине 1918 в 16 губерниях Российской Федерации зафиксировано 129 крестьянских мятежей.
В декабре вооруженные выступления вновь охватили большую часть Тамбовской губернии. В них приняли участие в общей сложности несколько десятков тысяч человек.
П. Г. Шевцов из Воронежской губернии в декабре 1918 г. пишет Ленину следующее: «Коммунисты (большевики) - не на высоте положения: базируются почти единственно на оружии и ЧК... ответственные работники превратили коммунизм в "акклиматизм" к РКП; в их среде торжествуют революционная поза и морем разливанным разливается по Руси... контрреволюционный расстрел. Смертная казнь!.. И, подобно старой охранке, занялись сыском. Демократия выродилась в советократию и... нечистоплотность, угроза "к стенке" стала криком ребят на улицах».
В 1918 году, при усмирении крестьянских бунтов, было казнено в Епифанском уезде Тульской губернии 150 человек, в Медынском уезде Калужской губернии - 180, по Рязанской губернии - в Пронском уезде - 300, в Касимовском - 150, в Спасском - 200, в Тверской губернии - 200, в Ветлужском уезде Смоленской губернии - 600.
За 1918 г. советская статистика зарегистрировала 245 только крестьянских бунтов против большевистской власти.